Рената Литвинова - Обладать и принадлежать

• Название: Обладать и принадлежать
• Автор: Рената Литвинова
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-367-00396-3

В сборник вошли сценарии "Принципиальный и жалостливый взгляд Али К.", "Нелюбовь", "Небо. Самолет. Девушка", "О счастье и о зле..." ("Богиня…"), повесть "Обладать и принадлежать", "Монологи медсестры" из фильма "Увлеченья", новеллы к фильмам "Три истории", "Два в одном", "Мужские откровения", "Вокальные параллели", а также нереализованные сценарии.

---

– Спасибо. Ты уже помогаешь мне, значит, я на верном пути, – сообщила она. – Я не хочу, чтобы ты видел мое лицо, оно такое… разгоряченное! Просто я у цели, доктор!

Он покорно слушал ее.

– Иди! – приказала она ему, и он побрел по коридору вон из больничного архива.

Офа пошла в глубину архива, стала рыться на одной из полок и наконец достала тонкое «дело» – она закрыла лицо руками, тоненько взвыла даже, постояла с секунду, словно от головокружения, схватившись за лоб, потом побежала к столу и судорожно начала читать, листать, шевеля губами, и перелистывать.

Вслух несколько раз она прошептала:

– Цветочная, 25, квартира 5. Цветочная, 25, квартира 5!

Захлопнула дело, сложила его в два раза и запихала в свою белую сумочку с потрепанными ручками.

Офа стоит на углу дома 25 по улице Цветочной. Заходит в подъезд. На этаже звонит в квартиру 5.

– Кто там? – слышится женский голос.

– К вам по делу, пустите, – проговорила вежливо Офа.

– Не пущу, – сказал голос. – Я одинока, и уже ночь на дворе. Офа вышла во двор, посмотрела на окно пятой квартиры – увидела женщину лет пятидесяти с лишним. Запомнила ее внешность.

Утро следующего дня. Офа сидит на скамейке. Подъездная дверь открывается, выходит та самая женщина. Офа говорит сидящему рядом мальчику лет одиннадцати:

– Пойди и толкни ее. На, – она дает ему деньги. Парень бросает сигаретку, поправляет на пальце фальшивый перстень и бежит за женщиной. Делает вокруг нее несколько кругов – та настороженно остановилась, наблюдая за его манипуляциями. Мальчик толкнул ее в спину, тогда она врезала ему палкой прямо по голове – палка у нее была тоненькая, дамская, но, видно, била больно, потому что мальчик заорал как резаный и убежал, схватившись за окровавленную голову.

Женщина пошла дальше. Приятно пораженная, Офа двинулась следом за ней. При всей своей защищенности вид эта женщина имела незащищенный, и даже беззащитный, лирический. Двигалась она женственно и небыстро, прическу имела кудрявую и ухоженную, взгляд – рассеянный и отрешенный. На палочку она не опиралась, но несла в руках как зонтик. Палочка была белая, и в платье она одета была тоже белом, длинном, даже каком-то массивном, навевающем какие-то доисторические ассоциации.

Офа шла за ней, выслеживая, куда же та пойдет. Та вырулила в конце концов в парк и села на скамейку у реки в довольно глухом, уединенном месте, заросшем ивами. Скамейка была полуразрушенная. Хрустнув кустами, Офа подошла к женщине и села на скамейку. Та глянула на нее недовольно, шевельнув в руках книгой, которую она читала.

– Не знаете, здесь купаются? – спросила Офа очень нежным голосом.

– Да вы что! – сказала женщина. – Из этой реки потом нельзя выбраться. Здесь илистое дно и зыбкий берег.

Офа слушала и кивала ей, но самое главное – ее целью было лишить эту женщину палочки, которая стояла у той за спиной, прислоненная к скамейке. Офа вытянула руку по краю скамейки и пальцем толкнула палку, чтобы она свалилась в траву.

– Так-так-так… – деловито отозвалась Офа.

– Вы мне мешаете этим своим «так-так-так», – сказала женщина.

– Сразу видно, – сказала Офа, – что у вас нет детей!

– Чтобы они повторяли мою судьбу? – та отрицательно помотала головой.

– А что у вас за судьба, чтобы вы не хотели, чтобы они повторяли? – трехсложно, как песню пропела, спросила Офа настораживаясь.

– Здесь совпадения падают подчас и на детали, девушка…

– Можно, знаете, проверить. Вот, ну неужели вы сейчас читаете книгу про невинно утонувшую Офелию?

Женщина немного удивленно глянула на нее.

– Да, – сказала она. – Офелия – мой любимый персонаж, но вы, девушка, наверно, подглядели!

– Нет, – сказала Офа, – я просто действовала вашим методом совпадений. Но если все так получается, то это – ужасно!

Она стала внимательно вглядываться в лицо женщины, вырвала у нее из рук книгу, посмотрела оглавление и название. Вернула книгу и сказала:

– Простите мне мои сиротские выходки.

– Вы – сирота? – равнодушно поинтересовалась женщина. – Ну, ничего, ничего.

– Чем же мне вам помочь? – спросила ее Офа. – Вы не голодаете?

– Нет, – ответила женщина.

– Вы счастливы?

– Нет.

– А за что вы любите эту бедную Офелию? Скажите мне.

– Ну, за ее красивую, пожалуй, смерть, – неожиданно ответила женщина. – Я завидую ее смерти, как вы точно выразились, невинно утонувшая. Ах, как это притягательно. Но мне самой так никогда не удастся. Где моя палочка? – нежно проворковала она. – Мне надо идти, пора обедать. – Офа вскочила и стала как бы искать палочку, высказав предположение:

– Я помогу вам, я помогу вам, она, наверное, закатилась под уклон к берегу. Обе женщины подошли к самой воде, вглядываясь себе под ноги.

– Как все само совпадает и решается, – сказала Офа и толкнула женщину в спину. Та, не удержав равновесие, полетела в воду, ухнула в нее, и ее длинное платье, набираясь и пропитываясь водой, потянуло ее на дно.

Женщина стала цепляться за иву, опустившую свои ветки в воду, но они были очень скользкие. Офа нашла палочку и, оттягивая подальше от женщины спасительные ветки в сторону, говорила ей так:

– Ну это же хорошая смерть, мама! Ты же сама мечтала и грезила о ней, а я воплотила ее в жизнь. Давай прощаться, ведь все складывается независимо от нас, мама!.. И ты ни в чем теперь не виновата передо мной, я прощаю тебя!

Женщина, еще раз глотнув воздуха, скрылась с головой в прозрачную воду, утянутая своим надуманным офелиевским платьем. Через некоторое время все было с ней покончено: тихое течение шевелило ее труп на дне между трав – вода была прозрачная, и дно проглядывалось. Тело матери лежало на спине и двигалось, словно дышало, как живое, с извивающимися прядями вокруг головы.

Офа сидела на скамейке, держа в руках вынутое из сумочки дело ее матери из архива: как настоящий судья, перекинув ногу на ногу, опершись одной рукой о палочку.

Закуривая, она подпалила и дело. Палочку выкинула далеко в воду, встала и покинула место преступления.

МОНОЛОГИ МЕДСЕСТРЫ («Увлеченья»)

Морг – это хорошо. Прохладно. Вообще у нас очень сильные патологоанатомы, и сегодня я там тоже была по поводу одного нашего пациента, молодого мужчины. Каждый раз мне все это смотреть уже наскучило, и тогда я стала смотреть в лицо умершему, когда ему это делали, и оно у него было такое… сморщенное, как будто он еле терпит, а когда всё закончили и зашили, лицо у него так разгладилось, словно ему наконец-то настало облегчение. Правда, сегодня была такая хорошая патологоанатомша. Так она все виртуозно делает, сильная, сильнее любого мужчины, так она все проделывает, что можно засмотреться на нее, и даже странно: на таком посту – и красавица! О, ей все любуются!.. Ее серьезному лицу…

Еще когда я училась, здесь в Торах нашли одного повесившегося мальчика… восемнадцати лет. Говорили, что он умер из-за несчастной любви. А на солнце он не испортился, а наоборот, сохранился – замумифицировался, долго вися. Ну, потому что пока еще нежирный был. Мальчика для следствия не вынули из петли, а сняли прямо с суком. И теперь он у нас – на кафедре патологоанатомии, в шкафу. Так странно видеть такой насмешливый финал любви. И некоторые его желали выкрасть и захоронить, но только теоретически, только теоретически.

Есть для тебя как раз – место санитара. Носить… ну, ты Догадываешься, какие такие тяжести и ежевечерне-ежеутренне – ведро. В него тебе будут накладывать в банках органы. Банка на банке, главное не бряцать ведром и не разбить. А так ты даже не сможешь толком увидать!.. Ты привыкнешь.

– Я с вами оттого… что все-таки нужно иметь друзей. (Пауза и, может быть, такие фразы?) Я часто думаю, а кто понесет гроб?

– Какой гроб?

– Ну, мой собственный… Ведь у меня никого нет такого, кто бы мог поднять такую тяжесть. Не-ет, я не специально, но вот если… (Ударение на это слово.) Ну, вот если, то ты это сделаешь? Ладно? (Улыбается одновременно.)

– Отчего ты такие странные вопросы спрашиваешь?

– Ниотчего, нет никаких у меня оснований и фактов для этого, а просто подстраховываюсь. Как будто меня кто-то под руку толкает, вот сижу я с вами, а мне же самой идет нашептывание: «Спроси, спроси про это, кто же понесет? Подстрахуйся, ведь они назначались тебе в друзья», – вот я и не могу совладать, и спрашиваю так странно… (Пауза. Далее уже веселее. Опять просыпается рассказчик.) Хотя я знаю, как повлиять на судьбу. Одна моя подруга так вычислила… Я очень люблю ненормальные идеи этой подруги и ее саму тоже. Она живет на Востоке. Она поучает, что надо разрабатывать линию жизни и линию успеха прямо на руке, необязательно в реальности. Вот, например, от природы она у вас короткая и неразвитая, так вы берете и чем-то острым и тонким проводите – прочерчиваете по этой линии на ладони, делая ее жирной и значительной, и ваша жизнь тоже меняется. Оказывается, так просто! …Кажется, это она сама сочинила и постоянно держит на своих ладонях что-то острое или проводит ногтем… Прощайте.