Дэвид Брин - Война за возвышение

• Название: Война за возвышение
• Автор: Дэвид Брин
• Жанр: Романтическая фантастика

---

– Да, отец. Я... все в порядке.

– Хорошо. Значит, ты собралась и готова к экспедиции?

Он говорил на англике. Она ответила на тимбримийском варианте галактического-семь.

– Отец, я не хочу уходить в горы с Робертом Ониглом.

Утакалтинг нахмурился.

– Мне казалось, что вы с Робертом друзья.

Ноздри Атаклены раздраженно раздулись. Почему Утакалтинг сознательно не понимает ее? Он должен знать, что сын планетарного координатора не вызывает возражений в качестве спутника. Из всех молодых землян Порт-Хелении Роберт наиболее соответствует определению ее «друга».

– Отчасти именно из-за Роберта я прошу тебя передумать, – сказала она отцу. – Он стыдится того, что ему приказано «нянчиться» со мной, как они говорят. Все его товарищи и одноклассники в милиции и готовятся к войне. И я не могу винить его за такое отношение.

Утакалтинг хотел ответить, но она торопливо продолжила:

– И еще я не хочу оставлять тебя, отец. Объясню еще раз логику своих действий: я уже говорила, что могу оказаться тебе полезной в предстоящие недели. А теперь добавлю еще это.

С огромным старанием она сосредоточилась на создании глифа, который задумала с утра. Она назвала его кей'патие – просьба быть в опасности рядом с тем, кого любишь. Щупальца ее дрожали над ушами, глиф тоже дрожал, возникая над головой, и начал вращаться. Но наконец стабилизировался. Она послала его по направлению к ауре отца. В этот момент Атаклена даже забыла, что комната полна неуклюжими гладколобыми землянами и их мохнатыми маленькими клиентами-шимпами. В мире оставались только они двое и мост, который она жаждала перебросить через пустоту.

Кей'патие опустился в ждущие щупальца Утакалтинга и завертелся там; его оценка высветила глиф. Атаклена ахнула, увидев его красоту. Она знала, что искусство отца намного превышает ее скромные возможности.

Глиф, как мягкий утренний туман, опустился на корону отца и продолжал там светиться.

– Прекрасный глиф. – Голос его звучал ласково, и Атаклена увидела, что он тронут.

Но... Она сразу поняла, что его решение осталось неизменным.

– Предлагаю тебе мой кеннинг, – сказал он и достал из рукава небольшую позолоченную шкатулку с серебряной застежкой. – Твоя мать Матиклуанна завещала, чтобы ты получила это, достигнув возраста зрелости. Мы еще не обсуждали эту дату, но я считаю, что настало время отдать тебе это.

Атаклена мигнула; неожиданно ее охватили противоречивые эмоции. Как часто хотелось ей знать, что оставила ей в наследство покойная мать. Но теперь медальон вдруг напомнил ей ядовитого жука.

Утакалтинг не стал бы так поступать, если бы считал, что они еще встретятся.

Она поняла:

– Ты собираешься сражаться!

Утакалтинг на самом деле пожал плечами – он перенял человеческое выражение неуверенности и равнодушия.

– Враги людей и мои враги, дочь. Земляне храбры, но в конце концов они всего лишь волчата. Им пригодится моя помощь.

Атаклена поняла, что его решение окончательное и дальнейшими возражениями она ничего не добьется, только будет выглядеть глупо в его глазах. Их руки встретились над медальоном, длинные пальцы переплелись, и они вместе молча вышли из комнаты. И на мгновение им показалось, что их не двое, а трое, потому что в медальоне было что-то от Матиклуанны. Этот миг для обоих был мучительно сладостным.

Дежурные неошимпы-милиционеры вытянулись и раскрыли перед ними двери, и они вышли из здания министерства в яркое солнечное утро. Утакалтинг проводил Атаклену к обочине, где лежал ее рюкзак. Руки их разжались, и в ладони Атаклены остался медальон матери.

– А вот и Роберт, точно в срок! – сказал Утакалтинг, прикрывая глаза. – Мать считает его непунктуальным. Но когда дело не терпит отлагательств, он всегда точен.

Мимо лимузинов и армейских машин милиции по дороге пролетел старый разбитый флиттер.

– Тебе понравится в Мулунских горах. Я их видел. Они очень красивы. Воспользуйся случаем, Атаклена.

Она кивнула.

– Я выполню твое пожелание, отец. Постараюсь усовершенствоваться в англике и изучить эмоциональные особенности людей.

– Хорошо. И смотри в оба: вдруг увидишь легендарных гартлингов.

Атаклена нахмурилась. Ее отец увлекается преданиями волчат. В последнее время это увлечение стало перерастать в одержимость. И все же никогда нельзя сказать, серьезен Утакалтинг или готовит очередной розыгрыш.

– Поищу, хотя эти существа исключительно мифологические.

Утакалтинг улыбнулся.

– Мне пора. Моя любовь останется с тобой. Она станет птицей, парящей... – он сделал жест руками... – над твоим плечом.

Его щупальца на мгновение нежно коснулись ее, и он тут же исчез, присоединился к встревоженным военным. Атаклена осталась стоять, думая, почему Утакалтинг воспользовался такой странной, сугубо человеческой метафорой.

«Может ли любовь быть птицей?»

Иногда Утакалтинг даже ей кажется странным и пугающим.

Послышался скрежет гравия: флиттер сел рядом с обочиной. Роберт Онигл, темноволосый молодой человек, который будет ее товарищем в изгнании, улыбнулся и помахал из-за руля. Но она видела, что его веселость напускная, так он пытается ее подбодрить. В глубине души Роберт так же недоволен предстоящим путешествием, как и она. Судьба и непререкаемый авторитет взрослых предначертали им жизненный путь, который вряд ли они сами себе избрали.

Атаклена образовала – невидимо для Роберта – глиф покорности и признания поражения. Но внешне постаралась быть такой же веселой.

– Привет, Роберт, – сказала она и подняла свой рюкзак.

Глава 3 ГАЛАКТЫ

Сюзерен Праведности распушил белые перья, демонстрируя над головой радугу будущей царственности. Сюзерен Праведности гордо вскочил на насест провозглашения и зачирикал, призывая к вниманию.

Боевые корабли экспедиционного корпуса все еще находились в подпространстве, между уровнями мира. Именно поэтому сюзерен Праведности главенствует и может вмешиваться в деятельность экипажа флагмана.

На мостике сюзерен Луча и Когтя посмотрел со своего командного насеста. У адмирала, как и у сюзерена Праведности, начала образовываться радуга царственности. Тем не менее нельзя вмешиваться, когда делается религиозное провозглашение. Адмирал прервал поток приказов, которые отдавал подчиненным, и занял позу почтительного внимания.

На мостике шумный говор инженеров и астронавтов-губру сменился негромким шепотом. Четвероногие клиенты-кваку тоже прекратили воркование и прислушались.

Но сюзерен Праведности по-прежнему ждал. Нельзя начинать, пока не соберутся все трое.

Раскрылся люк. В него прошел третий командир экспедиции, последний член триумвирата. Как положено, на сюзерене Стоимости и Бережливости черный торк подозрения и сомнения. Он занял свой насест в сопровождении небольшой стаи помощников и клерков. На мгновение их взгляды скрестились над мостиком. Напряжение среди троих уже возникло, в предстоящие надели и месяцы оно начнет расти, пока не будет достигнут консенсус, в котором они сольются, и возникнет новая царица.

Ситуация возбуждающая, волнующая, сексуальная. Никто не знает, чем она кончится. У Луча и Когтя, разумеется, преимущество изначальное, потому что экспедиция военная. Но это преимущество долго не сохранится.

А сейчас на первый план выступает священник.

Все клювы повернулись. Сюзерен Праведности поднял и согнул одну ногу, потом другую, он приготовился говорить. И вскоре собравшиеся птицеподобные негромко загудели:

– Ззууун.

– Мы начинаем миссию, священную миссию, – распевал сюзерен.

– Ззууун.

– Начиная эту миссию, мы должны проявить настойчивость.

– Ззууун.

– Наша задача включает Завоевание во славу нашего клана.

– Ззууун.

– Завоевание и принуждение, чтобы мы могли постигнуть тайну, тайну, которую звери-земляне сжимают в своих когтях, хотят утаить от нас, ззууун.

– Ззууун.

– Завоевание, принуждение и решающий удар по врагу принесут нам честь. Враг будет опозорен, а мы избежим позора, ззууун.

– Ззууун.

– Все это – завоевание, принуждение, позор врага – докажет, что мы достойны своих предков, достойны Прародителей, время возврата которых настало.

– Мы достойны господствовать, зззууун.

Послышался полный энтузиазма рефрен:

– Зззууун!

* * *

Два остальных сюзерена почтительно поклонились священнику, и официальная церемония закончилась. Солдаты Когтя и астронавты сразу вернулись к своим обязанностям. Но чиновники и гражданские служащие, возвращающиеся в свои кабинеты, ясно слышали негромкое, но отчетливое пение:

– Все... все... все это. Но еще одно, еще одно... Прежде всего – выживание гнезда...

Жрец резко повернул голову и увидел блеск в глазу сюзерена Стоимости и Бережливости. И мгновенно понял, что соперник одержал внешне незаметную, но важную победу. И увидел торжество в глазах соперника. Тот опустил голову и негромко пропел: