Буало-Нарсежак - Белая горячка

• Название: Белая горячка
• Автор: Буало-Нарсежак
• Жанр: Детектив

---

- Говорят из замка.

Ага, вон оно, началось!

- Шармон слушает. Это вы, Фирмэн?

- Да, мсье.

- Мсье Сен-Тьерри стало хуже?

- Вовсе нет, мсье. Напротив, утром ему полегчало. Он хочет увидеться с вами. Не могли бы вы подъехать к одиннадцати?

Я ничего не понимал.

- К одиннадцати?.. Погодите!

Некоторое время я пытался подыскать благовидный предлог, чтобы отказаться, но, так и не найдя, наудачу спросил:

- Кто сейчас в замке?

- Никого, мсье... Мадам де Сен-Тьерри предупредила, что поедет поездом - она немного устала. Она прибудет в двенадцать десять. А господа - те уехали вчера вечером в автомобиле. Так я передам мсье, что он может на вас рассчитывать?

- Да-да, конечно.

- До скорого, мсье.

Он повесил трубку. Я никак не мог опомниться. "Уехали вчера вечером в автомобиле". Что это могло означать? Только одно: Сен-Тьерри остался в живых.

- Элиана, мне нужно отлучиться по делам. Записывайте, как обычно... Всем, кто спросит, отвечайте, что до шестнадцати часов я занят с клиентами.

В передней я схватил с вешалки еще не совсем просохший реглан. Я чувствовал неодолимую потребность пройтись, убедить себя, что я не сплю. Если Сен-Тьерри не умер, то сейчас он должен был бы находиться в постели, а не в машине. И первой его заботой было бы заявить на меня. Все это не лезло ни в какие ворота. Я знал, моя рука знала, что он умер, - сомнений быть не могло. В кармане я нащупал фонарь. Он освещал рану. Уж он-то не мог лгать! Просто старый Фирмэн мелет вздор. Накануне, перед тем как лечь спать, он видел "мерседес". Поднявшись поутру, он обнаружил, что его уже нет... Но как раз это-то и невозможно. Симон не мог уехать один. Симон наверняка бросился разыскивать зятя. И если не нашел его, то должен был бы продолжать поиски. А если нашел, то поднял бы тревогу. В обоих случаях и он, и машина должны были остаться в замке.

Я зашел в "Круг" и заказал грогу. В замке мне готовят западню. Все заодно! Все готовы броситься на меня! Я увидел разноцветные пятна, проплывающие над бутылками наподобие беспечно прогуливающихся воздушных шариков. Я залпом осушил стакан. Спокойно, Шармон! Ведь Клавьер тебя предупреждал. Берегись белой горячки!

* * *

Я сделал крюк, чтобы перед тем, как появиться в замке, проехать мимо обвалившейся стены и павильона. Дорого бы я дал за то, чтобы увидеть там людей в полицейской форме и тем самым избавиться от грызших меня сомнений. Но дорога была безлюдна. Отказываясь верить очевидному, я сбавил ход. Потом я подумал, что уж кто-кто, а я-то имею полное право наведаться в этот уголок парка - надо же мне прикинуть объем работ. Я затормозил у пролома и вылез из машины, держа в руке блокнот и карандаш. Если за мной и наблюдают, то увидят лишь специалиста за работой. Я перешагнул через обломки, заставляя себя беззаботно насвистывать.

Трупа на месте не было. Я чуть было не кинулся прочь. Леденящий ужас свел мне внутренности. Мертвец исчез. Земля впитала кровь. Дождь смыл следы. Ничего! Я притворился, будто делаю пометки, чтобы собраться с мыслями. Но мыслей и так уже было предостаточно - от них кружилась голова. Мысли обступили меня и загнали в угол, как крысу в западню. Сен-Тьерри! Значит, он не умер... Значит, он сейчас в замке... Что делать?.. Я невольно отошел под защиту деревьев. Быть может, раненный, он нашел в себе силы куда-нибудь отползти? Но, насколько хватал глаз, я видел только унылый пейзаж конца зимы. Выбора у меня нет. Надо идти в замок и лицом к лицу встретить правду, какой бы она ни была. Я играл и оказался в проигрыше. Настало время расплаты - прийти и сказать им: "Да, это я". Я сел в машину и доехал до ворот. Перед подъездом "мерседеса" не было видно - он наверняка в гараже. Замок выглядел как обычно. Я проехал по аллее, затормозил, огляделся вокруг, потом медленно одолел каменные ступени и потянул за цепочку колокольчика. Этот колокольчик всегда будил во мне воспоминания о школе: молчаливые ряды парт, страх, что придется отвечать невыученный урок. О, если б я мог вернуться назад, начать все сначала!.. Но дверь уже приоткрылась, и в проеме показалась голова Фирмэна.

- А, это вы, мсье Шармон.

Он тоже был точно такой, как обычно. Я прошмыгнул в вестибюль, не сводя глаз с лестницы, ведущей на второй этаж: спальня Эмманюэля была наверху.

- Не разрешит ли мсье снять с него пальто?

- Спасибо, Фирмэн. Я ненадолго... Как чувствует себя мсье де Сен-Тьерри?

- Лучше... много лучше.

Он приблизился и понизил голос:

- Он держится одной силой воли. Но, боюсь, надолго его не хватит... Скажу как на духу: мне было бы спокойнее знать, что господа в замке... Это для меня слишком большая ответственность.

- А как долго они будут в отъезде?

С сокрушенным видом Фирмэн развел руками.

- Мсье Эмманюэль не посвящает меня в свои дела... Вчера вечером я попробовал было шепнуть ему словечко. Но он такой же упрямец, как и его отец. Грустно видеть, что они и в такую минуту как кошка с собакой.

- В котором часу они уехали?

- Этого я не знаю, мсье. Служба стала здесь такая тяжкая, что мы стараемся лечь спать как можно раньше. Все это очень прискорбно, мсье поверьте мне. Уже и не поймешь, кто здесь хозяин... Я провожу мсье.

Но и семеня впереди, Фирмэн продолжал свой скорбный монолог.

- Счастье еще, скоро приедет мадам. Когда она здесь, нам всем спокойнее. Что бы мы без нее делали?

Я его почти не слушал. И без того тяжело было освоиться с этой невероятной очевидностью. Фирмэн явно ни о чем не подозревает. Это невозможно, невероятно, неправдоподобно, но бесспорно. Тогда где же Сен-Тьерри? Фирмэн поскребся в дверь спальни, впустил меня внутрь. Больной был один: он сидел, поддерживаемый подушками, иссохшие руки покоились поверх одеяла.

- Здравствуйте, Шармон... Берите стул, садитесь.

В голосе его звучала былая энергия. Взгляд сохранял живость. Я приблизился к кровати, держа в руке стул.

- Как вы себя чувствуете, мсье?

- Не будем об этом... А если повстречаете доктора Марузо, не слушайте его. Между нами, это старый никчемный болтун. Но я к нему привык... Вы виделись с моим сыном?

Вот она, опасность. Старик вперил в меня подозрительный взор, готовый уловить малейшее мое колебание.

- Он звонил мне вчера вечером...

- Ага! Я так и думал... По поводу стены, не так ли?

- Да.

- Ну конечно. Он хочет ее сломать... Что он вам сказал?

- Э-э...

- Не скрывайте от меня ничего, Шармон.

- Он сказал мне оставить все как есть до его возвращения. Потом-де будет видно.

Старик приподнялся на локте.

- Ничего не будет видно... Подойдите ближе, Шармон... Ответьте мне честно... Он говорил с вами только о стене?

Я импровизировал наудачу, все больше и больше чувствуя себя не в своей тарелке.

- Он намекал и на другие проекты, но ничего конкретного не говорил.

Старик откинулся на спину и заговорил прерывающимся голосом:

- Он хочет все переделать. Он не любит этот дом, Шармон. Он не был в нём счастлив. Сейчас от людей только и слышишь: счастлив, несчастлив! Я-то старой закваски... Я привык к постоянству... В общем, слушайте хорошенько... Вы восстановите мне эту стену. Немедленно! Я просил вас сделать прикидку, вы ее сделали?

- Нет еще.

- Так торопитесь. Я хочу, чтобы работы начались раньше, чем вернется мой сын.

Раньше, чем вернется его сын! Я ощущал себя больным в такой же мере, как умирающий старик, если не больше.

- Когда он приедет, мы раз и навсегда поставим все на свои места. А если он вздумает ерепениться, я сделаю приписку к завещанию. Пока еще я тут хозяин. Вы поняли меня, Шармон?.. Вы работаете на меня. На меня одного... Отправляйтесь на место. Сделайте все необходимое. Буду ждать, чтобы вы ввели меня в курс дела... Главное - никаких излишеств. Возведите стену, и ничего более. Благодарю вас.

Он протянул мне восковой желтизны руку, до того худую, что она походила на птичью лапу, и позвонил в колокольчик. Появившийся Фирмэн проводил меня до выхода.

- Как мсье нашел мсье?

- Он вовсе не так уж плох.

- А вот доктор очень обеспокоен. Отстал он от меня только на крыльце. Я залез в машину. Мучившая меня загадка ни на йоту не прояснилась. Что стало с Сен-Тьерри? Возможно ли предположить, что, будучи лишь легко ранен и стремясь во что бы ни стало уехать, он отправился в путь и... Нет, тут что-то другое, но что? Так или иначе, угроза по-прежнему висит надо мной. Она всего лишь видоизменилась. Теперь остерегаться следует не полиции. Тогда кого же? Я тронулся с места и углубился в парк. По крайней мере, я мог быть уверен, что там меня никто не побеспокоит. Каким образом пришла мне в голову эта мысль? Не знаю. Но она вдруг предстала передо мной со всей очевидностью. Сен-Тьерри пришел в себя и, инстинктивно ища укрытия, заполз внутрь павильона... Он был там... Он и сейчас там. Больше ему быть негде.

Выскочив из машины, я побежал к строению. Дверь была закрыта. Должно быть, он захлопнул ее за собой. А вдруг он еще жив? В таком случае, что ж, тем хуже для меня... я подниму тревогу... Не может быть и речи о том, чтобы подло оставить его умирать. Вот где таилась угроза. Все это время я знал, что выдам себя самого. Настоящего убийцы из меня не получится. Никого из меня не получится.