Степан Ставрогин - Рыцари ада

• Название: Рыцари ада
• Автор: Степан Ставрогин
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1998
• ISBN: 5-7905-0164-8

...Мертвец зашевелился. Руки вначале оперлись на землю, затем поднялся торс, и наконец уже все тело стояло на нетвердых ногах. Глаза бездумно устремлены в пустоту, рот открывается, как у рыбы, брошенной на берег, руки беспрестанно ощупывают себя и воздух вокруг, словно ища какой-то опоры. На мгновение халиф ощутил себя очень неуютно, но стража, по мановению руки визиря, взяла его в кольцо, выставив копья...

---

На второй день пути стало ясно, что они заблудились в пустыне, и мучительная смерть отряда от голода и жажды — это лишь вопрос времени. Молодые рыцари, отпрыски лучших родов Англии, Италии, Франции, Германии, они стремились присоединиться к армии крестоносцев. Не желая дожидаться каравана, который привел бы их в стан Готфрида, старший из них флорентиец Доминико нашел где-то в портовом кабаке смуглокожего пройдоху, который согласился за сто золотых провести их по пустыне. И мало того, что завел черт-те знает куда, так еще и в самую пасть к разбойникам. Юные рыцари доблестно разогнали малочисленную шайку бедуинов, но сами остались наедине с пустыней.

На пятый день начали падать лошади. Положение усугубилось еще и тем, что запасы пищи быстро подошли к концу, и вскоре единственной едой стала лошадиная кровь, отворяемая из жил по мере дальнейшего пути. Солнце палило нестерпимо.

И когда последняя лошадь пала под Доминико, он громогласно изрыгнул хулу. Услышавшие это юноши перекрестились.

— Опомнись, Доминико, что ты несешь? Как смеешь ты гневить Господа нашего?

— Он не мой Господь! — в исступлении орал Доминико. — Господин милосерд к рабам своим, он кормит их и не губит их зазря. А он ничем не хочет помочь нам! Братья, мы же все с вами праведники! Среди нас есть и такие, кто еще ни разу не грешил с женщиной! Мы ведь пришли сюда ради того, чтобы служить Ему, а Он…

— Остановись, брат мой! — закричал его младший брат Паоло. — Раскайся, ты еще можешь спасти свою душу!

— Душу? Мою душу? Раз она Ему не нужна, Он ее не получит! Лучше я отдам ее Сатане, может, хоть тот что-то заплатит.

— Братья! — плачущий Паоло кинулся к своим юным соратникам-побратимам. — Молитесь за его душу! Умоляйте его отречься от своих подлых словес, ибо подобная ересь ввергнет всех нас в вертеп Сатаны.

— Вот уже ровно неделя, как я взываю к Господу, и Он еще не расщедрился ни на каплю воды, — проворчал юный сэр Джеффри из Хартфорда. — Клянусь, если Сатана поднесет мне сейчас кружечку эля, я стану его верным вассалом.

— Ты сказал! — воскликнул Доминико, торжествующе ткнув в него пальцем. Затем он воткнул свой длинный двуручный меч в песок. — Я предлагаю ввиду того, что Господь Бог бросил нас на произвол судьбы, и гибель грозит всем нам, отслужить черную мессу Сатане.

— А если и это не поможет? — опасливо спросил юный Людовик из Шартра. — Тогда всем нам навеки веков предстоит гореть в аду?

— А разве песчаная сковородка, на которой ты сейчас поджариваешься, лучше? — обрушились на него друзья. — Давай, Доминико, рассказывай, что для этого нужно?

— Одна старая ведьма, которая стряпала для моего папаши яды, рассказала, что для этого надо поклониться черному козлу и принести ему в жертву девственницу…

Над крошечным отрядом повисло тягостное молчание — ни того ни другого у них не было.

— Одна ведьма из Корнуолла, — вставил сэр Джеффри — говорила мне, что друиды служат свои черные мессы перед перевернутым распятием в полночь, читая «Отче наш» наоборот. — Это как еще наоборот?

— Ну, не «pater noster», а «retson retap» и так далее.

— Ну, это несложно…

Уж что-что, а это-то все знали назубок.

— Мы должны пропеть это хором! — вдруг серьезно сказал толстый Ганс из Мемеля. — Иначе молитва не дойдет. Кроме того, неясно, читать молитву с конца или с начала, но переви рать каждое слово.

Обычно они молились перед вонзенными в землю мечами, но теперь пришлось врыть их в землю рукоятями вниз. Были сорваны и перевернуты нательные крестики, плащи с красными нашитыми крестами были брошены под ноги.

В разгар приготовлений Паоло вдруг бросился бежать, но Доминико догнал его и пинками принудил встать на колени перед перевернутым мечом.

— Если ты тут же при мне не отречешься от Христа, — заорал брат, — я тотчас же при несу тебя в жертву Сатане, тем более что мне доподлинно известно, что ты еще девственник.

Паоло было страшно смотреть на брата. Доминико шатало, у него мутилось в голове от голода и жажды, как, впрочем, у каждого из них.

— Читай «Отче наш» задом наперед! — настаивал брат. — Читай, или я тут же вырву из твоей груди сердце.

Паоло заплакал и стал читать. И все остальные начали плакать и читать, вторя ему, потому что все они были еще очень молоды, и никому не хотелось умирать..

И — о, чудо! — не успели отзвучать последние слова поганой ереси, как в ответ ей раздалось щелканье бича и истошный рев верблюда. На отроге бархана показался небольшой караван — впереди шествовал маленький ослик, за ним степенно вышагивали два тяжело груженных верблюда.

Один из верблюдов провалился в трещину в глинистой почве, и караванщик, соскочив с ослика, принялся охаживать его бичом, изрытая страшные проклятия на чистейшей латыни.

Юные рыцари издали восторженный крик и кинулись к каравану.

Бородачу было на вид не более двадцати пяти лет, он был родом из Германии, звали его Зигфридом. Он попал в плен во время гибели отряда герцога Брабантского (при воспоминании о гибели полутора тысяч отборных рыцарей все суеверно перекрестились, пряча друг от друга глаза), долго жил среди сарацинов, наконец выкупился на свободу и держит путь в Рим, к самому святейшему отцу.

— Позволишь ли осведомиться, что ведет тебя ко двору наместника Божия? — осторожно спросил Доминико, когда все вволю напились вина из бурдюков, свешивавшихся с верблюдов, насытились лепешками и сушеным мясом.

— Отчего же? — юный бородач широко улыбнулся ему своими большими, белыми, как слоновая кость, зубами. — Я несу ему весть, что величайший в мировой истории спор двух высших существ наконец-то закончен. — К-каких существ ты имеешь ввиду?

— Я имею в виду спор Господа Бога и Сатаны. Спор за душу человеческую.

— И ч-чем же он з-закончился? — дрожа от страха, спросил Паоло.

— Перемирием, — заявил Зигфрид. — До зубов вооруженным противостоянием в горних чертогах. В конвенции, изданной по этому поводу, записано, что у праведников никто не забирает права на вечную райскую жизнь после смерти. В то же время Господь подписался, что не возражает против того, чтобы грешники вели райскую жизнь при жизни.

— А тебе про это откуда известно? — осведомился Людовик. — Ты, что же, присутствовал в это время на небесах?

— А, может быть, в аду? — негромко спросил Доминико. — Или где там проходила встреча двух Высоких Сторон.

— В пустыне, — ухмыльнулся Зигфрид. — Вот на этом самом месте. И не далее, чем три часа назад. Полагаю, что отслуженная вами черная месса была последним доводом, убедившим Господа, что пора сделать передышку.

В одно мгновение все рыцари оказались на ногах, обнажили мечи и двинулись на Зигфрида. Тот невозмутимо отпил из кубка с вином и плеснул остатки в огонь. В ночное небо взвился столб пламени и раздался страшный грохот. Юноши попадали с ног. Когда же они осмелились поднять глаза, чернобородый незнакомец стоял перед ними, закутавшись в свой черный плащ. При этом он отчего-то казался гораздо выше ростом.

Первым опомнился Доминико. Он отбросил меч и, опустившись на колени, сказал: — Повелевай Я в твоей власти, domine [1].

Остальные последовали его примеру. Зигфрид улыбнулся и сказал:

— Повелеваю вам, дети мои, побольше есть, допьяна пить и веселиться до упаду. От ныне ваша жизнь переменится…

***

Песнопение смолкло, и ясный, чистый и неожиданно сильный голос стал восклицать:

— Доминикус?

— Авэ… — отвечала одна из сумрачных фигур.

— Францискус?

— Авэ…

— Паолюс?

Иван посмотрел на Лизу и встретился с ее остекленевшим от ужаса взглядом. Еще мгновение — и она потеряет сознание от страха или закричит. Он присел возле нее и прижал палец к ее губам.

— Не волнуйся, киска, ничего страшного, просто какая-то секта, что-то, вроде раскольников…

— Уведи меня отсюда и немедленно! — находясь на грани истерики прошептала она.

— Зигфридус Магисторум Магнус! — прогремел голос. — Туэ салюс!

Порыв ветра снова обдал обнаженную спину Ивана. Тот обернулся к двери и с криком отпрянул назад. На молодого человека смотрело лицо из кошмарного сна: голый череп в истлевшем капюшоне. Пустые глазницы в упор уставились на Ивана, бескровная пер-гаментно-желтая кожа, обтягивавшая кости пришельца, напоминала свиные сандалии грубой выделки. Мертвец улыбнулся, обнажив черные зубы, седая борода развевалась на ветру.

— Иван! Ну, что ты там застрял? — зашеп тала девушка.

И тут Лиза увидела, как высохшая мумифицированная рука просунулась сквозь глазок и подняла засов. Лиза застыла от ужаса, наблюдая, как дверь медленно со скрипом отворилась.

В тот же момент стены древней крепости словно сдвинулись со своего места, поехали в стороны, и молодые люди оказались в центре ярко освещенной, выложенной из мрамора на каменном полу звезды.