Джоан Роулинг - Гарри Поттер и филосовский камень

• Название: Гарри Поттер и филосовский камень
• Автор: Джоан Роулинг
• Жанр: Детская фантастика

---

«В Стоунволле новичков суют головой в унитаз, – сказал он Гарри. – Пошли наверх, потренируемся?»

«Нет, спасибо, – сказал Гарри. – В бедный унитаз никогда не пихали такой ужасной вещи, как твоя голова – вдруг он засорится?». И Гарри убежал, пока Дадли не понял, что он сказал. Как-то раз в июле тетя Петуния и Дадли уехали в Лондон, чтобы купить Дадли школьную форму Смелтинга, оставив Гарри с миссис Фигг. Оказалось, что она сломала ногу, споткнувшись об одну из своих кошек, и теперь уже не обожала их так, как прежде. Она разрешила Гарри посмотреть телевизор и угостила его шоколадным тортом, вкус которого наводил на мысль, что она хранит его долгие годы.

В этот вечер Дадли разгуливал по гостиной в своей новой униформе. В Смелтинге мальчики одевались в коричневые пиджаки, оранжевые бриджи и плоские соломенные шляпы-канотье. Они носили трости с набалдашниками, чтобы лупить друг друга, когда учителя отвернутся. Считалось, что этот опыт пригодится им во взрослой жизни. Глядя на Дадли в новой униформе, дядя Вернон сказал, что он гордится этим моментом. Тетя Петуния разрыдалась и сказала, что не может поверить, что это ее маленький Дадлик, такой красивый и взрослый. Гарри ничего не сказал из опасения, что его подведет голос. Он боялся, что лопнет от смеха. Когда Гарри пришел завтракать следующим утром, на кухне стоял ужасающий запах. Он исходил от большой металлической бадьи в раковине. Гарри заглянул туда. В ней было что-то больше напоминающее грязные лохмотья в серой воде.

«Что это?» – спросил он у тети Петунии. Она поджала губы, как делала всегда, когда он осмеливался задать вопрос.

«Твоя новая школьная форма». Гарри снова заглянул в таз.

«О, – сказал он, – я не думал, что она будет такой мокрой».

«Не глупи, – рявкнула тетя Петуния. – Я перекрашиваю кое-что из старых вещей Дадли в серый цвет. Она будет такой же, как у всех, когда я закончу». Гарри сильно сомневался в этом, но счел за лучшее не спорить. Он сел за стол и попробовал не думать о том, как он будет выглядеть в первый день в Стоунволл Хай – наверное, как будто он напялил старую слоновью шкуру. Вошли Дадли и дядя Вернон, морща носы из-за запаха новый формы Гарри. Дядя Вернон, как обычно, уткнулся в свою газету, а Дадли стукнул по столу своей новой тростью, которую он таскал повсюду.

Они услышали, как открылась щель для почты, и письма упали на дверной коврик.

«Возьми почту, Дадли», – сказал дядя Вернон из-за газеты.

«Пусть ее возьмет Гарри».

«Гарри, забери почту».

«Пусть ее возьмет Дадли».

«Дадли, ткни его своей новой тростью». Гарри увернулся от трости и побежал за почтой. На коврике лежали три вещи: открытка от Мардж, сестры дяди Вернона, которая отдыхала на острове Уайт, коричневый конверт, вероятно счет и – письмо для Гарри. Гарри подобрал его и смотрел, не веря своим глазам; стук его сердца мог бы заглушить оркестр. Никто, за всю его жизнь, не писал ему. Кто бы мог? У него не было ни друзей, ни других родственников – он не ходил в библиотеку, поэтому никогда не получал записок с требованием вернуть книжки. Но, не смотря на все это, он держал в руках письмо, с адресом написанным так четко, что не могло быть ошибки:

Мистеру Г. Поттеру Чулан под Лестницей Бирючинный проезд, 4 Литтл Вингинг Сюррей

Конверт из желтого пергамента был толстым и тяжелым, а адрес написан изумрудно зелеными чернилами. Марки не было.

Перевернув конверт дрожащими руками, Гарри увидел пурпурную восковую гербовую печать с изображением льва, орла, барсука и змеи по краям большой буквы Х.

«Эй, парень, поторопись! – крикнул дядя Вернон из кухни. – Чем ты там занимаешься, проверяешь, нет ли бомбы?» Он рассмеялся своей собственной шутке. Гарри вернулся на кухню, все еще разглядывая письмо. Он протянул открытку и счет дяде Вернону, сел и стал медленно открывать желтый конверт. Дядя Вернон вскрыл счет, скривился от отвращения и прищелкнул по открытке.

«Мардж разболелась, – сообщил он тете Петунии. – Что-то съела».

«Пап! – внезапно сказал Дадли. – Пап, Гарри пришло письмо». Гарри уже собирался открыть письмо из такого же тяжелого пергамента, как и конверт, когда дядя Вернон внезапно выхватил его.

«Это мое», – сказал Гарри, пытаясь отобрать письмо.

«Кто же тебе напишет?» – усмехнулся дядя Вернон, открывая письмо и читая. Его обычно красное лицо стало зеленым быстрее светофора. Но не перестало бледнеть. Через несколько секунд оно приобрело цвет бледно-серой, старой овсянки.

«Пе-пе-петуния!» – прошептал он.

Дадли попытался отобрать письмо, но дядя Вернон держал его высоко, и Дадли не мог дотянуться. Тетя Петуния взяла его и с любопытством прочитала первую строчку. Несколько секунд казалось, что она упадет в обморок. Она сглотнула и поперхнулась.

«Вернон! О, боже мой, Вернон!» Они посмотрели друг на друга, забыв, что Гарри и Дадли все еще в комнате.

Дадли не привык к тому, что о нем забывают. Он резко стукнул отца своей тростью.

«Я хочу прочитать письмо», – громко заявил он.

«Я тоже хочу его прочитать, – сказал Гарри разъяренно. – Потому что оно мое!»

«Убирайтесь, оба!» – прокаркал дядя Вернон, запихивая письмо обратно в конверт. Гарри не двинулся с места.

«Я ХОЧУ ПИСЬМО!» – крикнул он.

«Дай мне посмотреть!» – требовал Дадли.

«ВОН!» – заорал дядя Вернон, хватая Гарри и Дадли за загривки, вытаскивая в коридор и захлопывая за ними дверь. Гарри и Дадли молча схватились друг с другом, решая, кто будет подслушивать в замочную скважину; Дадли выиграл, поэтому Гарри в очках, зацепившихся за одно ухо, лежал на полу и слушал в щель под дверью.

«Вернон, – сказала тетя Петуния дрожащим голосом, – посмотри на адрес – как они вообще могли узнать, где он спит? Ты не думаешь, что они следят за домом?»

«Следят – шпионят – преследуют нас», – прошептал дядя Вернон злобно.

«Что нам делать, Вернон? Написать ответ? Сказать им, что мы не хотим?» Гарри видел, как начищенные туфли дяди Вернона ходят по кухне.

«Нет, – наконец сказал он. – Нет, мы их проигнорируем. Если они не получат ответ… Да, так будет лучше… Мы ничего не будет делать…»

«Но…»

«Петуния, я не потерплю такого в доме! Разве мы не решили, когда брали его, что раз и навсегда выбьем из него эту ерунду?» В этот вечер, когда дядя Вернон вернулся с работы, он сделал то, что никогда не делал: зашел к Гарри в чулан.

«Где мое письмо? – сказал Гарри в ту же минуту, как дядя Вернон протиснулся в дверь. – Кто мне писал?»

«Никто. Вышла ошибка, – сказал дядя Вернон коротко. – Я сжег его».

«Никакой ошибки не было, – горько произнес Гарри. – В нем было написано про мой чулан».

«МОЛЧАТЬ!» – рявкнул дядя Вернон, и парочка пауков свалилась с потолка. Он несколько раз глубоко вздохнул и попытался улыбнуться, правда, весьма неудачно.

«Гм – Гарри – насчет этого чулана. Твоя тетя и я подумали… ты уже довольно большой для него… Думаю, будет неплохо, если ты переедешь в спальню по соседству с Дадли».

«Почему?» – спросил Гарри.

«Не задавай вопросов! – рявкнул дядя Вернон. – Перенеси все наверх, сейчас же». В доме Десли было четыре спальни: дяди Вернона и тети Петунии, гостевая (обычно там спала сестра дяди Вернона, Мардж), спальня Дадли и еще одна, где Дадли хранил все вещи и игрушки, которые не помещались в его собственную. Гарри за один раз перенес наверх все, что у него было. Он сел на кровать и огляделся. Почти все в этой комнате было сломано. Видеокамера с последнего дня рождения лежала на маленьком танке, которым Дадли однажды переехал соседскую собаку; в углу стоял его самый первый телевизор, который он разбил ногой, когда отменили его любимую программу; там стояла большая клетка для попугая, которого Дадли обменял на настоящее духовое ружье, лежавшее на верхней полке; его ствол расплющился, когда однажды Дадли уселся сверху. На другой полке стояли книги. Это был единственный предмет в комнате, до которого, казалось, никогда не дотрагивались. Снизу доносился крик Дадли:

«Я не хочу, чтоб он там жил… Мне нужна эта комната… пусть убирается…» Гарри вздохнул и вытянулся на кровати. Вчера он дал бы все, чтобы оказаться здесь. Сегодня он бы с большим удовольствием сидел в чулане со своим письмом, чем здесь без него.

На следующее утро за завтраком все молчали. Дадли был в шоке. Он вопил, лупил отца тростью, притворился заболевшим, ударил мать, разбил крышу оранжереи черепахой и все еще не получил обратно свою комнату. Гарри думал о вчерашнем дне, горько спрашивая себя: почему он не открыл письмо в коридоре? Дядя Вернон и тетя Петуния бросали друг на друга мрачные взгляды. Когда пришла почта, дядя Вернон, который, казалось, пытался вести себя с Гарри повежливей, послал за ней Дадли. Они слышали, как он лупит по всему подряд своей тростью по дороге в холл. Потом он закричал:

«Здесь еще одно письмо! Мистеру Г. Поттеру, Самая Маленькая спальня, Бирючинный проезд 4…» Сдавленно вскрикнув, дядя Вернон подскочил и ринулся в холл, Гарри следом за ним. Дяде Вернону пришлось повалить Дадли на пол, чтобы отобрать у него письмо, а это было трудно, потому что Гарри висел у него на шее. Через минуту, вырвавшись из свалки, в которой всем досталось тростью, дядя Вернон поднялся, глотая ртом воздух и сжимая в руке письмо Гарри.