Джон Ринго - Дорога на Дамаск

• Название: Дорога на Дамаск
• Автор: Джон Ринго
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-352-01249-2

Представьте себе, что вы весите четырнадцать тысяч тонн, что вместо рук у вас — мощнейшие сверхсовременные пушки, вместо депрессии или похмелья — дрожь в психотронных контурах, а где-то в самой глубине хитроумных механизмов — нежное и трепетное сердце… 

В романе Джона Ринго и Линды Эванс «Дорога на Дамаск» трагическую панораму гражданской войны на окраинной планетке под названием Джефферсон мы видим глазами исполинского боевого линкора по имени «Блудный Сын». «Дорога на Дамаск» — это и повествование о трогательных отношениях машины-гиганта и ее командира, отсылающее нас к традициям рыцарского романа, и рассказ о сильных людях, умеющих любить и воевать. Едкая политическая антиутопия неизбежно напомнит российскому читателю события нашей истории, а «русская тема» романа может вызвать улыбку. Философская притча о нравственном прозрении облечена авторами в занимательную форму фантастического экшена.

Боевые линкоры начинают — и выигрывают!

---

Кафари отстранилась на расстояние вытянутых рук, улыбнулась и подмигнула Саймону:

— Попался! Теперь ты от меня так просто не отделаешься!

— Это ты попалась!

Кафари снова поцеловала Саймона. Потом они повернулись и обнаружили, что родители девушки уже держат поперек прохода между рядами стульев украшенную ленточками и цветами швабру. Взявшись за руки, молодые побежали по проходу. Когда они добежали до самой швабры, родители невесты опустили ее почти до самой земли. Перепрыгнув швабру, Саймон с Кафари пошли по проходу дальше, а гости осыпали их полевыми цветами и пригоршнями пшеницы. В конце прохода молодые уже смеялись, как дети. К ним двинулась вереница гостей, обнимавших их с сердечными поздравлениями. Саймон потерял счет рукопожатиям и не сомневался в том, что и за неделю не запомнит имен и лиц всех своих новых родственников.

Под конец у Саймона онемела рука, но он по-прежнему улыбался. Вместе с Кафари они прошли за ее родителями во двор фермы, где уже был накрыт ломившийся от угощений стол. Из набитых льдом бочек торчали горлышки бутылок с самыми разнообразными напитками от местных вин и пива до газированного фруктового лимонада. Некоторые кушанья Саймон пробовал в первый раз в жизни, но ему все казалось невероятно вкусным. Площадка, на которой легко поместился бы и «Блудный Сын», была отгорожена яркими лентами. Летний ветерок доносил до сидящих за столом звуки приятной музыки. Кафари вывела Саймона в центр импровизированной танцплощадки, и они закружились в танце. Сначала они были одни, потом к ним присоединились другие пары, и скоро среди лент кружилось множество народа. Первый танец Саймон с Кафари исполнили вместе. Потом партнером Кафари стал ее отец, а Саймон пригласил мать невесты. А гости закружились в изощренных хороводах с такими хитроумными па, что Саймон совсем запутался и смеялся вместе со всеми над тем, что не знает движений, известных здесь даже трехлетним карапузам. Наконец новобрачные выбрались с танцплощадки, чтобы на скорую руку отведать угощений, вкуснее которых Саймон ничего не едал во всех известных ему частях Галактики. Они подкладывали друг другу лучшие кусочки, а родственники снимали их первую супружескую трапезу на фотоаппараты и видеокамеры.

Потом молодые супруги снова танцевали, резали традиционный свадебный торт, пили шампанское из бокала с двумя ножками и выполняли прочие ритуалы. Саймон предпочел бы провести следующую неделю, спокойно изучая гору свадебных подарков, под весом которых стонали шесть огромных столов, но в Каламетском каньоне, чтобы не обидеть гостей, жених с невестой должны были рассмотреть все дары в их присутствии.

Поэтому Саймон с Кафари уселись на стулья и стали разворачивать подарки, а Ива Камара записывала, кто что подарил, чтобы потом всех как следует поблагодарить. Саймон никогда не слышал о том, что по количеству ленточек, порванных при развертывании свадебных подарков, можно судить о том, сколько детей будет у молодых. Разумеется, никто ему об этом не сказал, и скоро рядом с его стулом высилась гора порванных ленточек.

«Не может быть!» — простонал он, когда какая-то из бесчисленных теток Кафари сообщила ему эту приятную новость, а гости залились радостным смехом.

Кафари смотрела на него и улыбалась. Рядом с ней не было ни одной порванной ленточки. Она подмигнула ему, словно желая сказать: «Я знала, что ты нарвешь достаточно ленточек и без меня!» — и продолжала разворачивать свертки. Когда подарки наконец закончились, уже близился вечер, и пора было за стол.

Холодные закуски исчезли. Их место заняли горшки и противни, от которых пахло так, что текли слюнки.

Внезапно молодых разлучили, и удивленный Саймон оказался у столов, за которыми собрались только мужчины. Женщины заняли места у других столов. Детей тоже усадили отдельно таким образом, чтобы подростки могли следить за малышами и в зародыше пресекать потасовки между ними.

Саймона усадили между Заком Камаром и Валтасаром Сотерисом. Валтасар произнес что-то вроде краткой молитвы на загадочном — вероятно, греческом — языке, и все приступили к трапезе.

Через некоторое время Валтасар перестал жевать и заговорил:

— Вы будете жить на базе «Ниневия»?

Саймон проглотил кусок мяса, кивнул и ответил:

— Там полно места. Кроме того, мою квартиру можно расширить.

— У тебя есть на это деньги?

Саймон пристально посмотрел в глаза видавшего виды старика, пытаясь понять, к чему тот на самом деле клонит.

— Найду. Во-первых, мне платит штаб Кибернетической бригады, а не правительство Джефферсона. Конечно, по условиям договора оно должно обеспечить меня подходящим жильем, но если у него сейчас нет денег на улучшение моих жилищных условий, я вполне могу построить пару детских комнат за свой счет.

Валтасар с Заком Камаром многозначительно переглянулись, и Саймон понял, что попал в самую точку.

— Да, денег у нашего правительства сейчас и правда в обрез, — наконец сказал Зак. — Если оно не наскребет средств хотя бы на то, чтобы запустить метеорологические спутники до начала жатвы, мы потеряем из-за непогоды большую часть урожая. Приближается время летних гроз. Ума не приложу, что нам делать, если некому будет предупреждать нас о них вовремя.

Саймон некоторое время колебался, прикидывая, имеет ли он право разглашать информацию, но потом решил, что новые родственники должны знать хотя бы часть правды.

— Если мы не запустим в первую очередь новые разведывательные буи и оборонительные ракетные платформы, уничтоженные яваками, в следующий раз эти твари свалятся нам как снег на голову, и тогда — неизвестно, справимся ли мы с ними. А о мельконах, которые тоже могут пожаловать к нам с того края бездны, я не хочу даже и думать!

Зак с Валтасаром снова переглянулись с таким видом, словно с самого начала ждали подтверждения своих наихудших опасений. Потом они искоса посмотрели на женщин и детей, сидевших за соседними столами. Саймон тоже посмотрел на Кафари, весело щебетавшую с матерью, тетками и двоюродными сестрами, и у него защемило сердце. Подобный страх посещал его и раньше, но впервые был среди людей, разделявших его чувства. Саймону еще не приходилось бояться вместе с другими за одних и тех же людей. Это было мучительно и одновременно радостно. Он больше не чувствовал себя одиноким, хотя теперь у него появились новые заботы и новые тревоги.

Томительное молчание нарушил Зак Камара, потерявший недавно двух сыновей.

— У нас есть дела поважнее спутников и непогоды. Давайте смотреть правде в глаза. Налоги взлетели до небес, но и с их помощью правительству не набрать денег для восстановления экономики. На Джефферсоне сейчас миллион безработных. Каждый день банкротами становятся все новые и новые предприятия. А что делать, если им не из чего изготавливать свою продукцию или не продать то, что скопилось на складах!

Валтасар Сотерис веско добавил:

— Сдается мне, на пособие по безработице горожанам будет не купить у нас хлеб, мясо и овощи по тем ценам, которые придется за них запросить. — С этими словами он кивнул на свои поля, зеленевшие за обеденными столами и танцплощадкой. — А дешевле мы свой урожай продавать не сможем. Ведь нужно покупать семена для следующего посева и осваивать новые угодья… Правительство уже истощило почти четверть запасов продовольствия, которые откладывались на случай какой беды на протяжении нескольких лет. Такими темпами этим запасам скоро придет конец… Вся надежда — новые земли, особенно — в южном полушарии, где даже зимой можно выращивать овощи к фрукты.

— Нам не хватает работников, — негромко добавил Зак. — Правительству надо бы немедленно прислать сюда безработных рабочих, а то…

Он не закончил свою мысль, да в этом и не было необходимости. За этим длинным столом все прекрасно понимали, что случится, если из-за недостатка рабочих рук урожай будет собран не полностью, а поля не будут снова засеяны в срок… Комбайны — замечательные машины, но большинство из них яваки разнесли на куски…

Саймон разглядывал ломившиеся от яств столы и думал о том, сколько из собравшихся сейчас за ними людей будет голодать грядущей зимой. Внезапно он обрадовался тому, что родители его жены — фермеры. Если только правительству не придется пойти на крайние меры и конфисковать у населения запасы продуктов для раздачи голодающим, его жене и детям не придется получать еду по карточкам, как городским безработным.

В детстве Саймон слышал много историй о том, что происходило на его Прародине-Земле, в том числе в России, выходцами откуда были его предки, видел много войн и понимал, что ожидает общество, где не достает тех, кто сеет и жнет. Несмотря на то, что эти события происходили много веков назад на расстоянии бесконечных световых лет от Джефферсона, у Саймона замирало сердце и проходил мороз по спине, когда он вспоминал дошедшие до него сквозь поколения предков рассказы о том, как мясо детям выдавалось по рецептам врачей, а взрослые облизывали со старых обоев крахмальный клей, чтобы не умереть с голода.