Дмитрий Туманов - Следствие считать открытым

• Название: Следствие считать открытым
• Автор: Дмитрий Туманов
• Издательство: ACT / Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028061-0, 5-9577-1714-2

Фацения. Край горных баронов, в связи с ошибкой древних именуемый также РАЙ ГОРДЫХ БАРАНОВ. Страна, в которой частному детективу Мельвалиену Райену всегда находится работа — и всегда, как на подбор, пакостная.

Но на сей раз — дело и впрямь серьезное. Над Фаценией встал знак ВЕЛИКОЙ БЕДЫ — второе солнце, прозванное Огненным Оком, и сам король, очнувшись от привычного безделья, нанимает Мельвалиена — узнать, откуда сей кошмар взялся и как с ним бороться.

Следствие по делу будущего конца света можно считать открытым!..

---

— И где же мне искать этих злодеев? — грустно вздохнул я.

— Где их искать, как их достать, это — твои проблемы. Ты как-никак сыщик — вот и ищи. А когда будешь уходить, прихвати мою Сферу — вдруг да пригодится. Беллиана объяснит, как ее включать, она также поможет тебе по колдовской части, а вот по боевой… Что ж, теперь самому придется управляться. Но ведь у тебя в руках такое оружие, о котором лучшие бойцы мира могут только мечтать!

— Какой прок от оружия, если им не владеешь?

— Научишься… А знаешь, оказывается, над твоей головой колышется темный нимб, Может, ты и в самом деле — апостол Тьмы?

— Как?!

— Да успокойся ты, это у меня уже видения от наркоты начались. Значит — скоро конец… И, значит, пора открыть тебе мою сокровенную тайну. Не хочу, чтобы в этом мире меня поминали глупыми воровскими кличками. У меня есть настоящее имя и знаменитая родовая фамилия. И ты сразу поймешь, почему я держал их в тайне. Ты и без того, наверное, подозревал меня во всех смертных грехах, и, признаюсь, некоторые подозрения были небеспочвенны. Но если бы я открылся, как меня зовут на самом деле, это коренным образом изменило бы ход нашего… теперь твоего следствия, к которому моя фамильная принадлежность не имеет совершенно никакого отношения. Так уж судьба распорядилась… Короче. Меня зовут Лоран Гористок, а Альдан и Региста — мои старшие брат и сестра. Назвали же меня в честь постоянно отсутствовавшего отца, который еще не являлся национальным героем Фацении, а был заурядным бедным дворянином, проводившим почти все время на войне, но имевшим на руках разваливающийся замок с дырявой крышей и жену с тремя детьми. Из наследства мне тогда явно ничего не светило, а полуголодная жизнь в вечно темных и холодных комнатах, продуваемых злыми сквозняками, меня совершенно не прельщала. Поэтому в восемь лет я окончательно сбежал из дома и подался в Эйс, где был принят, взращен и обучен Синдикатом. Так что, как я уже говорил, к любым достижениям моей семьи я не имею ровным счетом никакого отношения…

— Наверное, тяжело видеть, как твои родственники чуть ли не купаются в золоте и почестях, а самому при этом думать, как завтра добывать хлеб насущный. И всю жизнь скрывать свое настоящее имя…

— Вот только не надо меня жалеть! Я сделал себя сам, я жил так, как пожелал, и получил от жизни то, что хотел, — сплошные приключения. Жаль, последнее, самое интересное, завершить не удалось… Надеюсь, что когда-нибудь потом, там, наверху, ты расскажешь мне финал этой истории?

— Конечно, расскажу. Во всех подробностях. А пока — спасибо за то, что ты был со мной в самые опасные минуты.

— Тебе спасибо — за то, что эти минуты у меня были… Извини, я почти уже тебя не слышу… Прощай.

Вот и все. Остался я один-одинешенек, с двумя мертвыми друзьями на руках. У меня даже заступа нет, чтобы их похоронить. Но есть костер — мой праздничный вечерний костер. Теперь он станет погребальным. Так заканчивают свой путь лишь великие герои.

Штыря… нет, Лорана, я донес легко, а вот с Таниусом возникли проблемы — каждый шаг вверх по откосу давался мне с большим трудом. Когда я все-таки добрался до костра, в глазах мерцали россыпи разноцветных кругов. Опять мне нездоровится, причем болезнь навалилась как-то внезапно — с каждой минутой лицо наливалось огнем. Увы, лечить меня было уже нечем и некому — флакон со спасительной «здравницей», зажатый в холодной руке Лорана, был совершенно пуст.

Мощный столб пламени выплеснулся из самодельного крематория и устремился в небеса. Ночь, луна, я провожаю в последний путь своих друзей. Так завершается день моего рождения — проклятый, ненавистный день, на исходе которого умерла душа Мельвалиена Райена. Хочется плакать, но слез нет. Хочется выть на эту глупую луну, но в горле пересохло, а вода — только в озере. Хотя что мне сейчас вода — где-то у меня было полбутылки лекарства от горя. Миррон ее не допил тогда…

Дрожащими руками я сорвал оплетку, выдернул пробку и одним захлебывающимся судорожным глотком выпил все, что было внутри, не почувствовав ни вкуса, ни запаха. Потом широко размахнулся и забросил пустую бутылку далеко в озеро. Она описала высокую дугу, вспыхнула в лунном свете и падающей звездой упала в воду.

Тупо наблюдая за ее стремительным полетом и падением, я наткнулся на темное пятно, медленно приближающееся к берегу. Что это… А, точно, это лодка Беллианы. Похоронный костер стал для нее сигналом. Только что я ей теперь скажу?

Забросив свой мешок на плечо, я сделал шаг к берегу и тут же упал навзничь. Еле-еле поднявшись, я почувствовал, как меня шатает, словно былинку на ветру. Перед глазами все поплыло, и я с трудом удержался на ногах.

«Надо дойти до берега, Валиен. Надо дойти. Ты должен дойти. Твои друзья отдали свои жизни для того, чтобы ты дошел…» — повторял я себе, словно заклинание, шаг за шагом переставляя ставшие непослушными ноги.

Вот она, кромка воды — тонкая грань между узкой полоской света и великой темнотой. На ней стоит лодка-плоскодонка. Черная, похожая на… гроб? А в лодке стоит высокая неподвижная фигура в черном. Беллиана? Нет, кто-то другой…

— Мне надо на тот берег, — вымолвил я онемевшими губами и заплетающимся языком. — Мне очень надо…

— Плата за перевоз — сто монет, — прошелестел в моей голове тихий бесстрастный шепот.

— У меня нет денег.

— Нет денег — нет перевоза. Прощай.

У меня есть одна монета — серебряный пятак, подаренный Клариссой на счастье и спрятанный в моем каблуке. Это — мой талисман, моя удача, моя связь с родиной. Но выбора у меня нет.

— Подожди! Пять марок равны ста цехинам. Возьми их и быстрее вези меня к архимагессе Беллиане, пока еще есть кого везти.

— Если бы ты знал, чем расплачиваешься… — прошуршало в моем мозгу.

Я перевалился в лодку, вынул монету и протянул фигуре в черном, одновременно пытаясь увидеть ее лицо. Но в этот момент силы окончательно оставили меня. Ноги подкосились, звездное небо метнулось в глаза, и я упал лицом вперед, прямо в темноту. Мимо меня проносились секунды, годы, тысячелетия, а я все падал и падал, и это падение в никуда продолжалось вечно — потому что у бесконечности не бывает дна…

Йошкар-Ола, 2000—2002 гг.

Примечания

1

Новый год здесь празднуется вдень весеннего солнцестояния и символизирует начало весны и новой жизни. — Примеч. авт.

2

Длина в один локоть составляет половину веревки, обмотанной между кистью и предплечьем, и приблизительно равна 35 см.

3

Местные сутки составляют в себе восемнадцать часов — по девять светлых и темных соответственно, при этом границами темного и светлого времени являются восход и закат солнца. Естественно, относительно друг друга эти два события колеблются по времени года, поэтому здесь понятие «час» само по себе является несколько растяжимым. В среднем местный час равен полутора земным часам. — Примеч. авт.

4

Не более, чем русский и украинский языки. — Примеч. авт.

5

Здесь слово «распятие» образовано от слова «пять», поскольку в символе Единого Храма изображение соцветия солнечного Лотоса составлено из пяти лучей-лепестков. — Примеч. авт.

6

Причащение в трактовке Единого Храма означает таинство появления причастности новорожденного к истинной вере.

7

Такой национальности не существует, а Таниус имел в виду Уроженцев Травинаты, где совместно проживают все вышеперечисленные народы. — Примеч. авт.

8

В дословной английской транскрипции название приобретает двусмысленный оттенок — «Люкс-Сервис». — Примеч. авт.

9

Энвольтование — наведение порчи на того человека, коего изображает фигурка, посредством ее уколов, порезов, выкручивания конечностей и тому подобных истязательств.

10

Хотя в местном календаре и двенадцать месяцев, но дней в каждом из них — по двадцать восемь. — Примеч. авт.