Кэтрин Спэнсер - Мой нежный цветок

• Название: Мой нежный цветок
• Автор: Кэтрин Спэнсер
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-05-006110-5

Как можно поддаться обаянию почти незнакомого человека и провести с ним ночь любви? Но оказывается, что и такая случайная любовь может быть взаимной и настоящей.

---

— Абсолютно!

Он провел ногтем по глянцевой бумаге.

— Нам так повезло, сага! Просто невероятно повезло!

— Да, — мягко согласилась она. — Доктор счел мое состояние превосходным.

— И ты доверяешь его мнению?

— Он грамотный специалист, Бенедикт. Я думаю, на него можно положиться. Он знает, о чем говорит.

— Значит, моя жена здорова, так же как и малыш?

— Да.

— Как было бы здорово, если бы это известие сделало меня абсолютно счастливым, — произнес он.

Ее сердце упало.

— Почему же нет?

— Разве ты забыла, что происходит с моей матерью? — Впервые за время их знакомства гордость, видимая в нем при упоминании о своей семье, сменилась стыдом. — Я просто теряюсь, Кассандра. И желал бы дать разумное объяснение ее поступкам, но, честно говоря, я в растерянности.

Конечно, я спрашивал ее, но она сама ничего внятного сказать не может. Как думаешь, что на нее находит?

— Предполагаю, что я ее спровоцировала. Касси попыталась припомнить последовательность событий. — Думаю, известие о ребенке застало ее врасплох, вывело из себя. Но что меня потрясло: она умышленно рисковала жизнью своего нерожденного внука. Извини, что я говорю тебе об этом.

— Не извиняйся, — хмуро ответил он. — Моя мать превратилась в монстра. Одно время я сомневался, не повредилась ли она умом, теперь вынужден признать, что помешательство ее носит характер, опасный для окружающих.

Он говорил с горечью, Кассандра не могла не заметить, чего стоили ему эти слова. Невозможно было не увидеть боль в его глазах.

— Мне хотелось бы не согласиться с тобой, но я не могу, — сказала она грустно. — Боюсь, я никогда больше не смогу переступить порог палаццо. И не хочу, чтобы твоя мать еще когда-нибудь оказалась поблизости от меня или от маленького.

— Понятно. О твоем возвращении я и не мечтал. Но умоляю тебя не возвращаться пока в Штаты. Кассандра, прошу тебя, поедем со мной в Ла-Посада, в мой дом на Сицилии. Мы будем там одни, там безопасно. Мы начнем заново, устроим такой медовый месяц, который и должен быть у каждой пары.

— Не очень я гожусь на роль счастливой новобрачной, — со смехом возразила она. — Уехала я спешно. Так что все мои вещи, кроме купленных вчера, остались в палаццо.

t— Тогда сразу после завтрака отправимся по магазинам.

— Звучит заманчиво, но что с работой? Ты не можешь просто встать и уйти, если вся твоя семья от тебя зависит.

— Могу, — он сжал ее руки так сильно, что она едва не вскрикнула. — Теперь моя семья — ты и малыш. Не хочу сказать, что не дорожу своими сестрами, да и матерью тоже. Но решение принято ничто и никто более не встанет между нами, тобой и мной. С этого момента наш брак имеет первоочередное значение.

В воздухе внезапно замерцали радужные перспективы счастливого будущего. Неутоленные желания, выполнение которых откладывалось на неопределенный срок, внезапно стали казаться осуществимыми.

И пусть оставалось непроизнесенным заветное «я тебя люблю, Кассандра», после смятения и мук прошедших двадцати четырех часов Кассандре оказалось довольно и этого.

Бенедикт провел ее по магазинам, потратил колоссальные суммы: целый гардероб шелкового белья, туфли, косметика и такие прелестные платья для беременных, что хотелось остаться беременной навсегда, лишь бы был повод их не снимать.

— Я уговорил вернуться нашего старого подрядчика, — сказал он. — Дал ему право распоряжаться всем по своему усмотрению. В деревне его уважают. Ему легко будет набрать народ.

К вечеру они приехали в его сицилийское владение. Касси влюбилась в это место с первого взгляда. Палаццо Константине располагалось на вершине скалы, подавляя мрачностью своих древних стен, заслоняющих небо. Дом же Бенедикта, размещенный на склоне холма, с грациозным изгибом белоснежных оштукатуренных стен и синей черепичной крышей, окружал бирюзовый плавательный бассейн.

Каждый закуток, любое образовавшееся свободное пространство заполняли усыпанные цветами кусты. Устремлялись ввысь фонтаны, крохотные ручейки весело журчали, сбегая по камешкам в небольшие пруды, полные ярко окрашенных рыбок, снующих взад-вперед.

Он повел ее показывать дом. Широкие окна и двери позволяли ветерку беспрепятственно разносить повсюду аромат жасмина, образовавшего заросли поблизости от главного входа.

Хозяйская спальня оказалась огромной, с окнами от пола до потолка, выходящими на закрытую террасу, рядом была очаровательная гостиная, а с другой стороны — две громадные ванные.

— Вижу, ты начала подсчитывать, скольких женщин я сюда приводил, — сказал Бенедикт, заметив ее удивление. Помещение явно предназначалось для проживания влюбленной пары. — Ты первая и последняя. Не я проектировал этот дом, Кассандра. Три года назад я купил его, соблазнившись расположением и прекрасными видами, у пары, переселившейся в квартиру в Риме, поближе к внукам. То, что дом спроектирован для супружеской пары, чистое совпадение.

Смущенная, что он так легко проник в ее мысли, она ответила:

— Ты не обязан мне ничего объяснить.

— Ясность нам не помешает, — ответил он. — Довольно уже было туч, сгущавшихся над нашими головами. Пусть грозы остаются в прошлом. Ты моя госпожа, сага, и единственная хозяйка этого дома.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Программа всей ночи была отработана у Бенедикта до мельчайших деталей. И казалось, ничто не сможет помешать выполнить ее в точности, тело его обязано было подчиниться ему и привнести в это, по сути, начало их семейной жизни, тонкость и изящество, что позволило бы им насладиться прелестью каждого мгновения.

Но он был слишком голоден, а она — чересчур хрупкой, нежной и желанной. Они едва достигли спальни, как первобытные инстинкты вышли из-под контроля, сметая с пути все хитроумные приготовления. Ее голос, выдыхающий ему на ухо его имя, шорох атласного белья, ее рука, ласкающая его грудь.., каких еще искушений ждать? Атакованный по всем фронтам, он готов был взорваться.

Бенедикт приник к губам Касси поцелуем, который был под запретом до того — слишком уж напоминал он сам акт любви. Ошеломленный запахом и вкусом жены, не отрываясь от ее губ, он опустил ее на пол.

Она живо отзывалась на каждое его движение, всякий раз подаваясь ближе, горячая, влажная.

Желая продлить удовольствие, он чуть отодвинулся, но она изогнулась, сжимая ноги, чтобы удержать его руку, водя своими ладонями от его груди к талии, по ремню брюк, расправляясь с застежкой, расстегивая молнию, добираясь до пульсирующего, налившегося кровью мужского органа.

На этом игра окончилась. Оба уже срывали друг с друга одежду, мгновенно оказавшись обнаженными. Кровать находилась не более чем в пяти метрах. Но с тем же успехом она могла быть на расстоянии пяти километров. Преодолеть такой путь не было возможности.

Ухватив посильнее, он прижал ее к стене. Забрал ягодицы в ладони, приподнял.

— Ты уверена.., что безопасно делать это сейчас? — Балансируя на грани, откуда возврата не было, он обуздал желание, чтобы мучительно выжать из себя этот вопрос.

Ее пальцы вдавились ему в плечи, побуждая закончить начатое.

— Совершенно уверена, — прошептала она.

И очень вовремя. В конце концов, он был просто человек, подверженный слабостям человеческого рода. А она была олицетворением искушения.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Ты моя жизнь, никто никогда не будет мне дороже тебя.

— О, Бенедикт! — восторженно пробормотала она. — Я так долго ждала от тебя этих слов. Так давно хотела сама сказать их тебе. Потому что я люблю тебя так давно, что уже начала бояться, что ты никогда меня не полюбишь.

— Не бойся, mi amore, — сказал он. — Черные дни позади, обещаю, впереди нас ждет лишь радость и счастье.

Пять дней и ночей он потратил лишь на то, чтобы дарить ей радость. Восторги так долго откладываемого медового месяца полностью вознаградили ее за каждую минуту страданий, им предшествующих.

Они часто занимались любовью. С нежностью и неукротимой страстью. Игриво, со смешками и шалостями и спокойно, лаская и нежа. Рано утром, когда восходящее солнце окрашивало белоснежные стены Ла-Посада розовым цветом, они ходили вместе в бассейн, а ночью, под звездами, на пляж.

Однажды, проснувшись пораньше, она взглянула на него и не смогла оторваться, так прекрасен он был. Не сдержавшись, она склонилась к нему и запечатлела неуловимый поцелуй у него на плече.

Когда она снова подняла голову, его глаза были открыты и полны веселья. Он поманил ее одним пальцем и повелительно-сонным голосом сказал:

— Пойди сюда, девочка.

— Да, хозяин, — промурлыкала она, обвиваясь вокруг него.

— Buon giomo, mi amore [11], — пробормотал он, отвечая на ее объятие.

Он показывал ей Сицилию. Возил в Палермо, в маленькие, находящиеся в стороне от дороги trattorias, где знакомил с традиционными сицилийскими блюдами: каракатицей, приготовленной в собственном соку, или лучшей телятиной, из того, что ей когда-либо приходилось отведать. Соблазнял ее сицилийским gelato и миндальными пирожными, окрашенными и сделанными в форме фруктов. Показывал ей знаменитые дворцы, византийские и римские готические церкви.