Маргарет Уэйс - Драконы зимней ночи

• Название: Драконы зимней ночи
• Автор: Маргарет Уэйс
• Издательство: ИЦ «Максима»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004

На землях Кринна продолжает бушевать грандиозная Битва Копья. Повелитель драконов бросил свои полчища на штурм Башни Верховного Жреца. День за днем доблестные защитники цитадели Света отбивают натиск кровожадных драконидов. Однако твердыню ждет неминуемая гибель. И тогда отважные Герои копья отправляются на поиски магического талисмана – могущественного Глаза Дракона. Их путь полон страшных опасностей и тяжких испытаний. На горных переввалах, в густой чащебе волшебного леса не ведающих страха и усталости путников подстерегают Драконы Зимней Ночи.

---

После того, как ушли стражники, оставшиеся в гостинице еще битый час сидели все вместе в комнате Элистана. Карамон с обнаженным мечом стоял возле двери, а Речной Ветер наблюдал за окном. Издали слышался шум и выкрики сбежавшейся толпы; друзья переглядывались, терзаемые беспокойством и страхом. Потом шум улегся.

Сидевших в комнате не беспокоил никто. Гостиница точно вымерла.

Утро превратилось в день… ничего так и не произошло. Бледное солнце плыло в небе, не давая тепла. Наконец Карамон вложил меч в ножны и зевнул. Тика передвинула свой стул поближе к нему. Речной Ветер покинул окно и встал подле Золотой Луны – та вполголоса разговаривала с Элистаном, строя какие-то предположения о дальнейшей жизни восьмисот беглецов.

И лишь Лорана так и не отошла от окна, за которым, кроме пустынной улицы, ничего не было видно. Даже стражникам надоело прохаживаться – они попрятались в подворотнях, кутаясь в плащи и пытаясь хоть как-то согреться.

Позади нее засмеялись чему-то Тика и Карамон. Лорана оглянулась на них. Карамон говорил слишком тихо, так, что она не могла разобрать слов, но, судя по жестам, он описывал какую-то битву. Тика слушала очень внимательно, глаза девушки сияли восторгом.

Пока они разыскивали Молот Хараса, юная официантка побывала во множестве схваток. И хотя было видно, что великой фехтовальщицы из нее не получится, орудовать щитом она выучилась просто на зависть. И доспехи свои она теперь носила с небрежным видом заправского вояки. Латы ее по-прежнему выглядели разношерстными: Тика знай добавляла к ним все новые детали, подобранные на полях битв. Кольчуга и рыжие кудри одинаково ярко блестели на солнце. Карамон разговаривал с Тикой запросто, очень по-дружески. Они не касались друг друга – еще бы, ведь брат Карамона не сводил с них золотых глаз, – лишь вплотную сдвинули головы.

Лорана вздохнула и отвернулась от них. Ей было очень одиноко. И очень страшно, ибо слова Рейстлина так и звучали у нее в ушах.

Чей-то вздох прозвучал поблизости, точно эхо ее собственного, но сожаления в нем не было – лишь раздражение. Она скосила глаза и увидела Рейстлина. Маг закрыл книгу заклинаний, которую пытался читать, и передвинулся туда, куда сквозь оконное стекло падали солнечные лучи. Эту книгу ему приходилось штудировать ежедневно. Всем магам приходится время от времени заново перечитывать слова заклинаний, ибо те имеют обыкновение гаснуть в памяти, словно искры огня. К тому же каждое произнесенное заклятие отнимает у мага часть его духовных и физических сил – пока он не выдохнется настолько, что вовсе не сможет далее колдовать, не дав себе передышки.

Могущество и волшебные способности Рейстлина значительно возросли со времени той памятной встречи в Утехе. Овладел он и теми заклинаниями, которым научил его Фисбен – старый, наполовину впавший в детство маг, погибший в Пакс Таркасе. Но вместе с волшебной силой Рейстлина возрастали и сомнения его спутников. Отказать ему в доверии у них не было повода: напротив, его магия не раз спасала им жизнь. И все-таки они поневоле сторонились его – таинственного, молчаливого, скрытного…

Рейстлин смотрел наружу, на улицу. Пальцы его рассеянно ласкали иссиня-черный переплет драгоценной Книги Фистандантилуса, доставшейся ему в Кзак Цароте. Золотые глаза мага с их зрачками, похожими на песочные часы, холодно поблескивали.

Лорана не была охотницей до разговоров с этим человеком, но ей необходимо было знать: «долгая разлука» – что он имел в виду?..

– Что ты видишь там, вдали?.. – спросила она негромко, подсаживаясь к нему. Колени эльфийки ослабли от волнения и страха.

– Что я там вижу… – повторил он так же негромко: В голосе его не было привычной едкой горечи – лишь боль и печаль. – Я вижу время, – продолжал он. – Время и то, как оно воздействует на все сущее. Я вижу, как старится человеческая плоть и умирает – частица за частицей, Я вижу, что цветы цветут лишь для того, чтобы увянуть, а деревья навсегда теряют свой зеленый наряд. Вечную зиму, вечную ночь без рассвета – вот что я вижу…

– Это… сделали с тобой в Башне Высшего Волшебства? – потрясенно выговорила Лорана. – Но почему? Зачем?..

Рейстлин улыбнулся своей кривой и нечастой улыбкой.

– Чтобы беспрестанно напоминать мне о том, что и сам я не вечен. Чтобы научить меня состраданию… – Его голос стал еще тише. – Я был мальчишкой, самоуверенным и гордым мальчишкой. Я был самым младшим из всех, когда-либо допускавшихся к Испытанию. И я думал – «вот сейчас-то я им всем покажу»!.. – Он сжал костлявые кулаки. – Что ж, я им показал. И тогда они изранили мое тело, а разум довели до того, что я…

Он осекся на полуслове и глянул на Карамона.

– Что ты?.. – спросила Лорана, страшась и в то же время болезненно желая узнать.

– Ничего, – прошептал Рейстлин и опустил глаза. – Мне запрещено об этом рассказывать…

Лорана видела, как дрожали его руки, а на лбу выступил пот. Он задохнулся и начал кашлять. Лорана покраснела и закусила губы, мучаясь виной из-за того, что, сама того не желая, причинила ему столько страданий.

– Прости меня, – выговорила она. – Я… я не хотела…

И по детской привычке склонила голову, так что волосы упали волной, скрывая лицо.

И Рейстлин протянул дрожащую руку – коснуться этих густых, роскошных волос, казалось, наделенных своей собственной жизнью. Потом убрал руку и с горькой улыбкой откинулся к спинке стула. Лорана не знала и не могла знать, что Рейстлин, глядя на нее, видел Красоту, его зрению обычно недоступную. По эльфийским меркам она была еще очень юна. Увядание и смерть не смели приблизиться к ней.

Но Лорана только почувствовала, как он шевельнулся, и все. Ей хотелось встать и уйти, но что-то все же притягивало ее. К тому же он еще не ответил на терзавший ее вопрос.

– Рейстлин, – спросила она. – Я хотела спросить: можешь ли ты заглянуть в будущее? Танис мне рассказывал, твоя мама была – как это называется? – ясновидящей. И потом, Танис с тобой все время советуется, вот я и…

Рейстлин смотрел на нее задумчиво.

– Полуэльф, – сказал он, – обращается ко мне за советами не потому, что я провижу будущее. Ясновидческого дара мне не дано. Я просто умею думать – на что остальные наши друзья попросту не способны…

– Но… я об этих твоих словах… о том, что кое кто из нас может больше не встретиться! – Лорана смотрела ему в глаза. – Ты, наверное, все-таки что-то предвидишь. И я должна знать, что именно… Ты говорил… не о Танисе?

Рейстлин надолго задумался. Потом заговорил, обращаясь, казалось, больше к себе самому, чем к Лоране.

– Не понимаю, – прошептал он. – Я не понимаю даже, почему я это сказал. Просто в то мгновение я знал, что…

Он напряженно силился что-то припомнить. Но так и не смог и передернул плечами.

– Что же ты знал? – настаивала Лорана.

– Ничего. Какие-то штучки моего болезненного воображения, как выразился бы наш рыцарь, будь он среди нас. Значит, Танис тебе рассказывал о моей маме? – спросил он, решительно поменяв тему разговора.

Лорана не теряла надежды все же что-нибудь вызнать и, несмотря на разочарование, кивнула.

– Он говорил, она была наделена даром предвидения. По его словам, она заглядывала в будущее и видела картины того, что должно было произойти…

– Верно, – прошептал Рейстлин. Потом язвительно улыбнулся: – Вот только ей самой это впрок не пошло. Ее первый муж был красавцем-воином с севера. Минуло несколько месяцев, страсть отгорела, и они начали портить друг другу жизнь. Матушка моя была слаба здоровьем и к тому же часто впадала в какие-то трансы, каждый раз на несколько часов кряду. Жили они небогато: что се муженек зарабатывал своим мечом, с того и кормились. Он явно был из благородного рода, но о семье своей не говорил никогда. Я полагаю, он ей и имени-то своего настоящего не назвал… – Глаза Рейстлина сузились. – Я, впрочем, уверен, – сказал маг, – что он сообщил его Китиаре. То-то она и отправилась на север: небось, родственников искать…

– Китиара… – с усилием выговорила Лорана. Произносить это имя для нее было все равно что трогать больной зуб. И все-таки ей хотелось разузнать побольше об этой женщине, об этой возлюбленной Таниса. – Значит, тот мужчина… тот благородный воитель… был отцом Китиары? – внезапно осипшим голосом спросила она,

Рейстлин смерил ее пронизывающим взглядом.

– Да, – прошептал он. – Китиара – наша с Карамоном единокровная сестра. Она старше нас лет на восемь. И, по-моему, удалась вся в отца. Он был хорош собой, она же – прекрасна. Порывистая, решительная, воинственная, – сильная и бесстрашная. Папаша выучил ее единственному ремеслу, которое знал сам – искусству сражаться. Потом он все дольше стал пропадать на чужбине и однажды не вернулся совсем. Матушка наша уговорила Высоких Искателей официально объявить его умершим. И вновь вышла замуж – за того, кто стал нашим отцом. Он был простым мужиком, дровосеком. И в этот раз, как и в первый, ясновидение ее подвело…