Ро Фоли - Роковая Женщина

• Название: Роковая Женщина
• Автор: Ро Фоли
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Нью-Йорк потрясло чудовищное преступление: в своей мастерской был задушен прославленный американский художник Мейтленд Фредерик. Подозрение пало на молодого человека из знатной семьи, Касса Гранта. Его красавица жена Ева оказалась любовницей Мастера. Только блестящая защита талантливого преуспевающего адвоката Пита Расслина спасла Касса Гранта от электрического стула. Юного Гранта помещают в фешенебельную клинику. Сестра Касса – Дженет – с помощью всемирно-известного психиатра Белднера вызволяет любимого брата из «золотой клетки», как вполне нормального человека. С возвращением домой, «узник» Вент-Форта, одержим страстью отыскать истинного убийцу.

Дженет, прелестной и великодушной девушке, выпали на долю все мыслимые и немыслимые испытания – шантаж, травля прессы, предательство близкого друга, смертельный риск. Встреча с удивительной личностью, одаренным сыщиком, сыграла роль Провидения в ее судьбе. Благодаря Гирому Поттеру – своего рода американскому Шерлоку Холмсу, свершилось Возмездие. Дженет обрела Счастье, а Касс Грант вернул доброе имя...

---

Поттер ничего не ответил. О'Тул снова обратился к девушке:

– Что вы знаете о семье миссис Грант? Негритянка стрельнула черными угольками глаз:

– Я знаю, что костюмерша – ее мать. Ева скрывала родство. Она приказала миссис Симмонс явиться, когда началась работа над пьесой. Актрисе нужен был преданный человек, который бы выполнял роль стража. Видно, она хотела, чтобы охрана стоила ей недорого. – Служанка возмущенно стукнула кулачком по колену: – Вы представляете! Ева купалась в роскоши и мирилась с тем, что родная мать прозябала в нищете! У меня всего одна комната. Мы экономим даже на еде, но моя мама живет со мной и мы делим с ней все.

– Да, чем больше я узнаю о Еве Грант, тем меньше она вызывает симпатии, – признался О'Тул, когда они выходили из полицейской машины возле дома миссис Симмонс на Вест Энд авеню. После разговора со служанкой нельзя было откладывать беседу с матерью Евы.

Дом был старый и обшарпанный. Дежурный полицейский подошел к детективам и доложил:

– Все спокойно, лейтенант.

– Тебя скоро сменит Кормер. – Обернувшись к Поттеру, О'Тул заметил: – Я хочу пощадить нервы миссис Симмонс. У пожилой женщины такое горе. Хорошо бы она сама заговорила.

Однокомнатная маленькая квартирка находилась на самом верхнем этаже. Бледный свет пробивался сквозь крошечное тусклое оконце, на темной и заплеванной лестнице пахло кошками. О'Тул постучал. Слабый дрожащий голос спросил:

– Кто там?

– Полиция.

Дверь напротив со скрипом приоткрылась, и любопытная соседка высунула голову. Через минуту миссис Симмонс отворила им. Она была в сером поношенном платье и старом застиранном переднике. Седые волосы тщательно причесаны, глаза и веки опухли и покраснели. Она молча отступила назад, чтобы позволить следователям пройти в комнату, и медленно произнесла:

– Не понимаю, чего вы еще хотите. Я все сказала вам вчера. Больше я ничего не знаю.

Обстановка комнаты была убогой: на полу – кургузый, изрядно потертый ковер, старый облезлый диван, кресло-качалка.

За ширмой находилось жалкое подобие кухни: двухконфорочная плита и небольшая раковина. Из испорченного крана тонкой струйкой текла вода. Старые запыленные шторы были приподняты, чтобы стало хоть немного светлее. Мать Евы пригласила их сесть, и лейтенант задал свой первый вопрос:

– Как случилось, что вы стали костюмершей у собственной дочери?

Миссис Симмонс не ожидала этого вопроса. Замешкавшись, она ответила:

– Что в этом особенного? Она давала деньги мне, вместо того чтобы платить кому-то чужому. Я получала целых двести долларов в месяц.

– А ваш муж? Он не работает?

– После смерти Евы мой источник доходов иссяк, и муж вынужден искать место. Но у него туберкулез, он серьезно болен. Поэтому мы и жили так долго в Аризоне, из-за теплого сухого климата. Потом Элли написала мне, что ей нужен свой человек в театре, и мы приехали сюда.

– Кого так боялась ваша дочь? – без всякой связи с разговором спросил О'Тул.

Миссис Симмонс так и застыла в растерянности. Затем недоуменно пожала плечами.

– Подумайте, миссис Симмонс, ведь был же кто-то. Ева сама говорила об этом.

– Я и представления не имею.

– Вы можете спросить ее режиссера, мистера Коллинжа. Ева жаловалась ему на постоянные ночные звонки; она рассказывала, что кто-то тайно проникает в ее гримерную.

– Но не могла же я находиться с ней каждую секунду, – взорвалась мать Евы. – Мне надо было выйти в туалет, иногда – в гладильную или по другим делам.

– Так кто бы это мог быть, миссис Симмонс?

– Не знаю!

Женщина затравленно посмотрела на полицейских, и вдруг в ее глазах затеплилась надежда:

– Я слышала по радио, что вы задержали Касса Гранта. Разве этого недостаточно?

– Дело в том, что пока он задержан только для допроса. Кстати, в то время, когда происходили все эти необъяснимые вещи и кто-то преследовал вашу дочь, Касс Грант еще находился в психиатрической лечебнице в Вентфорте. А позавчера Ева Грант обратилась в полицию с жалобой.

– Этого не может быть!

Было заметно, что миссис Симмонс поразило это известие, но неутомимый О'Тул настойчиво продолжал задавать вопросы:

– Когда и кто оторвал рукав от платья Евы?

– Думаю, это кто-то сделал во время первого действия. – Голос костюмерши звучал безжизненно. – Еще днем все было в порядке. Потом, когда началась репетиция, я немного постояла у занавеса за сценой. Совсем чуть-чуть. Хотелось посмотреть, как играет Ева, полюбоваться дочерью. Она была так прекрасна в дивном вечернем наряде! Настоящая кинозвезда. – Миссис Симмонс судорожно сглотнула. – Потом наступил антракт. Ева пришла переодеться, а платье оказалось испорчено.

Поттер смотрел на несчастную мать и сокрушенно качал головой.

– Советую не лукавить, госпожа Симмонс. Мы только что обнаружили в квартире Евы новое, с иголочки платье для второго действия спектакля. То, от которого был оторван рукав, было совсем другое, старое. Не так ли?

Костюмерша не произнесла ни звука, только еще плотнее сжала запекшиеся губы.

– Я уверен, что Ева сама оторвала рукав от платья. Ради бога, миссис Симмонс, скажите правду. Вы только все усложняете, и опасность новых преступлений становится все более реальной.

Видимо, в голосе Поттера прозвучали такая искренность и доброта, которые заставили бедную женщину хоть в чем-то признаться.

– Ну хорошо. Я скажу. Думаю, теперь это уже никому не может повредить. Ева хотела любым способом завлечь мисс Грант к себе в гримерную. Она должна была это сделать и не могла придумать никакого другого предлога.

– Чего она хотела от Дженет?

– Этого я не знаю, клянусь. Добавлю только, что у Евы был какой-то секретный план. Она была доведена до отчаяния подлым шантажистом. Вот только мисс Грант, к сожалению, у нее не задержалась. Она ушла из гримерной слишком быстро, возможно, одновременно со мной, когда я отправилась искать эти треклятые булавки. Ева не могла предвидеть, что ее поджидал убийца.

– Откуда у вашей дочери этот жуткий синяк на руке? – спросил О'Тул.

В ответ – молчание.

– Послушайте, миссис Симмонс, ваша дочь смертельно боялась кого-то. Она не успела ничего раскрыть и погибла. Я умоляю вас рассказать обо всем, что вам известно. Только в этом случае полиция способна защитить вас. Пока вы утаиваете от нас правду, вашей жизни угрожает опасность. Разве вам это не понятно?

– Я больше ничего не знаю, – заупрямилась костюмерша.

– Но вчера вечером, – напомнил лейтенант, – вы сказали, что хотите защитить себя.

– Именно это я и делаю. Я не убивала мою девочку, и мне осточертели ваши наглые допросы. Хватит, я больше не скажу ни слова. А теперь уходите.

Вернувшись к машине, О'Тул отдал распоряжение ехать в отель «Плаза». Автомобиль плавно тронулся, и шофер заговорил, не оборачиваясь, пристально глядя на дорогу.

– Мы выяснили еще кое-что, шеф. Проверили алиби Мэллоу. Говорили с его личным врачом. У Ховарда тяжелый неизлечимый артроз, и состояние актера резко ухудшается. Врач сказал, что ему осталось всего несколько лет жизни. Бедняга.

– Что еще? – отрывисто спросил О'Тул.

– Да. Ева Грант, урожденная Элли Вое, дочь Альфреда и Сью Вое, родилась в районе Ист Сайд в тысяча девятьсот шестьдесят первом году. Ее отец умер, когда девочке было семь лет. Мать вышла замуж за Верна Симмонса в семьдесят первом. Он давно болен костным туберкулезом. Они переехали в Бронкс. Девчонка бросила школу в возрасте пятнадцати лет. Год работала моделью, затем – еще полтора года – в ночных клубах. Потом ушла из семьи и стала вести разгульную жизнь. Ее часто видели в ночных клубах с Фредериком Мейтлендом.

– По-моему, вы неплохо потрудились, ребята, – довольно хмыкнул О'Тул.

Шофер-полицейский продолжил перечень своих изысканий.

– Она вышла замуж за Касса Гранта в семьдесят восьмом году и развелась с ним в семьдесят девятом, после того как он был осужден за убийство Мейтленда. Все деньги Касса Гранта были заморожены по завещанию его отца. Поэтому-то после развода Ева получала ничтожные алименты: сто пятьдесят долларов в месяц. С того времени источники ее баснословных доходов неизвестны, кроме гонораров за две эпизодические роли, которые она сыграла на Бродвее.

– Да, все что связано с ее доходами, требует особого внимания, – заметил О'Тул. – Нам предстоит решить уравнение со многими неизвестными. Ведь где-то же она добывала эти огромные деньги. Только приходилось платить за квартиру шестьсот пятьдесят долларов. А эти царские меха, которыми забит весь ее шкаф! Каждая шубка – от двенадцати до пятнадцати тысяч долларов! А драгоценности: бриллианты и сапфиры! Такое впечатление, что она сама кого-то шантажировала.

– Похоже, она действовала сразу по нескольким каналам, – ухмыльнулся Поттер. – Ясно как белый день, что ее заявление о краже – фальшивка. Деньги она вернула через страховку и отдала кому-то свои бриллианты и сапфиры. Кому?