Бен Элтон - Всё возможно, детка

• Название: Всё возможно, детка
• Автор: Бен Элтон
• Издательство: Ред Фиш, торгово- издательский дом Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-901582-53-5

Эта забавная и очень жизненная книга известного британского писателя Бена Элтона, представляющая проблему деторождения с мужской и женской точек зрения, легла в основу сценария нашумевшей кинокомедии.

Каждый раз, когда Сэм думает о детях, ему представляются только грязные подгузники и бессонные ночи. Но его жена Люси отчаянно хочен ребёнка. Проблема в том, что она не может забеременеть, по крайней мере, традиционным способом. Поэтому визиты к врачу, гормональные уколы и отмены деловых обедов под предлогом что "у моей жены как раз сейчас овуляция" становятся частью жизненного распорядкя Сэма. Он мечтает написать сценарий фильма, но все эти переживания ето так захватывают, что тот сам собой перерастает в историю о зачатии их ребёнка. Однако, Люси совсем не нравится, что миллионы людей узнают о её проблемах ...

---

После долгих поцелуев Сэм как-то вдруг внезапно посерьезнел и сказал, что когда все станет ясно, к лучшему или… нет, конечно, мы надеемся только на лучшее; так вот, когда все станет ясно, ему нужно будет сказать мне что-то важное. Я, конечно, согласилась, а он добавил:

– Нет, правда, это будет очень серьезный разговор - обо всем, что произошло с нами в последние месяцы, обо всем, что мы вместе чувствовали и пережили.

Я восприняла это как хороший знак, потому что, как я уже говорила, Сэм не тот человек, который легко идет на контакт. Сегодня же он намекнул мне, что хочет поговорить о том, насколько ему важно состояться как писателю и какие жертвы нам обоим придется принести ради этого, и еще о многих вещах.

Он сказал, что хочет, чтобы мы съездили куда-нибудь на эти выходные. Вне зависимости от того, какими будут новости в клинике, мы уедем и… ну, и поговорим.

Я ответила, что, по-моему, это просто отличная идея. Мы можем в первый раз взять Дика и Дебби в путешествие.

Некоторое время мы молча обдумывали это, а затем снова стали целоваться, а потом Сэм сказал, что любит меня, а я сказала, что люблю его, и мы опять целовались, а потом Сэм положил голову мне на животик, где она сейчас и находится. В одном я точно уверена: что бы ни произошло, выживут ли наши Дик и Дебби или нет, но вся эта канитель с искусственным оплодотворением пошла нам с Сэмом на пользу. Мы действительно стали намного ближе друг другу.

Половина первого ночи. Мы с Люси провели вместе замечательный вечер и договорились съездить куда-нибудь на следующих выходных. Вот тогда-то я ей все и расскажу.

Люси, наверное, уже час как спит. У меня же уснуть не получается. Я лежу и думаю о Дике и Дебби и о том, что я наконец понял, как и чем будет заканчиваться мой фильм. Я только что дописал финальную сцену и отправил ее по факсу Эвану, который, насколько мне известно, вообще никогда не ложится спать. 

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ. ДОМ КОЛИНА И РЕЙЧЕЛ. 

Все станет известно сегодня днем. Колин и Рейчел сидят в гостиной и с нетерпением ждут телефонного звонка. Оба как могут поддерживают друг друга. Только вместе они могут найти в себе силы дождаться столь важной новости. Они держатся за руки. Звонит телефон. Колин делает движение, чтобы снять трубку, но Рейчел слишком крепко держит его руку. Возникает комичный и вместе с тем трогательный момент, когда Колину приходится с трудом высвободить руку из судорожно сжавшихся ладоней Рейчел. Наконец он добирается до телефонной трубки. Некоторое время молча слушает. В глазах Рейчел мы видим надежду и страх, каких она не испытывала никогда в жизни. Колин улыбается, улыбается настолько широко, что кажется, его улыбка заполняет собой весь экран. Он говорит: «Спасибо», - и кладет трубку. Он смотрит на Рейчел, она на него, и наконец он произносит: «Они держатся». Конец фильма.

Вот и все. Что бы ни случилось дальше с Люси и со мной, фильм будет заканчиваться именно так. Этот финал пришел мне в голову сегодня вечером, и он именно такой, как я хотел.

Только что позвонил Эван. Надеюсь, он не разбудил Люси.

– Жалкое хныканье, сентиментальный сироп, типичная патока для типичного английского обывателя. В общем, дерьмо собачье, - сказал он. - Я в восторге.

Похоже, сегодня никто из наших еще не ложился спать. Мне позвонили Петра, а затем Джордж, который, похоже, больше вообще не спит из-за своего Катберта.

Слова Петры сопровождались вздохом облегчения.

– Это правильное решение, Сэм, - сказала она. - Теперь я наконец могу вам об этом сказать. Если бы я поехала в Лос-Анджелес с какими-то там только что начавшими развиваться зародышами, продюсеры просто отозвали бы свои деньги.

Я отключил телефон в спальне и, сидя в гостиной, налил себе последнюю порцию виски (что мне позволено после того, как я внес посильный вклад в наше общее с Люси дело). В этот момент позвонил Джордж.

– Отлично, старик, - сказал он.

На это я ответил, что именно так и представлял себе работу настоящего писателя и сценариста.

Не знаю, почему, но во мне растет уверенность, что все будет хорошо.

Дорогая Пенни.

Сегодня у меня начались месячные.

Это произошло примерно в одиннадцать утра. Началось без всякого предупреждения и очень тяжело, но дело, конечно, не в этом. Главное: все мои мечты убиты.

Я не беременна. Я никогда не была беременна. Те два эмбриона, которых я назвала Диком и Дебби, умерли неделю назад.

Я чуть ли не целый час просидела, рыдая, в туалете. По-моему, за всю свою жизнь я не плакала столько, сколько сегодня. Глаза у меня опухли и болят. Ощущение такое, что в них воткнули по кинжалу.

Как выяснилось, оплакивала я не только неродившихся и даже толком никогда не существовавших детей. Это было лишь началом того кошмара, которым обернулся для меня сегодняшний день. Я оплакивала всю свою жизнь, ту жизнь, которую, как мне казалось, я прекрасно знаю и в которой, как выяснилось, я ровным счетом ничего не понимала.

Я пишу это, сидя на кровати в одиночестве. Теперь она только моя. Сэма здесь нет, и он больше не вернется. Где он, я не знаю и знать не хочу. Я от него ушла.

Сейчас наберусь сил и опишу все, что сегодня произошло, - чтобы никогда не забыть.

Проплакав столько, что, казалось, я должна была умереть от обезвоживания организма, я поняла, что надо рассказать обо всем Сэму. Мы столько всего пережили вместе, и я считала, что он захочет быть со мной в тот момент, когда рухнули все наши надежды. И вообще он был нужен мне. Прожив почти неделю, будучи наполовину уверенной в том, что внутри меня растет и развивается мой будущий ребенок, а может быть, даже двое, я вдруг почувствовала такое отчаянное одиночество, какого и вообразить себе не могла.

Но когда я позвонила Сэму в офис в Дом радио, то с огромным изумлением услышала, что он там больше не работает. Женщина, с которой я разговаривала, сказала, что он уволился несколько недель назад. Она не хотела говорить мне, где он сейчас находится, потому что это, видите ли, информация частного характера и не подлежит разглашению. Пришлось сказать ей, что я его жена, что я заболела, и она просто обязана сказать мне, где он. В конце концов она сдалась и уступила мне, хотя и с явной неохотой. Ее в общем-то можно понять: как-то странно получается, что жена Сэма не знает, где он находится, и даже не в курсе, что он уже давно сменил работу. Мне это тоже показалось очень странным.

Я поймала такси и по дороге стала обдумывать, что же могло случиться. Первое, что пришло мне в голову, - у Сэма роман на стороне. По крайней мере, я уже подготовила себя к этому, когда таксист привез меня по названному сотрудницей Дома радио адресу. Сэм в объятиях другой женщины… Пожалуй, обнаружить это было бы куда лучше, чем то, что я узнала сегодня.

По указанному адресу находился павильон, где шли киносъемки. Огромный пустой склад в Докленде, все подходы к которому перегорожены грузовиками, трейлерами и крафтвагенами. Внутри - полутемный ангар с несколькими выгороженными декорациями. Повсюду взад и вперед ходили какие- то люди. Я прошла мимо группы актеров, одетых в медицинскую униформу, и увидела одну из декораций: я сразу поняла, что здесь будут снимать операционную, причем не простую, а гинекологическую. Все эти стремена и сбрую ни с чем не перепутаешь. Некоторое время я молча стояла в тени, не зная, что и думать. Впрочем, вряд ли в тот момент я вообще была способна думать. Все было так странно, что я просто испугалась. Испугалась того, что мне предстояло узнать. Постепенно все начало медленно фокусироваться. Я увидела, что свет всех прожекторов, как и всеобщее внимание, сосредоточены на декорации, изображающей спальню, причем спальня эта была очень похожа на мою собственную. На площадке находились двое актеров, причем одним из них, к моему изумлению, оказался Карл Фиппс. Актрису я тоже узнала - это была Нахве Таббс из Королевского Шекспировского театра. Откуда-то из темноты раздалась команда соблюдать тишину, и они начали играть сцену. Это была репетиция. Я поняла это, потому что с того места, где я стояла, было видно, что камера не работает. По ходу действия Карл сел за стол и стал стучать пальцами по клавишам ноутбука, делая вид, что набирает какой-то текст.

– Ну какого черта, спрашивается, здесь еще можно написать? - произнес он. - Наверное, еще раз можно повторить, какое я эмоционально заторможенное дерьмо. Я знаю, ты в глубине души считаешь, что я нарочно держу свои сперматозоиды на коротком поводке. Ты уверена, что они не желают плыть против течения, как лосось на нерест, и пробивать головами громадные дыры в твоих яйцеклетках, только потому что я слишком равнодушно выпускаю их из своего тела.

Меня всю прошиб холодный пот. Да это ведь почти слово в слово то, что раньше говорил мне Сэм. Что же здесь происходит? И почему, спрашивается, Нахве Таббс сидит на кровати с тетрадью на коленях, как я это делаю каждый вечер? Я и сейчас сижу с этой же самой тетрадью.