Екатерина Федорова - Трое за Ларцом

• Название: Трое за Ларцом
• Автор: Екатерина Федорова
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-93556-307-X

Бывает, что день не задался. Проснулся однажды тренер по тюк-до Тимофей Резвых, а на улицах его родного Мухолетова полно НЛО. Гуманоид какой-то, по виду точно рак вареный, про вселенскую катастрофу вещает, всем землянам эвакуироваться предлагает. Нет бы послушаться, вещички собрать, но Тимофей да десятка два братков — пальцы веером — вопросы инопланетянину задавать начали, умничать! Вот и оставили их на Земле одних. Да только одних ли? ан нет! Возвернулись на родную планету после тысячелетних скитаний эльфы да гномы, домовые да лешие, и все сплошь на летающих драконах.

Так и пришлось Тимофею вместе с Лехой-братком и эльфом Вигалой за утерянным когда-то Ларцом Сил отправляться.

---

Русалки скользили по полу, плавно и мягко выписывали на нем арабески, сплетали собственные тела в замысловатые узоры. Завораживающие стройные станы плавно перемещались в такт напряженно поющей музыке, покачивались, извивались… Тонкие русалочьи руки то и дело взмывали, переплетались вверху в узлы и дуги, вновь опадали — медленно так, грациозно. Танец был прекрасен, танец завораживал — и одновременно чем-то неуловимо напоминал скольжение медузы в толще воды. На память Тимофею тут же пришли щупальца медузы, отталкивающиеся от воды, длинные, почти такие же грациозные, как и руки русалок, и так же одновременно плавно и стремительно взлетающие вверх и отжимающиеся вниз. А еще колышущиеся в воде мягкие края медузы… и ее стрекательные клетки посередке.

Но это были его личные ассоциации. А в остальном девушки смотрелись неплохо, отлично даже смотрелись. И бедра у них изгибались крутыми гитарными изгибами, и грудь у красоток подводного мира, по слухам обольщавших еще небезызвестного Садко, была совершенно исключительных форм — в виде идеальных полусфер, украшенных поверху нежно-голубыми ягодками сосков. Монстры вокруг балдели почти так же откровенно, как и простодушный Леха рядом с ними…

Музыка вдруг зазвучала еще быстрей, барабаны забили в тревожно-быстром ритме африканских тамтамов. Русалки, занимавшиеся до этого исключительно завлекательными телодвижениями под плавную музыку, тоже чего-то заволновались и принялись выписывать своими роскошными бедрами такие махи в стороны, что бедный Леха аж подскочил. Крышка стола глухо брякнула. Уж не известно, чем он там об нее ударился — надо думать, коленкою.

Эльф фыркнул, поднялся из-за стола:

— Ну, кто куда, а я спать.

— Я бы тоже лучше… э-э… удалился… — начал было Тимофей.

Но Вигала его перебил:

— Так в чем же дело? Айда…

— Леха, ты идешь? — поинтересовался Тимофей. — А то мы тут спать собрались.

Браток, весь ушедший в созерцание высокоэротичных русалочьих танцев на заднем плане, только молча покачал головой — нет.

Тимофей тоскующе осмотрел потолок, где за перекрытиями на втором этаже пряталась их комната с ужасно уютными на вид койками. Потом перевел глаза на стоявшего у столика эльфа и изобразил на физиономии этакую печальную покорность судьбе-злодейке — мол, и рад бы уйти, да не оставлять же бедолажку-братана на произвол судьбы…

Эльф пожал могучими плечами.

— Что ж, сенсей, если хочешь, оставайся тут с ним за компанию. Хотя смысла в этом нет. Здесь Леху никто не тронет, это место — специально для чужаков. И тут, между прочим, на каждый стол и каждый угол наложены особые охранительные чары под названием «И тронуть ты не моги нашего гостя». Маги-псионики потрудились, они мастера налагать чары, управляющие чужим разумом… Тут даже самый злой ворог не посмеет на бедняжку-постояльца свою злокозненную ручищу поднять! Так что можешь оставить здесь нашего не в меру пылкого братка со спокойным сердцем. Опять же Гондола присмотрит — и за ним, и за русалками. Ему свой кордебалет беречь надо, а уж постояльцев и вовсе — лелеять как родных… А вообще, поступай как знаешь, Тимофей. И чего, спрашивается, я мешаюсь? Тут в конце концов экзотические танцы, уж-жасные удовольствия… Так что… гм… танцуй, пока молодой, Тимофей! А я лично — спать…

Тимофей тоскливо проводил взглядом эльфа, размашисто зашагавшего к выходу из залы. Ну что тут скажешь? Нет, не жаждалось ему что-то прелестей экзотической любви. И уж-жасных удовольствий — тоже, собственно говоря.

Безумно хотелось совсем другого — молча завалиться в койку и там уснуть. А потом спать много и долго и чтобы никто не беспокоил, никто не подбегал с побудительными воплями, не предлагал исполнить два желания поочередно — одно неприятное, другое героическое — как то случилось прошлой ночью… Прошедший день, начавшийся побоищем с тараканомонстром и закончившийся вдовой мага Брандмауэра, тоже здорово измотал учителя тюк-до.

Только Леху это, похоже, не коснулось — тот сидел себе на стульчике свеженький как огурчик, даже подпрыгивал в такт особо жарким русалочьим па.

Что ж, каждому по потребностям — особенно когда у них есть на это способности… Тимофей устало встал. И самым серьезным тоном, на который был способен, сообщил Лехе:

— Слушай меня, чадо. Греши давай в гордом одиночестве; дозволяю, чего уж там. А сам я наверх, в компанию к эльфу, твои грехи замаливать в ночном бдении над подушкой…

Леха помахал ручкой:

— Иди-иди.

Судя по взгляду, парень был горд и весел, аки орел на навозной куче. «И горд, и весел, и славы полон взгляд его…»

«Ну, флаг тебе в руки!» — втихомолку пожелал Тимофей горячему русскому парню Лехе.

А сам двинулся к лестнице, ведущей наверх.

Пролеты освещались бездымно горящими факелами. Синие раки на ковровой дорожке, устилавшей ступеньки, мерцали в его сонных глазах, то увеличиваясь в размерах, то уменьшаясь — хотя, скорее всего, это ему просто казалось. Надо же, как отметил про себя Тимофей, какие интересные выверты бывают у усталого сознания — или же у не менее усталого тела… А может, такова реакция его земного зрения на чужое солнце? Как-никак он сегодня весь день ходил под лучами местного светила — и еще не известно, какой у них тут спектр излучения…

«Разберемся завтра», — решил Тимофей. А на сегодня у него было запланировано только одно — брыкнуться на койку и спать, спать, спать…

В углу громадной комнаты, отведенной им хозяином под ночлег, имелась дверка. В небольшом закутке за ней размещалось подобие совмещенного санузла. Тимофей немало подивился, обнаружив там наличие всех современных удобств — и канализации, и воды в горяче-холодном ассортименте, и ванны с душем. И это в городе, где все попахивало средневековьем — начиная от костюмчиков в компании с нравами и кончая архитектурой…

В стаканчике возле раковины стояли слегка необычные зубные щетки, запечатанные в какую-то прозрачную кожицу. Тимофей содрал с одной из них обертку, подметив боковым зрением наличие на полочке еще одной распечатанной щетки — надо же, Вигала чистит зубы, совсем как обычный слегка цивилизованный человек. Что ж, эльфом можешь ты не быть, но зубы чистить ты обязан… Ткнув щетинистую головку щетки в баночку с чем-то шибко напоминающим зубной порошок, сенсей занялся заточкой собственных резцов. В завершение вечернего туалета Тимофей кое-как ополоснулся, а потом на подгибающихся ногах добрел до койки и на автопилоте нырнул туда.

Эльф лежал на соседней койке громадной грудой под тоненьким одеялом, занавесив изголовье своим нежно-зеленым плащом. И спал тихо, даже тишайше. Ни храпа, ничего… даже дыхания не было слышно в тишине громадной пустой комнаты. — показалось это Тимофею или нет — веки у эльфа были сомкнуты неплотно, а в щелку между ними поблескивали серебристые зрачки. Ну, все правильно — эльф спит, глаза бдят… Зрачки поблескивали в полной тьме, царившей в комнате, слегка разбавленной слабым светом из высоких окон — с эллалийского неба прилежно светили аж три луны, одна зеленая, одна желтоватая и одна слабо-красная. Этакий светофор, которого он не смог рассмотреть прошлой ночью, потому что все небо над ним тогда было закрыто гигантскими местными деревьями, а в голове сидели одни калаучи с сигвортами, перлы местной экосистемы…

Он укрылся с головой одеялом и провалился в сон.

* * *

На следующее утро Тимофей проснулся как от толчка. Рассвет только близился, в комнате царил предутренний сумрак. Вигала сидел на соседней койке полуразвалясь — одна нога вытянута перед собой, другая свешивается вниз. Спиной он упирался в хлипкое кроватное изголовье. Могучий эльф с сомнением на лице осматривал свой меч. Широкое лезвие хищно поблескивало в полумраке, так же как и глаза эльфа. Не известно, какую соринку сам придирчивый эльф искал на длинной полосе сияющей стали — по мнению Тимофея, меч выглядел вполне безукоризненно, то есть жутко опасным и уж-жасно угрожающим… Вообще вся эта эльфовская оглобля из неизвестно какого сплава смотрелась сущим ужасом, способным довести любого нормального человека до шока, икоты и приступов диареи. Таким бы только турецких янычар пугать — во времена оны. Или варяжских гостей, чтоб не ходили на Русь с набегами…

На память вдруг пришла книжка, читанная еще во времена далекой юности. На одном из древнескандинавских наречий слово «вига» означало «убийца». Интересно, уж не от этого ли словца произвелось славное имечко Вигала? Или же, наоборот, это вигу в древности произвели от Вигалы?

Тимофей, не вставая, продолжал себе полеживать на спине, неспешно расставаясь с остатками сладкой утренней дремы. Эльф закончил осмотр меча, скептически хмыкнул и мягко перетек в сидячую позу, уперев стальное лезвие в пол. Затем крутанул в воздухе правой ладонью. В ней моментально материализовался какой-то предмет — Тимофей так и не понял, вытащил эльф эту штуку из складок своего плаща или же, прямо как тогда в лесу домовой Трегуб, достал его из некоего пространства под загадочным наименованием листа Мебиуса. Практически из ниоткуда, по мнению простого русского сенсея…