Сью Таунсенд - Номер 10

• Название: Номер 10
• Автор: Сью Таунсенд
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-86471-338-4

Политики — существа из комиксов. Во всяком случае, на людей они похожи мало. Сколько ни вглядывайся в очередного политического деятеля, увидеть человеческие черты вряд ли удастся. Вспомните хотя бы Буша-младшего или…

Но даже у политиков случаются срывы. Однажды премьер-министр Великобритании, выступая в парламенте, опозорился на всю страну. И дабы лидер нации не мозолил глаза великобританскому народу, решено было удалить его с глаз долой. Так улыбчивый Эдди Клэр получил недельный отпуск и решил провести его. поближе ознакомившись с народными чаяниями. Переодевшись в женское платье, в сопровождении полисмена-интеллектуала премьер покинул дом номер 10 по Даунинг-стрит и отправился в путешествие по стране. За неделю незадачливому премьер-министру пришлось побывать в самых странных местах: в бесплатной больнице: в гостинице, которая прежде была психушкой, в трущобе: в наркопритоне и даже в жилище пенсионерки. Новая жизнь, полная приключений, понравилась Эдди Клэру гораздо больше, чем блеклое существование государственного деятеля. Но особенно премьеру понравился его новый имидж — Мэрилин Монро.

Сью Таунсенд написала еще одну едкую и душевную пародию — на сей раз на британского премьера Тони Блэра и его окружение. Очевидная узнаваемость персонажей, острая актуальность темы и фирменная язвительно-беззлобная интонация писательницы сделали книгу главным английским бестселлером 2002 года. Остается лишь сожалеть, что комедии о нашем собственном президенте, написанной с таким блеском, дождаться нам вряд ли суждено.

---

— Я стояла в воротах в первой женской команде Кембриджа, — сообщила Донна.

— Вы и теперь первая, — улыбнулся премьер-министр.

Донна вручила ему тарелку с салфеткой и предложила блюдо. Эдвард взял два бутерброда с копченым лососем. Ему хотелось посидеть где-нибудь в уголке и спокойно пожевать, но вокруг собралась целая толпа.

Александр передал ему список вопросов и возможные варианты ответов.

— Причин для беспокойства нет, — добавил он. Александр знал всех журналистов в зрительном зале, всех, кроме некой Мэри Мерфи. В справке говорилось, что она из «Нортантс войс». Двадцать пять лет, разведена, дочке три года, голосует за Социалистический альянс.

В студии, забитой звездами, в первом ряду сидела Ульрика Джонсон рядом со Стивеном Хокингом и Гэри Линекером[23]. Когда премьер-министр вышел в студию, раздались громкие аплодисменты. Он запрыгнул на высокий табурет, скрестил ноги, расплел их, наконец пристроил одну ногу на перекладине табурета, а другую оставил болтаться в воздухе.

После быстрой проверки микрофона, когда премьер-министр рассказал, что ел на завтрак — «яичница, апельсиновый сок, мюсли, тосты с отрубями и… гм…» — посыпались вопросы о введении евро.

— Я очевидно дал понять, что референдум состоится, когда…

Об Африке.

— Очевидно, перед Африкой стоят огромные проблемы…

И о Малкольме Блэке.

— Я думаю, всем очевидно, что Малкольм — прекрасный министр финансов…

И все шло гладко, пока Мэри Мерфи не спросила, знает ли он, сколько стоит пинта молока. Эдвард улыбнулся и сказал:

— Мы же европейцы, Мэри, вы, очевидно, имеете в виду литр.

Публика рассмеялась. А Мэри Мерфи — нет.

— Ну так сколько? — требовательно спросила она.

Премьер-министр снова улыбнулся и, чтобы выиграть время, уточнил:

— Пастеризованное или из-под коровки? Звездная аудитория засмеялась, на сей раз более нервно. Мало кто из присутствовавших знал цены на молоко.

— Любое, — неумолимо потребовала Мэри Мерфи. Грэм Нортон, сидевший между Адель и Беном Элтоном, крикнул:

— Да бросьте вы это молоко, сколько стоит бутылка «Боллинджера»?[24]

Когда смех утих, колумнист из «Индепендент» спросил:

— Господин премьер-министр, в прессе много разнотолков, и недавние опросы подтверждают, что вы оторвались от реальностей ежедневной жизни. Разве вы можете и дальше называться народным премьером?

Премьер-министр ответил через три долгие секунды. Он улыбнулся, помигал и сказал:

— Слушайте, пару дней назад я беседовал с простым парнем о его пожилой матери, которая стала жертвой ужасного уличного преступления.

Джек сказал Норме:

— Это он о тебе, мам.

— Что ты мелешь, — ответила она. — Я не пожилая.

«А я не простой», — подумал Джек.

В 10.15 на следующее утро Джек позвонил с шоссе в дом матери. Трубку снял Джеймс. В трубке слышался вой пылесоса. Джеймс бодро сообщил Джеку, что повезет Норму в город к парикмахеру.

— А как же колледж? — спросил Джек.

— У лектора бронхит, так что… — ответил Джеймс.

Джек услышал, как на заднем плане мать на кухне беседует с Питером, интересуясь у птицы, что ей надеть в город.

Глава четвертая

Прежде чем заступить на пост в два часа, Джек прошел в комнату персонала в доме Номер Десять и приготовил себе эспрессо. В комнате Венди и Су Ло, няня Поппи, беседовали о ноге Барри.

— Почему бы вам не попробовать китайскую медицину, Венди, — предложила Су Ло, — мне вот вылечили бородавки в промежности.

— Так то же бородавки, — вздохнула Венди, — а гангрена ноги — совсем другое дело.

Моя кружку, Джек слушал, как Венди рассказывает, что в два часа ночи вызывали доктора к Адель, у которой был острый приступ звона в ушах.

— Шум в голове? — спросила Су Ло.

— Что-то в этом роде, — зло ответила Венди.

Джек надел шлем и застегнул ремешок под подбородком. Стоял теплый апрельский день — шинель вряд ли понадобится.

Шагая по коридорам к входной двери, он ощущал в воздухе напряжение и возбуждение, как всегда в этот час — перед «Вопросами к премьер-министру»[25].

Прежде чем сесть в автомобиль, премьер-министр задержался на крыльце и спросил Джека:

— Как ваша мать?

Джек удовольствовался кратким:

— В порядке, сэр, благодарю за заботу.

— Прекрасно, — ответил премьер-министр. Потом спросил: — Джек, а по-вашему, что больше всего заботит народ в нашей стране?

— Преступность, сэр, — ответил Джек. — На улицах нужно больше полицейских.

«Вопросы к премьер-министру» начались неудачно, потому что премьер-министр неправильно прочел тезисы и в ответ на запрос о проблеме запасов трески по ошибке заявил, что в Северном море осталось только восемьдесят девять рыб.

Издевательский смех утих не сразу, и премьер-министр пришел в себя настолько, что сумел поправиться и сообщить почтенной аудитории, что, хотя запасы истощены, рыбы все еще остается 89 100 тонн и она преспокойно плавает себе в британских водах.

Лидер оппозиции, Тим Патрик Джонс, встал и с презрением высказался:

— Известно ли мистеру премьер-министру, что вчера утром железнодорожная сеть на юго-востоке страны была полностью парализована и что буквально миллионы — миллионы! — многострадальных пассажиров не попали на работу — нет, не опоздали, а именно не попали!

Накануне вечером Эдвард смотрел новости по телевидению и был шокирован сценами анархии на станции Ватерлоо, где взбешенные пассажиры ломали кассы-автоматы и приступом брали магазины, бесстыдно похищая газеты и кондитерские изделия.

Премьер-министр встал под шквальные крики «Позор! Позор!». Он взглянул на свои записи, потом поднял с вызовом голову и увидел, что министр финансов Малкольм Блэк сдвинул свое огромное тело чуть влево, из-за чего другие на передней скамье еще теснее скучились.

Вставая, Эдвард услышал, как Малкольм со своим чудным шотландским акцентом буркнул: «Руби, Эдди». На миг Эдвард подумал, не подходит ли к концу его пятнадцатилетняя политическая дружба с Малкольмом.

Он не мог сосредоточиться и потому объяснял хаос на железной дороге многословно и сбивчиво. По лбу тек пот. Он услышал, как Малкольм Блэк за его спиной издал тихий, но долгий вздох.

Тим Патрик Джонс уколол:

— Не сообщит ли нам премьер-министр, когда он в последний раз ездил на поезде?

Эдвард мгновенно выдал ответ, о котором тут же пожалел и который изменил его жизнь навсегда:

— Я рад сообщить достопочтенному джентльмену, что в последний раз ехал в поезде три дня назад с женой и тремя детьми.

Лейбористы-заднескамеечники взревели от удовольствия. Эдварду захотелось схватить свои слова и запихать обратно в рот, но предательский ответ уже записали в стенограмму и занесли в блокноты сатирики и зубоскалы на галерке прессы.

Фразе «В последний раз я ехал в поезде три дня назад с женой и тремя детьми» суждено было стать не менее печально известной, чем «В моей руке бумага» Невилла Чемберлена[26].

Тем временем в доме на две семьи в пригороде Ковентри энтузиаст-фотолюбитель Дерек Фишер, слушая «Вопросы к премьер-министру» по Радио-5 в прямом эфире, как раз отсылал по электронной почте фотографии премьер-министра с семьей в газету «Дейли мейл». Бильд-редактор вмиг отправил смс-сообщение репортеру газеты на галерку прессы, пока премьер-министр отвечал на вопрос о британском гражданине, которого признали виновным в пивоварении в Саудовской Аравии и приговорили к смертной казни через побивание камнями.

Лидер оппозиции, еще не успевший сесть, получил записку: «Спросите премьер-министра, вовремя ли отправился и прибыл поезд, которым он ехал в воскресенье, и каков был маршрут».

Лидер оппозиции решил пропустить очередной плановый вопрос о недавнем фиаско диспетчерских служб воздушных сообщений и спросил о поезде.

Премьер-министр медленно ответил:

— Весьма рад сообщить достопочтенному джентльмену, что поезд отправился и прибыл вовремя.

— Полагаю, маршрут был кольцевой, — сказал Тим Патрик Джонс.

В галерее прессы цинично пустили распечатанное фото по рукам. Никто не помнил, чтобы когда-нибудь еще так громко хохотали, как при виде премьер-министра в бейсбольной кепке и джинсовой куртке, который, задрав колени до ушей, сидел на игрушечном поезде «Чу-чу».

Адель и Поппи, обе тоже в бейсбольных кепках, сидели позади Эдварда в первом вагончике, а старшие дети Клэров с надутым видом ехали в вагончике караульной службы в хвосте поезда, который чух-чухал по кольцу. Нос Адель соперничал с козырьком кепки, так что парламентский художник заметил:

— Боже, вот это шнобель! Чистый авианосец: самолет сядет, и еще останется место для пяти!

Весгь о снимке с галерки прессы уже донеслась до скамей оппозиции.

Смех стал истерическим, пока восторженные политики анализировали картинку.