Леонид Словин - Не называй меня майором...

• Название: Не называй меня майором...
• Автор: Леонид Словин
• Жанр: Полицейский детектив

Звонок о начавшейся у платформы уголовной разборке поступил в дежурку в начале третьего ночи. Звонила торгашка одной из коммерческих палаток с привокзальной площади. У них там работали всю ночь.

— Милиция… — Голос сорвался. — Тут страшно, что творится! Рядом со станцией…

— Что конкретно?..

Женщина уже бросила трубку.

— В машину!..

Домодедовцы запрягли быстро. И ехали тоже. Но, как водится, пригнали уже к трупу.

За опорами переходного моста снег оказался полностью вытоптан. Всюду виднелись следы крови. В стороне валялась яркая трехцветная куртка…

— Вон он!..

Менты на ходу разделились. Часть тут же оцепила место происшествия и труп, остальные устремились дальше вдоль тротуара.

---

Собственная его семейная жизнь давно шла через пень колоду. Дни понима-ния и общего языка с женой канули в прошлое. Последнее время он практиче-ски обитал в милицейском общежитии, переходя с койки одного отпускника на другую.

Постоянной подруги у него не было. Нынешнее состояние Качана можно было охарактеризовать как перманентное ожидание женщины.

— Останешься, поужинаем?..

Он взглянул на часы: время до последнего поезда ещё оставалось.

— Не откажусь.

— Знаешь че… — Охранник мигнул. — Пока ты тут… Посиди , поохраняй. А мы с Верой ненадолго уединимся. Надо остатки записать в подсобке…

Качан понял:

— В чем проблема?!

Он и вторая торфушка остались одни.

Оба делали вид, что в палатке ничего не происходит.

Между тем из подсобки сразу же донеслись безудержные стоны, в происхо-ждении которых было трудно ошибиться

Покупателей ждали недолго. Сразу же у палатки тормознула «тойота» с ка-вказцами. К окошку подошли двое — медлительные, пластичные, не смотрящие в глаза. Даже через стекло от них веяло опасностью.

Один вежливо спросил:

— У вас не перерыв?

— Да нет, пожалуйста. Хотели чего-нибудь?

— Вон там…

Взгляд за стекло, был короткий, стремительный — чтобы сразу все вы-смотреть.

Может, проверяли, есть ли охрана. Качан оказался на виду, сунул руку глубже под куртку. К пистолету.

Кавказцы перекинулись несколькими словами на своем.

Взяли «абсолют» и бананы. Также медленно вернулись в «тойоту». Быстро укатили.

После их отъезда заскочили ещё два знакомых домодедовских оператив-ника — уже поддатые, смешливые, в одинаковых джинсовых куртках.

Милицейский «газик» ждал их у тротуара.

— Привет. А Вера где?

— Отдыхает…

Они понимающе засмеялись:

— «Гжелки» нам… Пару бутылок. Вере, когда отдохнет, скажи: завтра заско-чим, рассчитаемся…

Пока «торфушка» их обслуживала, незаметно мигнули Качану в её сторо-ну:

«Давай, братан. Не теряйся…»

— Отдадут? — полюбопытствовал Качан, когда «газик» отбыл.

— Вряд ли. Но, бывает, отдают.

— И как же вы?

— За ментами не пропадет. Это как бартер.

— А что хозяин?

— Ерунда. Спишет.

Короткие всхлипы за стенкой постепенно стихли.

«Торфушка», остававшаяся с Качаном, поднялась к электроплите. Картофель в мундире успел развариться, помещение было небольшое. Прилипчивый дух снеди ударил в ноздри.

Охранник с подружкой вернулись из подсобки как ни в чем не бывало:

— Не заскучали?

«Торфушки «быстро накрыли стол.

— Мойте руки, ребята…

В палатку вошел строй ясных привычных звуков — вспарывания консервов, откупоривания пробок, заполнения емкостей…

За ужином поболтали.

«Торфушки» зацепили в разговоре челночный бизнес. Обеим не терпелось развернуть свое дело. Их уже несколько раз подбивали съездить в Турцию, в Пакистан…

— Заработок верный!..

— Да! Слушай, сыщик!.. — Охранник вдруг вспомнил, обернулся к Качану. — Есть дело. Можешь узнать про одного мужика?

— В смысле?..

— Ничего особенного. Фамилия, имя, отчество — все есть. Но боюсь, как бы не фраернуться ! Сам знаешь. Сейчас в бизнесе полно гниляка..

Качан пожал плечами:

— А кто, чего? Попробую…

— Я пытался — у меня не получилось… — Охранник достал из под прилавка блес-тящую, с золотистым теснением карточку. — Вот! Крутой мужик…Вроде серьез — ный. Из «новых русских»…

— И чего он?

— Да ничего особенного. Обещал насчет работы…

— Где ты с ним общался?

— Да тут в палатке. Ночью тоже. Странно получилось… Ты слушаешь?

— Ну!

Ночной гость действительно повел себя необычно. Подошел не к окошку, а сразу к двери — с хода дернул на себя. Охранник перед тем только переступил порог — не успел набросить накладку. Мужик это видел…

— Вошел и сходу запор за собой на дверь: «Чего же вы?! Такое стремное вре-мя?!» Показалось, он, вроде, как уходил от кого…

— Да… — Качан слушал невнимательно.

— Спрашиваю: «Чего вам?» Он вроде замялся. Потом: «Хочу, чтобы об-служили по высшему разряду…» Взял две бутылки коньяка «Наполеон». Боль-шую коробку «ассорти» «Красный Октябрь». Конфеты сразу девчонкам: «Это дамам…» Вторую бутылку «Наполеона» — мне… «Будет время — как-нибудь по-сидим…»

Охранник затянул рассказ. Девчонки шушукались.

— Разговорились. Узнал про меня, что мастер спорта. Третье место России. «Сколько здесь получаешь?» Узнал: «Да разве ж это деньги для бронзового призера?!

— Это уже неделя прошла, — подружка охранника существенно сократила повествование.

На верхней губе у неё чернел след прикуса, впрочем, искусно закрашен-ный. Охранник и сам заметил, что заболтался.

— Короче, оставил эту визитку. Обещал утром зайти. Но что-то мне подсказы-вает, что уже не появится.

— Можно попытаться, — Качан мельком взглянул — «Коржиков» или «Каржин-ков» — сунул визитку в карман.

— Взбодрись… — Охранник открыл бутылку. — А, узнаешь, — с меня коньяк. «Наполеон».

Качан взглянул на часы. Время уже поджимало. Электричек из Москвы не было уже минут двадцать. Никола должен был вот-вот подъехать. Надо были идти.

— Ну, на посошок… — Охранник достал из-за полки стакан.

— А сам?

— Нас проверяют… Если перебор хозяин сразу выбросит. Ты че, Вера?!

Подруга за спиной Качана подавала ему какие-то знаки.

— Уж сразу «че!» — Торфушка заулыбалась, показала на его джинсы — «мол-ния» на гульфике была расстегнута. — Ничего не потеряешь?

— А что каждую минуту дергать туда-сюда… — Он и его подруга были уже поддаты. — Только «молнию» ломать!

Парочка засмеялась.

После ухода Качана у них предполагалось повторение пройденного, но уже по полной программе.

— За вас…

Водка была ледяной. Пошла прямо в душу.

Только потом распробовал:

— Из «левых «что ли?

Торгаши засмеялись.

«По-видимому, „осетинка“… — По ночам, пользуясь бесконтрольностью, в палатках приторговывали фальшивой осетинской водкой.

— Не забудь про визитку…

Мутить начало, едва Качан вышел из палатки.

Фальшивая водка, хронический недосып, «усиленный» вариант несения службы, в котором вся столичная к о н т о р а пребывала беспрестанно. Сначала в связи со взрывами на Каширке, потом всякий раз, когда в Москве гремело и затем снова и снова, когда министру надо было успокоить общественность, Государственную Думу, президента…

Каждый опер к ночи ходил, как во хмелю…

На платформе Качан почувствовал себя и вовсе хреново.

Опустился на скамью. Последнее, что слышал, — свист электропоезда за деревьями впереди. Электричка шла из Москвы. Судя по времени, предпоследняя, отправлявшаяся до ночного технического перерыва. Следующую он уже не слышал…

Крыса под соседней скамьей юркнула в щель…

Качан поднялся, сделал несколько шагов. В висках колотило Его снова вырвало. Тут же, у скамьи. Он почувствовал себя легче.

Вдалеке снова постукивал скребок уборщика…

Электрички до утра не ходили.

Все было похоже на тяжкий сон.

«Вот и кончилось все…»

Обозримое будущее было легко предсказуемым.

«Утром — рапорт начальнику Управления, отстранение от должности, инс-пектора Службы собственной безопасности…»

В заключении особистов можно было не сомневаться.

«Связь с сомнительными лицами из коммерческих структур, пьянка, жен-щины легкого поведения и как результат потеря бдительности и утрата табель-ного оружия и удостоверения личности…»

Классическая этиология ментовского преступления!

Утром на его службе можно поставить крест.

«То-то жена будет рада!»

Впереди предстоял ещё суд чести среднего и младшего начальствующего состава. Увольнение с передачей материала в прокуратуру для возбуждения уголовного дела.

В реакции прокуратуры можно было не сомневаться.

У транспортного прокурора на оперативников уголовного розыска был давний зуб.

«Полный облом…»

Закончивалась другая жизнь, о которой не расскажешь никому, кто ею не жил…

Легкий с вечера морозец усилился. Сбоку послышались голоса.

По другую сторону путей за высокой платформой прошли двое работяг. Качану видны были только их шапки.

«Ночная смена..».

Один из путейцев отбросил окурок. Сигарета прочертила в воздухе огненную петлю, упала, рассыпав искры на междупутье.

Работяги из Дистации пути трудились где-то поблизости, могли что-то ви-деть.

Качан помедлил. В конце концов отвернулся.

Не бежать же вслед: «Мужики, вы тут давно? Пистолет „макаров случайно не видели?!“

Уборщик, скалывавший снег в конце платформы, прошелся ещё метлой по кромке, сложил орудия труда. Он уходил на перерыв, остановился. Качана поймал неожиданный поворот головы — тот смотрел в его сторону.

«А вдруг?!» — отдалось в груди.