Илья Бражнин - Страна Желанная

• Название: Страна Желанная
• Автор: Илья Бражнин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Ты тут постой. Я сей минут.

Глебка с удивлением поглядел ему вслед. Потом взгляд его остановился на Буяне. Пса-таки пустили в избу. Видно, это Яков Иванович перед уходом... Буян, навострив уши, смотрел на Глебку умными карими глазами.

- Видишь, какое дело, - сказал Глебка, обращаясь к Буяну.

Буян помотал в ответ хвостом и беспокойно поглядел в окно. Глебка кинулся к окну и припал лицом к продушине. Окно выходило в заметённый снегом проулок. По проулку бежали четыре рыжих шубы. Впереди всех бежал высокий плечистый детина. Достигнув середины проулка, он обернулся и выстрелил из винтовки.

Глебка вздрогнул, но вздрогнул не от выстрела. Этого выстрела, раздавшегося чуть ли не под его окном, Глебка даже не расслышал. Не выстрел, а лицо обернувшегося каммана заставило Глебку вздрогнуть. Он знал это лицо. Он знал и никогда не мог забыть это ветчинного цвета лицо с крупными, точно грубо вырубленными топором, чертами. Это был краснорожий. Это был сержант Даусон!

Всего, что угодно, мог ожидать Глебка этим ранним утром в чужой не знакомой ему деревне, только не встречи с сержантом Даусоном. Эта встреча была внезапной, как удар молнии, и как молния, она разом осветила всё, что связано было с этим краснорожим в Глебкином сознании. Мгновенно возникла перед Глебкой деревенская площадь в Воронихе, потом сторожка возле Приозерской. Глебка, словно во второй раз пережил то, чему был свидетелем в недавнем прошлом. Он видел, как краснорожий пинал окованным ботинком Ульяну Квашнину, как тащил её волоком по земле. Он видел, как краснорожий хозяйничал в его, Глебкиной, сторожке, видел, как выбрасывал его и батины пожитки. Потом, когда Глебка кинулся на защиту своего дома, сержант выбросил и Глебку на снег, а сам стоял и хохотал на крыльце, как хозяин - этот заморский грабитель и убийца...

И вот теперь вдруг новая неожиданная встреча. И что-то с той поры произошло с краснорожим, что-то не очень похож он теперь на хозяина. Смахивает на то, что он от кого-то удирает. Вон и завязка на правой бахиле-шекльтоне развязалась, а ему и завязать недосуг: слишком он спешит. Спешат за ним и три другие рыжие шубы, будто за ними гонятся. Но кто же за ними может гнаться?

Глебка не успел задать себе этот вопрос, как увидел бегущих по проулку людей. Они бежали вслед за рыжими шубами, они преследовали их! Но кто они? Одеты они были, как мужики, но в руках у них были винтовки, а под расстёгнутыми полушубками и ватниками виднелись патронные сумки. У иных же, кроме того, заткнуты за пояс гранаты. Один из них выстрелил из винтовки на ходу, другой, припав на колено, тоже дал выстрел по убегавшим рыжим шубам, потом вскочил и побежал следом за другими.

Минуту назад Глебка задавал себе вопрос: кто эти люди? Теперь этот вопрос казался ему излишним. Всё было ясно:

- Партизаны, не иначе.

Эти слова, которые он выкрикнул вслух, словно обожгли его губы. "Партизаны..." Это те, что с батей были, те, к кому он прорывался все эти дни через тысячи препятствий. И сейчас это они вот и гонятся за камманами...

Глебка стоял, полусогнувшись, приплюснув нос к холодному стеклу, и его точно жаром обдавало. Мысли одна другой горячей и стремительней вихрились в его голове, словно ночная метелица. Потом вихрь этот подхватил и Глебкино тело. Глебка метнулся за шапкой к печи, потом - за ружьём в угол и с ним - к двери. Первым, кого он увидел, выскочив на крыльцо, был Яков Иванович. Старик шёл на лыжах со стороны леса, шёл медленно, тяжело, видимо, через силу. В движениях его не было и следа той быстроты и сноровистой лёгкости, которые бросились в глаза Глебке вчера вечером на реке. Наоборот, движения старика были неверны и плохо согласованы. Он так сильно сутулился, что спина выпирала горбом. Борода, свалявшаяся и сбившаяся в мокрый ком, унизана была мелкими мутными сосульками. Старик едва передвигал ноги.

"Вон как уходился", - подумал Глебка, глянув на Якова Ивановича, и вдруг вспомнил вчерашнее: "Постой. Может Шелекса-то и сама к тебе придёт". Сейчас он понял эти непонятные слова: Шелекса пришла к нему. Партизаны здесь. Так вот, значит, к чему понадобился ночной поход старика...

Глебка в своей догадке был близок к истине, хотя и не знал всего, что произошло в эту ночь.

Накануне, поздно вечером, в Чащу пришёл обоз. Охрану его составляли двадцать пять английских солдат. Подводчики-крестьяне шагали рядом с дровнями, заваленными ящиками с продовольствием и снаряжением. Сидевшие на дровнях сытые солдаты время от времени грубо понукали голодных и оборванных подводчиков. Картина была примерно такая же, как и тогда, когда Глебка встретил обоз на дороге близ Воронихи, с той разницей, что на передней подводе сидел теперь сержант Даусон, который и являлся начальником обоза.

Даусон вёл обоз в деревню, в которой стоял лейтенант Скваб. До неё оставалось ещё два перегона. Один из них до деревни, в которой расположились американцы Мак-Миллана, сержант собирался покрыть в тот же день, чтобы заночевать под охраной его роты. Но из этого ничего не вышло. Как ни понукал сержант подводчиков, обоз подвигался очень медленно. При этом подводчики ссылались на заморённость лошадей, а самый старый из них, семидесятидвухлетний Никанор Курихин, распластав поверх армяка белую как снег аршинную бороду, доказывал сержанту Даусону:

- Ты посуди этта сам, коли ум имеешь, ежели шибче ехать, то как раз тишей выйдет. Конёк-то праховой вовсе с бескормицы, сена-то ведь у нас не больно много живёт. Ты его кнутом раз стеганёшь, так он качается, того гляди падёт, тогда на карачках ползи и с обозом твоим, это ж понятие иметь надо, леший ты не нашего лесу.

Другие подводчики поддерживали старика нестройным хором. Переводчик-доброхот из солдат, выучивший две сотни слов и понимавший речь старика на одну четверть, кое-как перетолковывал её сержанту. Рассвирепевший Даусон трепал старика за бороду, раздавал остальным увесистые оплеухи, непонятно и длинно ругался, но всё это никак не ускоряло движения обоза. Трудно было сказать, в самом ли деле виной тому была заморённость лошадей, или подводчики, как и всё население русского Севера, люто ненавидевшие интервентов, нарочно так приноравливали, но только к вечеру обоз едва дополз до Чащи, в которой никаких иностранных солдат не было. Тут пришлось и заночевать, так как надвигалась метель.

Ярость сержанта Даусона была умерена только появлением лейтенанта Скваба с двадцатью американскими солдатами. Лейтенант Скваб стоял в тридцати верстах от Чащи. Утро он провёл с приехавшим к нему в роту майором Иганом. В середине дня Иган, кончивший свои дела со Сквабом, решил вернуться к Мак-Миллану. Это диктовалось двумя соображениями. Во-первых, это избавляло от возможного приезда Митчела и вмешательства американца в дела Игана, во-вторых, сам Иган получал возможность сунуть нос в дела Митчела и, в частности, выведать, что же произошло утром в роте американцев.

Чтобы меньше скучать в дороге и иметь на всякий случай под рукой союзника, майор Иган сманил с собой ехать лейтенанта Скваба, обещая ему хорошую выпивку.

Скваб, скучавший вечерами у себя в избе, согласился поехать к Мак-Миллану. Правда, на этот раз его соблазняла не столько выпивка, сколько то, что он надеялся встретить свой обоз. Последнее обстоятельство нисколько, впрочем, не помешало Сквабу крепко выпить у Мак-Миллана. Что касается обоза, то он так и не пришёл, хотя по расчётам лейтенанта должен был придти более суток тому назад. Раздосадованный и обеспокоенный Скваб хотел было вернуться к себе в роту, но выпитое у Мак-Миллана вино сделало лейтенанта более энергичным и предприимчивым, чем обычно, и он решил выехать навстречу своему обозу в Чащу, так как был живейшим образом заинтересован в его благополучном прибытии. Дело в том, что Скваб не так давно приторговал два лесопильных завода на Онеге с огромными биржами готового пилёного леса. Документацию на эти заводы и вёз с обозом его доверенный сержант Даусон. Вот почему, видя, что обоз сильно запаздывает, и зная, что впереди на большом пространстве нет ни английских, ни американских гарнизонов, лейтенант Скваб решил выехать в Чащу навстречу своему обозу. На всякий случай он взял у Мак-Миллана два десятка солдат и с этим эскортом явился около полуночи в Чащу.

Метель уже разыгралась вовсю, и было очевидно, что в Чаще придётся ночевать не только обозу, но и лейтенанту Сквабу. Трудно было двигаться не только по дороге, но и пройти от избы к избе. Непогода всё сразу перепутала. Под открытым небом возов нельзя было оставить. Пришлось рассредоточить подводы по девяти соседним дворам.

На каждый из девяти дворов Даусон отрядил по два солдата. Пока один из них дежурил при подводах, другой грелся или спал в избе. Потом караульный уходил в избу, будил напарника, и тот шёл к подводам.

Из семи солдат, оставшихся в распоряжении Даусона, одного он отдал лейтенанту для прислуживания ему, а остальных разбил на два ночных патруля по три человека в каждом. Чередуясь, они должны были в продолжении ночи патрулировать по линии дворов, на которых стояли подводы. Так распределил Даусон вверенных ему двадцать пять солдат, составлявших охрану обоза. Что касается приведённых лейтенантом Сквабом двадцати американцев, то сержант гордо отказался от их услуг, разместив прибывших на ночёвку в двух кулацких домах при дороге. Это был, так сказать, резерв Даусона.