В. Тараторин - История боевого фехтования: Развитие тактики ближнего боя от древности до начала IX века

• Название: История боевого фехтования: Развитие тактики ближнего боя от древности до начала IX века
• Автор: В. Тараторин
• Жанр: История

Тараторин В. В.

История боевого фехтования: Развитие тактики ближнего боя от древности до начала IX века.

OCR Палек, 1998 г.

Боевое фехтование – это искусство ведения ближнего боя холодным ору-жием. Именно оно играло главную роль в бесчисленных войнах прошедших веков. Боевое фехтование утратило свое прежнее значение только в XX веке, в связи с широким распространением автоматического стрелкового оружия, артиллерии и бронетехники.

Автор книги, член Смоленского клуба исторического фехтования, рассмотрел все основные этапы развития техники и тактики боевого фехтования в Европе. Вершиной европейского фехтовального искусства он считает фехтование на шпагах и саблях, характерное для XVIIIXIX веков. В то же время он подчеркивает, что некоторые разделы боевого фехтования, такие как штыковой бой, работа дубинкой и ножом, сохраняют свое прикладное значение до сих пор.

Эта книга представляет большой интерес для тех читателей, которые хотят совершенствовать свои навыки рукопашного боя, а также для всех любителей военной истории, сценического и спортивного фехтования.

---

…Кираса вовсе не препятствует всаднику ловко владеть своею саблею, не стесняет руки. Тот, кто ее носит, может быть таким же искусным кава– леристом и так же хорошо может фехтовать, как и гусар. Конечно, не сле– дует каждого солдата заковывать в железо, но выгодно иметь такое число кирасир, сколько позволяет это сделать сила людей и качества лошадей» (86).

Несмотря на наличие противников тяжелой кавалерии даже в верхах ко– мандования, кирасиры были неотъемлемой частью всех армий Европы и отли– чились во многих сражениях Наполеоновских войн.

Споры возникали и о целесообразности использования в легкой кавалерии пик. В русской армии в 1812 году ими были вооружены казачьи, уланские и гусарские полки. У французов – уланские польские и легкоконные полки.

Противники этого оружия считали, что пики можно использовать только при первом ударе, а потом они становятся обузой. Фехтовать ими против клинкового оружия неудобно, пики несложно перерубить, несмотря на удли– нение металлического наконечника и использование длинных «прожилок» из металла же, прикрывающих древко. Флюгера на пиках (русские гусары, в большинстве своем, и казаки их не имели) издали видны неприятельским стрелкам и артиллеристам и, используя их как ориентир, они незамедли– тельно открывают огонь. Линейные казаки, воевавшие на Кавказе с черкеса– ми, отказались от применения пик, мотивируя это тем, что их хорошо ис– пользовать только против плохой кавалерии, черкесы же в бою, уворачива– ясь от первого удара, немедленно старались подскакать на расстояние клинка, где пика становилась бесполезной.

Нолан писал:

«Я убежден, что главная выгода этого оружия заключается в том мо– ральном действии, которое оно в особенности производит на молодых солдат как своею длиною, так и ранами, от него происходящими, когда ими наск– возь прокалывают тело. Во время Семилетней войны прусские гусары сначала весьма неохотно вступали в бой с русскими уланами; когда же некоторые их офицеры, желая выказать своим солдатам, как нетрудно иметь успех в деле с подобным противником, смело подъезжали к их линиям и в одиночном бою убивали по нескольку казаков и улан, то ободренные гусары не боялись уже после этого кидаться в атаку на своих неприятелей» (86).

Сторонники применения пик тоже приводили свои аргументы, более весо– мые. Пика, бесспорно, полезнее в атаке плотным строем, нежели сабля, по– тому что ее длина позволяет всаднику поразить неприятеля раньше, а тому в строю не хватит пространства для маневра, чтобы увернуться. Обычно пи– ками вооружали первые шеренги кавалеристов во взводных двухшереножных колоннах, второй шеренге не было нужды применять это оружие, так как все равно длина пик (2,8-2,85 м) не позволяла эффективно их использовать Во французской армии особенно славились владением пиками польские уланы. Сохранилась легенда, повествующая о том, как первый польский уланский полк, сформированный Наполеоном, их получил.

«В этом сражении (под Ваграмом, в 1809 г. – В.И.) польские шволежеры атаковали австрийских улан. Во время произошедшей свалки несколько чело– век вырвали пики у своих противников и действовали ими так удачно, что вызвали подражание у товарищей, постаравшихся тоже завладеть неприя– тельскими пиками. Вооруженные на новый лад шволежеры, вслед за тем под– держанные гвардейскими конными егерями, овладели 45 австрийскими пушка– ми, разбили 4 полка неприятельской кавалерии и взяли в плен князя Ауэрс перга.

* Автор допустил неточность, так как в это время в русской кавалерии уланских полков не существовало. Пиками могли быть вооружены казаки, та– тары, башкиры и, возможно, некоторые из гусарских полков.

– Дать им пики, если они так умеют ими пользоваться! – сказал Наполе– он Бессъеру. Этот факт имел большое влияние на последствия вооружения французской кавалерии» (100).

Легенда красива, но с точки зрения практики, мало похожа на правду. Возможно, некоторые из поляков, обучившиеся обращаться с этим оружием или дома (в шляхетских семьях были очень сильны традиции обучения моло– дежи бою на холодном оружии и верховой езде), или в предшествующих схватках – сумели воспользоваться трофейным оружием, но это не значит, что подобное было по плечу всем. Тем более, что для того, чтобы кавале– ристы смогли свободно использовать пики в бою, воюя строем или в одиноч– ку, необходимо время для обучения новой тактике. Спонтанно освоить ка– кой-либо вид оружия целый полк не смог бы.

Мнение, что после первого столкновения пику больше использовать не– возможно, основано на том, что при удачном ударе кавалерист оставлял оружие в теле своей жертвы. Поскольку успеть вырвать пику всадник уже не мог, ему приходилось дальше действовать саблей. Но при этом остается фактом, что одного массового копейного удара иногда было вполне доста– точно, чтобы разбить врага.

В искусстве одиночного боя все зависело от подготовки самого всадни– ка. Встречались мастера и такого уровня, которые, сидя верхом, вращали оружием вокруг себя так, что невозможно к ним было подойти на сабельный удар. Специалисты использовали такой прием: цепляли пикой мундштучный повод лошади противника и сильно дергали за него. Не ожидающий рывка конь вставал на дыбы, сбрасывая с себя наездника.

В битвах при Ватерлоо 4-й легкоконный полк французской кавалерии пол– ковника Бро почти полностью уничтожил пиками и саблями увлекшихся атакой и оторвавшихся от основных сил английских драгун – Шотландских Серых («Scott grays»), названных так из-за масти своих лошадей. А 3-й легко– конный при поддержке 3-го конно-егерского полка полковника Мортиге, контратаковал и отбросил 12-й и 16-й легкие драгунские полки англичан. Командир 4-й пехотной дивизии французской армии, генерал Дюрютт, наблю– давший за этими событиями, оставил воспоминания:

«Никогда еще я не видел воочию такого превосходства пики над саблей».

В этом же бою погиб командир 2-й английской гвардейской бригады гене– рал-майор В. Понсоби, пронзенный пикой унтер-офицера 4-го легкоконного полка Юрбана, который после этого выбил из седел еще трех английских ка– валеристов.

В процессе Наполеоновских войн практически все армии Европы приняли ударную тактику колонн. О. Горемыкин, составивший «Руководство к изуче– нию тактики», описывает действия и вооружение пехоты следующим образом:

«…Ружье со штыком, соединяя в себе оба эти условия (холодное и стрелковое оружие – В. Т.), есть без сомнения, самое выгодное оружие для пехоты. Поэтому во всех армиях и во всех родах пехоты это оружие состав– ляет главное и почти единственное вооружение.

В некоторых частях пехоты осталось еще и холодное оружие, тесаки или саперные ножи. Они могут быть полезны в случае потери ружья, дабы солдат при крайности не оставался безоружен».

«…Должно стараться начинать удар при благоприятных обстоятельствах, уметь подготовлять их по возможности и пользоваться ими.

…Производить самый удар с наибольшей стройностью, но, отнюдь не стреляя и не для чего не останавливаясь, так, чтобы каждая часть предс– тавляла неразрывное целое, руководимое одной непоколебимой волею. Двига– ясь мерным шагом, ускорять его по мере сближения с неприятелем, не до– пуская однако никакого расстройства. При самой встрече с неприятелем ба– тальон может кинуться беглым шагом, даже с привычным военным криком, но это допускается на таком только расстоянии, на котором происходящее от этого смешение в рядах и шеренгах не может уже ослабить натиска, и когда напротив полезно увеличить стремительность удара быстротою общего поры– ва».

Самой боеспособной пехотной частью периода Наполеоновских войн по праву считалась французская «Старая гвардия», а точнее 1-й и 2-й грена– дерские полки (1-й, 2-й и 3-й егерские полки условно причислялись к «Средней гвардии»). Сила этих частей была в том, что, в отличие от всех армий Европы, где в гвардию набирали молодых рекрутов по их внешним дан– ным: росту, цвету волос, силе, французы формировали свои полки исключи– тельно по боевым способностям. Кандидат должен был прослужить не менее пяти лет в строю и принять при этом участие не менее, чем в двух кампа– ниях. Неудивительно, что такие полки ветеранов славились своими штыковы– ми атаками.

В своей последней битве – при Ватерлоо, две гвардейские дивизии под общим командованием Друо, состоявшие из четырех гренадерских полков (3-й и 4-й полки были сформированы в 1815 г. и причислены к Средней гвардии) и четырех егерских полков покрыли себя заслуженной славой, прикрывая отступление всей французской армии.

Но до этого батальон гренадеров 2-го полка и батальон 2го егерского одним мощным штыковым ударом без единого выстрела, вышвырнули 4-й прусс– кий корпус генерала Бюлова из селения Планшенуа, ранее им занятого.