Василий Песков - Белые сны

• Название: Белые сны
• Автор: Василий Песков
• Издательство: «Мысль»
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1991
• ISBN: 5-244-00492-1

---

Девятнадцатого октября 1911 года пять норвежцев – Амундсен, Хансен, Вистинг, Хассель и Бьоланд – двинулись к полюсу. На этот раз он выступал почти как спортсмен: «Надо дойти до полюса». Все остальное считалось второстепенным.

Англичане, наоборот, вели научные наблюдения по самой широкой программе. Медленно двигался к полюсу конный отряд. Моторные сани сразу вышли из строя. Через двадцать дней пути застрелили первую лошадь. Она обессилела и тормозила движение. Отряд шел сквозь снежную бурю. После каждой стоянки откапывали лошадей и палатки. Неумолимо шло время. Через месяц после начала похода застрелили все лошадей – кончился корм. Только собаки, несмотря на плохую погоду, резво бежали вперед. Каюром был русский парень Дмитрий Горев. Он из Сибири через Дальний Восток и Сидней доставил для Скотта упряжку собак.

Четвертого января Скотт отправил в лагерь собак и всех кто его провожал. К полюсу двинулись пятеро: Скотт, Уилсон, Отс, Эванс и Боуэрс. Скотт был самый старший, лейтенанту Боуэрсу исполнилось двадцать восемь. Пять человек, утопая по пояс в снегу, тащили сани. День за днем. Одежда то намокала от снега, то покрывалась ледяной коркой. Шаг за шагом к полюсу. Мучила мысль: где-то слева идут соперники…

Снег – как сыпучий песок. Сани невозможно сдвинуть. Аккуратно ведется дневник. «Никогда не испытывал я ничего подобного. Сани все время скребут полозьями и скрипят… До полюса около 74 миль. Выдержим ли мы еще семь дней? Изводимся вконец. Из нас никто никогда не испытывал такой каторги… Переживаем ужасные дни». Но победа уже близка, и они идут шаг за шагом. «Удивительный человек Боуэрс! Невзирая на все мои убеждения, он настоял на своем – делал наблюдения… Должны дойти».

Шестнадцатого января зоркий Боуэрс разглядел впереди странную точку. Что это?.. Когда подошли ближе, точка оказалась флагом, привязанным к полозу от саней. Тут же были видны следы недавнего лагеря: следы от лыж и саней, отпечатки собачьих лап. Измученные вконец люди стояли, опустив головы. Победы не было. «Вся история как на ладони: норвежцы нас опередили. Они первыми достигли полюса. Ужасное разочарование!.. Конец всем нашим мечтам. Печальное будет возвращение».

Можно себе представить состояние пяти измученных людей. Они нашли в себе силы точно определить место полюса. Он оказался в полутора милях от норвежского лагеря. Но и тут виднелись следы от лыж – норвежцы для верности делали много кругов у стоянки. В палатке норвежцев лежали мешки с теплой одеждой, несколько приборов и записка Амундсена. Он просил Скотта в случае гибели их партии доставить письмо норвежскому королю. «Мы воздвигли гурий, водрузили наш бедный обиженный английский флаг и сфотографировали себя», – записал Скотт. Предстояла дорога назад. Убитые неудачей люди хорошо сознавали, как она будет трудна. «Великий Боже! Что это за ужасное место и каково нам понимать, что за все труды мы не вознаграждены даже сознанием того, что пришли сюда первыми!.. Побежим домой. Борьба будет отчаянная. Спрашивается, удастся ли победить?.. Прощайте, золотые грезы!»

Путь Амундсена тоже не был прогулкой. Двигались то в пурге, то в тумане. Бесчисленные трещины, присыпанные снегом, как ловушки, стерегли людей и собак. «Это было странное путешествие, – рассказывал Амундсен, – мы проходили по совершенно неизведанным местам, новым горам, ледникам и хребтам, но ничего не видели». Ледник, по которому двигалась экспедиция, красноречиво был назван Чертов Глетчер. Но главный расчет оправдался: собаки безотказно тащили сани. Люди, держась за веревки, скользили вслед за упряжкой на лыжах. Груз на санях с каждым днем уменьшался. Точно были рассчитаны дни, когда собака переставала служить средством передвижения и начинала служить продовольствием. Боялись не найти дорогу назад, поэтому часто ставили снежные кладки. Всего до полюса поставили сто пятьдесят кладок. В день проходили точно двадцать восемь, а потом тридцать семь километров. 15 декабря Амундсен и четверо его спутников достигли полюса. Два дня отдыха, вкушения победы – и снова в путь.

Через тридцать девять дней норвежцы благополучно вернулись на базу. Всего путешествие к полюсу заняло девяносто девять дней. «Поход Амундсена к Южному полюсу, – писал один из полярников, – можно сравнить с безупречным разыгрыванием музыкальной пьесы, в которой каждый такт, каждая нота были заранее известны и продуманы… Всё шло именно так, как это предвидел и рассчитал Амундсен».

Амундсен ни одного лишнего дня в Антарктиде не задержался. 7 марта 1912 года с острова Тасмания по телеграфу он известил мир о своей победе и благополучном завершении экспедиции.

На английской базе ждали возвращения Скотта. В конце февраля навстречу ему отправились на собаках Черри-Горрард и русский каюр Дмитрий Горев. Ожидали напрасно. Всем было ясно: Скотт уже не вернется. После полярной ночи начались поиски. Через две недели отряд доктора Аткинсона увидел занесенную снегом палатку. Вот строчка из его донесения: «В палатке были тела капитана Скотта, доктора Уилсона и лейтенанта Боуэрса. Уилсон и Боуэрс был найдены в положении спящих, причем их спальные мешки были закрыты над головами, как будто они сами это сделали вполне естественным образом.

Скотт умер позднее. Он отбросил отвороты своего спального мешка и раскрыл куртку. Маленькая сумка, в которой находились три записные книжки, лежала у него под плечами… Среди вещей было 35 фунтов очень ценных геологических образцов».

На могиле погибших поставили снежный холм и крест из двух лыж. Дневник Скотта и прощальные письма домой рассказали о последнем этапе трагедии.

Сто сорок восемь дней пути на морозе, под ледяным ветром. Пока будет цениться на Земле человеческое мужество, этот дневник будет людей потрясать. Ледяные ловушки. По сыпучему снегу не скользят ни лыжи, ни сани. Потерянный след. Припадки слепоты от снега. Каждый день тревога: хватит ли пищи до нового склада, не потерян ли склад? Холод и постоянные мысли о пище. Обмороженные руки и ноги. Гибель товарищей. И уже нет надежды, но люди идут, и каждый день до последней минуты ведется дневник. Первым остался в снегах Эванс.

«16 февраля. …Положение тяжелое. Эванс, кажется, помрачился в уме. Он совсем на себя не похож…»

«17 февраля. …Эванс стоял на коленях. Одежда его была в беспорядке, руки обнажены и обморожены, глаза дикие. На вопрос, что с ним, Эванс ответил, запинаясь, что не знает, но думает, что был обморок. Мы подняли его на ноги. Через каждые два-три шага он снова падал… Когда же доставили его в палатку, он был в беспамятстве и… тихо скончался».

«3 марта. …Помилуй нас Бог, но нам не выдержать этой каторги! В своем кружке мы бесконечно бодры и веселы, но что каждый чувствует про себя, о том я могу только догадываться. Обувание по утрам отбирает все больше и больше времени, поэтому опасность с каждым днем увеличивается».

«6 марта. …Отс удивительно терпелив; я думаю, ноги причиняют ему адскую боль. Он не жалуется, но оживляется уже только вспышками и в палатке делается все более молчаливым…»

«10 марта. …Редкой силой духа обладает он… Сегодня утром он спросил Уилсона, есть ли у него какие-нибудь шансы. Уилсон, понятно, должен был сказать, что не знает, а самом деле их нет».

«16 марта или суббота 17-го. Потерял счет числам… Жизнь наша – чистая трагедия. Третьего дня за завтраком бедный Отс объявил, что дальше идти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли. …Он до самого конца не терял, не позволял себе терять надежды… Конец же был вот какой: Отс проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся… Была пурга. Он сказал: „Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь“. Он вышел в метель, и мы его больше не видели… Хотя мы беспрестанно говорим о благополучном исходе, но не думаю, чтобы хоть один из нас в душе верил в возможность его».

«18 марта. …Моя правая нога пропала – отморожены почти все пальцы… Таковы ступени, приближающие меня к концу. …В походной печке последний керосин, и то он налит только наполовину… Вот и все, что стоит между нами и жизнью…»

«23 марта. Метель не унимается. Решили дождаться естественного конца…»

«29 марта. …Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на что-либо надеяться. Выдержим до конца. Мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далек. Жаль, но не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать.

Р. Скотт».

Последняя запись: «Ради Бога, не оставьте наших близких».

Это был конец людей, большого мужества. Амундсен писал: «Никто лучше меня не может воздать должное геройской отваге наших мужественных… соперников, так как мы лучше всех способны оценить грозные опасности этого предприятия».

Так закончилось драматическое состязание честолюбиях и великих исследователей. После открытия Антарктиды покорение Южного полюса было самой большой победой человека на снежной земле. Амундсен узнал славу победителя. Он побывал потом на Северном полюсе, но судьба и ему уготовила ледяную могилу.