Джил Лэндис - Преданно и верно

• Название: Преданно и верно
• Автор: Джил Лэндис
• Издательство: Тоо "Гринго"
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995

Милая сказка ко дню Святого Валентина. Молодая вдова с шестилетней дочерью с трудом сводит концы с концами, рисуя трогательные открытки для влюбленных и не может забыть ту, которую получила семь лет назад от своего покинутого возлюбленного. Внезапно он появляется на пороге ее дома, когда до праздника влюбленных остается всего несколько дней…

---

– Прямо золотой ребенок, пончик, – он подозвал официанта и заказал еще одну порцию тапиоки.

Бэт наблюдала за Чарльзом, пока тот болтал с Эммой. В сером костюме из шерсти и белой рубашке с накрахмаленным воротником, подчеркивающим золотистый загар, он приковывал к себе внимание всех женщин, сидящих в этом зале, независимо от возраста. Чарльз был не только красив кроме от крытого обаяния от него веяло простодушием. Любая женщина посчитала бы за счастье получить предложение от такого мужчины, как Чарльз Мэссей. И если она в своем уме – сказала себе Бэт – она...

Ее мозг застыл на половине фразы. Звуки голосов Чарльза и Эммы растворились так же, как и ощущение времени и пространства Дыхание в горле перехватило от неровного сердцебиения. В дверном проеме, ведущем в вестибюль, стоял Майкл Шогнесси – или мужчина, удивительно похожий на него. В сердце появилась боль которая, как надеялась Бэт, давным-давно умерла.

Мужчина был старше Майкла. Он держался очень уверенно и со спокойным достоинством, которого Майкл в молодости еще не достиг. Волосы мужчины были угольно-черными, а глаза, это было видно даже с такого расстояния, блестели ярко-синим цветом. Но в них сверкали холодность и сарказм, а у Майкла их не было.

Мужчина быстро охватил холодным взглядом переполненный зал, пересек вестибюль и поднялся по лестнице.

– Бэт? – Голос Чарльза плыл к ней откуда-то издалека. – Бэт? Ты побледнела, как полотно. Ты хорошо себя чувствуешь?

Медленно возвращаясь откуда-то из небытия, Бэт повернулась к Чарльзу и опустила дрожащие руки на колени.

– Да. – Она кашлянула и еще раз посмотрела в направлении вестибюля. – Прости, мне просто нужно срочно домой... чтобы поработать. – Голос ее совсем упал.

Чарльз тут же вскочил и дал знак официанту. Явно обеспокоенный произошедшей переменой, он положил руку на спинку стула и помог Бэт встать. Эмма соскочила без всякой помощи, пробралась сквозь лабиринт стульев и столов и уже ждала их у двери.

За пределами отеля Бэт взяла Чарльза под руку и почувствовала себя относительно безопасно. Когда они прогуливались по городским хорошо утоптанным дорожкам, снег, скопившийся по краям узкой улочки, припорошил подол ее юбки. Эмма бежала впереди, исследуя каждую веточку, каждый камень, все, что пробивалось из-под снега.

Короткая прогулка до дома помогла придти в себя, но Бэт не удалось избавиться от смешанного чувства грусти и страха, которые она испытала, увидев человека, так напоминающего Майкла Шогнесси. Повозки и тележки, экипажи и наездники двигались по улице взад и вперед мимо закрытых в воскресенье магазинов, но даже такое количество звуков не могло рассеять ощущение надвигающегося рока. Ей просто необходимо было остаться одной, разобраться в своем страхе и забыть о нем. Майкла здесь нет. Он никогда не найдет ее. И почему он должен, в конце концов, вообще искать ее после всего, что она сделала?

Конечно же, это был не он, убеждала себя Бэт. Он за сотни миль отсюда, в Бостоне.

Но что если... что если он все-таки нашел ее?

– Чарльз, ты не мог бы отвести Эмму к Филдингам? Марджори приглашала ее снова, а я страшно устала.

Он нахмурился, внимательно следя за Бэт.

– Тебе не станет хуже, если меня не будет? – Она покачала головой:

– Конечно нет. Я хорошо себя чувствую. Мне просто надо отправить картины поездом. Чем быстрее я покончу с этим, тем лучше.

Когда они дошли до тропинки, ведущей к ее крыльцу, Чарльз остановился и взял затянутые в перчатки руки Бэт, в свои. Их морозное дыхание соединялось в ледяном воздухе. Все еще волнуясь за Бэт, Чарльз сказал:

– Я сейчас же вернусь.

– Пожалуйста, не беспокойся. Я и правда хорошо себя чувствую. Мне просто надо было уйти.

– Ты совсем не бережешь себя, Бэт, и это мне не нравится. Стюарт вряд ли бы хотел, чтобы ты вела такой образ жизни.

– Стюарта нет с нами, и он ничего не может поделать, – отрезала Бэт. Ее укололи слова Чарльза и ей очень хотелось сказать, что Стюарт был скорее ее охранником, чем мужем.

Чарли нахмурился.

– Прости, – произнесла она, оборачиваясь к отелю. – Я сегодня не в себе. Эмма! – позвала Бэт дочь, закутанную в длинное шерстяное пальто. – Мистер Мэссей проводит тебя к Филдингам. – Затем, прикрыв рот рукой, добавила: – Веди себя хорошо с Тимми!

– Опять этот ужасный Тимми? – спросил Чарльз.

– Как всегда, – она взяла его за руку. – Спасибо тебе, дорогой друг.

Он губоко вздохнул:

– Ты разбиваешь мое сердце, Бэт.

Пока Чарльз шел за Эммой по улице, Бэт, засунув руки в карманы, смотрела на них.

Дома она сбросила пальто, подкинула дров в почти угасший камин и поднялась в спальню, чтобы переодеться в рабочую одежду. В доме было тихо; зимний запах холода и плесени был явным и тяжелым. Когда она расхаживала по спальне, в которую переселилась после смерти Стюарта, половицы протестующе скрипели.

Воспоминания о человеке, похожем на Майкла, не покидали ее. Не забылась и реакция на него. И пока она расстегивала крючки и петли зеленого саржевого платья, совершенно неожиданно явился образ Майкла, обнимающего ее в бостонской квартире.

Она закрыла глаза, стараясь прогнать видение, но темнота только усилила краски сцены. Его руки были теплыми и мягкими, а ласки – нежными. Она припоминала канареечно-желтое платье и туфельки того же цвета, потом – как медленно он снял с нее наряд и осторожно повесил на спинку железной кровати.

Бэт закрыла лицо руками, забыв о работе, и память возвращала ее к деталям того рокового визита. Тогда ей было восемнадцать, и скромной девушке хотелось сделать все, чтобы быть с человеком, которого она любила.

Не привыкшая к азартным играм, она рисковала многим, не думая о последствиях, и проиграла.

Тяжело вздохнув, Бэт вытерла слезы и присела на краешек кровати. За промерзшим окном на окутанных снегом ветках сосны сойка пыталась отыскать корм. Бэт забыла сегодня о крошках для птиц.

В тот день, когда она пришла к Майклу с мольбой сделать ее своей, птицы пели без умолку. Почему она была так уверена, что ее глупый план сработает и правда окажется сильнее лжи?

Теперь, семь лет спустя, все стало намного яснее. А тогда, когда отец узнал о ее тайных встречах с Майклом, она не видела другого выхода. Александр Уэйверли привык к тому, что все без исключения: его служащие, жена и, конечно же, единственный ребенок – выполняли каждое его требование.

Когда Бэт попыталась сопротивляться, он повел себя неразумно.

– Ты знаешь, что я почувствовал, когда Клемменс сказал мне, будто его жена видела тебя и это грязное ирландское отродье из вонючего квартала? – Он не дал ей времени на ответ. – Так вот я почувствовал, что меня предали. Да, предали. Если сын моей сестры, этот идиот Рэндэл хочет иметь проблемы, приручая угнетенных и обездоленных, это его дело, но я не подпущу свою дочь к этому выродку, к этому пьянице ирландцу.

– Папа, Майкл не...

– Он точно такой же, как и все остальные. За ним следили. Я знаю точно, где он живет и откуда он родом. Его братья – пьянчуги, перебивающиеся заработками на мельнице. Один из них не может уплатить ренту и его ждут выселение и лишение имущества. Его мать живет в нищете и грязи с двумя такими же грязными дочерьми-подростками, которые скоро, не пройдет и года, очутятся на панели, вот увидишь.

– Я не хочу этого слушать, папа. Ты сам не знаешь, что говоришь. Майкл работает на двух работах, чтобы помочь родным и закончить университет. Он пьет не больше, чем ты, и он... – Бэт побледнела, когда отец приблизился, чтобы ударить ее, но не сошла с места.

Отец понизил голос до угрожающего шепота:

– Если он только дотронется до тебя...

Тут ворвалась в комнату мать и встала между ними:

– Александр, пожалуйста!

– Не вмешивайся, Вирджиния. Я не позволю, чтобы за моей дочерью таскался ирландец.

– Я не думаю... – снова попыталась вставить мать.

– Если у Офелии Клемменс все такой же длинный язык, об этом уже знает весь город, – он повернулся к Бэт. На этот раз злость уступила холодной решительности. – Тебе, юная леди, уже 18 лет. Пора замуж, и с глаз моих долой. Я намерен начать все приготовления к этому событию прямо сегодня, иначе будет слишком поздно и ни один приличный мужчина не захочет жениться на тебе.

Он выбежал из дома, оставив в потрясении мать и Бэт.

Шум у входной двери прервал ее воспоминания. Бэт быстро сбросила с себя зеленый сарж (если бы можно было вот так легко избавиться от прошлого) Из шкафа она вынула запачканное краской поблекшее кашемировое платье, накинула его, торопливо застегивая верхние пуговицы, и спустилась по лестнице.

– Иду, Чарли, – торопливо крикнула Бэт Последняя пуговица была застегнута до того, как она добежала до двери и открыла ее.

Вместе с холодным воздухом в дом вошло ее прошлое. Бэт стояла, застыв в дверях.

Ее губы двигались, но не было слышно ни звука.