Эвелин Энтони - Шаг до страсти

• Название: Шаг до страсти
• Автор: Эвелин Энтони
• Издательство: Терра — Книжный клуб
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-300-02884-3

Роман о сложном, противоречивом чувстве между сотрудницей ООН и полковником КГБ.

---

Даже если бы это не затрагивало его лично, все равно бегство Свердлова должно быть предотвращено. Полученная посольством «зеленая» телеграмма говорила о том, что делать это нужно немедленно. Он должен что-то предпринять не мешкая, даже ценой личного риска. Стефенсону дали номер телефона, пользоваться которым разрешалось только в исключительных обстоятельствах. Информацию он обычно передавал через тайник. Постоянно посещая магазин грамзаписи в центре города — его пристрастие к редким классическим записям было широко известно, — он регулярно с момента приезда в Вашингтон передавал русским сведения.

Способ связи был прост. Раз в неделю он появлялся в магазине, покупал пластинку или кассету. Когда у него было что передать, он заходил в будку для прослушивания и всовывал крошечный цилиндрик от своего фотоаппарата в определенную дыру в звукозащитном покрытии на стене над входом. Время его приезда в магазин всегда было известно заранее и каждую неделю менялось. Его контактер, которого он не знал в лицо, иногда уже находился на месте. После того как Фергус выходил из будки, связной заходил в нее и забирал контейнер с микрофильмом. Вероятность того, что кто-нибудь заметит «посылку» среди бесчисленного количества трещин и углублений в стене, да еще выше уровня глаз, практически равнялась нулю. Используя тот же тайник, Фергус без труда передавал донесения оперативному работнику, которого он также в глаза не видел, знал только его псевдоним Поль. Но в данном случае этот способ связи не годился, так как был очень медленным, а его информация не могла ждать. В резерве оставался телефонный номер — он всегда имел такой номер, где бы ни работал. Цифры он помнил наизусть.

Выйдя из туалета, он чувствовал себя получше. Посмотрел на часы. Этим утром у него две встречи, одна из них — через пятнадцать минут. По всем правилам конспирации звонить можно только из аппарата за пределами посольства, в таком случае звонок не может быть перехвачен или прослежен. На это требуется время. Было одиннадцать часов утра, придется подождать до полудня, и тогда можно выехать из посольства. Следует поехать в магазин грамзаписей, где есть телефонная будка, из нее он позвонит. Это задержит сообщение, но он не мог нарушить правило, которое соблюдал всегда, живя двойной жизнью. В пределах посольства никогда не делать ничего, что может быть отслежено и привести к нему.

Фергус прошел в свой кабинет. Полдень, можно выехать пораньше и автомобилем доехать до центра. Нет причин впадать в панику. Пятница. Им не составит труда взять Свердлова во время уик-энда — большинство людей устремляется прочь из Вашингтона, так как становится все жарче. Его можно посадить на борт самолета и, не привлекая внимания, отправить домой. Раньше это удавалось. Он вошел в кабинет и приступил к первой беседе. С полчаса он курил не переставая, немного тряслись пальцы. Во всем остальном он выглядел как всегда.

* * *

Джуди позвонила Нильсону утром. Она заранее придумала, что сказать. Сэму все больше не нравились ее бесконечные просьбы уйти пораньше или не прийти вовсе. Единственное, что ее спасало пока: ему не хотелось брать кого-нибудь другого. Она постаралась говорить хриплым голосом и откровенно наврала его жене. У нее заболело горло и всю лихорадит, она не сможет сегодня работать, но надеется, что в понедельник придет. Она извинилась за причиненное неудобство и быстренько повесила трубку, чтобы он не успел подойти. Нэнси будет отсутствовать весь уик-энд, так что можно не бояться, что ложь раскроется. Ночь прошла ужасно. Джуди накрасилась и подумала, что знакомство с Федором Свердловым состарило ее лет на десять. Она уложила небольшую сумку, всего на один, самое большее два дня. О том, как она вернется после отлета Свердлова в Англию, Джуди не подумала: наверное, есть несколько рейсов с Барбадоса на Штаты. Загадывать так далеко заранее она не могла, да и какое это имеет значение. Завтракать не стала, от кофе ее тошнило. Она выпила фруктового сока и подумала, не проявление ли это нервного напряжения — то, что она чувствует непроходящий страх? Здравый смысл никак не объяснял это явление. Все идет хорошо. Лодер взял операцию в свои руки, и она верила в его профессионализм. Свердлов держался уверенно, до их первого шага осталось всего несколько часов. Как только они сядут в самолет на Барбадос, ей, конечно же, станет легче.

Дважды за утро она набирала телефон Свердлова в советском представительстве в Нью-Йорке. То, что она увидела его накануне вечером, придало ей храбрости, то ли в отношении себя, то ли потому, что он нуждался в ее помощи. Джуди не могла ответить себе на этот вопрос. Но к утру уверенность истощилась и осталось только предчувствие нависшей беды. Она пыталась объяснить ему свои чувства, но он начал ее целовать, желая спокойной ночи, и Джуди не успела ничего сказать.

Он повторил, что любит ее. И поцеловал так, как будто и вправду любил ее. Он ушел, и она не знала, что думать. Как она ни старалась занять время, начав убирать в квартире и даже погладив несколько вещей Нэнси, но до отлета все равно оставалось еще два или три часа. Выйти из дома она боялась. Вдруг позвонит Свердлов или Лодер или в последний момент произойдут какие-то изменения. Даже Сэм мог проверить, насколько серьезно она заболела. Квартира превратилась в настоящую тюрьму, Джуди сделала бутерброд и заставила себя съесть его, потом села и попробовала читать. Один раз зазвонил телефон, она вскочила, но звонил мужчина и спрашивал Нэнси. Больше звонков не последовало. В три часа она вышла с сумкой в вестибюль. Свердлов никогда не опаздывал, вот-вот он подъедет, чтобы взять ее. Они должны сделать вид, что уезжают как двое счастливых влюбленных, чтобы вместе провести уик-энд, а потому он несколько раз внушал ей, что она должна казаться веселой и счастливой. Но вчера вечером он об этом не напоминал. Он вел себя сдержанно и выглядел печальным. Она еще раз посмотрела на часы. Десять минут четвертого. Он никогда не опаздывал, ни разу...

Через минуту раздался звонок у входной двери.

* * *

Генерал Голицын спал в своем кресле. Плотно пообедав, он задремал, почувствовав себя совершенно разбитым. Воздух был влажным, за окнами сверкали лучи жаркого солнца. Жалюзи он опустил и включил кондиционер. После этого генерал рухнул в кресло, тело его обмякло, но глаза оставались открытыми, словно у ящерицы, лежащей в коматозном состоянии на камне. Затем веки сомкнулись, и он негромко захрапел, как это случается со стариками.

Когда ему доставили донесение Фергуса Стефенсона, он только-только проснулся и пил чай из стакана. После короткого сна он с большим трудом приходил в себя. В молодости он спал, как кошка. Тогда ему хватало совсем немного времени, чтобы восстановить силы: полчаса в поезде, в автомобиле, в грузовике, трясясь по разбитым дорогам, за письменным столом, за которым он работал по ночам, в аэропланах или даже верхом на лошади. Но сейчас он пришел в необычайное возбуждение, пыхтел, хлопал глазами, пытаясь прогнать сон. Получив сообщение, он сначала ничего не понял. Это было чересчур сложно для его понимания. Он прочитал документ во второй раз, и тогда его помощник и секретарша услышали, как он издал вопль и разразился площадной бранью. В кабинет заскочил помощник, секретарь не решилась.

Помощник увидел, что генерал стоит посредине комнаты с бумагой в правой руке, его лицо побагровело, и он орет и сыплет проклятиями.

Не прошло и минуты, как перед ним предстала Анна Скрябина, бледная как полотно и трясущаяся как осиновый лист. Она докладывала расписание рейсов, которыми Свердлов летел из Вашингтона в Нью-Йорк и из Нью-Йорка на Барбадос. Ему зарезервировали билет на самолет, вылетающий в четыре тридцать. Голицын уставился на часы. Уже пять тридцать. Он уже в воздухе. Внезапно он набросился на девушку. Закричал на нее, размахнулся и влепил ей пощечину. Ей было велено наблюдать, велено докладывать каждое слово и каждое движение Свердлова. Только сегодня утром она приходила к нему и сказала, что Свердлов стал за ней ухаживать и собирается пригласить куда-нибудь на вечер. Голицын еще раз со всего размаха ударил ее. Она не только не выполнила приказания, орал он, но позволила обвести себя вокруг пальца, а значит, и его, генерала. Она стояла, прижав обе руки к лицу, и рыдала от страха. Старик бросил на нее угрожающий взгляд. Потом приказал отправляться на свое рабочее место и ждать.

Следующие полчаса кипела работа в шифрбюро. Одному из стукаловских людей еще раньше было поручено наблюдать за Свердловым на Барбадосе. Он отправился на самолете, вылетевшем утром, и после пересадки на Тринидаде он прибудет на Барбадос за два часа до Свердлова. Но одному человеку не управиться с возникшей ситуацией. Он не получал приказа убить Свердлова, он должен был только следить за ним и обращать внимание на его перемещения. Как и весь персонал посольства, наблюдатель был захвачен совершенно врасплох. Поездка Свердлова на Барбадос рассматривалась как служебная командировка, часть разведывательной операции, о которой генерал был полностью проинформирован. Ее планировали вполне открыто через посольские каналы. Никому ни на миг не пришло в голову, что это предварительный этап подготовки Свердлова к уходу. И что за ним стоит английская секретная разведывательная служба (СИС). В полученном генералом сообщении говорилось прямо, что Свердлов связан с Британским посольством и что там принимаются меры по его приему. Тон сообщения требовал срочных мер, но дело в том, что перебежчик уже покинул Америку и направлялся в бывшую английскую колонию. Голицын сходил с ума: Свердлов ускользнул, воспользовавшись одним из самых смелых принципов разведки, гласившим, что, если ты хочешь оторваться от преследования, делай это при полном дневном свете и в присутствии как можно большего количества людей. Свердлов выехал из Штатов, где сравнительно несложно организовать захват и затем разделаться с ним. Он бежал на вест-индский остров, где трудно, если вообще возможно, его похитить, не ввязываясь в международный скандал. Остров достаточно удален, связь с посланным Стукаловым работником затруднена, и передать ему указания об изменении плана сложно. Голицын сначала послал шифровку в Москву, в которой подробно доложил Панюшкину о содержании сообщения, полученного от Синего, и просил дальнейших инструкций. Голицын видел два или три варианта действий, но не решался ничего предпринимать без санкции начальников Свердлова. Он никогда не действовал без согласования. Он ждет указаний, и его не упрекнешь в медлительности.