Крис Хамфрис - Джек Абсолют

• Название: Джек Абсолют
• Автор: Крис Хамфрис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-11826-8, 5-699-11828-4

Блаженны те, кто посетил сей мир в его минуты роковые...

XVIII век. Американские колонии отстаивают свою независимость в схватке с Британской империей.

Джек Абсолют, потомок Жана Ромбо (героя романов Криса Хамфриса «Французский палач» и «Узы крови», ставших международными бестселлерами), английский дворянин, усыновленный индейцами-ирокезами, находится в гуще событий, и во многом именно от него зависит, кто победит в этой войне.

---

— О, разумеется. Пожалуйста.

Джек сел, подался вперед и понизил голос.

— Мне бы отнюдь не хотелось стать причиной разлада в столь образцовом полку. Я вернулся на службу по настоянию генерала Бургойна. Но он хотел, чтобы я состоял при его штабе и помогал ему... в некоторых областях, где, по его мнению, мои специфические навыки могли бы принести наибольшую пользу.

Его собеседник с обеспокоенным видом поерзал на стуле и уточнил:

— Вы имеете в виду... разведку?

— Да, сэр. Вы понимаете, что я не могу вдаваться в...

— Именно! Именно.

Паксли тоже наклонился через стол и, в подражание Джеку, понизил голос:

— Честно говоря, это по вашей части, а никак не по моей. Но что в таком случае требуется от полка?

Вскоре все вопросы были согласованы. Джек будет снова зачислен в Шестнадцатый полк, однако без каких-либо конкретных обязанностей. Забинтованная рука и нездоровая бледность послужат этому достаточным объяснением, тогда как новое звание, пусть всего лишь полевое, обеспечит ему доступ в хорошее общество и свободу передвижения по городу, чего требуют его... особые обязанности.

— Вдаваться в подробности нет никакой нужды, а?

Паксли встал, Джек тоже поднялся.

— Мы, конечно, всегда будем рады видеть вас в офицерской столовой. В любое время, хотя я осмелился бы попросить вас оказать нам честь своим присутствием сегодня вечером. Нам всем не терпится узнать из первых уст о делах бедного генерала Бургойна. Вроде как его снова подвели немцы, да? В общем, вы приглашены. До встречи. Всего доброго! Всего доброго!

Он выпроваживал Джека с явным облегчением от того, что нежданно свалившаяся ему на голову проблема разрешилась ко всеобщему удовлетворению.

— И вот еще что, майор, — промолвил Джек, задержавшись на пороге и указывая на свой изрядно потрепанный и никак не соответствовавший требованиям устава наряд. — Есть ли в городе портной, который мог бы сшить мне драгунский мундир?

Паксли кивнул:

— Конечно, есть. Альфонс с Саранчевой улицы. Прекрасный мастер, хоть и француз. Беда только в том, что он очень занят, потому как шьет также и дамское платье, ведь к нему обращаются многие леди из города. Тут каждый вечер устраивают балы, концерты и прочие чертовы посиделки. — Он совершенно по-солдатски пожал плечами. — Правда, золотишко способно ускорить дело.

— Что ж, оно у меня водится, — произнес Джек, выходя наружу, под прохладные лучи ноябрьского солнца. — Большое спасибо, сэр.

Он отдал честь. Паксли козырнул в ответ, протянул руку, и в его голосе отчетливо зазвучал до сих пор тщательно скрываемый валлийский акцент.

— Чертовски приятно было увидеть вас снова, Джек. Приходите в столовую, ладно? Там у нас по-простому, без церемоний. Можем поболтать, вспомнить старые времена, Испанию, а? Вот было местечко, теплее, чем здесь. Да и тамошние красотки...

Он улыбнулся, постучал пальцем по лбу и закрыл дверь. Джек проводил взглядом бодро выехавший со двора конный патруль и последовал за ним на улицу.

Удаляясь от казарм, Джек подумал, что, по крайней мере, вторая из его официальных встреч прошла лучше, чем первая. Первая имела место накануне, когда по прибытии он представил депеши Бургойна в особняке, реквизированном британской армией для своего штаба. Проверив полномочия генеральского посланца, его без промедления отвели к главнокомандующему. Аудиенция продолжалась ровно столько, сколько того требовали правила учтивости. И ни секундой дольше.

Между тем Джеку довелось повоевать и под началом Хоу. В 1759 году оба они находились в составе головного отряда, штурмовавшего утесы Квебека. Конечно, сэр Хоу, уже тогда бывший полковником, мог и не запомнить молодого, только что прибывшего из Англии лейтенанта Абсолюта. А мог, напротив, запомнить слишком хорошо: всем известно, что Хоу не любит делиться славой. В последующие годы они встречались лишь изредка, от случая к случаю, и всякий раз Хоу ухитрялся «забыть» имя Джека или перепутать его чин.

Ну а на этой аудиенции в Филадельфии генерал не только проделал и то, и другое, но и всем своим поведением (Хоу почти не смотрел на прибывшего и обращал к нему свои замечания в третьем лице) дал понять, что, будучи человеком Бургойна, Джек в его глазах запятнан постыдной капитуляцией. Джек приписал бы это чувству вины — ведь, не двинув свои войска на встречу с Бургойном в Олбани, Хоу немало поспособствовал этому поражению. Однако подумать так означало бы предположить наличие у главнокомандующего совестливости и способности к сопереживанию. На самом деле (если, конечно, считать правдивыми ходившие в городе слухи) единственное, что интересовало генерала по-настоящему, — это возможность как можно скорее вернуться в нежные объятия его любовницы Бетси Лоринг, только что прибывшей из Нью-Йорка.

Как бы то ни было, Джек пробыл в присутствии командующего не дольше пяти минут. Хоу ни о чем его не спрашивал, ибо не нуждался ни в каких докладах. Донесения шпионов, показания дезертиров и хвастливые реляции мятежников доходили до него в огромном количестве, так что он располагал информацией и о ходе сражения у Саратоги, и о содержании подписанного две недели назад соглашения. Доставленные Джеком депеши были, скорее всего, восприняты генералом как обычная попытка неудачливого полководца найти оправдание своему провалу. Генерал велел передать эти документы своему штабному разведчику, — какому-то майору по имени Джон Андре, которого на встрече не было, — дабы тот проанализировал их, составил краткое изложение и присовокупил к нему свое заключение.

Последовали несколько скупых, формальных слов благодарности, и Джек был отпущен. Что, надо заметить, полностью его устраивало.

Штаб Хоу оставался в неведении относительно того, что он не просто раненый офицер, ибо Джек не мог знать, не орудуют ли в этом штабе вражеские агенты. Работа в одиночку предоставляла ему наилучшую возможность для установления личности «Диомеда». Равно как и для осуществления мести — Бургойна и своей собственной.

Филадельфия представляла собой красивый, ухоженный город с широкими аллеями. За пышными деревьями по обеим сторонам этих аллей располагались уютные двухэтажные особняки. Некоторые из них наверняка принадлежали лицам, которые в прошлом году в этом самом городе поставили свои подписи под знаменитой Декларацией независимости колоний. Теперь эти люди, надо полагать, присоединились к армии Вашингтона, тогда как британские офицеры наслаждались уютом их резиденций, услугами их челяди и, зачастую, вниманием их дочерей и жен.

Город, казалось, был полон женщин, прогуливавшихся по улицам, несмотря на холодный ветер, расточавших улыбки британским офицерам, смеющихся и болтающих на каждом углу. Все они как одна, разумеется, утверждали, что являются лоялистками.

Обосновался Джек на Каштановой улице, сняв апартаменты вскладчину с еще двумя офицерами из штаба генерала Хоу. Обходилось это недешево, однако Абсолют после всех перенесенных им испытаний не считал нужным скупиться, тем паче что в силу щедрости Бургойна в этом не было никакой нужды.

Ате, заглянув ненадолго, попенял другу по поводу неоправданных трат и уже на следующий день отбыл, задержавшись лишь для того, чтобы пополнить свои запасы книг. Протаскав всю кампанию с собой толстенный том «Клариссы» Ричардсона, Ате обзавелся пристрастием к сентиментальным романам, что, на взгляд Джека, являлось признаком далеко не лучшего вкуса. Сам Абсолют терпеть не мог романы. Другое дело — пьесы, их можно читать когда угодно!

Однако печалиться его заставляли не литературные пристрастия друга, а тот факт, что он возвращался в долину реки Могавк, где среди ирокезов разгоралась усобица. Братья договорились поддерживать связь, хотя в разделенной войной стране это было непросто. Они также условились о том, что, как бы ни сложились обстоятельства, с началом поры цветения они непременно встретятся в Вишневой долине.

На Саранчевой улице, которая больше походила на бульвар, находилось великое множество больших и малых лавок, харчевен, магазинов и мастерских. Над дверью одной из них красовалась золоченая вывеска с именем владельца: «Альфонс». Полукрона, врученная привратнику в щегольском кафтане и парике, обеспечила Джеку доступ во внутренние покои, а вид серебряной монеты весьма способствовал скорому появлению патрона.

Французский язык Джека удостоился похвалы наравне с его телосложением (явная лесть, учитывая нынешнее состояние Абсолюта). Но наибольшее и вполне искреннее восхищение вызвала готовность визитера расстаться с деньгами.

Столковались на цене, которая повергла бы в шок и лондонского денди, однако Джек понимал, что сможет выполнить поручение генерала, лишь вращаясь в тех же кругах, что и «Диомед». Чтобы собирать, пусть по крупицам, ценные сведения, шпион должен иметь доступ в высшее общество, а стало быть, в это же общество следовало попасть и Джеку. Кроме того, к расходам такого рода Бургойн отнесся бы с полным пониманием: оба они являлись ценителями портновского мастерства, не говоря уж о том, что в ходе долгой кампании Джек основательно пообносился.