Тэд Уильямс - Город золотых теней

• Название: Город золотых теней
• Автор: Тэд Уильямс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-010484-7

Тэд Уильямс (р. в 1957) — знаменитый мастер фэнтези, прославленный прежде всего как автор трилогии «Память, горе и шип» — романов, переведенных на десятки языков и ставших бестселлерами, суммарный тираж которых составил два миллиона экземпляров. На написание «Памяти, горя и шипа» у Уильямса ушло ВОСЕМЬ ЛЕТ…

Но теперь перед вами — ДРУГОЙ Уильямс. Не мастер фэнтези, но — автор масштабной фантастической тетралогии «Иноземье» — саги о «виртуальной реке», связывающей множество миров — от великих империй прошлого до королевств, созданных воображением писателей. Перед вами — романы, вносящие новый смысл в само понятие «виртуальная реальность». Романы, в которых эпический полет воображения автора превращает в реальность самые невероятные человеческие фантазии.

В Иноземье вы можете стать КЕМ УГОДНО и ГДЕ УГОДНО!

---

— А как все же с женщиной? — спросил Пол. — С той, что ты называл принцессой?

— Она и есть Принцесса! Принцесса Лета. — Клуру свернул в одну из проток, и обозреваемое пространство сразу сузилось, стиснутое стенами. — Она вонарианка, одна из Голубых Крылатых Людей. Когда-то в незапамятные времена мы их покорили, и теперь они ежегодно присылают нам в качестве дани одну из своих знатных дам.

— Дань? Как это понимать? Она что, должна выйти замуж за этого… как же его зовут… за Соомбара?

— В некотором смысле… — Взмахом весла Клуру опять развернул лодку, загоняя через дверцу в небольшой затончик, огороженный хлипкими деревянными стенами. Он подвел ее к стене и надежно привязал веревкой. — В некотором смысле, — повторил он. — Ведь Соомбар — прямой потомок богов. По сути, Принцессе Лета предстоит бракосочетание с самим богом. К концу церемоний ее принесут в жертву и предадут воде, чтобы дожди прошли в срок.

Выйдя из лодки, Клуру помог выбраться и Полу, держащему Гэлли на руках.

— Что-то лицо у тебя больно странное, — вдруг обеспокоился он, — видать, снова голова разболелась? Тем больше оснований погостить у меня вместе с мальчиком. Милости прошу!

К полудню, когда солнце пекло немилосердно, Клуру остался, пожалуй, единственным из взрослых обитателей предместья, еще не укрывшимся под крышей дома от его беспощадных лучей. Забившись в узкую тень под карнизом соседской лачуги, бедолага тоскливо наблюдал, как его гость-телларианин нежится на самом солнцепеке на раскаленной крыше рыбьей кожи, изгоняя из костей холод затянувшегося ночного заплыва. Поодаль Гэлли, досыта накормленный ухой с лепешками, гонял в салки с местными ребятишками.

— Нет, телларианин, ты точно свихнулся, — простонал наконец Клуру. — Чем плохо было внутри? Стоит провести еще минутку-другую под этим жутким солнцем, и мне тоже понадобится целитель.

— Да-да, разумеется, — спохватился Пол и поспешно спустился с крыши. — Я не хотел… Задумался. — Проследовав за Клуру в дом, он устроился в самом углу на полу — хозяин не мог похвастаться изысканной меблировкой. — Неужели совсем ничего нельзя предпринять? Ты говорил, что на планете есть ее земляки. Может, они что-то смогут сделать?

— Пф-ф-ф! — Клуру брезгливо помотал мордой. — Ты все еще думаешь о ней? Мало тебе уже совершенного богохульства? А что до вонариан, то они свято чтут древний договор. Мы получили уже не меньше трехсот Летних Принцесс с Вонара — с чего это им вдруг артачиться и протестовать против выдачи еще одной?

— Но ведь она… — Пол потер лицо, словно выдавливая из головы ускользающие воспоминания. — Я знаю ее. Знаю, черт побери! Но не припомню откуда…

— Нет, ты ее не знаешь, — твердо возразил нимбор. — Только талторам дозволяется глядеть на Принцессу. А обитателям других планет и простолюдинам вроде меня — никогда.

— Но ведь удалось мне увидеть ее прошлой ночью, пусть даже нечаянно. Может быть, я видел ее и прежде, просто не могу припомнить где. — Оглянувшись на вопль Гэлли, Пол убедился, что тот резвится напропалую. Похоже, мальчику не составило труда приобрести новых друзей; если он и продолжал горевать по погибшим в Устричном домике сверстникам, то ничем не выказывал этого. — Моя память… что-то с ней не в порядке, но это уже давно, — неожиданно сказал он. — И думаю, от этой напасти мне за день-другой не избавиться.

— Возможно, ты и прежде шпионил за Принцессой Лета, и боги тебя за это наказали. А может, ты просто болен или околдован. Я недостаточно знаю теллариан, чтобы судить об этом. — Клуру насупился. — Тебе следует поговорить с кем-нибудь из своих.

Пол вскинул голову:

— А ты знаешь кого-нибудь?

— Есть ли у меня среди теллариан друзья? Нет. — Клуру поднялся, хрустнув шишковатыми суставами. — Но во Время Церемоний их всегда можно запросто встретить на рынке в Туктубиме. Если хочешь, я тебя туда отвезу. Но сперва надо подобрать тебе и мальчику обувь, иначе вы просто-напросто изжарите себе пятки.

— Разумеется, я хочу попасть на рынок и поглядеть на Туктубим. Ты, кажется, говорил, что Принцессу Лета тоже где-то там держат?

Пригнув голову, Клуру глухо заворчал. На мгновение он приобрел удивительное сходство с земным псом.

— О боги! Да наступит ли конец твоему помрачению! Забудь о ней!

— Не могу, — нахмурился Пол. — Но постараюсь больше не говорить о ней с тобой.

— И вообще ни с кем! Зови мальчика, телларианин. У меня нет семьи, так что ничто нас не задерживает, ха! Такая свобода — одно из небольших преимуществ безгнездых.

Клуру произнес это с определенной печалью в голосе, и Пол запоздало сообразил, что, к своему стыду, практически ничего не знает об учтивом и гостеприимном хозяине, не интересовался его личной жизнью. И лишь догадывается, что тот как принадлежащий к низшему марсианскому классу вряд ли живет очень уж счастливо под пятой аристократии — так называемых талторов.

— Пол, смотри! — донесся ликующий голос Гэлли. — Руру спихнул меня в воду, но я плыву!

Великий город Туктубим располагался вне поля зрения, высоко на скале и, хотя напрямую до него было не больше одной-двух миль, прямой дороги наверх не существовало. Снова усадив гостей в лодку, Клуру вывел ее обратно в канал. Пол предположил, что отсутствие прямого сообщения предместья с городом — следствие осторожности правителей, желающих снизить вероятность успеха в случае мятежа среди простолюдинов.

Когда лодка миновала последние трущобы предместья, Пол кинул прощальный взгляд на вновь открывшуюся панораму с багровыми скалами, раскаленными полуденным солнцем. Над вершинами скал, едва видимые, выступали макушки дюжины зубчатых башен — самый краешек города. Медленно описав большой полукруг по каналу вдоль подножия скал, путники достигли начала безбрежной кирпично-красной пустыни. Однообразие барханов, нарушаемое лишь скалами по одну сторону Великого канала да серебристыми стрелками отводных проток по обе, простиралось, насколько хватало глаз, — зыбкий, негромко шуршащий алый океан.

— Есть тут, видимо, и другие города? — поинтересовался Пол.

— Есть, конечно, хотя до ближайшего сотни лиг. — Клуру не отрывал взгляд от фарватера. — И вряд ли вам захочется отправиться туда, даже если плыть по каналам. Во всяком случае, без тщательной подготовки. Опасные места. Жуткие хищники.

Глазенки у Гэлли расширились.

— Вроде того, в воде у острова… — начал было он, как вдруг над головами у них что-то оглушительно громыхнуло. Свет померк. На одно долгое мгновение выбеленное беспощадным светилом небо приобрело ядовито-зеленый оттенок, и даже самый воздух вокруг сгустился, точно кисель.

Пол мигнул. На долю секунды вода в канале стала единым целым с небом — стихии слились в искрящемся, как бы перемолотом в труху единстве. И вот уже снова все как было прежде.

— Что это? Прошлой ночью на реке мы пережили нечто подобное.

Клуру истово осенял себя ритуальными знамениями.

— Не знаю. Странная буря. Недавно их несколько произошло. Думаю, боги гневаются, дерутся между собой. Если бы первая такая буря не случилась с полгода назад, я решил бы, что виноваты те, кто нарушил священное табу, то есть вы, — отозвался он хмуро. — Но и не думаю, однако, что ваш поступок сильно улучшил богам настроение.

Великий канал широкой петлей охватывал холмы, на которых обосновался город Туктубим. Пока лодка описывала гигантский полукруг на пути к отводной протоке, ведущей к городским стенам, Пол глазел по сторонам: повсюду тянулись безжизненные, истрескавшиеся от палящего зноя поля. Теперь он лучше понимал, почему на Улламаре в таком почете дождь. Трудно было представить эти пространства цветущими, но Клуру уверял, что каждое брошенное в почву зерно прорастает, а каждому стаду находится пастбище — но лишь здесь, на берегах Великого канала. Водный поток тонкой ниточкой жизни рассекал мертвые просторы пустыни. Год без дождей — и добрая половина населения вымрет с голоду.

Клуру объяснил также, что сейчас, в послеполуденные часы, когда пекло загоняет людей под крышу, канал почти пуст по сравнению с движением в нем сразу после восхода солнца и перед самым закатом, но Пола все же ошеломила толкотня судов, больших и малых. Большинством из них правили такие же, как Клуру, нимборы; некоторые перевозили отряды талторов в доспехах, а также облаченных в нарядное штатское платье купцов и правительственных чиновников. Иные из судов превосходили размерами и пестротой давешнюю галеру жрецов и казались столь тяжелыми под бременем золота и драгоценностей, накладных мозаичных орнаментов и статуй богов, что оставалось дивиться, как они умудряются сохранять плавучесть. Пол подумал, что то же самое можно, пожалуй, сказать и про некоторых причудливо разодетых талторов-аристократов.

Клуру повернул лодку в меньший канал, который у подножья холмов снова раздваивался. С этой, пологой, стороны можно было уже разглядеть город, угнездившийся под самым гребнем скал и бесстрастно взирающий сверху на боевой порядок ферм и ниточек ирригационных проток, веером расходящихся от широкой ленты Великого канала. Туктубим возвышался над всем, словно император над полем битвы — монарх, увенчанный короной из золотых и серебрянных башен, блистающих в полуденном мареве.