Констанс Холл - Милая мятежница

• Название: Милая мятежница
• Автор: Констанс Холл
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024925-X, 5-9577-1474-7

Во времена великого короля Ричарда Львиное Сердце дамы были нежны и изящны — все, кроме леди Ларк, обладавшей гордой и отважной душой истинного воина и лихими манерами мальчишки-сорванца…

Во времена великого короля Ричарда Львиное Сердце лорды были благородны и куртуазно-вежливы — все, кроме графа Блэкстоуна, сурового рыцаря, презиравшего любовь.

Однако что за чувство с первой встречи вспыхнуло между девушкой, не терпевшей над собой ничьей власти, и воителем, привыкшим считать женщин жалкими игрушками? Ненависть — или безумная страсть?..

---

Внезапно почувствовав на себе чей-то взгляд, Стоук оглянулся и стал осматривать постройки для слуг. В густой тени мелькнул силуэт женщины. Или ему это только показалось? Стоук не был уверен, что видел женщину. Луна в этот момент спряталась за облаками, и замковый двор накрыла ночная тьма.

Рыцарь нахмурился и вновь подумал о девушке-бродяжке. Ее образ неотступно преследовал его. С чего бы это? Хорошенькой ее не назовешь, да и костлява она невероятно — как больной мул. И грудь у девчонки такая крошечная, будто ее и нет вовсе. Ясное дело, такая грудь не может волновать мужчину. Зато язычок у беглянки острый как бритва. Этого у нее не отнимешь.

Рыцарь толкнул дверь и вошел в зал. По стенам в железных канделябрах горели факелы. Одну стену украшал гобелен, изображавший изобилие цветов и плодов, другую — тканый ковер с восточным орнаментом, привезенный предком сэра Уильяма из крестового похода. Стоук держался рядом с Эвелом, поскольку мысль о том, что молодой человек приведет его к беглянке, превратилась в настоящее наваждение. Рыцарь так погрузился в размышления о дерзкой девице и о том, как ее отыскать, что поначалу не обратил ни малейшего внимания на поднявшийся в зале переполох.

— Нет, Элизабет, ради святых мучеников, только не мой кубок! — завопил сэр Уильям.

Гарольд и Седрик, разгадав намерение матери, повалились на пол.

— Берегись! — крикнул Эвел, отступая в стенную нишу.

Стоук вскинул глаза и недоуменным взглядом обвел зал, пытаясь определить, какая опасность угрожает мужской половине семейства Мэндвил. Увы, летевшего в его сторону тяжелого золотого кубка он не заметил и догадался о его существовании лишь в тот момент, когда тот поразил его в лоб. Из глаз гостя посыпались искры. Он потерял сознание.

Стоук почувствовал, как к его лицу прикоснулось что-то холодное, и открыл глаза. Прямо перед собой он увидел женщину, которая расправляла у него на лбу смоченное в воде полотенце. Компресс освежал и успокаивал. Неумолчный гул, стоявший у него в голове, стал затихать. Стоук пригляделся к женщине. Она была миловидна, с правильными чертами лица и ярко-синими глазами, окруженными паутинкой тонких морщинок. Рыцарь предположил, что женщине слегка за сорок и она страдает от какой-то душевной боли.

Стоук уже видел такое выражение глаз, свидетельствовавшее о нескончаемой внутренней борьбе, разъедавшей душу и подтачивавшей силы. Так же примерно смотрела на него покойная Сесиль, брак с которой не принес ему счастья, а обернулся трагедией, оставившей в сердце Стоука саднящую, незаживающую рану. Так какой же тайный ад носит в себе эта женщина? Что ее гложет? Уж не тот ли самый грех, который доконал Сесиль?

— Не могу выразить, милорд, как я сожалею о своей несдержанности. Злость ослепила меня, и я никого, кроме Уильяма, в ту минуту не замечала. Клянусь, рыцарь, я не хотела причинять тебе боли. Весь мой гнев обращен только на мужа.

Стоук поморщился и ощупал шишку на лбу.

— Так это ты сбила меня с ног?

— Увы, милорд, я, Элизабет, супруга лорда Мэндвила. Повторяю, я стыжусь содеянного и знаю, что моему проступку нет оправдания. Ах, если бы я только знала, что за спиной моего супруга стоишь ты, я бы никогда не швырнула в него кубком. Тем не менее прошу тебя, милорд, проявить снисхождение к бедной женщине. — Элизабет вспыхнула как маков цвет и закрыла лицо руками.

Стоук пробормотал в ответ нечто невразумительное. Теперь он точно знал, что сэр Уильям Мэндвил глуп как пробка. По мнению Стоука, всякому, кто не в силах сладить с собственной женой, следовало напялить на голову шутовской колпак с бубенцами.

— Ну, как ты? — На кресле в ногах кровати развалился Роуленд. Как только выяснилось, что Стоуку ничего не угрожает, обеспокоенное выражение его лица сменилось ироническим, а губы искривились в язвительной усмешке.

Стоук посмотрел на приятеля.

— Считай, этот удар я пережил.

— Удар, нанесенный кубком, — хмыкнул Роуленд и склонил голову в притворной скорби. В его серых глазах мелькнула ехидная искорка. — Надеюсь, слух об этом не разнесется по городам и весям. Мне было бы крайне неприятно услышать от какого-нибудь менестреля балладу о том, как Черный Дракон пал наземь, сраженный столь несерьезным метательным снарядом.

Стоук привык к остротам Роуленда, но сейчас его шутки показались ему неуместными, и он остановил приятеля взмахом руки.

— О, сэр Роуленд, мы будем молчать как рыбы, и никто ничего не узнает! — воскликнула леди Элизабет, всплеснув руками. — Репутация графа не пострадает. — Хозяйка Сент-Вейля чарующе улыбнулась и со значением посмотрела на Стоука. — Мы ожидали тебя к ужину, милорд. Но время шло, а ты все не ехал, и нам пришлось сесть за стол в обществе одного только сэра Роуленда. Элен была очень разочарована. Правда, сэр Роуленд сказал нам, что тебя задержали важные дела. Но дела, надеюсь, не лишат нас твоего общества, прежде чем ты примешь окончательное решение относительно Элен.

Стоук заметил, как алчно при этих словах полыхнули глаза леди Элизабет, и на него вдруг повеяло ощущением близкой опасности, готовящейся захлопнуться ловушки. Помолчав, он сказал:

— Ничего не могу утверждать с полной определенностью, миледи. Дела мои не терпят отлагательств, и, возможно, мне все-таки придется уехать из замка.

— О дорогой граф, боюсь, ты все еще гневаешься на нас.

— Как только он увидит леди Элен, так сразу же сменит гнев на милость, — усмехнулся Роуленд.

Подумав, что шутки Роуленда заходят слишком далеко, Стоук сурово посмотрел на приятеля, да так и застыл с открытым ртом. То, что он увидел, заставило его позабыть обо всем на свете.

На стене, за спиной у Роуленда, в беспорядке висели боевые топоры, палицы, булавы и мечи всевозможных форм и размеров. На полу валялись предметы женского туалета, а рядом с ними — к большому удивлению Стоука — детали воинского снаряжения и боевые доспехи. У противоположной стены располагался стол, на котором рядом с толстенными фолиантами стояли склянки и бутыли с разноцветными жидкостями. Подушки и обивка на стоявшем у стола стуле носили отчетливые следы глубоких ранений, нанесенных колющим и режущим холодным оружием.

— Прошу тебя, милорд, — вскричала леди Элизабет, прижимая к груди руки, — не обращай внимания на этот бедлам! Это комната моей дочери Ларк. Она совсем не похожа на Элен. Элен такая аккуратная, опрятная, а Ларк вечно все разбрасывает. Горе, а не девчонка!

— Опрятная… — как эхо повторил вслед за хозяйкой замка Стоук, задаваясь вопросом, куда же он все-таки попал — в камеру пыток, оружейную мастерскую или в спальню леди.

Рыцарь вспомнил, сколь совершенно была устроена комната Сесиль, какие яркие гобелены и затейливые вышивки висели у нее на стенах, до чего хрупки и изящны были стулья в ее спальне… Стоук избегал садиться на них — боялся, что они развалятся под его тяжестью.

Потом он попытался представить себе неизвестную ему Ларк, живущую в этой комнате. Без сомнения, эта особа обожает беспорядок и, должно быть, имеет ярко выраженную склонность к насилию. Тут память Стоука услужливо воскресила образ полуночной бродяжки — распутной девки, замыслившей убить его. Характер юной разбойницы странным образом соответствовал обстановке в комнате дочери леди Элизабет.

Голос хозяйки Сент-Вейля вернул его к реальности.

— При иных обстоятельствах, милорд, я бы не позволила сыновьям принести тебя сюда, но так уж вышло, что покои Ларк ближе к залу, нежели все остальные. — Леди Элизабет тяжело вздохнула. — Я бы сама давно навела здесь порядок, но Ларк никому не позволяет переступать порог своей комнаты. Не понимаю почему…

Элизабет брезгливо поджала губы и с недовольным видом оглядела увешанные оружием стены.

— Должно быть, она не любит, когда вмешиваются в ее дела, — пробормотал Стоук, а потом спросил: — Скажи, миледи, а как выглядит леди Ларк?

— Высокая, худенькая, с длинными белокурыми волосами. Но почему ты спрашиваешь о ней? — Леди Элизабет озадаченно посмотрела на Стоука.

— Всего лишь любопытствую. Скажи, миледи, а где сейчас твоя дочь?

— Честно говоря, милорд, не знаю. У Ларк множество разных дел, и она вечно где-то пропадает. Сколько раз я внушала ей, что юным леди нельзя надолго отлучаться из замка, да все без толку. Мой благоверный потакает дочери буквально во всем! Господь знает, где она сейчас бродит.

Стоук внимательно выслушал слова Элизабет, придав лицу самое доброжелательное выражение.

Леди Элизабет заискивающе заглянула рыцарю в глаза:

— Подожди, милорд, кажется, я что-то припоминаю… По-моему, Ларк пошла в деревенский трактир, чтобы привести домой моего муженька. Впрочем, когда мой благоверный с сыновьями вернулись в замок, ее с ними не было. — От внимания женщины не укрылось, как помрачнел Стоук, и она добавила: — Не хмурься, милорд. Элен на подобные безрассудства не способна и бродить ночью по лесу не станет. Она — полная противоположность Ларк.