Джордж Сорос - Кризис мирового капитализма

• Название: Кризис мирового капитализма
• Автор: Джордж Сорос
• Издательство: ИНФРА-М
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1999
• ISBN: 5-16-000002-х

Имя Джорджа Сороса – выдающегося предпринимателя и филантропа говорит само за себя. Доктор Honoris Causa, крупный исследователь финансовых рынков и автор теории рефлексивности, Джордж Сорос почувствовал острую необходимость развить идем, изложенные в книге «Алхимия финансов», и сообщить миру о результатах своих новых теоретических поисков -предстоящем распаде мировой системы капитализма и угрозе, нависшей над открытым обществом. В августе 1998 года Джордж Сорос стремился спасти мировую финансовую систему от разрушительной волны, возникшей в результате Азиатского кризиса и докатившейся до России. Он вел дневник. Прочитав книгу, а в ней отрывки из дневника, мы увидим хорошо знакомые драматические события этого периода глазами их активного участника. Джордж Сорос предпринимал гигантские усилия к тому, чтобы спасти еще не захваченные финансовым кризисом страны, в том числе и Россию...

Для всех, кого интересуют проблемы экономики, – политических деятелей и их советников, специалистов исследовательских институтов и аналитических ведомств, руководителей финансовых институтов и специалистов по финансовым рынкам.

---

Открытое общество предполагает определенную взаимосвязь между государством и обществом, имеющую важные последствия и для международных отношений. Основополагающий принцип состоит в том, что государство и общество не идентичны; государство должно служить обществу, но не править им. У людей есть потребности, которые они самостоятельно удовлетворить не могут; их удовлетворять призвано государство. Государство не должно брать на себя все коллективные решения: некоторые потребности лучше удовлетворять в рамках добровольных ассоциаций, другие – с помощью муниципальных властей, а третьи – путем международных договоренностей. Гражданское общество, государство, местные органы власти – все они имеют собственные сферы влияния; то, что можно, должны решать люди, а не государство. То, как принимаются решения, должна определять конституция. Конституция определяет, как законы принимаются, корректируются, регулируются и проводятся в жизнь. Государство не должно быть вне досягаемости закона.

Перечисленным условиям удовлетворяют не все государства. По своей природе государству больше подходит править, а не оказывать услуги. Первоначально государствами правили суверены, хотя их власть не всегда была абсолютной. Государство – это архаический инструмент, приспособленный к требованиям открытого общества. Иногда его эволюция шла в другом направлении: в Советском Союзе партийно-государственный аппарат стремился осуществлять более всеобъемлющий контроль над обществом, чем любой абсолютный правитель. Именно в этом в то время состояло различие между открытым и закрытым обществом.

Мы пришли к выводу, что в отношениях с собственными гражданами государство более склонно злоупотреблять своей властью, чем во взаимоотношениях с другими государствами, поскольку во втором случае его сдерживает больше ограничений. Народы, живущие в условиях деспотического режима, нуждаются в поддержке извне. Часто – это их единственная надежда. Но насколько люди вне таких стран заинтересованы в оказании содействия угнетенным народам? Именно отсюда возникает настоятельная необходимость в пересмотре наших социальных ценностей. Люди, живущие в условиях представительной демократии, в целом поддерживают принципы открытого общества внутри своих стран; они защищают свою свободу, когда она оказывается в опасности. Но поддерживать идеи открытого общества в качестве универсального принципа явно недостаточно. Многие люди, активно защищающие собственную свободу, усматривают противоречие в принципах, когда им предлагают вмешаться в дела далекой страны. И, что еще хуже, они имеют на это основание. Действия имеют непредвиденные последствия, а вмешательство с наилучшими намерениями во имя некой абстрактной идеи способно принести больше вреда, чем пользы. К такому выводу пришли телезрители, когда они увидели, как по улицам Могадишо волокли труп американского летчика.

Как я отмечал выше, главная задача сейчас – принять универсально применимый кодекс поведения для нашего мирового сообщества. Концепция открытого общества способна высветить проблему, но не разрешить ее реально. В открытом обществе окончательные решения отсутствуют. Из-за нашей подверженности ошибкам кодекс поведения невозможно вывести даже из самых лучших принципов. Но кодекс поведения все равно необходим, особенно в сфере международных отношений. Эти отношения нельзя сводить только к межгосударственным, поскольку мы видели, что интересы государства не совпадают с интересами народа. Вот почему необходимы некие универсально применимые правила отношений между государством и обществом, которые защищали бы права индивида. Зачатки таких правил существуют в виде благочестивых деклараций, но они имеют далеко не всеобщий характер и лишены механизма для безоговорочного проведения в жизнь. Кроме того, опасно оставлять претворение правил в жизнь на усмотрение государств, поскольку, как отмечалось выше, государства руководствуются не принципами, а исключительно интересами. Общество следует мобилизовать на внедрение принципов в поведение государств, и эти принципы должны быть принципами открытого общества.

Демократические государства устроены в соответствии с принципами открытого общества – по меньшей мере в принципе. Кодекс поведения существует в форме законов, которые можно корректировать и улучшать с учетом обстоятельств. Государство находится под контролем общества, а не над законом. Не хватает лишь верховенства международного права. Как его обеспечить? – Только путем сотрудничества демократических государств, контролируемых обществом внутри страны. Им придется отказаться от части своего суверенитета, чтобы добиться верховенства международного права, и изыскать пути заставить другие государства сделать то же самое. В принципе, это звучит хорошо, но следует считаться с непредвиденными последствиями. Вмешательство во внутренние дела другого государства всегда чревато опасностью, но отказ от вмешательства способен причинить еще больше вреда.

11. ПЕРСПЕКТИВЫ ОТКРЫТОГО ОБЩЕСТВА

Куда же мы идем теперь? Набросать эскиз глобального управления – значило бы вступить в противоречие с принципами открытого общества; это было бы также напрасное занятие. Следует начать с того, что уже есть, и решить, что надо изменить. Необходимо также добиться нужной поддержки. Карл Поппер назвал это постепенной социальной инженерией. Мне не очень нравится этот термин, так как существуют моменты, когда постепенных изменений оказывается недостаточно. Таким моментом стал крах советской системы. Предложения постепенной реформы не годились. Это было время «крупных скачков», подобно валютной реформе в Польше или массовой приватизации в Чехословакии и России. Тот факт, что радикальные формы часто также радикально искажаются, не отменяет необходимость в них.

Мы переживаем сейчас такой же исторический момент. Мировую капиталистическую систему потряс ряд финансовых кризисов, и она буквально распадается. Когда я приступил к написанию книги, я не думал, что это произойдет так быстро. Хотя я, возможно, нахожусь в меньшинстве, я полагаю, что требуются существенные перемены. Но даже при этом я против революционных изменений из-за связанных с ними непредвиденных последствий. Надо начать с того, что мы имеем, и попытаться улучшить это. Проблемы международной финансовой системы я рассмотрел в главе 8; здесь же я намерен обратиться к международной политической системе или, точнее – к ее отсутствию.

Европейский союз

Мы являемся свидетелями гигантского эксперимента в социальной инженерии: создание Европейского союза. Он заслуживает более пристального внимания. Этот процесс имеет непосредственное отношение к вопросу, который мы определили в качестве важнейшей проблемы нашего времени: как преодолеть препятствия, которые национальный суверенитет ставит на пути решения общей задачи. Эта задача не решается непосредственно; но если бы дело обстояло именно так, то процесс в Европе не зашел бы так далеко, как сейчас. Скорее, задача решается косвенным путем: формулируется конкретная цель и обеспечивается необходимая поддержка. Все началось с Объединения угля и стали и дошло до введения единой валюты. Каждый шаг был сопряжен с определенным недостатком, который можно было исправить, только сделав следующий шаг вперед. Процессу присуща неопределенность, и невозможно сказать, как далеко он зайдет. Каждый шаг наталкивается на сопротивление, а оно во многом определяется ожиданием, что за ним последуют другие шаги в том же направлении. Такие ожидания имеют под собой основание. Введение единой валюты, например, не вполне достигнет своей цели без единой фискальной политики. Получит ли введение единой фискальной политики достаточную политическую поддержку, – покажет только будущее.

Процесс интеграции сталкивается с трудностями. Его инициирует политическая элита, но он лишается поддержки со стороны масс. Идея единой Европы была в высшей степени заманчивой, особенно когда память о последней войне была еще свежа в умах людей, а Европа испытывала угрозу со стороны Советского Союза. Реалии Европейского союза в том виде, в каком он функционирует сейчас, куда менее привлекательны. В политическом отношении это – по-прежнему союз государств, которые делегировали Европейскому союзу часть своего суверенитета. В экономической области, где такое делегирование произошло относительно давно, Союз функционирует довольно успешно, но в политической сфере делегирование полномочий практически отсутствует. Европейская комиссия действует по указаниям Совета министров, однако оба органа руководствуются скорее национальными интересами, чем общей задачей. Решения принимают форму международного договора: его трудно заключить и еще труднее изменить. Членов Комиссии назначают в соответствии с национальными квотами, а ее работа подвержена всем недостаткам бюрократического аппарата, вынужденного служить не одному господину, а пятнадцати господам. Перед нами предстает тяжеловесная бюрократическая организация, работающая непонятным образом, окутанная секретностью и не подотчетная общественности. Чтобы изменить такое представление, работа Комиссии должна быть подотчетна гражданам этих стран, либо через их национальные парламенты, либо через Европейский парламент, но граждане не требуют этого, так как утратили ко всему интерес. Национальные правительства усвоили дурную привычку винить Брюссель во всем, что не нравится их гражданам, а Европейский парламент в целом не пользуется должным уважением.