Ю. Шестов - Поэма “Нити”

• Название: Поэма “Нити”
• Автор: Ю. Шестов
• Жанр: Поэзия

Порой бывает настроение — подбить итоги. Как прошагал часть выпавшей тебе дороги..

---

А вдруг ответ — вся жизнь моя?

Я с вами вместе размышляю,

И вот ответ какой слагаю:

Мы как растения, а соки

Вбираем там, где нам истоки.

Вы скажите: по древу мыслью…

Но погодите, Хлесткий, кистью

Удар наносится тогда,

Коль в подготовке — пот труда.

Но дале. В тяжкие минуты

Того же быта, скажем, путы

Скрутили нас в бараний рог,

Или терпенью вышел срок,

Иль мы раздеты и разуты,

А жизнь кругом разврат и смуты.

Куда нам хочется забиться,

В каких лугах с травою слиться?

Ведь если честно, многим детство,

Как утолитель боли средство.

Невинны тайны юных дней,

Как майский цвет во тьме ночей.

Святое время?… Да, быть может.

И кое в чем оно поможет -

По жизни с твердостью пройти,

Побольше взять и все снести.

Но при условии простецком,

Чтоб в становленье нашем детском

И в майском цвете юных дней

Трудились мы, как сто чертей.

Ну ладно. Детство за горами,

Как. синь за горными хребтами.

А здесь — пустыня, дует ветер,

И ты, как зверь, один на свете.

К каким припасть теперь истокам?

Мозгам, не высохшим до срока,

Душе, приявшей чистоту,

И тела силе, как жгуту.

Семья, детишки — где подмога,

А где-то в ад стрелой дорога,

И сбоку тень нежитых лет…

Что там еще спасет от бед?

А самый главный стерженек -

Наш плот, баркас, мозгов штырек,

Что наполняет жизнью день,

И что седлает нашу лень.

Да-да, вы правы, это просто.

Отгадка — дело нам по росту,

На каждый час, на пять минут,

На жизнь, на десять — как дадут.

* * *

Вам надоело предисловье?

Я сам в смятенье — пустословье,

Как скрип зубной, претит и мне

(А где чужое, так вдвойне).

* * *

Когда и что мы вспоминаем?

Когда в минувший день играем,

Когда волнуют прошлых лет

Событья памятных нам мет.

Воспоминанье — это чувство

(Запоминанье то ж искусство).

Томленье, грусть, душа болит…

У вас — любовь, у нас — гастрит.

Какой-то гранью вдалеке

Блеснет как лучик в синь-реке,

Намек на чувство… Что-то было…

И подались слоенья ила.

И зацепило, потянуло,

Глядишь, сердечко колотнуло,

Подраскраснелись щечки ваши…

И краски дней былых все краше.

* * *

Карьера — плотника помощник,

От комбикорма полуношник -

Закончилась расчетом в кассе.

Я ученик. В девятом классе.

И сразу память предложила

Двор школы, гул… А так ли было?

Да вроде так, а чувства нет -

Позвонче запах смазал след.

Но попытаемся тенета

Распутать. Вызволить из гнета

Младых и зрелых наших лет

Былых событий давний след.

Темно, зима. Скрип жесткий снега,

И позабыто слово «нега»,

Когда за сорок с ветерком.

Спешим… Автобус… Вновь пешком…

Соседа валенки уютно

Шерстят по лестнице попутно.

А рядом, мягонько, мои.

Я их любил. (А вы свои?)

И завсегда перед уроком

Стоим, минут пятнадцать сроком,

В колоннах-классах и внимаем.

Чему — забыл. Так… Ждем, зеваем…

Влекут к себе мороз и тьма,

Пух-изморозь весом едва.

Но знаю я — там воли нету.

Чуть подожду гулять по свету.

Учился. В общем-то с напором.

Как с мехлопатой надо споро,

В ученье то ж — замешкал чуть,

Урок пустой. А чем тянуть?

(Эх, скудновато. В этом месте

Изюма в общепита тесте

И то поболе будет, чем,

В моих воспоминаньях тем.)

Да, что-то с школой не выходит.

Зацепок нет, по льду как водит.

Что толк долбить мне толщу дней -

Там тот же лед. И сон теней.

Но почему?! И в чем причина?!

Ну, если честно, чувств картина

Тех дней напорного труда

Расплывчата — туман, вода…

Почти что все ушло в работу,

И цели понятой заботу.

Мозги, хоть грубо, что мотор -

Залил, завелся и попер.

И ни травинки, ни былинки

Не остаются на картинке.

А датчик масла, зажиганье

Займут вам полностью сознанье.

И чувства все-на те мгновенья

С дорогой дерзкого боренья,

Когда подвеска, и мотор,

И ты — их бог, и сам стартер.

Но позади дорога наша.

(Ведь сделают-с асфальтом каша!)

Забыты кочки и жиклеры,

И стынут жаркие моторы.

В воспоминаньях остается:

Околок белый вбок несется,

Метнулся бык через дорогу…

И завернулось время в тогу.

Немного, да. А как иначе?

Я так решал свои задачи:

Долбил упорно, каждый день,

И отдых был работы сень.

Хотел и сделал. Радость? — Радость.

Собою повеленья сладость.

И нет награды той дороже,

Когда уверуем, что можем.

Мечты тогда, как инструктаж:

Вот здесь пахать, тут абордаж,

И вновь пахать — до исступленья.

Стократ сильней, в ком нет сомненья.

За это стоит претерпеть,

И пострадать, и попотеть.

Пусть жизнь свернет в бараний рог

Не раз, не два — всему свой срок.

Согнуло — надо разгибаться,

Опять силенок набираться.

И безмятежностью души

И в пекле адовом дыши.

* * *

И вся-то суть за те два года -

Развить что мне дала природа.

Но это (чуял или знал)

Не легче, чем лесоповал.

А что мозгам от школы надо?

Как мышцам в меру пот отрада,

Так и плутания ума

Даруют истине корма.

Пожалуй, все. Что дальше — проза.

Вот пряди листьев на березе,

Небес над ней голубизна…

Но жизнь корней нам не видна.

И отблеск как, чуть-чуть в тумане,

Картина-призрак жизни рани.

Сентябрь, дождик. Облака

Нависли серой мглой. Река.

Вверх по теченью ветер гонит

Барашки волн. Неслышно тонет

Меж волн от пены седина,

И мелких капель дробь слышна.

Подмышкой румпель, Вова-боцман,

Средь прочих умных главный лоцман,

Орет про кливер-на ветру.

Давая крен, я планшир тру.

Впередсмотрящий, друг наш Джон,

К мечтам-туману устремлен.

Эй, Джон, на юности заре

Внимай взахлеб своей поре!

Ял, паруса, качели-волны

Бездумной силой мерной полны.

Форштевень в пене, брызг накат,

Безвременье… Я тихо рад.

* * *

В простой и цельной жизни той

Я к лыжам попривык зимой.

В морозы в инее ресницы,

В их окнах — лыжины-сестрицы.

Прозрачно замер лес зимою,

Снежинок скрип… Бегу лыжнею.

День будний. Больше — никого.

Искрился снег… И нет его.

Из-под носка две струйки снега

От лыж стремительного бега…

Чем так чарует нас скольженье?…

Победой призрачною тренья?

* * *

Десятый класс, зима. С друзьями

В поход уральскими местами.

Несложен план был общий наш:

Из Златоуста -в Карабаш.

Рюкзак тяжел — легка дорога,

Безветрен день. Ель-недотрога.

И солнце в холоде небес

Сиянье льет в таежный лес.

Чудным избигом снег на соснах,

Изба в лесу, бушлат на досках.

Тепло дороже тесноты,

Поутру хмарь, следов кресты…

Еще изба. Дружна ночевка.

В лесу снег рыхл, и лыжам топко,

Я тихо весел, вверх ползу…

Ах, чудо дней младых в лесу!…

Лег на снег лапник (ветки сосен).

Костром нагреты… Дух стал росен.

Сон на морозе — подремать,

И хочется скорей вставать.

До боли в мышцах «отдых» тела.

Быстрее на ноги, за дело.

Бахилы, лыжи, рюкзаки…

Вниз! В ложе сонное реки.

(Опять завидую напору,

С каким легко бежал я в гору.

Сейчас и силы боле стало,

Да жизнь ее охомутала.)

Открылся Карабаш внизу,

Огрызки труб торчат в дыму.

Средь гор, лесов, в закатном свете

Сам по себе, за все в ответе.

Забытый богом городок,

Как жил тогда, закончен срок.

Взалкала жизнь до перемен,

И встреча наша — ныне тлен.

Автовокзал, Кыштым. Сидим.

Автобус ждем, чудим, бузим.

В буфет зашли, там обсчитали.

Валера в мат. Шум, крики в зале.

Народ угрюмый. 3а душою

Как камень, сложенный с пращею.

Лежит давно, заплесневел.

Лукавья смог в мозгах засел.

И где обидчик — не узреть,

Пространство все — тугая клеть.

Поток словес казенных в уши,

Как зной — язык, нутро всем сушит.

Кыштым опаску в жизни дал -

Средь дня мелькнул там тьмы провал.

В ней жуть чудовища-машины

И слепородый ход пружины.

Наверное, из-за контраста -

Искрился снег в изломах наста,

И в сумрак сосен лес манил…

Вдруг путь нас жизнью окатил.