Роберт Паркер - Ранняя осень

• Название: Ранняя осень
• Автор: Роберт Паркер
• Издательство: Старый свет
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-88016-006-8

---

Я провел быструю серию.

— И сколько же он предлагает?

— Пять косых.

— Нууу, это меня просто оскорбляет.

— Можешь мной гордиться, — кивнул Хоук. — Я ему так и сказал. Сказал, что меньше, чем за десять, не соглашусь. Он ответил, что любой будет счастлив сделать это и за пять. Я сказал, что любой будет счастлив сделать это и за бесплатно, но не сможет, потому что здоровьем не вышел. Так что десять кусков минимум. Он сказал “нет”.

— Гарри всегда был скрягой, — махнул я рукой.

— Я тоже ответил “нет”. Можно сказать, опять тебя спас.

— Во всяком случае, от себя. — Я разразился градом нижних ударов.

Хоук чуть придержал грушу.

— Гарри наймет какую-нибудь дешевку, — сказал он. — Лучших просто не знает. Ты наверняка их уроешь и ... — Хоук развел руками. — Знаешь, мне все равно сейчас делать нечего. Может я пошляюсь с тобой немного.

— А сколько будет стоить расправиться с нами обоими?

— Где-то тридцать два миллиона баксов.

— Ну, на это уж у Гарри точно денег не хватит, — усмехнулся я.

Глава 29

В девять часов вечера я подъехал к дому Джакоминов в Лексингтоне. Взломал заднюю дверь, вошел и включил свет. В спальне Пэтти Джакомин стоял небольшой секретер на тонких витых ножках. На нем красовался ее портрет в кожаной рамке. Я открыл дверцу, придвинул поближе стул и принялся перебирать содержимое. Когда я жил в этом доме, Пэтти выписывала здесь чеки. В секретере и не было ничего, кроме счетов да чеков. Единственное, что я знал о ее пристрастиях, кроме, конечно, милашки Стивена, были ее периодические поездки в Нью-Йорк.

Через полчаса я нашел то, что искал: квитанции “Американ-Экспресс”, датированные с интервалом в месяц. Это были счета за номера нью-йоркского отеля “Хилтон”, которые она оплачивала карточкой “Американ-Экспресс” и почему-то сохраняла. Вообще-то я заметил, что она сохраняла все квитанции, так что в этом не было ничего удивительного. Просто она не знала, что может потом пригодиться, и копила все подряд.

Я осмотрел дом и, не найдя больше ничего достойного внимания, забрал квитанции, прихватил портрет Пэтти, выключил свет и удалился.

Весенняя ночь в Лексингтоне дышала тишиной и спокойствием. Дождь перестал. В домах горел свет, многие окна были открыты. До меня доносились обрывки голосов и звук телевизора. Было уже поздно, но из некоторых домов все еще пахло недавно приготовленным ужином. Когда я шел к машине, мимо меня пробежала кошка и, легко перепрыгнув через забор, исчезла в соседнем дворе. Я вспомнил о Гарри Коттоне и потрогал находящийся на бедре пистолет. Но улица была пуста. В свете фонарей кружились ночные бабочки. Кошка снова запрыгнула на забор и, задрав голову, с интересом уставилась на бабочек. Обыкновенная рыжая кошка с белой манишкой на груди и белыми кончиками лап.

Я сел в “Бронко”, запустил мотор и двинулся по Эмерсон-роуд. По приемнику снова передавали бейсбол. Все те же привычные звуки: гул возбужденных болельщиков, голос комментатора, стук биты по мячу.

Было уже около полуночи, когда я наконец добрался до дома. Сюзан и Пол смотрели телевизор. Крутили какой-то фильм.

— Если хочешь есть, возьми на кухне, — бросила Сюзан.

Я взял бутерброд, открыл банку пива и вернулся в гостиную. Фильм назывался “Американец в Париже”.

— Ну, как школа? — спросил я.

— Председатель приемной комиссии просто болван, — вздохнул Пол.

Я перевел взгляд на Сюзан.

— Печально, но факт, — кивнула она. — Собрал в себе все, что ты только мог представить.

— Голубой?

— Голубой, придурковатый и с гонором.

— Сюзан наорала на него, — добавил Пол, сверкая глазами.

Я посмотрел на Сюзан.

— Обыкновенный напыщенный хам, — согласилась она.

— Ну теперь-то он уже хотя бы знает об этом?

— Да, она ему сказала, — кивнул Пол.

— Испугался?

— Наверное, — усмехнулась Сюзан.

— Ничего, — сказал я. — Надо полагать, это не единственная школа в мире.

По телевизору показывали какой-то танец. Пол подался вперед и замер. Я доел бутерброд и допил пиво. Потом отправился на кухню, выбросил пустую банку и сунул тарелку в посудомоечную машину. Умылся и вернулся в гостиную. Шла какая-то коммерческая программа.

— Когда-нибудь был в Нью-Йорке? — спросил я у Пола.

— Нет, — помотал головой он.

— Хочешь, завтра съездим?

— Хочу.

— А ты, ненаглядная моя? — обратился я к Сюзан.

— Я уже была.

— Знаю. А еще хочешь?

— Да.

Я откинулся в кресле. По телу расползалось чувство расслабленности и покоя.

— Полетим самым ранним рейсом.

— Самым ранним не получится, — помотала головой Сюзан. — Мне нужно обзвонить больных и еще успеть собраться.

— Хорошо, моя радость, поедем, когда будешь готова, — улыбнулся я.

На следующий день мы сели на часовой рейс Логан-Ла-Гуардия. Наш с Полом багаж уместился в одном чемодане. Сюзан взяла два. По дороге в аэропорт я заметил, что у моего дома стоит “Джог” Хоука. Он проехал за мной до аэропорта, а когда я нырнул в подземный гараж, пронесся мимо и повернул обратно. Ни Сюзан, ни Пол ничего не заметили. А я не стал рассказывать.

В половине второго мы уже были в Нью-Йорке, а к четверти третьего добрались до отеля “Хилтон” и сняли два смежных номера. Один для меня и Пола, другой — для Сюзан. Отель находился на Шестой авеню и представлял собой огромное, внушительное здание — рациональное, прилизанное и элегантное, как электробритва.

Пол выглянул в окно на раскинувшуюся внизу Пятьдесят Четвертую. Я почему-то вдруг вспомнил, как сам впервые приехал в Нью-Йорк. Мне было тогда примерно столько же, сколько сейчас Полу. Мы приехали вместе с отцом. Сходили на бейсбольный матч, посетили Рокфеллер-центр, пообедали в каком-то итальянском ресторанчике. В отеле отец разделил деньги на две половины, одну часть положил в бумажник, а другую приколол к майке. Я помнил, как он улыбнулся, когда прикалывал деньги, и сказал: “Ну, прямо как деревенский мальчишка”. Я помнил запах и шум огромного города, его круглосуточный людской водоворот. И на фоне всего этого — резкие звуки полицейской сирены через каждые несколько минут. Помнил, как стоял так же, как сейчас Пол, и смотрел вниз на шумную улицу. Никогда раньше мне не приходилось видеть ничего подобного. Да и позже тоже. Я прошел через дверь, соединяющую два наших номера, в комнату Сюзан. Она аккуратно развешивала в шкаф одежду.

— Ты когда-нибудь замечала, что со мной происходит, когда я попадаю в отель? — спросил я.

— Да, — улыбнулась она. — Обычно это начинается у тебя еще в лифте, когда мы только поднимаемся в номер. Но что мы скажем Полу?

— Может попозже. Надо же нашему маленькому другу когда-нибудь спать, правда?

— Будем надеяться, — вздохнула Сюзан. — Ну а теперь, когда мы уже здесь, может ты скажешь, зачем мы сюда приехали?

— Хочу немного потрясти Пэтти Джакомин. Она приезжала сюда примерно раз в месяц и останавливалась на ночь. Это единственное, что мне удалось найти более-менее необычное. Думаю, нужно порасспросить обслугу.

Сюзан посмотрела на часы.

— Как ты думаешь. Полу будет интересно сходить в Радиоцентр?

— Наверное. Хочешь сводить его?

— Да.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста, — улыбнулась Сюзан. — Может вымотается и пораньше заснет.

Я кивнул.

— Интересно, у них в меню есть шампанское?

— Посмотрим.

Сюзан закончила развешивать одежду, внимательно осмотрела себя в зеркало, слегка поправила прическу и вышла в другую комнату. Я услышал, как она сказала:

— Собирайся, Пол. Пойдем погуляем по этому королевству.

— Куда? — спросил Пол.

— Посмотрим.

Пол открыл дверь. Из проема показалась голова Сюзан.

— Я хочу пообедать в “Четырех временах года”, — сказала она.

— Считай, договорились, — улыбнулся я. — Вечером.

Они ушли. Я вынул из чемодана портрет Пэтти и спустился в вестибюль. Возле лифта размещался стол помощника управляющего. За ним сидел сам помощник в черной “тройке” в тонкую полоску и розовой рубашке. Я вытащил из кармана лицензию и положил на стол. Он прочел ее без всякого выражения. Потом поднял глаза на меня и проговорил:

— Да? Слушаю вас.

— Кто у вас занимается вопросами безопасности?

— Чем можем быть вам полезны?

— “Можем”? Ну и дела! По-моему, тут на табличке написано “помощник управляющего”?

— Безобидная шутка, — пожал он плечами.

У него были редеющие волосы, тонкие усики и здоровый цвет лица. Ногти отполированы и наманикюрены.

— Шутка? — удивился я.

— Я двадцать два года прослужил полицейским в этом городишке. Так-то, морячок.

— Понял, — кивнул я. — Мне нужны сведения вот об этой женщине. — Я показал ему портрет Пэтти Джакомин.

— По какому случаю?

Было бы слишком сложно объяснить ему все, как есть на самом деле.