Ансельм Одли - Еретики Аквасильвы

• Название: Еретики Аквасильвы
• Автор: Ансельм Одли
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига,
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034468-6, 5-9713-2159-5, 5-9578-3282-0

Аквасильва.

Странный, причудливый мир, почти вся поверхность которого покрыта водой.

Здесь Средневековье королей и лордов, ландскнехтов-наемников и монахов воинствующих орденов соседствует с подводными лодками, а бороздящие океан пиратские корабли под черными парусами оснащены электронными приборами...

Здесь веками не менялось ничего.

Но теперь в мире Аквасильвы стали рождаться необычные дети — телепаты и эмпаты, мастера гипноза и телекинетики. Те, которые готовы изменить будущее.

Церковь зовет их еретиками.

Отряды воинов охотятся на них, как на диких зверей. Они скрываются. Прячутся. Ждут своего часа. Но сильнейшим из "еретиков Аквасильвы" — юноше Кэтану и его сторонницам Палатине и Ровенне — надоело ждать. Они решают действовать — и вступают в неравную борьбу со всемогущей Инквизицией.

---

— Палатина, знакомься, — сказал Гамилькар, с любопытством посматривая на девушку. — Это граф Элнибал Лёпидорский и его сын Катан. Граф, эсграф, позвольте представить вам Палатину — мою советчицу и секретаря.

Палатина поклонилась и села рядом с Гамилькаром. Странно, я всегда считал поклон мужским приветствием. Пока глава торгового дома разъяснял детали договора, ко мне вернулись прежние мысли о загадке, моего происхождения — в юности во время скучных занятий я часто фантазировал на эту тему. По словам приемного отца, он нашел меня на пепелище разоренной деревни в далеких джунглях Тамарина на Архипелаге. За год до того, как стать графом, он служил в наемных войсках. Мои настоящие родители и остальные жители деревни были убиты бандитами, за которыми гнался отряд Элнибала. Я пытался представить себя в той обстановке, надеялся вспомнить лица родных и близких, но у меня ничего не получалось. И я не очень жалел о перемене своей судьбы. Вместо опасностей джунглей меня окружали блага цивилизации. Кроме того, мне предстояло стать графом и главой лепидорского клана.

Как неправильно устроена жизнь! Встретить девушку примерно моего возраста, которая столь изумительно похожа на меня! Но из-за потери памяти она ничего не может рассказать о себе. Что, если Палатина была моей родной сестрой или кузиной? Интересно, почему она оказалась в море? Каким потрясением вызвана ее амнезия?

Вопрос Гамилькара отвлек меня от этих рассуждений. Позже я вспомнил еще одну деталь: имена с окончанием «-тина» были очень редкими и обычно давались только императрицам Фетии.

Отец и Гамилькар заключили соглашение и подписали контракт. Все было сделано по законам Танета — то есть на закате солнца и в присутствии четырех свидетелей. Моритан и Кортьерес представляли нашу сторону, а главы двух других торговых домов, Телмоун и Айза, свидетельствовали за Гамилькара. Чуть позже лорд Телмоун извинился и ушел. Остальных Барка пригласил на ужин. Как я понял, лорд Айза был его дальним родственником.

Несмотря на первоначальную скованность гостей, незнакомых друг с другом, вечер получился веселым. Мне казалось, что Гамилькар проявляет неестественно-шумный восторг. Но когда он рассказал нам историю своего торгового дома, я понял причины такой радости.

— Наши проблемы начались двадцать два года назад, — произнес он после четвертого кубка вина. — Сфера объявила священный поход на Архипелаг, и полчища сакри разрушили рай. Так моя мать называла свою родину. Сам я не бывал на островах, но по убранству дома вы можете видеть, что меня интересует культура Архипелага. Особенно история Калатара.

Значит, этот странный стиль убранства дома был калатарским!

— Я не советую вам путешествовать туда, — сказал отец. — Во всяком случае, не сейчас. Когда мне исполнилось семнадцать лет, я пару месяцев гостил у наших родственников на Калатаре. Действительно, до ужасов Священного похода это место походило на рай. Но теперь от него остались лишь руины и воспоминания.

Моритан утвердительно кивнул. Его глаза уже слегка косили. Он быстро пьянел и, очевидно, не знал своей меры.

— Дом Барка вел торговлю с Архипелагом, — продолжил Гамилькар. — После Похода наши дела пошли плохо. Мой дед, страстно любивший Калатар, умер от горя — не выдержало сердце. Главой торгового дома стал отец, но ему не удалось восстановить былое величие. Пять лет мы боролись с неудачами, постепенно теряя капитал и клиентов. Мой дядя Комаль поднял проценты на прибыль и создал нам плохую репутацию. Но когда отец узнал об этом, было слишком поздно. Он попытался отстранить дядю отдел, но тот вероломно убил его и захватил власть над Домом. Мы с матерью бежали в ветхий особняк, которым владели на Перешейке. За двенадцать лет Комаль довел дом Барка до банкротства. К счастью, он не жил во дворце. По этой причине мы сохранили несколько реликвий, которые теперь украшают комнаты.

Мать воспитала в Гамилькаре чувство мести. Восемь лет назад ему удалось избавиться от дяди. К тому времени у дома Барки осталось только два клиента. Дела с ними приносили мизерную прибыль. Несмотря на реформы, проводимые новым лордом, торговый дом не имел солидных партнеров — до сегодняшнего дня.

Когда Гамилькар рассказывал о своем изгнании и лишениях, пережитых в юности, его голос становился бесстрастным и отстраненным, словно речь шла о ком-то другом. Я понял, что за этим показным спокойствием скрывался вулкан подавленных эмоций.

Позже ко мне подсела Палатина. Она посетовала на потерю памяти и расспросила меня о Лепидоре и моей семье. Веселый нрав, незаурядный ум и серебристый смех делали ее прекрасной собеседницей. Я наслаждался компанией девушки. Между нами возникла обоюдная симпатия — я имею в виду дружбу, а не нечто более серьезное.

В тот вечер мне казалось, что мы обеспечили будущее процветание лепидорского клана. Наши надежды исполнились, и мое длительное путешествие не стало пустой тратой времени. Я был доволен результатом.

Настроение отца улучшилось. Он смеялся над шутками друзей, а Моритан, едва ворочая языком, разглагольствовал о том, что Гамилькар продал свою душу. Кортьерес, выпучив глаза, возразил ему:

— Ну и что? У тебя ведь тоже ее нет.

Они разразились пьяным хохотом. Отец попытался урезонить их:

— Вы разбудите всю улицу!

— А нам какое дело! — ответил Моритан. — Они все обманщики.

— Даже Гамилькар?

— У него нет души, — с печальным вздохом сказал Моритан. — Он не может обманывать. Неужели ты не слышал слова Кортьереса?

Мне подумалось, что человек, украсивший свой дом в стиле древнего Калатара, имел не только душу, но и тонкий вкус. Однако я не стал вступать в спор с Моританом. В этот день мне удалось ограничиться двумя кубками вина, и по сравнению с друзьями отца я был абсолютно трезвым. Третий кубок свалил бы меня с ног, отправив в долгое беспамятство.

В течение нескольких дней я вместе с отцом посещал Совет Аквасильвы. Заседания оказались отупляюще скучными. Они состояли в основном из выступлений короля Экватории, который уговаривал графов поддержать его антихэйлеттитскую кампанию. Реальные сделки заключались не в стенах дворца, а в тавернах и гостиницах, где мелкие фракции договаривались о торговых соглашениях, решали насущные вопросы и определяли свою позицию по голосованию в Совете.

Через пять дней после прибытия в Танет я рассказал отцу о своей встрече с Этлой. Услышав фразу, которая она велела передать ему, граф Элнибал задумчиво сказал:

— Не ожидал, что это будет так быстро. Но если старейшины решили отправить тебя в Цитадель, ты должен подчиниться. Рано или поздно, Катан, тебе все равно предстояло бы провести год вдали от дома.

Я не возражал. Отец, как правило, не менял своих решений. Хотя меня печалила разлука с Лепидором. Год вдали от дома… Я попытался разузнать что-либо о Цитадели.

— Это академия для отпрысков знатных персон и богатых торговцев. Она расположена на одном из островов Архипелага. Когда я был в твоем возрасте, то мечтал попасть туда. Наставники Цитадели считаются лучшими в мире. Они встряхнут твои мозги и заставят тебя произвести переоценку многих убеждений.

Больше на эту тему он не сказал ни слова.

Я часто навещал Палатину, и мы вместе отправлялись на прогулки в город. Танет казался мне огромным ульем-сокровищницей истории и архитектуры. Мы побывали на каждом острове, посетили рынок и зиккурат (там я узнал, что Сархаддон уже уплыл в Священный город). Палатине нравились кафе и магазины, мне — инструментальные лавки и павильоны океанографов. На острове Лэлтейн я купил анализатор воды — тот самый прибор, который не успел приобрести в Фарассе. Как оказалось, Сархаддон перепутал названия островов, и в первый день пребывания в Танете мы с ним проходили через Кэдрет, а не Лэлтейн.

Во время прогулок я старался держаться подальше от дворца лорда Форита.

Несмотря на все чудеса и красоты, мне не хотелось бы жить в этом городе — даже несколько месяцев. К концу второй недели я начал скучать о пустынных берегах и шумном океане. Воды Та-нета были удивительно чистыми, места у пролива вполне подходили для плавания, но на пляжах собирались толпы людей. Я не привык к столь многолюдному окружению.

В день перед отплытием мы решили погулять по городу в последний раз. Мои вещи были собраны. Палатина оставалась в Танете, и нам предстояла долгая разлука. Впереди меня ожидал год учебы на Архипелаге. Затем я должен был вернуться в Лепидор.

Мы не заметили, что за нами увязались двое бродяг. Проходя через квартал ремесленников на острове Искдел, я засмотрелся на красивое здание и вдруг услышал крик Палатины. Прежде чем я успел повернуться, что-то тяжелое ударило меня по затылку, и мир погрузился в темноту.

Часть вторая ЦИТАДЕЛЬ

Глава 9

Когда я пришел в себя, мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в ситуации. Голова была словно ватой набита, я практически ничего не видел. Меня охватила паника. Неужели удар по затылку вызвал слепоту? Однако вскоре мне стало ясно, что я нахожусь в кромешной темноте и, судя по звукам, меня увозят куда-то на манте. После недавнего месячного плавания и половины юности, проведенной на «скатах», я без труда узнал гул двигателей, работавших на энергии огненного дерева. Интересно, кому принадлежала эта манта? Куда она направлялась, и как далеко мы уплыли от Танета?