Густав Эмар - Заживо погребенная

• Название: Заживо погребенная
• Автор: Густав Эмар
• Издательство: Терра
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994

---

— Завтра в кафе Гельдера, в пять часов. Я буду одет отставным офицером и первый к вам подойду. Тут же мы условимся о следующем свидании. Нужно сбивать с толку шпионов. Как вы оденетесь?

— Но завтра я могу остаться в обыкновенном платье. Майор видел меня всего один раз, и тогда у меня была длинная борода и длинные волосы.

— Правда. Если вам нужно будет писать, адресуйте письма на бульвар Пуассониер, № 88. Там моя настоящая квартира.

— Хорошо. А мой адрес…

— Знаю! Давно знаю!

— В таком случае, до свидания, до завтрашнего дня.

Юлиан отправился к театру, где его ожидал экипаж, и вернулся домой.

ГЛАВА VI

При звуке голоса, громко назвавшего его по имени, панический страх овладел Майором. Нещадно шпоря коня, он мчался, как вихрь, с единственной мыслью — бежать, бежать, как можно дальше.

Мало-помалу волнение его улеглось и, остановив взмыленную лошадь, он тяжело перевел дух.

— Дурак! — сказал он сам себе. — Вместо того, чтобы узнать, что мне нужно, я возбудил подозрение в моих врагах! Теперь они знают, что я здесь.

Бешенство его утихло, уступая место размышлениям. Результатом их было то, что он повернул лошадь назад и направился к Парижу. Он ехал тихой рысью, покуривая сигару и глубоко раздумывая о своих делах.

Около одиннадцати часов он въехал в пустынный и; узкий переулок и остановился у высокой каменной стены. Не слезая с лошади, он постучал хлыстом в дверь, потом, соскочив на землю, привязал измученное животное к железному кольцу и подошел к другой, находившейся рядом двери.

Вынув из кармана крошечный ключик, он повернул его в замке и вошел, с шумом захлопнув дверь за собой. Покуда он ощупью шел по длинному и совершенно темному коридору, на противоположном конце показался человек с фонарем в руке.

— Откройте! — крикнул ему Майор, останавливаясь перед массивной железной решеткой, перерезывавшей коридор во всю его ширину.

Человек с фонарем придавил пружину и решетка опустилась под пол.

Майор прошел и последовал за человеком с фонарем.

Они вошли в кабинет, отчасти нам уже знакомый, ибо это был тот самый, в котором господин Ромье принимал Лупера.

— Здравствуйте, Оианди! — сказал Майор, разваливаясь на диване. — Что это вы такой нарядный? Не собираетесь ли куда-нибудь?

— Не собираюсь, а только что вернулся! — с сердитым видом отвечал Оианди.

— Так рано? Где же вы были?

— В Елисейских полях, чтобы отдать негодяю, которого я надеялся более не видать, четыреста тысяч франков!

— Ого! Так много!

— Кроме того, я ему вечером передал сто тысяч…

— Должно быть вы очень богаты, друг Оианди.

— Полно зубоскалить… Ведь вы настаивали на моем свидании с Лупером, а с ним дешево не разделаешься.

— Ничего! Лишь бы все удалось, как следует.

— То-то и дело, что благодаря вам мы, наверное, опять провалимся. Вы хорошо знаете этого Лупера?

— Я знаю его за очень умного, расторопного и, главное, влиятельного бандита. Подчиненные его обожают и готовы идти за ним в огонь и в воду. Мне приходилось видеться с ним три или четыре раза, и он думает, что я бежавший с каторги.

— Уверены ли вы в том, что он вас не знает ближе?

— Каким образом?

— А таким, что меня, например, он отлично знает! Нужно вам сказать, что мне передали, что он принадлежит к отличной фамилии и что настоящее имя его Монреаль. Вчера вечером, рассердившись на него, я хотел показать ему свою проницательность и крикнул: «Прощайте господин де Монреаль!» А он мне в ответ: «До завтра, Фелиц Оианди!»…

— Гм-м!.. Вы были неосторожны!

— Разумеется. Я старался исправить ошибку. Тотчас же я послал вслед за ним одного из наших, но мерзавец не только не убил его, но даже выдал меня…

— По крайней мере, сегодня утром Лупер смеялся над моей неудачной попыткой убить его. Я клялся, что ничего не замышлял, но он не поверил.

— Карай!.. Дело дрянь… Знаете ли, что не далее как часа два тому назад, какой-то незнакомец также назвал меня по имени?

— Черт побери!.. — с ужасом воскликнул Оианди. — Значит, мы узнаны!.. Бежим, Майор!.. Ничего другого не остается нам делать.

— Ну, ну!.. Куриное сердце! А денежки наши? Пропадать им, что ли?

— Лучше потерять деньги, чем жизнь! Не обвиняйте меня в трусости, я просто осторожен. Вы забываете, что мы не в свободных саваннах, а в Париже, в центре, где господствует законность, где полиция превосходно организована, и где малейшая шалость преследуется как преступление…

— Та, та, та! — остановил его Майор. — Не очень-то восхищайтесь этой чудесной полицией. Многих она ловит, а еще больше пропускает мимо! Мы с вами, кажется, пример налицо. Попадаются одни дураки! Рассуждайте хладнокровнее: что нам угрожает? Мы были узнаны, положим. Но кем? Знавшими нас до отъезда в Америку? Невозможно! Наши тогдашние деяния не могут быть известны; к тому же те, которые меня тогда знали, думают, что я давно умер. Кто же может нам угрожать? Если бы сюда случайно попал кто-либо из близко знавших нас в Америке, то это могут быть только люди, имеющие те же причины, как и мы, скрываться от полиции. А бумаги наши все в порядке… Нам будут, может быть, угрожать шантажом, ну да с этим легко справиться.

— Вы забыли Юлиана Иригоейна и Бернардо Зумето.

— Нет не забыл; и знаю, что борьба с ними будет ужасна. Но опять-таки, я уверен, зная характер их, что они не обратятся к полиции.

— Может быть, ошибаетесь.

— Наверное, нет. Им это даже в голову не придет.

— Дураки же они!

— У нас с ними борьба не на жизнь, а на смерть… Одни подлецы поручают полиции мстить за себя. Одним словом, объявляю вам, что я ни за что не покину Париж. Что касается вас, вы свободны отказаться и от прелестной Денизы, и от так давно ожидаемого мщения. Впрочем, вряд ли ваша осторожность позволит вам мстить кому бы то ни было.

Оианди устремил на него бешеный взгляд.

— Хорошо, — сказала он глухим голосом. — Я останусь! Но помните, что я вас предупредил. Я вам говорю: мы погибнем!

— Будь, что будет! — мрачно отвечал Майор. — Нужно действовать быстро и решительно. У вас все готово?

— Готово-то, готово. Мина подведена, остается только взорвать ее. Уже шесть месяцев у Иригойенов и Валенфлеров ничего не делается, чего бы шпионы наши не знали.

— Все козыри в наших руках! Победа будет наша!

— Увидим! — недоверчиво сказал Оианди.

— Вот упрямец, черт возьми!

— Это не упрямство, Майор, а…

Оианди побледнел. Волнение судорожно сжало ему горло.

— Вы что-то скрываете от меня, — с участием сказал ему Майор. — Оианди, мы с вами более чем сообщники — мы друзья, отчего вы скрытничаете со мной?

— Вы будете смеяться над моим суеверием.

— Вот оно что!.. Смеяться я не буду, потому что мы с вами баски, следовательно, воспитаны на вере в чудесное. Только не надо нервничать, как молодая кокеточка. Говорите, в чем дело… А чтоб придать вам бодрости, я первый расскажу вам случай, бывший со мной в молодости. Знаете ли причину моей бесшабашной храбрости?.. Вера в предсказание одной старой цыганки.

— Возможно ли?

— Клянусь! Мне было всего восемнадцать лет. Возвращаясь однажды из военной школы, я встретил цыганку и бросил ей двадцать су. Старая ведьма схватила мою руку, поцеловала и значительно покачала головой. Я велел ей объясниться, и после долгого молчания она сказала: кровь на твоих руках… берегись тех, которых ты убьешь. Напрасно просил я ее сказать еще что-нибудь, она убежала, повторяя: берегись мертвых! Много лет спустя, припомнил я эти слова и, признаюсь, до настоящего времени они поддерживали меня. Если я должен бояться только мертвых, что же мне могут сделать живые?.. Но теперь ваша очередь, рассказывайте!

Оианди начал тихим голосом:

— Месяц тому назад я был на большом обеде у моего банкира. За десертом речь зашла о новой гадалке, которая, как уверяли, творила просто чудеса. Не понимаю сам, отчего любопытство мое было так задето, но я спросил ее адрес и на другой же день отправился к ней.

— Браво, Оианди!

— Она жила в старом доме предместья Сен-Жак и, признаться, я не без трепета остановился у двери, на дощечке которой было написано: «Госпожа Шерами». Мне отворила дверь девочка лет двенадцати и ввела в довольно хорошо меблированную гостиную. На шестах перед окнами дремали огромный ворон и сова. Наконец, вошла и гадалка. Это была красивая женщина лет сорока; бледное лицо ее, огненные глаза, исчерна-синие волосы были прелестны. Усевшись перед старинным дубовым столом, на котором лежали карты и завязанные мешочки, она сделала мне знак приблизиться. «Что вы хотите знать? — спросила она гармоничным голосом. — Прошедшее, настоящее или будущее?» «Будущее!» — ответил я. «В таком случае вы будете иметь большую игру. Положите двадцать франков в эту вазу». — Я повиновался. Тем временем она разложила карты. Вдруг, быстрым жестом она смешала их, говоря: «Возьмите назад ваши деньги: они покрыты кровью! Я все вам скажу, но ничего не хочу брать от вас». Я сделал невольное движение. «О! — надменно продолжала она. — У меня есть защитники!» Она позвонила, и тотчас два человека в масках вошли и встали у дверей.