Джилли Купер - Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1

• Название: Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1
• Автор: Джилли Купер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88196-379-2

Лизандер Хоукли – простодушный и добрейший малый, который желает счастья всем женщинам – красавицам и дурнушкам, «звездам» и домохозяйкам, юным и не очень. Чтобы они были любимы и желанны, Лизандер готов на все, но при этом заставляет их мужей ревновать.

---

За долиной в лучах бледного солнца, в утренней дымке и в зелени набухающих почек множества деревьев сказочным замком розовел «Парадайз-Грандж».

– Я не переживу переезда, – вздохнула она. – Вы бы посмотрели на все летом, когда распускается «Жемчужина Парадайза» – серебристо-розовые глицинии, посаженные дедом мистера Бримскомба тридцать лет назад. А вон там пустой дом леди Числеден. Я так старалась одеваться, как она.

– Я не думаю, что это умно, – с тревогой сказал Ли-зандер. – Старая калоша сегодня утром застряла на своем «Бентли», перегородила Хай-стрит и так вопила, зовя на помощь кого-нибудь из техцентра, что вся изошла дерьмом, в котором оказалось больше соломы. Артур бы, наверное, оценил.

Мериголд улыбнулась, но как только они начали спуск, вновь вернулась к разговору о Ларри.

– Кстати о лошадях. Я думаю, у вас немаленький любовный опыт, – ее голос задрожал. – Никки крикнула мне еще, что Ларри пожаловался, будто заниматься любовью со мной, все равно как с мертвой лошадью – я никогда не двигаюсь.

Хотя Мериголд говорила это уже неоднократно, Лизандер успокаивающе взял ее за руку.

– Живые лошади тоже мало двигаются, – сказал он. – Я много раз наблюдал процесс покрытия. Мой дядя Алистер одно время работал на конном заводе, так там всегда при этом кто-нибудь специально держал кобылу, чтобы она стояла. Мужчины всегда в такие минуты что-нибудь говорят своим любовницам.

Вначале Лизандер частенько сбегал в Лондон, когда Мериголд принималась за скудный ужин, мотался там по вечеринкам, за завтраком еле сдерживая зевоту, а после обеда заваливаясь спать в постель Ларри. Но постепенно все больше и больше времени он проводил в «Парадайз-Грандже». Работы было слишком много: и гимнастикой заниматься, и плавать в подогреваемом бассейне, и кататься на охотничьих лошадях Ларри, заброшенных после того, как одна из них прилюдно его скинула, да и посмотреть диснеевские мультики, попробовать что-нибудь из бара хозяина.

– Как жаль, что вы покончили с пьянством, Мериголд. Я бы приготовил вам ужасающий коктейль.

Их совместным планом стало восстановление Артура, запертого ветеринаром в бокс н атри месяца. Как только любимого коня доставили, Лизандер повез Мериголд к себе показать его.

После проливного дождя стоял прелестный день, малиновки выводили звонкие трели, и потоки на стремнине блестели золотом в лучах солнца. Мериголд старалась не вопить, когда Лизандер гнал «Феррари» по извилистым сельским дорогам, вдоль которых пускали бутоны и листья живые изгороди, и никому и в голову не приходило, что за изгородью может произойти какое-то столкновение. Напротив, Джек, распевавший во всю глотку песни и стремительно носившийся на машине, был абсолютно собой доволен.

– А как Артур к вам попал? – спросила находящаяся на грани обморока Мериголд.

– А, это потрясающая история. Мой кузен Титус проходил службу в армии в Омане и во время какой-то стычки обнаружил Артура, бродившего по окраине пустыни, тонкого, как грабли, и забывшего, что такое вода. Титусу негде было поставить его на ночь в стойло и уздечки не было, поэтому он и его ребята сделали загон из армейских грузовиков, подогнав их носы к хвосту. Но, даже ослабевший, Артур сиганул через один из капотов, когда мимо проходила кобыла.

Титус уже думал, что потерял его, но тот вернулся на следующее же утро на запах тостов и мармелада. Во всяком случае, лошадь была очень неординарная, и так случилось, что некий арабский шейх, которого Титус освободил из плена, опознал ее и в благодарность ему оставил. Артур получил и отличную родословную.

Титус привез его в Англию и отдал своему отцу, а моему дяде Алистеру, тренеру, сумевшему выиграть на нем не одни скачки. И когда мне в наследство от тетушки остались кое-какие деньги, на их большую часть я и купил Артура у дяди, всегда испытывавшего материальные затруднения. Я всегда любил лошадей, но отец был очень зол.

– Еще бы, – произнесла потрясенная Мериголд. – Дядюшка мог бы и пощадить ваше наследство.

– Да вы Артура не видели, – нежно сказал Лизандер. – Во всяком случае, дядюшка Алистер впоследствии умер от инфаркта, а Артур упал в первом же заезде в прошлом сентябре. Ветеринар сказал, что его год нельзя трогать, а мы с мамой решили выходить его уже к следующему сезону. Но в октябре умерла мама.

На какую-то секунду Лизандер крепче вцепился в руль. Затем, свернув с дороги и погасив надежду Мериголд на то, что они хоть по булыжникам поедут медленнее, добавил:

– И вот я собираюсь подготовить его, чего бы мне это ни стоило.

– Да, я уже поняла, – сказала Мериголд, не зная, кого благодарить за то, что осталась живой после такой гонки. А Лизандер внезапно вырулил к конюшне позади дома.

– О, как восхитительно, – пискнула она. Здоровенная лошадь, вытянув шею, неаккуратно схватила охапку сена, и Тини, черный шотландский пони, товарищ по стойлу, пытающийся ухватить сенца снизу, почти исчез под падающими сверху клоками.

– Какая милая крошка, – Мериголд рванулась вперед, чтобы обнять маленького пони.

– Осторожно, – предупредил Лизандер.

Как только Тини освободился, он тут же рванул прочь, чуть не сметая Мериголд со своего пути.

– Тини, – пояснил Лизандер, давая пони здоровенного пинка, – ну просто абсолютная сволочь.

– Вот бы ему встретиться с Никки, – сказала Мериголд, фыркнув. – Никки сказала...

– Я держу Тини только потому, – перебил Лизандер, опасаясь, как бы Мериголд опять не завелась, – что Артур очень уж к нему привязан. Он у Тини буквально под каблуком, а тот несколько раз пытался убить даже Джека.

Взяв Джека на руки, Лизандер дал ему облизать нос Артура, затем забросил маленькую собаку на лошадь между длинных ушей. Джек, припав к нечесаной гриве, потихоньку сполз на спину лошади.

– Просто восхитительно, – вздохнула Мериголд и, далеко обойдя Тини, погладила Артура. – Да ведь он же просто громадина!

– Восемнадцать ладоней, – с гордостью произнес Лизандер. – Самая большая лошадь была на тренировках. Люди даже присылали письма и с аппетитом уничтожаемые Артуром плитки «Твикса».

Артур был почти весь белой масти, не считая серого носа и темных глаз, обрамленных прямыми длинными белыми ресницами, с белыми внутренними углами глаз, расширенных словно по желанию какого-то художника.

– Он выглядит вполне ухоженным, – сказала Ме-риголд.

– В общем-то да, – согласился Лизандер. – Жил на окраине Фулема и на лугах у родителей Долли; потом произошел скандал, и ему пришлось провести три дня во фруктовом саду женщины, чей дом я безуспешно пытался продать.

Не желая распространяться на эту тему, Лизандер показал передвижную тележку на резиновых шинах, а затем, забавляясь, стал угрожать Артуру, распахивая дверь, и один раз даже слегка стукнул его.

– Там внутри ему удобно, – Лизандер потрепал Артура по ушам. – Он обожает ласку. Еще ни разу не укусил Тини за спину, а когда Джек делает вид, что вот-вот вцепится в его ногу, только изумленно смотрит вниз. Если бы Артур был человеком, то каждый вечер надевал бы серый жакет и шлепанцы с бархатными помпонами. Джентльмен.

– Как и его хозяин, – любезно отметила Мериголд.

– Хотел бы я, чтобы и Долли так же думала, – вздохнул Лизандер. – А она присылает мне карточки с саркастической надписью: «Поздравляю с уединением». Ну а теперь смотрите.

Как только Лизандер достал из кармана банку «Фанты», у Артура вырвался такой мощи звук, какой издает извергающийся Везувий. Поддев и отогнув ушко, Лизандер вставил банку между большими желтыми зубами Артура, и конь, закинув голову, с восторженным бульканьем много отпил.

– Он не обходится утром без чашки кофе, – сказал Лизандер, вынимая банку, – но обязательно с двумя столовыми ложками сахара.

13 февраля оказался днем праздничным. Мериголд сбросила стоун[3] веса, и теперь в ней было девять стоунов и четыре фунта. И даже Патч похудела на пяток фунтов и теперь протискивалась через лазейки кошки. После скучного ленча из бульона и салата из укропа и киви Мериголд вместо того, чтобы пичкать себя белым шоколадом, старательно раскладывала благотворительную почту, призывающую ради спасения детей покупать и продавать, а Лизандер сидел, положив на стол ноги в грязных ботинках, и пытался сочинить к Валентинову дню поэму для Долли, поскольку она все еще никак не могла простить ему подвиги в Палм-Бич.

Поэмы блестяще сочиняет Ферди, но его нет, а отправлять уже пора. Какие рифмы есть к слову «травка»?

– Лавка, сявка, козявка, муравка, журавка, давка, – предложила Мериголд. – А вы знаете птиц, которые выбирают себе подружек в Валентинов день? – Она посмотрела на кормушку, около которой теснились пернатые. – Ведь именно с весной у зяблика розовеет грудка, у черного дрозда золотится клюв, а его перышки начинают отливать лиловым и золотым на солнце.