Юрий Брайдер - Против течения

• Название: Против течения
• Автор: Юрий Брайдер
• Жанр: Научная Фантастика

---

На нем был черный костюм и белая сорочка. Скомканный галстук торчал из кармана пиджака. Второй, сидевший в углу, спал, запрокинув голову. Из-под коротких воспаленных век жутко блестели белки закатившихся глаз.

"Выходит, меня нет, - подумал Гиб. - Зачем же я тогда жил?"

Он вспомнил свою мать, детство, все свои болезни и радости. Вспомнил Аду. Как он любил ее и все, что было между ними хорошего! Вспомнил других женщин - каждую в отдельности, - которых он знал до Ады и которых тоже любил, пока был с ними. Вспомнил друзей, выпивки, драки, боль от ударов и мелькающие в свете фонарей лица врагов. Вспомнил свою работу, свои мечты, тайны и еще многое из того, что было для него всей жизнью и что навсегда оборвалось этой ночью.

Он закрыл глаза и застонал.

- Закурите? - предложил человек в черном костюме. - Я всегда на ночь кладу в карман пачку сигарет. Специально для таких случаев.

- Заткнись! - оборвал его Гиб. - Заткнись, понял?

- Не расстраивайтесь так, - человек снова улыбнулся. - В семь утра поступят уточненные сведения. Может, все еще изменится. Может, вам повезет.

Прошло не менее четверти часа, прежде чем Гиб, наконец, успокоился.

- Как это могло случиться? Я ведь живой человек. Меня знают сотни людей. Почему же я не могу существовать сегодня, когда еще вчера мог?

- А что вы ели вчера? - Человек в черном костюме закованными руками вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку. - Что молчите? Я не шучу. Что вы ели вчера, как были одеты, откуда в ваш дом поступает тепло и свет?

- Ну, допустим, я все это знаю. Что дальше?

- Одну минуточку... Подержите, пожалуйста, зажигалку... Вот так. Спасибо! - Он жадно затянулся. - У нас не хватает пищи, а запасы сырья и топлива давно истощились. Вы ели вчера мясо быков, убитых миллион лет назад. Все остальное, чем пользовались: дерево, нефть, свинец, кожа, - тоже доставлено из прошлого. Даже ваша рубаха наверняка сшита изо льна, выращенного в долине Древнего Нила.

- Рубаха, кстати, синтетическая, - невесело усмехнулся Гиб. - Все, что вы сказали, для меня не новость. Я сам последнее время работал в Закрытом секторе.

- Тем более. И когда вы возвращались из прошлого, то заставали свой дом, свою жену на прежнем месте. И ног у нее по-прежнему было две, а не три, к примеру. Даже выпивка не подешевела. Ведь ничего не изменялось за время вашего отсутствия, не правда ли?

- Если только по мелочам.

- Мелочи не в счет. Вы ведь успели порядочно нагадить в прошлом. Не вы один, конечно, а тысячи таких, как вы, которые ежедневно рубят лес во всех прошедших веках, заготавливают яйца динозавров, гонят спирт из папоротника, вербуют за побрякушки дармовых рабочих.

- Это работа иммиграционного бюро. Им за это деньги платят.

- Правильно. С помощью своих темперов, мощь и избирательность которых даже представить трудно, иммиграционное бюро собирает подробнейшую информацию о завтрашнем дне. О том, каким он был бы, если бы его не исказили те, кто сегодня побывал в прошлом. При этом учитываются миллиарды миллиардов факторов. Даже на уровне микромира. Затем в течение ночи эта почтенная организация старается стереть все возникшие искажения. В меру своих сил и разумения, конечно.

- Значит, и мы с вами искажения?

- Возможно.

- И ошибок у них не бывает?

- Ошибок, я думаю, - масса. В распоряжении иммиграционного бюро десятки тысяч агентов, орбитальные станции, средства массовой информации, вся наука. Да и политика с экономикой, наверное, тоже. За ночь они могут перевернуть всю страну, убрать любое количество людей или заменить их другими, загипнотизировать целый город, вырыть новые реки и засыпать моря, внушить народу все, что угодно. И несмотря на это, ликвидировать все искажения невозможно. Они накапливаются день ото дня. Происходит масса недоразумений и путаницы. Исправлять ошибки чаще всего некогда. Контролировать же работу иммиграционного бюро практически невозможно. Очевидно, уже длительное время они творят над нами все, что захотят. Даже шпики и доносчики теперь не нужны. Вся наша жизнь у них как на ладони. Они знают все наперед. Представляете, чем все это может однажды закончиться? Проснемся утром и узнаем, что существующий строй является искажением и по всей стране вводятся феодальная геральдика и крепостное право. Или что в завтрашнем дне отсутствует такая вещь, как международный мир. Представляете ли вы себе современную войну? Массовое уничтожение пещерных предков противника. Атомные бомбы над античными городами. Данте Алигьери, призванный в морскую пехоту. И каждое из этих бедствий, тысячекратно умноженное, обрушится на нас. Мина, убившая в первом веке до нашей эры десять человек, уничтожит миллион в нашем времени...

Человек в черном костюме умолк. Недокуренная сигарета дрожала в его пальцах.

- Чем вы занимались раньше? - спросил Гиб.

- Преподавал в технологическом институте. Я профессор многомерной топологии.

Сидевший в углу вздрогнул и открыл глаза.

- Какая остановка? - спросил он. - Мне сходить на Второй Северо-Восточной.

- Спи, - сказал бывший профессор многомерной топологии, - еще не скоро.

Изоляционный сектор иммиграционного бюро был тем единственным местом, где могли существовать люди подобные Гибу. В многоярусных подземных галереях горел яркий свет, кондиционеры гнали сухой воздух. Через каждые двадцать шагов стальные решетки перегораживали коридоры. Слева и справа тянулись бесконечные ряды дверей со смотровыми глазками.

Сопровождающий Гиба сутулый, плохо выбритый охранник подвел его к двери под номером 1333.

- Будешь спать здесь, - сказал он. - Правила поведения на стене. Номер запомни. Теперь он и твой. Будут вызывать - отвечай. Когда разговариваешь с охраной - снимай шапку. Будешь буянить или, не дай бог, жаловаться - сдерем с живого шкуру. Попробуешь бежать, попадешь вон туда.

Он ткнул пальцем вверх, на висевшую под самым потолком клетку, еле различимую в свете направленных на нее мощных прожекторов. В клетке лежало что-то темное, похожее на мешок.

- Будет сидеть там день и ночь, пока не назовет сообщников, - пояснил охранник.

Через пару недель Гиба нельзя было выделить из общей массы изолированных. Он научился драить свою камеру, вставлять заготовку в сверлильный станок, сдергивать шапочку при появлении охранника и быстро проглатывал свой паек.

Хотя мысли о самоубийстве не оставляли его, скучать в первое время не приходилось. В течение многих дней Гиба водили наверх, где находилась лаборатория. Там у него брали всевозможные анализы, заставляли отвечать на сотни самых невероятных вопросов; он прыгал, облепленный датчиками, решал тесты и даже подробно пересказывал сны. Все эти данные нужны были для электронной картотеки иммиграционного бюро.

- Не падай духом, парень, - сказал ему однажды психолог в измятом мундире. Чувство жалости, вероятно, проснулось в нем после тяжелого похмелья. - Каждую ночь в городе не хватает уймы людей. Понимаешь, должны быть люди, даже данные на них у нас в картотеке имеются, а таких людей как раз и нет. Они даже не рождались никогда. В таких случаях компьютер должен найти оптимальную замену. Из вашего брата, конечно. Так что, не вешай нос.

После обеда Гиб работал в подземном цехе или ползал на животе по плацу в компании таких же неудачников, как и он сам. Вечером дежурный охранник читал нудные лекции. Задремавших волокли в карцер. Ночью устраивались проверки, обыски и учебные пожарные тревоги.

Время шло. Гиб часами выстаивал на утренних проверках, до крови сбивал на плацу локти и колени, сидел в карцере, глотал дерьмо, которым его кормили, получал подзатыльники от охраны, спал на тощем матрасе, а над ним день и ночь шумела громадная электронная машина, тасующая, как колоду карт, тысячи человеческих жизней.

- Счастливый ты, парень, - говорил агент иммиграционного бюро, идя вместе с Гибом по улице. - Разве плохо начать все сначала? Про старую жизнь забудь. Теперь у тебя все новое: и фамилия, и биография. Ты должен стать совсем другим человеком. На это тебе дается, скажем, полгода. В этой папке все, что касается твоей новой жизни. Внимательно прочтешь, а кое-что и наизусть выучишь.

Раз в неделю будешь ходить на процедуры. Для промывания мозгов. Чтобы все новое в них лучше укладывалось, а старое, наоборот, не задерживалось. Это мой участок, и я буду следить, чтобы у тебя все было в порядке. Главное - не вздумай встречаться с людьми, которых знал раньше. Если таковое желание у тебя ненароком появится, лучше сразу приди ко мне и попроси, чтобы я у тебя его выбил. - Агент переложил папку в левую руку и сунул под нос Гибу могучий кулак. - И не вздумай со мной шутить. Предупреждаю! Уши у меня гораздо длиннее, чем это кажется. Все, пришли. Сворачивай в подъезд.

Гиб, одетый во все новое, поднимался впереди агента по лестнице и думал о том, что от Ады его теперь отделяют всего несколько кварталов. Два часа тому назад он еще скоблил пол в изоляционном туалете. Все случилось так быстро, что Гиб не верил в реальность случившегося.