Наталья Саморукова - Сезон охоты на падчериц

• Название: Сезон охоты на падчериц
• Автор: Наталья Саморукова
• Издательство: Альфа-книга
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-93556-709-1

Денежный клиент погиб при очень странных обстоятельствах. Однако он успел взять с Насти Голубкиной обещание позаботиться о своих дочках. Но что это за дочки! Настоящие ангелы ада. И именно с ними владелица «Бюро семейных расследований» вынуждена отправиться в далекое путешествие. Уж не они ли расправились с папочкой? И не расправятся ли они так же легко с самой Настей? Но когда любимый муж увлекся молодой красивой коллегой, риск доставляет особое удовольствие.

---

— Не голоси! Все, что можно, уже сделали. Лежит он в такой клинике, на какую у тебя денег никогда не хватит. Не одна такая сердобольная. А насчет мамы с папой… Ты это, девка, молчи пока! Может, еще того, оклемается.

И такая надежда прозвучала в голосе старика, что я сию же секунду устыдилась своего внутреннего недовольства в его адрес. Записав координаты больницы и на всякий случай договорившись с директором “Северо-Востока” о встрече, откланялась. Возможно, старый профессор расскажет об Алеше что-то такое, что приоткроет завесу его семейной тайны.

Скинхеды? Так я и поверила. Выжил Алексей по чистой случайности. Его, варварски избитого, уже практически бездыханного бросили в канализационный люк. И если бы не ночевавший там бомж, парня давно бы не было на этом свете. А так он держался уже вторые сутки. Может, и правда оклемается? Сердобольный клошар вызвал “скорую” и оказал парню первую помощь. В прошлом он был медбратом. В жизни и правда куда больше случайностей, чем может показаться на первый взгляд. Хотя индусы уверены — случайного нет, есть лишь сложно переплетенная цепь судьбы, каждое звено которой неразрывно связано с предыдущим.

Судьба нашего расследования завела нас в такие чащи, из которых мы уже не чаяли выбраться. Но что-то подсказывало — стоит изменить ракурс внимания и все встанет на свои места. Однако найти этот ракурс мы пока не могли.

— Мимо, Анастасия, мимо, — сокрушался Гришка, глуша кофе и прикуривая одну сигарету от другой. Его блестящая версия окончательно рухнула. Анализ показал — сомнений в идентичности ДНК Фредди и Анвара нет. Они близкие родственники. То есть погиб действительно Фредди.

В тот же день, когда пришли результаты исследования, итальянские водолазы нашли трупы Анны, Марии и Фимы. И это был окончательный приговор.

— Да, значит, никто не устраивал спектакля… Все было взаправду. — Я все еще пыталась осмыслить новую информацию. Мы уже настолько свыклись с преждевременно сделанными выводами, что никак не могли сразу отказаться от них. И еще было очень грустно осознавать, что девочки все-таки погибли. Я не питала на их счет никаких иллюзий, но страшно жалела, что они ушли, унеся с собой все свои тайны. И свою странную красоту, свои несносные манеры, свои дурацкие словечки. Свои необычные, отстраненные, но отчего-то невероятно притягательные глаза. Казалось, за льдом этих глаз скрывается иная правда жизни, с которой, наверное, никогда не согласишься, но которая долго не будет давать тебе покоя. Исчадия ада… Возможно, теперь они попали по адресу. Но как же щемило сердце.

Мы с Гришкой выпили с горя. Разливая по керамическим кружкам остатки брусничной настойки, дали себе слово — непременно докопаться до истины.

Ближе к вечеру позвонила Санька и предложила еще раз для очистки совести выбраться на оперативное мероприятие. Мне категорически не хотелось никого выслеживать. Не до того сейчас было. Да и вообще. Меньше знаешь, крепче спишь. Но Санька так загорелась, что остановить ее мирным путем было невозможно, а послать неловко. В итоге в положенное время мы опять грели сиденья ее машины напротив Лешкиного офиса. И как оказалось, не зря.

Этим вечером Лешка вышел вдвоем с Леночкой. Нежно придерживая ее под локоток, довел до “меганчика” и, открыв дверь, элегантно помог загрузиться в салон. Лишь потом сел в машину сам. Вот-вот, что и требовалось доказать. Мне он дверь открывает исключительно по праздникам, уж и не помню, когда это было последний раз.

Машина мигнула фарами и бодро покатила по направлению от центра. Мы аккуратно следовали сзади. Долго добирались до Кольцевой по Ленинградскому шоссе, потом объект слежки слегка притормозил и ушел влево. Поворачивать следом было опасно, да я и так уже знала, куда они едут: к нам на дачу.

Черт, черт, черт! Кровь бешено застучала в висках и ринулась оттуда вниз, в самые пятки. И пятки буквально приросли к полу. Я окаменела от ненависти. Такая черная волна поднялась внутри, что я поняла — цивилизованного человека от убийства отделяет очень тонкая грань. Будь в эти минуты у меня в руках автомат, я бы не задумываясь дала очередь по удаляющейся машине. Потом, возможно, жалела бы, рвала на себе волосы и посыпала голову горячим пеплом, но в этот момент была способна на все.

— Спокойно, сеструха! Возьми себя в руки. Вот, на. — Санька протянула мне пузырек с валерьянкой, и я отпила прямо из горлышка. Минут через десять начала немного приходить в себя. Наваждение схлынуло, ему на смену пришла глухая тоска. Стало как-то все равно.

— Поехали, — сказала я Саньке, — посмотрим на голубков.

Мы оставили машину в лесочке и пешком добрались до дома, порядком извозившись в снегу. Свет горел только в гостиной, из трубы уже валил чахлый дымок — должно быть, Лешка растапливал камин. Господи, какая мерзость. Он привез ее сюда, в наш дом, где мы первый раз занимались любовью, где я знала каждый уголок, где лежало на широкой деревянной кровати мной купленное постельное белье, где в углу стояли мои тапочки, где сидел на тумбочке подаренный Лешкой пузатый плюшевый кот и подаренная мной глазастая кошка. Ууууууу!!!

Притаившись у окна, я долго не решалась заглянуть внутрь.

— Сидят, — пихнула меня в бок Санька, — разговаривают. О, чай ей наливает. Тапки твои на ней. Она отчего-то грустная.

Тут к окну подошли, хлопнула форточка, потянуло сигаретным дымом.

— Ты можешь пожить здесь какое-то время. Я буду заезжать за тобой с утра. Черт, конечно, это неудобно, я понимаю… Но дом хороший, теплый.

— Слушай, я не понимаю, а что мы тянем? — капризно затянула Леночка. — Давно пора все сказать. Развели какой-то детсад.

— Да у Настьки сейчас проблем выше крыши. Куда ей еще все эти семейные новости?

— Да какие проблемы, я не понимаю! У меня вот проблемы, папашка который день в запое, домой даже появиться страшно, а ты мне тут какую-то философию разводишь. Папуль, давай ей все скажем!

— Ха, — прошептала мне в ухо Санька, — нашла себе папика! Помяни мое слово, она тебя как липку разденет-разует, оставит ни с чем. У таких аппетит волчий.

— Тише ты, — цыкнула я на Саньку.

— Ленок, давай все-таки чуть позже. Правда, Анастасия сейчас нервная такая, я к ней и подойти боюсь. Немного подождем, пока у нее все уляжется.

— Горит она у тебя прямо на работе, — презрительно хмыкнула Леночка.

— Что я могу поделать, не привязывать же дома.

— Ну это тебе решать. Тут я не советчик. А вообще работающих на всю катушку баб мне жаль. Я сама ни за что не стану работать, когда замуж выйду. Если только для удовольствия.

— Да, — охотно согласился с ней Лешка, — все-таки не женское это дело. Стрессы, риски, люди разные вокруг, а некоторые такие подонки!

— Ну ладно, езжай домой. А я телик посмотрю, почитаю. Езжай, а то твоя нервная Настенька еще прибьет тебя ненароком. У нее на лице написано, что она на многое способна.

— Прекрати! — резко сказал Лешка.

— Хорошо, больше ни слова. Все, чао-бао!

Мы рванули со всех ног к машине. Еще не хватало, чтобы Лешка нас здесь обнаружил. Как на грех, машина завелась только с третьей попытки, и Лешка чуть не наступил нам на пятки, выруливая на трассу.

— Теперь ты все поняла? — грустно спросила я Саньку.

— Да, Настюха, уж чего-чего, а такого я не ожидала. Но предупрежден — значит, вооружен! Надо действовать, пока он не наломал дров.

— Нет, все. Я умываю руки. Собрался уходить, пусть уходит. Буду опять искать квартиру. Ничего, ничего, все образуется как-нибудь…— Я всхлипнула и отвернулась к окну.

Ну зачем я послушалась Саньку? На фига я поехала? Сейчас бы ничего не знала, мучилась бы подозрениями, но не маячила бы передо мной непроглядно черным крылом неизбежная и горькая разлука. И Санька… она стала свидетелем моего позора. Позор все-таки надо переживать в одиночестве. Помноженный на дружеское сочувствие, он становится почти невыносимым.

Дома меня ждали оголодавшие звери. Маргошу опять где-то черти носили. Лешка еще не приехал, видимо, заскочил по пути в супермаркет — купить продукты еще и для Леночки. Должен же кто-то ее снабжать в деревенском изгнании.

Прижав к груди вяло сопротивляющегося Вениамина, я попробовала излить ему свою печаль:

— Вот так, Венька, скоро опять останемся с тобой вдвоем. Бросили нас, пинком под зад.

— Муррр, — отозвался кот, подбирая задние лапы к толстому пузу.

— Хоть ты меня понимаешь, добрая душа?

Вениамин удивленно посмотрел на меня. В глазах его отчетливо читалось: “Чего расселась, жрать давай”.

Я ежедневно звонила в больницу и молила Бога, чтобы Он послал нелепому индийскому Алеше еще день жизни. Слишком ярко вставали передо мной глаза его матери, русской Натальи в индийском сари, души не чающей в единственном сыне. Ну кому будет легче, если еще одна мать почернеет от горя, спрашивала я Того, кто ведает судьбами. Не знаю, слышал ли Он меня, но каждый вечер Он дарил Алексею еще одно утро.