Жан-Луи Фетжен - Ночь эльфов

• Название: Ночь эльфов
• Автор: Жан-Луи Фетжен
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-7905-4336-7

Мир погрузился в хаос, когда люди уничтожили последнее королевство гномов. Одни только эльфы могли бы им противостоять, но они вернулись в свои огромные лесные владения, не сознавая, что теперь им также грозит опасность.

Чтобы помешать герцогу Горлуа распространить господство людей по всей земле, опираясь на христианскую веру, волшебник Мерлин помогает рыцарю Утеру, возлюбленному Ллиэн, королевы эльфов.

Осененный магической властью Ллиэн, Утер становится Пендрагоном – величайшим воином из всех народов, и отныне в его силах восстановить древний миропорядок. Но он должен выбрать одну из двух влюбленных в него королев: Ллиэн, недостижимую, уединившуюся на острове Авалон, или Игрейну – такую реальную, такую земную…

Это вторая книга трилогии французского писателя Ж.-Л. Фетжена, продолжение романа «Сумерки эльфов».

---

Ллиэн подумала о мече, который они пытались разыскать в Болотных Землях, потом перед ее глазами возникло лицо человека с одной пустой глазницей, рассеченное шрамом… Стальные доспехи… Конечно же, это был сенешаль Горлуа.

– Народ гномов побежден, – продолжал Гвидион, – и их талисман – в руках людей…

Наконец он повернулся к Ллиэн, которая прежде также была его ученицей.

– Еще раньше были побеждены монстры, но их талисман никто не отобрал. Понимаешь?

Ллиэн отрицательно покачала головой.

– Монстры, даже побежденные, будут жить на этой земле, поскольку их талисман остался с ними, – терпеливо продолжал друид. – Но гномы не смогут уцелеть без Меча Нудда… Они исчезнут или станут людьми – какой-то уродливой разновидностью людей…

Гвидион вздохнул.

– Я уже стар, слишком стар… Сядь возле меня.

Ллиэн со вздохом облегчения развязала пояс, на котором висел ее длинный кинжал, и, опустившись на землю, вытянулась во весь рост, прижимаясь щекой к колену Гвидиона – как в те времена, когда она была маленькой и засыпала, убаюканная его бесконечными историями. Гвидион погладил ее по голове и начал заплетать ее длинные черные волосы в косы.

– Может быть, Ллэндон прав, – сказал он. – Если люди в самом деле хотят подчинить себе весь мир, то он, конечно, прав… С другой стороны, есть еще твоя дочь.

Ллиэн не произнесла ни слова, но широко раскрыла глаза и затаила дыхание.

– Ллэндон знал, – прошептал друид так тихо, что бы его могла слышать только она. – Он обо всем знал с момента твоего возвращения… Меня самого это удивило. У него дар предвидения, хотя он никогда не любил об этом говорить… Я думаю, он увидел этого ребенка еще в твоей утробе, и то, что он увидел, его ужаснуло…

– Но это всего лишь ребенок, – прошептала Ллиэн. Гвидион посмотрел на нее с нежностью. Сейчас она напоминала ему ту девочку, которую он долгие годы обучал тайнам природы и магии рун, – девочку, которая позже стала королевой…

– Однако ты видишь – они все ушли. Остались только мы.

Крупные слезы заструились по щекам Ллиэн, и она спрятала лицо в складках длинной красной мантии друида.

– Ничего не поделаешь, они испугались, – мягко сказал он. – Это все из-за тумана, что спустился этой ночью, Фет Фиада… Даже твои братья сами не свои от страха. Посмотри на них…

Ллиэн подняла голову и, встретив улыбающийся взгляд старого друида, обернулась в ту сторону, куда он указывал. Ее братья, держась на расстоянии, неуверенно переминались с ноги на ногу, словно деревенские увальни. Блориан попытался улыбнуться ей. Дориан смотрел в сторону.

– …Но они твои братья, поэтому они остались.

Ллиэн улыбнулась, потом встала и вытерла щеки, мокрые от слез.

– Моя дочь – всего лишь ребенок, Гвидион, – повторила она прерывающимся голосом. – Как можно бояться ребенка?

Старый эльф молча смотрел на нее, пока она полностью не успокоилась. Ее веки распухли от слез, нос покраснел – он подумал, что она похожа на мышку, свалившуюся в ручей… и в то же время она была так красива… Гвидион обнял ее за шею и привлек к себе, потом вспомнил, что он почтенный старец, и лишь слегка погладил ее по щеке.

– Ты – королева… Твоя дочь когда-нибудь должна будет стать нашей правительницей. Но разве может дочь человека править народом эльфов?

Ллиэн замерла от неожиданности. На лице Гвидиона появилась улыбка.

– Как? – спросил он, явно забавляясь. – Ты думаешь, мне неизвестно, кто ее отец?

Ллиэн опустила голову и покраснела (для эльфийки это означало, что ее щеки приобрели красивый темно-голубой оттенок).

– Итак, мы стоим на перекрестке дорог, – продолжал Гвидион. – Война или твоя дочь. И в обоих случаях будущее эльфов связано с людьми.

Он слегка усмехнулся и покачал головой.

– Это произошло так внезапно… И я ничего не увидел.

Ллиэн поднялась. Пряди волос прилипли к щекам, влажным от слез. Гвидион осторожно убрал их кончиками пальцев, и она прижала руку старого эльфа к губам.

– Итак, мы должны узнать, – сказал он.

Он сделал знак Ллоу Ллью Гиффу, и тот, приблизившись, протянул королеве раскрытый джутовый мешочек. Все эльфы знали этот мешочек, в котором хранилось двадцать девять рун, вырезанных на маленьких Деревянных дощечках.

– Не забудь, что выбираешь жребий для нее, – прошептал ученик друида, когда Ллиэн опустила руку в мешочек.

Гвидион, не вставая с места, начертил на земле широкий круг кончиком своего посоха и кивнул, словно подтверждая слова ученика. Ллиэн удержала руку и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на мыслях о дочери, – и в тот же миг Рианнон что-то залопотала внутри шалаша. Этот лепет и слабое хныканье были отчетливо слышны в тишине поляны, и все, кто здесь оставался, невольно улыбнулись.

– Это хорошее предзнаменование, – сказал Гвидион.

Тогда Ллиэн, больше не колеблясь, ухватила столько дощечек, сколько поместилось в руке, и сжала пальцы.

– Бросай, – велел друид.

Ллиэн бросила руны в круг. Они ударились о землю и рассыпались – внутри остались только три из них.

– Три, – пробормотал про себя Гвидион, в то время как Блодевез и остальные подошли ближе, чтобы прочесть послание богов.

– Прошлое, настоящее и будущее твоей дочери… Предсказание судьбы. Могло ли быть иначе?

Он подобрал руны и протянул их Ллиэн, которая, снова без всяких колебаний, разложила их на земле в одну линию. Слева – прошлое, в середине – настоящее, справа – будущее. Три руны выглядели так:

Гвидион коснулся посохом первой из них и начал читать отрывок из старого рунического песнопения, которое все они знали наизусть с самого детства (но нужно было произнести его слова вслух, чтобы в точности понять предсказание):

Бит такна сум хеалдес трива вел
Вит аэтелингас, а бит он фаэрильд,
Офер нитха генипу, наэфре свисетх.

Тир – особый знак.
Владыкам он сулит счастливую участь,
Принося ее лишь в ночных сумерках,
И никогда не нарушает обещанного.

«Владыкам сулит счастливую участь…» Ллиэн улыбнулась, и сердце ее наполнилось надеждой. Но Гвидион покачал головой.

– Ты положила ее слева – это знак прошлого. А прошлое твоей дочери – оно же и твое. Это ты сама, твои испытания и твое путешествие. Тир – руна воли и победы. Ты отмечена знаком владык, и твоя участь – побеждать. Руны никогда не лгут.

Затем Гвидион указал своим ореховым посохом на среднюю руну – простую вертикальную черту, знак льда:

Бит оферсеальд, унгеметум слидор,
Глиснатх глмаэслуттур, гиммум геликуст,
Флор фросте геворухт, фаэгер ансине.

Лед холоден и скользок,
Он сверкает как стекло, почти как драгоценность,
Земля, покрытая изморозью, радует взор.

– Это – настоящее, – сказал Гвидион. – Лед… Многие видят его, когда он появляется, но далеко не все – как он образуется… Проснешься утром – а все обледенело… И тогда малейшее движение становится трудным и даже опасным… Это руна ожидания – ожидания лучших дней, когда лед растает, или же будущей суровой зимы…

Ллиэн молчала, а ее глаза уже были прикованы к третьей руне… Этель – «Дом»… Но руна была перевернута…

Бит оферлеоф аэгвилкум
Тиф хе мот таэр рихтес анд герисена он
Брукан он болде блеадум офтатс.

Дом дорог сердцу каждого,
Он – обитель мира,
Место сбора урожая.

– Руна перевернута, – подтвердил Гвидион. – Это знак одиночества. Что бы ни случилось, ей придется в одиночку встретить свою судьбу.

Ллиэн протестующе вскрикнула, но старый друид остановил ее предостерегающим жестом.

– Эта руна символизирует дом, но не тот, в котором живут, а кровь и происхождение, – произнес он, не глядя на нее. – Это означает, что жизнь твоей дочери навсегда связана с ее происхождением. И тот урожай, который она соберет – каким бы он ни был, – посеян в ее семье.

Гвидион какое-то время молчал, обдумывая смысл пророчества. Затем серьезно и пристально посмотрел на Ллиэн.

– В жилах твоей дочери течет кровь эльфов, но не только… Этель была бы наилучшим предзнаменованием для дочери королевы, которой также было бы суждено в один прекрасный день стать королевой, но руна перевернута… Это значит, что ей суждена другая участь, связанная с другой кровью и другим домом…

– Но это не означает, что она сама ее выбрала! – воскликнула Ллиэн.

– Нет, конечно же, нет…

– Учитель…

Гвидион и Ллиэн одновременно обернулись, услышав голос Ллоу Ллью Гиффа. Он смущенно улыбнулся, потом снова указал им на руну Этель, лежавшую на земле.

– Простите меня, ваше величество, но происхождение вашей дочери не эльфийское, не человеческое, – быстро сказал он. – Оно смешанное и одновременно ни то ни другое… Как у Мирддина.

Это имя хлестнуло Ллиэн, словно кнут. Она снова увидела мужчину-ребенка, стоявшего на поляне рядом с нею и ее новорожденной дочерью, и вспомнила его непонятную радость при виде девочки… Королева невольно повернулась к Блодевез, с таким выражением ужаса, что улыбка на лице подруги сменилась вопросительно-тревожным недоумением. Ллиэн опомнилась: ведь она сама изгладила воспоминание о Мирддине из памяти целительницы. Она успокаивающим жестом подняла руку и в изнеможении закрыла глаза.