Крис Хамфрис - Джек Абсолют

• Название: Джек Абсолют
• Автор: Крис Хамфрис
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-11826-8, 5-699-11828-4

Блаженны те, кто посетил сей мир в его минуты роковые...

XVIII век. Американские колонии отстаивают свою независимость в схватке с Британской империей.

Джек Абсолют, потомок Жана Ромбо (героя романов Криса Хамфриса «Французский палач» и «Узы крови», ставших международными бестселлерами), английский дворянин, усыновленный индейцами-ирокезами, находится в гуще событий, и во многом именно от него зависит, кто победит в этой войне.

---

— Полагаю, сэр, что скорее наоборот, сэр. Этот... э... ирландец воспользовался для своей драмы моим именем и некоторыми... деталями.

— Чудесно! — восхитился Андре. — Знаете, я только что организовал небольшой любительский театр. Представьте меня Филостратом, «ибо как нам скоротать это неспешное время, если не с помощью какого-нибудь развлечения?» — Он рассмеялся так же музыкально, как и Луиза. — Мы называем себя драматической труппой. Здесь и подмостки есть. Небольшая, но вполне приличная сцена. И вы только представьте себе, сэр, на следующей неделе мы открываем сезон... «Соперниками»!

Иисус! Неужели эта пьеса никогда не перестанет преследовать его?

Так и не отпустив руки, Андре продолжил:

— А вы, майор, случайно не выступаете на сцене?

Прежде чем Джек нашелся с ответом, в разговор вмешалась Луиза:

— Еще как выступает! Я сама выступала с ним на корабле, во время плавания. Джек — превосходный артист.

— Надо же, а один из наших актеров оказался неспособен выйти на сцену, — заявил Андре. — Так некстати: схлопотал в ногу пулю, когда был в патруле. Ходить он будет, но выступать в ближайшее время ему не придется. Признаюсь, он поставил меня в затруднительное положение. Я уже подумал было о том, чтобы помимо постановки пьесы взять на себя и его роль, но уж больно она сложна. Ведь ему, сэр, предстояло играть вашего тезку.

Андре добавил вторую свою руку к уже державшей ладонь Джека и, подняв опушенные длинными ресницами глаза, чуть ли не умоляюще произнес:

— Почему бы вам, сэр, не исполнить эту роль?

Предложение показалось Джеку столь возмутительным, что у него перехватило дыхание. А вот Луиза, пока он силился набрать воздуху, восхищенно рассмеялась.

Взгляд Джека метнулся к ней, но тут же вернулся к майору. Освободив руку от пылкого пожатия Андре, Абсолют сухо проговорил:

— С тех пор как этот нахал Шеридан ославил мое имя, все трактирщики, носильщики и горничные Англии не давали мне проходу, встречая криками «Тот самый Джек Абсолют!». Я убрался от них за море, в страну, которую считал благословенно свободной от этой клеветы. И что же? Вы хотите, чтобы я играл самого себя?

Возмущения в этих словах было столько, что дальше некуда, однако майора это, похоже, ничуть не обескуражило.

— Но кто лучше вас сможет защитить вашу же репутацию и донести до нас правду? — возразил он. — К тому же... — И тут Андре бросил быстрый взгляд на Луизу. — Могу заверить вас, что остальной состав труппы так же силен. Например, могли бы вы пожелать лучшего партнера по сцене, чем наша прелестная мисс Риардон?

Ну конечно. Луиза будет играть Лидию, возлюбленную Джека Абсолюта, в эпизоде, состряпанном на основе той случившейся в Бате много лет назад истории. Тогда он, Джек, из-за чертовой девчонки выставил себя полнейшим дураком. Именно эту историю Шеридан украл для своего чертова сюжета. И они хотят, чтобы он играл самого себя! Изображал сценическую любовь к воплощению его юношеской глупости, да еще и в исполнении столь желанной для него женщины! Выставлял напоказ свои чувства перед зрителями, среди которых будут офицеры штаба генерала Британской армии, сливки лоялистского общества и, вне всякого сомнения, все шпионы Филадельфии, включая человека, для устранения которого его сюда и прислали!

— Никогда! — отрезал Джек. — Пусть даже меня сварят заживо в кипятке, разорвут жеребцами или предложат ключ от султанского сераля и тысячу ночей, чтобы наслаждаться его одалисками. Никогда. Никогда. Никогда!

Глава 16Репетиция

— "Ну, если она это выдержит, то, значит, в мою игру вмешался сам дьявол".

Джек ждал, устремив взгляд в пустоту.

Ничего.

На первой репетиции после этой строки все покатились со смеху. Но с тех пор прошло несколько недель, и никто даже не хихикал.

Может быть, он неудачно произнес реплику? Надо ли делать так, чтобы строка говорила сама за себя? Или ее необходимо подчеркивать, выделять, чтобы подтолкнуть публику к смеху? «Говорите, пожалуйста, роль легко и без запинки», — просил Гамлет.

Но Гамлет никогда не играл в Филадельфии в промозглую ноябрьскую ночь!

Джек выдохнул и увидел, как пар из его рта поплыл над свечами. Поежившись, он стал думать о том, что его воистину согревало. Перед тем как произнести эту фразу, герой (по пьесе) целовал свою Лидию. И Лидия (то есть Луиза) до сих пор пребывала в его объятиях.

Не из-за поцелуя ли он произносит злополучную строку неудачно? Три раза они играли эту сцену, три раза целовались, и каждый раз поцелуй оказывался не таким, как раньше. Первый, в день их встречи у Альфонса, был страстным — во всяком случае, с его стороны. А вот Луиза быстро прервала объятия, возможно смущаясь перед другими актерами. Во второй раз, два дня спустя, страстной была она, тогда как его не отпускало напряжение.

А этот, третий? Джек взглянул на Луизу, которая как раз распрямлялась в его объятиях, набирая дыхание для своей следующей реплики. Да, именно поэтому Джек и произнес остроту своего персонажа так скучно. Этот третий поцелуй был холодным. Предназначавшимся только для сцены.

— "О, теперь я решила бежать с ним на край света! Но мои несчастья еще не кончены", — продекламировала Луиза, приложив руку ко лбу.

Вышли остальные актеры — «отец Джека» и «тетушка Лидии», то есть инженерный полковник и его жена. Оба были склонны делать излишний упор на комических аспектах своих ролей.

Скоро сцена завершилась, и Джек с Луизой удалились в кулисы. Она поспешила в уборную, чтобы переодеться для следующего действия, оставив своего партнера в одиночестве — размышлять о поцелуях.

Эти три не принесших удовлетворения поцелуя были самыми интимными моментами их общения за все время пребывания Джека в Филадельфии. Холодность Луизы, которую он уловил почти с первого момента их встречи, не только не растаяла, но, к его недоумению, только усилилась. Можно подумать, что этому способствовал снег, обильно выпадавший в городе каждую ночь.

И как ни странно, репетиции представляли для них единственную возможность быть вместе. Они занимали не так уж много времени. В остальные часы Луиза ухаживала за больной матерью, перевезенной из Нью-Йорка и по-прежнему прикованной к постели, или предавалась круговерти светской жизни.

Джек в своем великолепном мундире тоже блистал на балах, концертах и приемах, где среди светских джентльменов и дам наверняка скрывался и тот, за кем он охотился. «Диомед». Или некто, кто сможет вывести Джека на «Диомеда», а не исключено, что и на «Катона».

Джек вращался в обществе, беседовал, расспрашивал, и, хотя до сих пор не обнаружил ничего, кроме туманных слухов, его желание отомстить ничуть не ослабело со времени расставания с генералом.

В глубине души Джек сознавал, что действует не вполне бескорыстно, ибо тщательное выполнение шпионских обязанностей позволяло ему чаще видеться с Луизой. В особняках, где давались все эти балы, имелось множество укромных уголков. Конечно, рассуждал Джек, можно было бы увлечь Луизу в один из них, чтобы оказаться наедине и, на худой конец, попытаться поговорить откровенно.

В лесу, сидя ночами у походного костра, они, казалось, понимали друг друга без слов, и теперь ему остро недоставало этой близости. Их разговоры в Филадельфии сводились в общем к обмену репликами из пьесы Шеридана на сцене да скомканными фразами, которыми актеры перебрасывались в кулисах.

На балах и приемах Джек не упускал Луизу из виду" ища возможности объясниться, но она никогда не оставалась одна. Вечно Луиза находилась в обществе неизменных двух Пегги или в центре маленького кружка восхищенных офицеров, среди которых и наружностью, и пленяющими манерами выделялся Джон Андре.

Каждую ночь Джек возвращался к себе один и долго не мог заснуть, размышляя о странной перемене в поведении девушки. Возможно ли, чтобы те сильные чувства, которые она питала к нему, рассеялись за время не столь уж долгой разлуки? И не в том ли дело, что теперь объектом таких же чувств стал другой?

Сейчас Джек всматривался в затемненный зрительный зал. Их режиссер находился там. Зная, что до следующего выхода есть немного времени, Джек решил подойти к нему. Одной из причин, по которой Абсолют согласился сыграть в «Соперниках» самого себя, был Джон Андре. У кого еще можно разжиться сведениями относительно шпионской сети и обретавшихся в Филадельфии двойных агентов, как не у штабного разведчика генерала Хоу?

Джек даже обдумывал, не открыться ли Андре, но осторожность удержала его от такого шага. Существовала вероятность того, что «Диомед» внедрился в окружение Хоу так же глубоко, как в окружение Бургойна, и Джек опасался, что молодой офицер спугнет агента. Кроме того, сам Андре, при всей своей неизменной любезности, особо не откровенничал.

За неделю намеков и мягкого зондирования Джеку удалось лишь подтвердить то, о чем он догадывался и раньше: да, шпионы в Филадельфии есть, и как только пьеса будет поставлена, майор всецело посвятит себя выявлению и отлову оных. По правде сказать, для офицера разведки Андре был слишком беззаботен. Мятежники почти каждый день нападали на городские окраины, а английские патрули попадали в засады с такой регулярностью, как будто маршруты их следования были заранее известны противнику. И тем не менее Андре не проявлял по этому поводу ни малейшей озабоченности и выказывал искренний интерес лишь к лондонской театральной жизни.