Джорджетт Хейер - Опасное богатство

• Название: Опасное богатство
• Автор: Джорджетт Хейер
• Жанр: Исторические любовные романы

Лондонский денди, блистательный лорд Ворт неожиданно для себя оказывается опекуном брата и сестры Тэвернеров – юных и очень богатых провинциалов, спешащих окунуться в столичную светскую жизнь. Обязанности опекуна обременяют Ворта не только из-за того, что его подопечные чересчур самостоятельны, а их состояние пробуждает у окружающих не всегда чистые помыслы. Строптивая и прелестная Джудит Тэвернер вызывает у лорда вовсе не отеческие чувства, но проявить их он пока не вправе…

В романе Дж. Хейер есть таинственное исчезновение и смертельные поединки, муки любви и злодейское коварство – в общем все, что увлекает читателя.

---

В этот момент на верхней площадке лестницы появилась миссис Скэттергуд. Мистер Фитцджон откланялся и вышел на улицу. На лестнице он немножко задержался, раздумывая, какого врача ему пригласить. Несколько раз он отрицательно качал головой проезжавшим мимо кучерам, выражавшим готовность отвезти его куда ему вздумается. Потом несколько минут он бессмысленно разглядывал какого-то неряшливо одетого парня, лениво развалившегося у ограды соседнего дома. После этого мистер Фитцджон направился в сторону Грейт Ормонд-стрит.

Дойдя до дома доктора Лейна, он взбежал по лестнице и решительно позвонил в дверь. Его тут же впустили. Вскоре Фитцджон вышел от врача. Лицо его выражало полное удовлетворение человека, успешно выполнившего важную задачу. Мистер Фитцджон остановил первый попавшийся наемный экипаж и поехал на Корк-стрит.

Через полчаса по Грейт Ормонд-стрит проехало ландо, остановившееся у дома доктора Лейна. В дверь постучался еще один джентльмен, которого тоже быстро впустили в дом. Этот посетитель задержался у доктора Лейна дольше, чем мистер Фитцджон. Наконец он вышел. И на лице его было такое же, как у Фитцджо-на, выражение удовлетворения от успешно завершенного дела.

Тем временем Перегрин, после ухода Фитцджона, закончил свой утренний туалет, но на сей раз он делал все не так тщательно, как обычно. Перри изо всех сил старался не думать о завтрашнем дне. Однако, наперекор его желанию, эти мысли все время возвращались к нему. В голове мелькали сведения о всех фатальных дуэлях, о которых ему довелось услышать. К счастью, все они произошли очень давно. Как вспомнил Перегрин, совсем недавно состоялись только две дуэли. Одна была между герцогом Йоркским и полковником Ленноксом (а было это за три года до рождения Перри), вторая – последняя встреча лорда Кастлеака с мистером Кэнингом. Ни та ни другая дуэль не были трагическими. Однако Перегрин должен был сам себе признаться, что, вполне вероятно, могли быть и другие Дуэли, между менее знатными персонами, про которые он просто никогда ничего не слыхал. По всей вероятности, они с Фарнэби обменяются выстрелами, но надо иметь ввиду, что возможен и более серьезный исход такой встречи. Глубоко вздохнув, ощущая тяжесть на сердце, Перегрин спустился в гостиную, чтобы написать письмо Джудит. Перегрин погрузился в составление своего письма, когда в комнату вошел мистер Бернард Тэвернер.

Перри вздрогнул и поднял на него глаза, быстро спрятав письмо под чистым листком бумаги.

– О, это вы, сэр! Доброе утро! Вы пришли к Джудит или ко мне? Джудит дома нет, она уехала с Марией за покупками.

Мистер Тэвернер с минуту внимательно рассматривал Перегрина. Проходя в комнату, он сказал:

– Тогда мне не повезло. Позавчера она упомянула, что хочет посмотреть восковые фигуры в музее мадам Тюссо, и я пришел, чтобы пригласить ее и составить ей компанию. Но для этого вполне подойдет любое другое утро. Надеюсь, я вам не помешал? Когда я вошел, вы были чем-то очень заняты.

– О, ничуть, ничуть! Мое дело может подождать, – сказал Перегрин, протягивая руку к колокольчику, чтобы вызвать лакея. – Вы ведь не откажетесь выпить бокал вина, я надеюсь?

– Спасибо, если можно, я бы выпил немного хереса.

Вошел слуга; Перри отдал ему распоряжение и попросил кузена присесть. Мистер Тэвернер затеял разговор о совершенно несерьезных вещах. Перегрин отвечал ему чисто механически. Было ясно, что мысли его витают очень далеко. Когда слуга принес вино и удалился, мистер Тэвернер произнес своим обычным тихим голосом:

– Извините меня, Перри, но скажите, ради Бога, что случилось, почему вы сегодня как будто не в себе?

Перегрин тут же начал убеждать кузена, что ничего плохого с ним не случилось, и попытался сменить тему разговора. Глаза мистера Тэвернера внимательно следили за лицом Перри. Вскоре тот больше не мог притворяться, что все в порядке, и сказал, как-то странно улыбаясь:

– Вижу, вы догадались, что у меня не все ладно. Я весь поглощен только одной мыслью. Мне надо отдать кое-какие распоряжения. Знаете, Бернард, вы – отличный человек, и я могу вам довериться. Дело в том, что завтра утром я встречаюсь с Фарнэби у… ну, это уже неважно, где.

Мистер Тэвернер опустил свой бокал с вином.

– Правильно ли я понял, что затронута ваша честь? Этого не может быть!

Перегрин повел плечами.

– Этого нельзя было избежать. Он меня оскорбил, я ударил его по лицу и принял его вызов на дуэль.

– Мне ужасно жаль, – мрачно произнес мистер Тэвернер.

– Ну, вы зря беспокоитесь. Я лично не предвижу никаких серьезных последствий, – сказал Перегрин. – Но знаете, все равно, подготовиться надо. Когда вы вошли, я как раз писал письмо Джудит, а еще одно – мисс Фэйрфорд; просто на тот случай, если буду ранен.

– Как я понимаю, отступить для вас просто невозможно?

– Совершенно невозможно, – решительно произнес Перегрин. – Не сомневаюсь, мне нет нужды просить вас хранить все это в тайне. Вы ведь понимаете, что мне совсем не хочется, чтобы эта история стала известна моей сестре или мисс Фэйрфорд.

Мистер Тэвернер поклонился.

– Само собой разумеется! Можете мне полностью доверять. Кто будет вашим секундантом?

– Фитцджон. – Перегрин нервно дергал свой кармашек для часов. – Бернард! Если со мною что-нибудь случится – если я не вернусь, короче говоря, – пожалуйста, не оставляйте без внимания Джудит, обещаете? Она, конечно же, целиком под опекой Ворта, но он ей не симпатичен, а вы – наш кузен, и я надеюсь, вы не допустите, чтобы с ней что-нибудь случилось.

– Разумеется! – коротко ответил мистер Тэвернер. Он встал. – А теперь я должен откланяться. Вам надо заняться своими делами. Поверьте, мне очень, очень жаль!

Остаток дня Перегрин провел очень разумно. Он сходил в салон Джексона и там на время позабыл о всех своих несчастьях. Оттуда он поехал на Альбемарл-стрит и испросил у родителей мисс Фэйрфорд разрешения покататься с нею в Гайд-Парке в ландо. Затем он отобедал в отеле «Ричардсон», нанес визит доктору Лейну и завершил этот день ужином в кофейном зале «Пиацца». Чуть позже полуночи он вернулся домой на Брук-стрит настолько усталым, что даже тяжкие мысли не помешали ему сразу же заснуть.

В силу необходимости, Перегрин посвятил одного из лакеев в свою тайну. На следующий день, в шесть утра лакей раздвинул занавески у постели хозяина и приготовил бритвенный прибор. Перри проснулся, ночной колпак съехал ему на один глаз; он сел и стал потягивать горячий шоколад из поданной лакеем чашки. Один из слуг внес в комнату вязанку хвороста и зажег в пустом камине огонек. Утро было серым и холодным. Перегрину ужасно не хотелось одеваться при свете свечи, у него было на редкость плохое настроение. Когда слуга ушел, Перри встал с постели, надел халат и сел перед зеркалом, ожидая, чтобы лакей его побрил. Этого личного лакея он привез сюда с собой из Йоркшира. Сейчас тот выглядел очень мрачным. Когда Перегрин начал выбирать среди своих многочисленных нарядов, что бы ему надеть сегодня, лакей глубоко вздохнул, по-видимому, считая такую скрупулезность просто легкомысленной. В голове у Перегрина мелькнула мысль, что, может быть, он выбирает себе туалет в последний раз в своей жизни. Перри твердо решил, что никому не даст повода сказать, что сегодня он уделил своей внешности меньше внимания, чем обычно. Он надел панталоны из буйволовой кожи и легкий жилет, очень тщательно приладил шейный галстук, втиснулся в синий сюртук с серебряными пуговицами и натянул на ноги гессингские сапоги с кисточками.

– Подайте мне мою новую шляпу, Джон. Я надену длинный дорожный плащ с носовым платком от Бельчера.

– О, сэр, – простонал слуга, – никогда я не думал, что доживу до такого дня!

Нижняя губа у Перри предательски задрожала, но глаза засверкали, и он, пытаясь засмеяться, произнес:

– Ну, что это такое! Это мне надо бы волноваться, доживу ли я до конца сегодняшнего дня!

– Уж лучше бы мы никогда не приезжали в этот Лондон! – горевал лакей.

– Нельзя так говорить! – рассердился Перегрин, которому этот разговор был очень неприятен. – Сколько там на часах? Семь уже было, да? Очень хорошо! Помогите мне надеть плащ, и я буду готов. А теперь можно задуть свечи, становится совсем светло. У вас с собой те письма, которые я вам дал?

– Они у меня в кармане, сэр. Но я молю Бога, чтобы мне довелось их только сжечь – ничего другого я с ними делать не хочу.

– Ну, конечно же, так и будет! – произнес Перри, беря шляпу и перчатки. Он вытянул вперед свою правую руку и внимательно ее разглядел. Рука было достаточно твердой и не дрожала. Это слегка подняло его настроение. Перегрин неслышно вышел из комнаты и спустился по лестнице. За ним молча шел слуга, который нес в руке свечу, освещая темную лестницу. Он закрыл за Перри двери.

Возле дома стоял чистенький городской экипаж, а на тротуаре рядом – облаченный в шинель мистер Фитцджон, который разглядывал свои наручные часы.