Э. Филлипс-Оппенгейм - Рекорд приключений

• Название: Рекорд приключений
• Автор: Э. Филлипс-Оппенгейм
• Жанр: Прочие приключения

Остросюжетный приключенческий роман Э. Филлипса-Оппенгейма, популярного в 20 – 30-е годы XX века, мастера этого жанра.

История противоборства между бывшим инспектором Скотленд-Ярда Норманом Грэем и Майклом Сэйром, самым закоренелым и дерзким преступником.

---

– Иуда, – прошептала она.

– Итак, вы все уже знаете? – хрипло спросил я.

– Все, вплоть до мельчайших подробностей. Какие вы, полицейские, идиоты.

– Еще не все кончено, – пробормотал я.

– Я не боюсь за него: он сильнее вас, но я тревожусь за себя.

– Я чуть не забыл о том, что вы здесь совсем одна, – воскликнул я, теперь только вспомнив, что это обстоятельство сразу же меня поразило.

Она утвердительно кивнула.

– Гардинг, наш слуга, шофер и товарищ уехал с машиной, куда – предоставляю догадываться вам. Второй слуга сломал себе сегодня утром ногу, и его отправили в госпиталь. Я не пугаюсь воров, но ужасно боюсь мышей, а здесь весь дом полон ими. Кроме того, мысль, что завтра утром я должна буду сама сварить для себя кофе, мне отвратительна.

Я поднялся.

– В отеле «Дорми» есть свободная комната, – сказал я, – я и без того собирался туда зайти; не заказать ли ее для вас?

– Вы действительно позволите мне жить там? – спросила она с любопытством. – Под одним кровом с такими, как вы, знатными и почтенными персонами?

– Почему же нет?

– Я жена известного преступника, – напомнила она мне, – жена человека, которого вы предали. И – между нами ведь нет секретов – можете ли вы действительно поручиться за то, что я заслуживаю уважения?

Я сделал шаг по направлению к ней. В ее глазах стояло странное выражение ласки и жестокости. Ее губы дрожали – сердилась ли она? Она закинула за голову открытую белоснежную руку. Звук чьего-то голоса резко нарушил наступившую тишину.

– Руки вверх! Живо!

Я повиновался. Я узнал голос человека, одетого в ливрею Гардинга. Это был Стенфилд, незаметно вошедший в комнату.

– Помесь Ромео и Шерлока Холмса, – сыронизировал он. – Итак, ваше последнее желание?

– Если вы собираетесь меня застрелить, действуйте быстро.

Женщина вскочила с дивана и стала между нами.

– Не будь пошлым. Нам будет очень недоставать сэра Нормана. Без него жизнь станет пресной. Отпусти его под честное слово. Он достоин доверия.

Стенфилд опустил револьвер.

– Ты права. Выбирайте, Грэй, – двенадцать часов не предавать или вы канете в вечность.

– В течение двенадцати часов я ничего не стану предпринимать, – отвечал я.

Он указал на дверь.

– Мне осталось провести в обществе моей жены всего несколько часов. Возможно, что они последние, и я не хочу, чтобы нам мешали. Оставьте нас, пожалуйста, одних.

Я ушел, ни разу не оглянувшись, открыл дверь, снова закрыл ее и удалился. В лесу кричали совы. Передо мной в сумерках кружились летучие мыши, и желтый серп месяца стоял над горами. Я воспринимал все это бессознательно. Мне казалось, я прохожу сквозь туман и тяжелые тучи давят на мой мозг. Побег Стенфилда и его направленный на меня револьвер почти исчезли из моей памяти. Я чувствовал себя униженным. Меня мучила ненависть к собственной слабости.

Ремингтон курил в вестибюле отеля, когда я вернулся. Он вопрошающе указал трубкой на виллу Стенфилда. По его подавленному виду я понял, что Мак-Колл говорил также и с ним.

– Какого вы мнения о том, чтобы нанести им визит? – предложил он.

Я могу спокойно сказать, что сделал даже больше, чем обещал Стенфилду,

– Это было бы совершенно бесцельно, – ответил я с уверенностью, – сыграем лучше в бильярд и постараемся забыть об этом происшествии.

IV

Сэйр

Кажется, никогда еще в жизни я не был так сильно поражен, как в тот день, когда тщательно одетый добродушного вида господин с красной ленточкой Почетного легиона в петлице, сидевший рядом со мной на Бульваре Инвалидов, внезапно назвал меня моим настоящим именем. Со времени моего побега от английской полиции в Шотландии прошло больше года. С тех пор я напрягал все усилия для того, чтобы целиком овладеть своей новой ролью и во всем действовать соответственно ей. Я назывался теперь мистер Джон Д. Гармон, был торговцем железа из Провиденса, США, ушедшим от дел, и проводил большую часть своего времени в Гранд-Отеле, болтая со своими земляками и играя в бильярд. Поездка через океан, несколько проведенных в Провиденсе дней и общее знакомство с американским бытом оказались совершенно достаточными для осуществления этой роли. Я создал себе круг знакомых, который мог бы при желании расширить. Мои друзья готовы были во всякое время поручиться за мою честность. Полиция, решительно ни в чем не подозревая меня, внесла мое имя в список иностранцев, увеличив свою богатую коллекцию бесполезных актов еще одной бумагой. Моя одежда, роговые очки, короткая борода, усы так изменили мою наружность, что даже сам великий сэр Норман Грэй не в состоянии был бы узнать меня. Я давно уже не слышал имен тех людей, среди которых вращался в Англии.

Поэтому меня как гром среди ясного дня поразил человек, сидевший рядом со мной. Казалось, он принадлежал к высшему классу общества. Я часто встречал его по утрам, гуляя в парке, – и этот человек назвал меня настоящим, данным мне моими родителями именем.

– Собственно, чересчур прохладно для апреля. Вы не находите, мистер Майкл Сэйр? Но скоро, вероятно, станет теплее. Почки на каштанах начинают уже распускаться.

Я обернулся к нему. Моя правая рука словно ненароком опустилась в карман. Он, не дрогнув, выдержал мой пристальный взгляд.

– Каким именем вы меня назвали?

– Вашим собственным. Вы, вероятно, переменили уже много имен, не так ли? Но в беседе между нами было бы лучше употреблять ваше настоящее имя.

Он мог быть только французским сыщиком, решил я, и глубже запустил руку в карман. Я взвешивал возможности побега. Вблизи почти никого не было, и метро находилось в двух шагах.

– Разрешите представиться вам, – продолжил мой сосед, вытянул из кармана бумажник и протянул мне визитную карточку цвета слоновой кости. Я внимательно прочел ее – не переставая зорко наблюдать за ним:

Мосье Гастон Лефевр.

Агент страхового общества

13, улица Скриб.

– Это не настоящее мое имя, сударь. Это псевдоним, под которым я занимаю в обществе видное положение. Меня крестили Полем, а фамилия моя Гонт.

– Поль Гонт? – недоверчиво повторил я.

– Да.

Мои пальцы все еще сжимали рукоятку револьвера, которую было выпустили на мгновение.

– Говорят, – сказал я, не спуская с него глаз, – что Поль Гонт поступил на службу во французскую тайную полицию.

Мой сосед поморщился. Он уже больше не выглядел таким приветливым и благодушно настроенным.

– Если бы это было правдой, я был бы уже инспектором полиции. Я говорю с вами как специалист своего дела со специалистом. Можете мне поверить.

– Откуда вы взяли, что меня зовут Майклом Сэйром?

Он улыбнулся.

– Я живо интересуюсь деятельностью моих заграничных коллег. С огромным удовольствием и – поверьте мне – с глубоким изумлением я прочел о вашем бегстве из Шотландии; точно так же меня заинтересовал приезд мистера Джона Д. Гармона из Провиденса. Я узнаю почти обо всем, что происходит в Париже.

– Вы имеете собственную тайную полицию?

– Разумеется. Но она служит мне, а не государству.

Он закурил папиросу, которую вынул из красивого золотого портсигара после того, как предложил одну мне. Оперся руками на резной набалдашник своей трости и с довольным видом оглянулся.

– Немного позже погода станет прекрасной, – сказал он. – Пахнет лилиями. Даже хмурые лица продавцов цветов проясняются на солнце. И взгляните-ка туда, на эту молоденькую бонну: с какой тоской она озирается кругом и как кокетливо. Даже мы, старики…

– Я хотел бы знать, – прервал я его, – почему вы назвали меня Майклом Сэйром?

– Это действительно было опасно. Вы известны как очень ловкий стрелок из кармана. Но как бы то ни было, не забывайте, что я доверил вам тайну, которая стоит вашей.

Я вынул руку из кармана. Этот человек говорил правду. В мире преступников имя Поля Гонта было даже известнее, чем имя Майкла Сэйра.

– Вы, вероятно, имеете определенную причину, вследствие которой решили завести со мной знакомство? – спросил я.

– Не говорю уж о личном удовольствии, полученном при знакомстве с таким знаменитым коллегой. Я хочу предложить вам дело, в котором вы, без сомнения, согласитесь принять участие. Праздность, с которой связано ваше теперешнее положение, вам, вероятно наскучила.

– О чем идет речь? – спросил я.

Мой спутник стряхнул пепел со своих брюк и приподнялся.

– Не проводите ли вы меня в мое бюро? Мы узнаем, не поступили ли новые предложения. После этого, если вы ничего не имеете против, мы пообедаем в каком-нибудь скромном ресторане. Что сказала бы полиция, если бы накрыла нас обоих за бутылкой вина?

Я не мог окончательно подавить возникшего во мне подозрения. Мне казалось невероятным, что этот человек действительно – известный преступник, которого годами напрасно искала полиция трех стран. Но не случилось ничего, что укрепило бы мое подозрение. Мы пошли в его бюро на улице Скриб, состоящее из многих комнат. Мой спутник отдал разные деловые распоряжения своим служащим, просмотрел заказы и подписал нужные письма. Оттуда мы отправились на площадь Кайон, где мой компаньон заказал обед со вкусом настоящего гурмана. Он не позволил мне выпить до обеда ликеру, но велел принести самого лучшего вина. Во время еды он поставил мне вопрос, озадачивший меня.