Ирина Юрьева - Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир

• Название: Магия взгляда. Часть 2: Ливтрасир
• Автор: Ирина Юрьева
• Жанр: Фэнтези

«Служба Магии» не смогла подавить агенорский бунт, но Ливтрасир, предводитель волшебников, знает, что их не оставят в покое. Он предлагает заключить союз с вирдами из Гальдорхейма, чтобы укрыться в лесах, если «Служба» сумеет взять город.

Орм полагает: союз, предлагаемый магами — только предлог. Цель волшебников — Руни. Узнав о ее необычных способностях, они решили забрать ее в Агенор.

Понимая, что Руни не любит его, Орм боится, что вождь взбунтовавшихся магов способен увлечь жену. Он уверен, что Руни бросит его и уйдет к Ливтрасиру.

Появление Черного Духа в Гальдоре заставляет Орма принять предложение магов, способных сражаться с подобною нечистью. Орм понимает, что люди не могут противостоять существу из подземной Коры.

---

— Она моя дочь, — сказал Орм, будто эти слова что-то значили для белой кошки.

— Ну да, размечтался! — казалось, ответил ее наглый взгляд, и Орм вновь рассмеялся.

Громкий стук ведра, резко упавшего наземь, сказал Орму, что подошла Свельд, и он обернулся к ней. Орм ждал, что Свельд вскрикнет, всхлипнет, уткнется к нему в грудь и громко заплачет, не в силах поверить, что Орм их нашел. А он просто погладит ее, а потом скажет: “Ладно, идем ко мне в замок, у нас ведь есть дочь!”

Но она не зарыдала, не бросилась к Орму в объятия. “Я знала, что ты придешь, — улыбнувшись, сказала ему Свельд. — Мы с дочерью рады тебе.” Орм был должен ответить, однако не мог открыть рот.

— Руни! — чуть не слетело с его языка.

Почему это имя возникло сейчас? Орм не знал. Он отчетливо видел, что внешнее сходство сестер-близнецов стало меньше, чем раньше. Роскошные волосы Свельд опять были как золото спелой пшеницы. В прямых прядях, стянутых в узел, уже не осталось следа ни от блеска сияющей снежной лавины, ни от своенравных волн-локонов. Взгляд карих глаз был спокоен и строг. Орму вдруг показалось, что Свельд стала выше, чем раньше.

— А ты изменилась, — сказал он, как будто бы это сейчас было главным.

— Пожалуй, — ответила Свельд.

— Почему ты ушла? — спросил Орм.

— Ради Бьерн. Нам нельзя было там оставаться. Сначала я очень боялась, не зная, сумею ли жить здесь, потом поняла, что смогу.

— Я боялся за вас! — начал Орм.

— Почему? Я, конечно, отвыкла от леса, но в домике есть все, что нужно для жизни. К тому же со мной был прекрасный охотник, — сказала она, кивнув в сторону кошечки. — Эта зверушка готова на все ради Бьерн! Я не думала, что она сможет прижиться в лесу, но ей в домике лучше, чем в замке.

— Но ведь Черный Дух и его свита Верных…

— Какой Черный Дух? — перебила его Свельд. — Здесь нет никаких Духов Чащи, да нам они и не страшны. Духи Чащи не могут войти в дом, где есть синеглазый Рысенок!

Орм понял, что Свельд ничего не слыхала об Эногаранэ. Ей и в голову не приходило, какая опасность грозила им всем. Рассказав, что случилось в последние месяцы, Орм ждал, что она испугается, но Свельд осталась спокойна.

— Все к лучшему, — тихо сказала она, когда Орм замолчал. — Эрл нашел Руни, а ты вернул себе то, что утратил. И мы с Бьерн смогли пережить этот ужас, не зная о нем ничего. Значит, Боги нас любят, мы все им зачем-то нужны.

Эта речь в устах Свельд была странной, совсем непривычной для Орма. Она не пыталась себя оправдать за побег, не просила прощения, не трепетала и не искала его одобрения. Свельд говорила так, как ей велело ее сердце. “Свельд может жить без меня!” — пронеслось в мозгу Орма. Это открытие так поразило его, что он даже не знал, что сказать.

— Вы вернетесь в мой замок? — спросил он, надеясь, что Свельд согласится, и дальше все будет по-прежнему.

— Нет, — твердо ответила Свельд. — Я люблю тебя, Орм, как и раньше, но мы не вернемся. — Для Бьерн будет лучше остаться в лесу. Ты ведь помнишь, что было с ней в замке? Она не выносит давления, а мы с тобой можем быстро забыть это.

— Ты полагаешь, что я могу ей повредить? — изумленно спросил Орм у Свельд.

— Как и я. Мы с тобой будем делать все, чтобы она была счастлива, но когда Бьерн пожелает что-нибудь сделать по-своему, мы сочтем это обычною блажью. Я всю жизнь хотела жить в замке, любить тебя, Орм, и я верила, что это нужно любой. И я сделала все, чтобы “глупый каприз” Руни не погубил того “счастья”, которое дарит ей жизнь.

Я любила сестру, я готова была умереть за нее, но понять не смогла. Я не верила, что мечта всей моей жизни для Руни лишь тяжкий груз… Я боюсь, что мы так же не сможем понять Бьерн. Ведь все, что так важно для нас, совершенно неважно для них, синеглазых лесянок с особенной Силой… А что нужно им, нам с тобой очень трудно понять! Я боюсь, что история Руни опять повторится, а я не хочу. Не хочу, чтобы Бьерн было плохо!

— Я тоже, — сказал Орм. — Я сделаю все, чтобы Бьерн была счастлива, ведь я люблю ее, Свельд!

Неожиданно Орм замолчал, вспомнив, что он не раз говорил это, веря, что сделает Руни счастливой. Дочь — не жена, но сумеет ли он понять, что нужно Бьерн?

— Мы расстаемся? — спросил он у Свельд. — Скажи, ты разрешишь мне хотя бы помочь вам? Я мог бы прислать сюда слуг, чтобы отремонтировать дом, и припасы. Зимой ведь тебе будет трудно!

— Я знаю, — с улыбкой ответила Свельд. — Если ты пожелаешь помочь, то я буду тебе благодарна. И помни, что я не гоню тебя, Орм. Я люблю тебя так же, как раньше. Ты можешь сюда приходить, когда только захочешь, мы обе тебя будем ждать. Этот домик — дом Бьерн, и ей нужен отец. Если ты пожелаешь жениться, я не стану тебя упрекать. У тебя будут новые дети, но они не лишат Бьерн твоей любви. Правда ведь, Орм?

— Почему мы не встретились только сейчас? — пронеслось в мозгу Орма. — Будь Свельд такой, как теперь, я бы выбрал ее, а не Руни!

Спокойствие, мягкость, тепло, исходившие от Свельд, пленяли. “Я был так слеп, что не видел, не понимал ничего?” — пронеслось в мозгу Орма.

— Видел и понимал! — вдруг почувствовал он. — Но не это влечет тебя к ней!

Не случайно, увидев Свельд после недолгой разлуки, Орм чуть не назвал ее Руни. Не цвет больших глаз и пушистых волос, не блеск Силы, скрытой в одной из сестер, привлек Орма, когда он впервые увидел лесянок, а чувство полной свободы пленило его в Руни.

То, что Руни никогда не нуждалась в том, что Орм мог дать, не пыталась ему угодить, не пускала в свой замкнутый мир, раздражало и жадно влекло, пробуждая его любопытство, суля непонятную тайну.

Женившись на Руни, Орм знал, что она ускользнет в любой миг, а привычная преданность Свельд принималась как должное. После рождения Бьерн Свельд нашла себя, преодолела рабскую страсть, заставлявшую слепо мириться с любой неоправданной прихотью Орма. Она не гнала его, не унижала, но и не цеплялась. Любя, допуская его в свою жизнь, она так же, как раньше сестра, ускользала от Орма. И этот сплав нежности и теплоты с чувством полной свободы, которую Свельд обрела, влек сильнее волшебного блеска ее сестры.

— Я ведь искал в Руни то, чего в ней просто не было! В самых заветных мечтах я ее видел такой, какой стала теперь Свельд! — обожгла непривычная мысль.

— Свельд, я очень хочу, чтобы мы были вместе. Я знаю, что я обижал тебя, но неужели ты не сможешь простить?

— А за что? — улыбнувшись, спросила она. — За то счастье, которое ты подарил мне?

— Скажи, Свельд, пообещай, что придет день, и ты возвратишься ко мне! Навсегда! Я ведь очень люблю тебя, Свельд!

— Я не знаю, — опять улыбнулась она. — Может быть. Когда мы с Бьерн поймем, что мы сможем жить в замке, ничего не боясь, я вернусь.

— Так и будет. Я сделаю все, чтобы ты могла верить мне, Свельд, — сказал Орм. — Я люблю вас так, как не любил никого!

Он провел в лесном домике больше недели. Орм знал, что не раз возвратится туда. Без Свельд с дочерью замок был пуст, его сердце осталось в лесу.

До отъезда в Лонгрофт осталась одна ночь. Все вещи были уложены, кони отобраны, а люди из отряда, который ехал в столицу, готовы отправиться в путь. Хейд не раз удивлялся, как много их набралось. Он не верил, что все они жаждут увидеть Лонгрофт, но Норт смог убедить их на время покинуть Гальдор.

— Нелегко ему было! — не раз думал Хейд.

Чем был ближе отъезд, тем Норт больше тревожился. Хейд полагал, что причина сомнений Хранителя в Бронвис. Вернувшись в свой замок из лагеря беженцев, Хейд верил, что он расстанется с ней, но уже в тот же вечер жена (он всегда называл ее так, хоть они с Бронвис не были в Храме Гальдора) пришла в спальню. Бронвис как будто забыла о самой последней размолвке.

— Я буду с тобой, — повторяла она, прижимаясь к нему. — Повтори, что ты любишь меня!

Ее смех, ее быстрые пальцы, умелые губы, игривость и нежность пьянили сильнее вина и к утру от сомнений, терзавших в последние дни, не осталось следа. “Я люблю тебя, Бронвис, люблю!” — повторял Хейд, лаская прекрасное тело.

— Я с ней не расстанусь, — сказал он Хранителю, встретившись с ним на другой день.

Норт только кивнул, словно бы соглашаясь с решением, но в тот же вечер, зайдя к Хейду в замок, принес ему странный флакон из сухой глины.

— Это напиток прозрения, — сразу сказал Норт, давая флакон Хейду. — Если ты хочешь узнать нечто важное, выпей его перед сном и, уже засыпая, подумай, что ты хочешь знать.

— Норт, во мне нет Силы, я самый простой человек, — отвечал Хейд Хранителю.

— Это неважно. Напиток прозрения — средство обычных людей. Его можно принять только дважды в своей жизни, и я считаю, что он тебе нужен сейчас.

— А не проще ли трем магам, что собрались в Гальдорхейме, узнать, зачем Лонгрофт отправил посланца? — спросил Хейд.

— Не проще. Ты лучше нас знаешь Лонгрофт и сумеешь заметить то, что мы пропустим, — сказал ему Норт.

— Мне не нравится этот флакон, — вздохнул Хейд.