Джорджетт Хейер - Загадочный наследник

• Название: Загадочный наследник
• Автор: Джорджетт Хейер
• Издательство: ЦентрПолиграф
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0244-5

Жизнь в старинном английском поместье Дэрракоттов текла тихо и чинно, и ничто не предвещало потрясений до той поры, пока там не полнился родственник, о существовании которого никто не подозревал. В результате один из Дэрракоттов лишился права на наследство, другой получил мудрого товарища, но самое главное — внучка старого милорда, мисс Антея, обрела долгожданную любовь...

---

— Во время моего единственного сезона в Лондоне, — отчеканила Антея, — я получила два предложения руки и сердца. Одно — от довольно старого вдовца, который мне в отцы годился. Другое — от юного Оверсли. Вы же знаете, он метит в сумасшедший дом. К тому же он не желал расставаться со своими родителями, собираясь жить под их крышей. И если уж на то пошло — если выбирать между моим дедушкой и леди Аберфорд, — особой разницы я не вижу. Подвергнуться таким испытаниям — и ради того, чтобы попасть в точно такую же ловушку! Избавьте меня от этого, мама!

— Видит бог, мое милое дитя, разве я хотела видеть тебя в таком положении? — вздохнула миссис Дэрракотт.

— Правда, я очень нравилась Джеку Фройлу, — уже задумчиво продолжала Антея. — Но он, как вы знаете, вынужден искать богатую жену. Благодаря же той недальновидности, с которой Дэрракотты распорядились моей долей наследства, изобильным его не назовешь. Дедушка учитывал это обстоятельство, когда говорил об упущенных мною шансах?

— Нет, конечно, — ответила миссис Дэрракотт с несвойственной ей горечью. — Но я учитываю! И это чрезвычайно меня огорчает. Тебе не следует так пренебрежительно относиться к планам своего дедушки. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не познакомишься со своим кузеном, милочка. Конечно, если только он не окажется несносным. Только, знаешь, ведь он наполовину все-таки Дэрракотт!

— Половина, которая мне меньше всего нравится!

— Да, но ты будешь обеспечена, — подчеркнула миссис Дэрракотт. — Твое положение в обществе в качестве леди Дэрракотт будет весьма высоко. Антея, я не вынесу, если ты останешься старой девой!

Страстное восклицание матери вызвало у Антеи смех, но миссис Дэрракотт оставалась очень серьезной, когда спросила напрямик:

— А на что ты надеешься, если не видишь ни одного достойного джентльмена? Дорогая Энн обычно говорила, когда еще ее дочери Элизабет и Кэролин сидели у нее на шее, что она будет приглашать тебя к себе в Лондон, потому что разделяла все мои опасения. Но сейчас, когда твой дядя Гранвилль мертв, а Энн уехала в Глостершир, надеяться на нее без толку. А у Аурелии у самой еще две незамужние дочери, и хотя я могу написать своему брату…

— Ни в коем случае! — воскликнула Антея. — Мой дядюшка исключительно милый человек, но я скорее предпочту положение старой девы, чем останусь хоть на два дня с тетей Сарой!

— И что же, я спрашиваю, будет с тобой? Когда дедушка умрет, мы будем вынуждены покинуть усадьбу Дэрракоттов, и ты прекрасно об этом знаешь. Нам придется опуститься до того, чтобы снимать жилье, и очень может быть, в какой-нибудь ужасной дыре. Питаться пудингом из черного хлеба, перелицовывать старые платья и…

Жемчужный смех Антеи прервал этот перечень несчастий:

— Хватит, хватит, мама! Остановитесь, пока с вами не случился приступ хандры! Ничего подобного с нами не произойдет. С вашим талантом к шитью и моими способностями делать элегантные ридикюли мы сумеем основать модный салон. В Бате, возможно, на Милсом-стрит. Не слишком большое заведение, но исключительно модное. Мы назовем его «У Дэрракоттов», чтобы фамилия не забылась. Или приличнее будет назваться «У Эльвиры»? Да, думаю, «У Эльвиры» будет более стильно. И через какой-нибудь год любая дама, следящая за модой, будет нам покровительствовать, и цены у нас будут самые непомерные, что сразу же убедит весь мир в том, что мы на гребне успеха.

Миссис Дэрракотт не смогла не счесть привлекательной столь сумасбродную идею. Антея воодушевила ее на сладкие мечты и вскоре с удовлетворением увидела, что ее ветреная родительница вновь обрела свой обычный оптимизм. И до тех пор, пока не настало время ложиться спать, о незнакомом кузене не упоминалось. Миссис Дэрракотт вспомнила о нем, когда брала свечу, рискнув попросить Антею не говорить об этом деле с дедом. Дочь, поцеловав ее, ободряюще погладила по плечу и ответила:

— Я не стану ничего говорить дедушке. Уверена, это все равно будет бесполезно.

Приободренная миссис Дэрракотт отправилась в постель со спокойной душой. Голова ее была слишком занята мыслями о предстоящих утренних приготовлениях, чтобы уделять внимание любым другим проблемам. Как утаить от леди Аурелии, что во всем доме не осталось ни одной нечиненой простыни, сумеет ли камердинер купить в городе достаточно омаров, чтобы их можно было красиво уложить с салатом на большой тарелке для второй смены блюд на обеде — вот что ее беспокоило. Ей, да и миссис Флитвик, не мешало бы знать, на сколько дней милорд пригласил своих пятерых гостей в усадьбу. Тем не менее, ни одна из женщин и не подумала обратиться к нему за уточнением подобных, несущественных, с точки зрения хозяина, мелочей. Ожидать можно было лишь грубости. Милорд не в состоянии попять, в чем разница, а ведь пять лишних ртов — это довольно ощутимый рост расходов. Если же учесть, что число блюд для каждой смены должно быть никак не меньше семи-восьми, задача все это устроить равносильна подвигам Геракла.

— Поскольку, мадам, — подчеркивала миссис Флитвик, — я никогда в жизни не осмелюсь приказать Годни положить баранину в рагу с фасолью или добавить куриного мяса в бифштекс. Ведь его светлость желает, чтобы все было самого высшего качества.

Вскоре выяснилось, что его светлость не всегда желает, чтобы все было самого высшего качества. Миссис Дэрракотт спросила, как милорд отнесется к тому, чтобы спальню Гранвилля приготовить для его преемника. Ответ был несдержанным и недвусмысленным: отпрыск ткачихи сочтет себя великолепно устроенным, если его положить спать на чердаке.

Первыми из гостей прибыли мистер Мэтью Дэрракотт и леди Аурелия. Они приехали в собственном экипаже, запряженном единственной парой лошадей. До поместья Дэрракоттов семейная пара добралась вскоре после полудня, выехав из города за день до того и остановившись на ночь в Торнбридже.

Из четырех сыновей его светлости Мэтью, третий по счету, доставлял отцу меньше всего забот и расходов. Его юношеские грешки были довольно незначительны и совершались либо в подражание поступкам старших братьев, либо по их наущению.

Он первым из братьев женился, и с того дня, когда повел леди Аурелию Хольт к алтарю, карьера его стала удачной и безупречной. Это был очень хороший союз. Леди Аурелия не была красавицей, но обладала значительным состоянием и прекрасными связями. К тому же характер у нее был сильный, и Мэтью не успел и глазом моргнуть, как ересь вигов [4], которую он впитал с молоком матери, была быстренько изъята из его мозгов, и он оказался (при содействии своего тестя) твердо стоящим на нижней ступеньке политической лестницы. Подъем по ней был стабильным, хотя казалось совершенно невероятным, что Мэтью может когда-нибудь достичь особых высот. Тем не менее, мистер Дэрракотт выполнял свои служебные обязанности честно и с усердием.

Такой добропорядочный сын, несомненно, заслуживал особой привязанности отца. К несчастью, добродетель раздражала лорда Дэрракотта. К тому же он с презрением относился к тем, кто не мог дать ему отпор. Мэтью же был самым кротким из его сыновей, и хотя женитьба предоставила ему некоторую независимость от отца, он все еще оказывал милорду какое-то нездоровое почтение, охотно демонстрируя горячую готовность выполнять немедленные высокомерные приказы его светлости. В награду за такое сыновнее уважение Мэтью был назван трусом, у которого отваги не больше, чем у домашнего петуха. А поскольку поведение Мэтью во многом определялось понятиями его властной и правильной жены, милорд добавил, не покривив душой, что сын, ко всему прочему, еще и подкаблучник.

Что думала леди Аурелия о его светлости, не знала ни одна живая душа, ведь она была воспитана на понятии, что положение главы семейства требует неукоснительного соблюдения правил приличия. На взгляд постороннего, леди Аурелия была примерной невесткой, ни в чем не перечащей его светлости и не воодушевляющей мужа на отпор диктаторским замашкам отца. Простодушные люди, такие, как, например, миссис Дэрракотт, не переставали изумляться противостоянию Мэтью и его отца. Но сам лорд Дэрракотт не был столь простодушным. Наоборот, он был прекрасно осведомлен о том, что в главном Мэтью повиновался только жене. В результате его светлость относился к снохе со смешанным чувством уважения и неприязни, не упуская удобного случая вонзить в нее то, что именовал «стрелой остроумия».

Милорд всячески поощрял сына Мэтью и Аурелии Винсента в карьере, которую его родители считали губительной. Некоторые подозревали, что именно в Винсенте милорд видел отражение собственной юности, но, как горько заметил однажды Гранвилль, довольно странно (если не сказать сильнее), что чувства милорда к Винсенту не идут ни в какое сравнение с привязанностью, которую он испытывал к Ричмонду.

Мэтью Дэрракотт был круглолицым, довольно тучным мужчиной, не таким высоким, как его отец или братья. Когда он был спокоен, то выглядел так, как ему и было предназначено выглядеть природой, — добродушным, чуть ленивым человеком в добром расположении духа. Но в тревоге выражение его лица резко менялось на брюзгливое, с нахмуренными бровями, а явно надутые губы придавали ему сходство с капризным ребенком.