Гарольд Роббинс - Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)

• Название: Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)
• Автор: Гарольд Роббинс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1992
• ISBN: 5-88196-042-4

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название „саквояжники“. И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

---

Она вспомнила тот день, когда наняла в услужение мать Рины. Несмотря на то, что она не работала несколько лет, у нее были отличные рекомендации.

— У меня есть ребенок, мадам, — сказала она на своем книжно правильном английском, — малышка двух лет.

— А где ваш муж, миссис Остерлааг?

— Он в плавании, и ни разу не видел девочку. — На секунду она опустила глаза. — Мы поздно завели ребенка, мадам. У финнов не принято жениться в молодом возрасте. Пока это было возможно, я жила на сбережения, а теперь мне снова приходится идти работать.

Миссис Марлоу засомневалась. Двухлетний ребенок мог стать помехой.

— С Риной не будет проблем, мадам, она хороший, тихий ребенок. Спать она может в моей комнате, и я буду платить из своего жалования за ее питание.

Миссис Марлоу всегда хотела иметь дочь, но после рождения сына доктора сказали, что у нее больше не будет детей. Было бы неплохо, если бы ему нашлось с кем играть, — он рос замкнутым.

— Никаких вычетов из вашего жалования, миссис Остерлааг, — улыбнувшись, сказала она. — Сколько, в конце концов, может съесть ребенок?

Это было почти три года назад. Мать Рины оказалась права, с девочкой не было никаких забот.

— Что теперь будет с ребенком, мадам? — прошептала Молли.

Миссис Марлоу повернулась к служанке.

— Не знаю, — ответила она, в первый раз задумавшись над этим. — Мистер Марлоу собирается завтра в город, чтобы отыскать ее родственников.

Служанка покачала головой.

— Он никого не найдет, мадам, — уверенно сказала она. — Я часто слышала, как она говорила, что у нее нет родственников. — Глаза ее наполнились слезами. — Ох, бедное, бедное дитя, теперь ей предстоит отправиться в приют.

Миссис Марлоу почувствовала, как к горлу подступил комок. Она посмотрела на Рину, мирно посапывающую в кровати. На глаза ее навернулись слезы.

— Не плачь, Молли, — строго сказала она. — Я уверена, что девочка не попадет в приют. Мистер Марлоу отыщет ее семью.

— А если нет?

— Тогда мы что-нибудь придумаем.

Миссис Марлоу повернулась и быстро вышла в узкий коридор. Позади послышалось шарканье ног. Она оглянулась.

— Поаккуратнее, ребята, — услышала она голос Питера. Затем из дверей показалась его спина. Миссис Марлоу прижалась к стене, давая парням пройти.

— Извините, мадам, — сказал Питер. — Как это все печально.

Они прошли мимо, распространяя в воздухе легкий, но безошибочно узнаваемый запах пива. Миссис Марлоу засомневалась, правильно ли она сделала, предложив мужу разрешить использовать помещение над конюшней. Поминки могли превратиться в пьянку.

Она стояла и слушала звук тяжелых шагов по лестнице, когда уносили Берту Остерлааг, родившуюся в маленькой рыбацкой деревеньке в Финляндии и нашедшую последнее пристанище в чужой церкви и в чужой земле.

3

Войдя в дверь, Гаррисон Марлоу увидел головку жены, склонившуюся над вышиванием. Он тихонько прошел через комнату, подкрался сзади к жене и, наклонившись, быстро поцеловал ее в щеку.

Жена вспыхнула и пролепетала своим восхитительным голоском:

— Ох, Гарри! А если увидят слуги?

— Сегодня не увидят, — рассмеялся он. — Они заняты своей вечеринкой.

— Ты же знаешь, что это не вечеринка. — В голосе жены послышалась укоризна.

Гарри обошел кресло и остановился перед ней, улыбаясь.

— Конечно, они это так не называют, но ирландцы из всего устраивают вечеринку. — Он подошел к буфету. — Выпьешь немного хереса перед обедом?

— Сегодня я бы выпила мартини, если ты не возражаешь, дорогой.

Слегка удивленный, Гарри повернулся к Джеральдине. Когда они проводили медовый месяц в Европе, один бармен в Париже познакомил их с этим новым напитком, и с тех пор это стало как бы условным знаком между ними.

— Конечно, дорогая. — Гарри потянул за шнурок звонка, в дверях появилась Мэри. — Мэри, принеси, пожалуйста, несколько кусочков льда.

Девушка кивнула и исчезла. Гарри вернулся к буфету, достал бутылку джина, бутылку французского вермута и маленькую бутылочку с настойкой из горького апельсина. Пользуясь мерным стаканчиком, он влил в шейкер три порции джина и одну порцию вермута. Затем добавил четыре капли настойки. Лед уже стоял на буфете, и он до краев наполнил им шейкер, затем осторожно закрыл крышку и стал энергично встряхивать сосуд.

Наконец напиток был готов. Он открутил крышку и разлил содержимое шейкера по стаканам. Потом бросил в каждый стакан по зеленой оливке и с одобрением посмотрел на свою работу. Стаканы были налиты ровно до краев, одной каплей больше — и польется через край, одной каплей меньше — и стакан будет неполным.

Джеральдина Марлоу поднесла стакан к губам и восхищенно воскликнула:

— Великолепно.

— Спасибо, — Гарри поднял свой стакан. — Твое здоровье, дорогая.

Поставив стакан на стол, он с любопытством посмотрел на жену. Возможно, это и правда, что женщина расцветает с возрастом и ее желание усиливается. Гарри прикинул в уме: если ему тридцать четыре, то Джеральдине тридцать один. Они были женаты семь лет и, за исключением медового месяца, вели строго размеренную половую жизнь. И вот теперь второй раз меньше чем за неделю. Наверное, действительно с возрастом желание усиливается.

Если это так, то очень хорошо. Гарри любил свою жену и захаживал в публичный дом на Южной улице только потому, что не хотел обладать ею против ее желания. Он снова поднес стакан к губам.

— Ты разузнал что-нибудь о семье Берты? — спросила жена.

Гаррисон покачал головой.

— Здесь у нее нет родственников, возможно, они в Европе. Никто даже не знает, из какого города она приехала.

Джеральдина задумчиво посмотрела на свой стакан.

— Как это ужасно, — тихо сказала она. — Что же теперь будет с ребенком?

Гарри пожал плечами.

— Не знаю, наверное, следует сообщить властям, и ее заберут в сиротский приют.

— Мы не можем допустить этого, — непроизвольно вырвалось у Джеральдины.

Гаррисон удивленно посмотрел на жену.

— Почему? А что мы еще можем сделать?

— А почему не оставить ее здесь?

— Потому что существуют определенные законы. Осиротевший ребенок не имущество, и ты не можешь оставить ее у себя только потому, что так ей будет лучше.

— Но ты можешь поговорить в муниципалитете, — сказала Джеральдина. — Думаю, они предпочтут, чтобы она осталась здесь, чем брать на себя заботу о ней.

— Не знаю, — ответил Гарри. — Возможно, они захотят, чтобы мы в этом случае удочерили ее.

— Какая прекрасная идея, Гарри. — Джеральдина улыбнулась, встала из кресла и подошла к мужу. — Как это я сама не догадалась?

— О чем не догадалась?

— О том, чтобы удочерить Рину. Я так горжусь тобой, ты такой умный, уже все продумал. — Гарри молча уставился на жену. Джеральдина обняла его за шею. — Ведь ты всегда хотел, чтобы у нас в доме была маленькая девочка, разве нет? И наш малыш будет рад иметь сестренку.

Гарри почувствовал мягкое прикосновение жены, и его захлестнула жаркая волна. Джеральдина быстро поцеловала его в губы и сразу отвернула лицо в сторону, ощутив его мгновенную ответную реакцию.

— Я слишком взволнованна, — сказала она, положив голову на плечо мужа. — Как ты смотришь на то, чтобы выпить еще по одному мартини?

* * *

Щегольски одетый, Джим Калахан стоял посередине своего кабинета, разглядывая посетителей. Он в задумчивости погладил подбородок.

— Не знаю, — медленно произнес он, — ваша просьба непростая.

— Но, безусловно, господин мэр, вы можете ее выполнить, — быстро сказала Джеральдина Марлоу.

— Это не так просто, как вы думаете. — Мэр покачал головой. — Вы забываете, что церковь тоже должна сказать свое слово. Ведь ее мать была католичкой, а брать ребенка католички в протестантскую семью непозволительно. Во всяком случае, в Бостоне. Церковь не согласится на это.

Миссис Марлоу обернулась и растерянно посмотрела на мужа. Впервые у него не было ничего общего с тем милым молоденьким выпускником Гарварда, за которого она вышла замуж. Когда он заговорил, в его голосе зазвучали такие сила и настойчивость, которых она никогда не слышала ранее.

— Церкви еще более не понравится, если я докажу, что ее мать вовсе не была католичкой. Они будут выглядеть глупцами, не так ли?

— А у вас есть такие доказательства? — обернулся к Гаррисону Марлоу мэр.

— Да, есть, — ответил тот, доставая из кармана документы. — Это паспорт матери и свидетельство о рождении ребенка. Из них ясно, что обе они протестантской веры.

Калахан взял бумаги и принялся внимательно их изучать.

— Почему же вы, зная об этом, не остановили священника?

— Я только сегодня их получил, а отец Нолан совершил обряд вчера вечером. Да и какое значение это имеет для бедной женщины? Ее похоронили по христианскому обычаю.

Мэр кивнул и вернул бумаги.

— У отца Нолана могут быть неприятности, — сказал он. — Молодой священник допускает такую ошибку. Епископу это совсем не понравится.