Роберта Джеллис - Сладкая месть

• Название: Сладкая месть
• Автор: Роберта Джеллис
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00638-1

Сибель де Фиц-Вильям исполнилось шестнадцать лет – согласно традициям средневековой Англии возраст, когда девушка должна вступать в брак.

Златокудрая красавица и богатая наследница, Сибель настороженно относится к своим поклонникам: слишком многих манила не она, а богатство и власть ее семьи.

Однако Уолтер де Клер убедил ее в искренности своих намерений – этот благородный, родовитый и состоятельный человек был достойной партией для юной красавицы. Сама Сибель не сомневается в своем выборе, но только столкновения с притязаниями коварной придворной интриганки открывают девушке истинную глубину ее чувства к Уолтеру...

---

Рианнон принялась тянуть Саймона за руку, и он, засмеявшись, позволил увести себя. Уолтер поблагодарил девушку и снова повернулся к Сибель.

– Я с готовностью скажу вам, как вы красивы, – начал он, – но я не хочу вести себя, как идиот. Вчера вечером вы дали мне повод думать, что я не неприятен вам... но не явилось ли это лишь дружеским тоном?

Справившись со своим первым порывом, не раздумывая, броситься в объятия Уолтера, Сибель испугалась того, что в ней возникло подобное желание. Пытаясь сопоставить предостережения матушки со своим влечением к Уолтеру, она провела нелегкую ночь. Когда Сибель осматривала его раны прошлым вечером, она на самом деле была полностью сосредоточена на этой проблеме. Тем не менее где-то по ту сторону своих переживаний за его физическое состояние она испытывала сладострастное наслаждение, прикасаясь к телу Уолтера, наблюдая за ним.

Сибель отлично сознавала, что ни один мужчина, к телу которого она прикасалась ранее, не возбуждал ее до такой степени, и от этого Уолтер, естественно, становился еще желанней. Ей и в голову не приходило, что все другие мужчины, которых она одевала и мыла, приходились ей близкими родственниками, знакомыми с самого рождения и окруженными табу кровосмешения. Она лишь ясно понимала то, что ей хотелось прикасаться к Уолтеру, хотелось, чтобы он прикасался к ней, и это пугало ее.

– Вы задали вполне понятный вопрос, сэр Уолтер, – сказала Сибель, – но у меня нет на него определенного ответа. Могу сказать только то, – медленно и не очень охотно добавила она, – что я, не задумываясь, отклоняла все предложения, сделанные мне ранее, но не отклонила вашего – поэтому, что бы вы ни сказали, в любом случае можете оказаться в глупом положении. Как мужчина вы нравитесь мне, но я не знаю вас как человека.

Уолтер пришел в замешательство. Вид у него был совершенно озадаченный.

– Я стяжал себе доброе имя среди мужчин, – сказал он. – Ваш отец не стал бы меня слушать вообще, если бы я пользовался дурной репутацией. – Он улыбнулся девушке. – Я добр к своим лошадям, собакам, даже серфам. За мою храбрость может поручиться граф Пемброк, я уверен в этом.

Сибель не удержалась от смеха.

– Вы знаете, я совсем не это имела в виду. – Но она тотчас же стала серьезной. – Между мужем и женой существуют особые отношения. Большая близость может породить огромную любовь... или огромную ненависть. Я... мой отец, должно быть, рассказал вам о моих особенностях. Мне очень важно... знать своего мужа. Сэр Уолтер, в отличие от большинства женщин, во мне не воспитали покорность.

– Я заметил это.

– Но вы не сталкивались с этим в жизни, – возразила Сибель. – Считаться с мнением женщины не очень-то легко, даже такому человеку, как мой отец, воспитанному в семье моей матери.

– Ваш отец говорил об этом иначе.

И хотя у Уолтера не было прямого ответа (свой первоначальный, неожиданный вопрос Уолтер задал с целью дать Сибель понять о неизбежности их отношений), он был доволен. Уверенности ему придало не только поведение Сибель и то, что она сказала. Но, поскольку тема разговора была весьма необычной, Уолтера удивила та непринужденность, с которой он говорил. Как правило, мужчина не обсуждал с девушкой вопросы брака. Браки устраивались родителями: если мужчина вроде Уолтера просил руки девушки у ее отца, а она должна была покорно смириться со своей участью. Приличия не позволяли подвергать сомнению результаты брачных соглашений. Заключенные (по словам священников) на небесах, все браки считались счастливыми и плодотворными. Таким образом, подобная тема могла породить между ними неловкость, но Уолтер не испытывал стеснения.

– Ваш отец, – продолжал он, – говорил о бесконечном счастье в своей супружеской жизни. Именно к этому я и стремлюсь, Сибель.

– Я тоже, – пробормотала Сибель, пристально глядя на Уолтера.

– Мы едины в своем стремлении, давайте же разделим и счастье, – не унимался он.

Сибель опустила глаза и голову. Уолтер заметил, как она сжала руки, когда те начали дрожать. Он взял ее сложенные руки в свои, и она, не убрав их, прошептала:

– Я боюсь.

– Меня? – недоверчиво спросил Уолтер. – Уж кому-кому, а вам абсолютно нечего опасаться мужчин. Вы же знаете, что мужчины вашего рода всегда станут на вашу защиту, кроме того, мне уже объяснили, что своими землями вы будете владеть сами. Вам нечего бояться, по крайней мере, меня. Я люблю вас.

– Этого-то я и боюсь.

Ее голос прозвучал столь тихо, что Уолтеру пришлось наклониться, чтобы расслышать ответ. Он был смущен, но не чувствовал раздражения, как это случалось, когда женщины напускали на себя притворную застенчивость или, чтобы казаться таинственными, пытались завуалировать пустячные проблемы. В поведении Сибель не было ни грамма кокетства. Он допускал, что такая проблема существовала на самом деле. Он не понимал, что именно беспокоило ее, и чувствовал лишь мощную волну самозащиты. Он выпустил ее руки и обнял за плечи здоровой рукой. Это был скорее жест утешения, чем объятия, и Сибель прильнула к нему, словно обессилела от внутренней борьбы.

– Я не понимаю, – ласково произнес Уолтер, – но, если вы попытаетесь объяснить мне, я выслушаю вас.

Сибель подняла глаза.

– Любящие часто причиняют друг другу боль.

Такое утверждение сбивало с толку. Уолтер начал было протестовать, бормотать утешительные банальности, а затем признал глубокую истину слов Сибель. Ропотом благозвучных пустяков можно было нанести обиду серьезности и искренности Сибель.

– Да, но, кроме того, любящие помогают и поддерживают друг друга.

– Но что ждет нас? – прошептала Сибель.

– И то, и другое, – искренне ответил Уолтер. – Дорогая, невозможно, чтобы в нашей долгой совместной жизни, о которой я молю Бога, не возникло разногласий. – Он улыбнулся ей. – Я уже испытал на себе ваш острый язычок. Тогда я был слишком ошарашен, чтобы ответить вам – к тому же вы были до некоторой степени правы в своем недовольстве, хотя и не полностью, – но боюсь, что в другой раз я выпалю первое, что сорвется с языка, и мы поссоримся.

– Я боюсь не ссор, – вздохнула она, – а того, что последует за ними.

Единственными женщинами, с которыми когда-либо ссорился Уолтер, бывали его любовницы. Некоторые из них пускались на такую хитрость, чтобы набить себе цену прежде, чем отдаться ему в постели, другие ссорились из ревности или чтобы придать изюминку любовной связи. В любом случае все ссоры Уолтера с женщинами вертелись вокруг простыней.

Не сообразив еще, что в случае с Сибель все обстояло иначе, он сказал:

– Вы боитесь заниматься любовью? Боитесь совокупления?

На этот раз в замешательство пришла Сибель.

– Не думаю, – ответила она. – Из того, что я слышала, это очень приятная штука... но какое это имеет отношение к ссорам?

Уолтер покраснел, порываясь сказать, что неправильно понял ее, но вместо этого искренне ответил:

– Любовные утехи являются причиной большинства ссор между мужчинами и женщинами.

– Но как они могут повлиять на вопросы отправления правосудия или назначения кастелянов, например?

– Что... – начал было Уолтер, но тут его рот сам собой захлопнулся. Он собирался спросить Сибель, при чем тут правосудие или назначения кастелянов, когда вдруг вспомнил, что ей на самом деле придется принимать такие решения. – Вы думаете, что мы можем ссориться из-за подобных вещей? – вместо этого спросил он. – Ваш отец убеждал меня, что ваши мать и бабка всегда готовы были внять голосу разума в отношении собственности. Разве вы менее сговорчивы?

– Это будет зависеть, сочту ли я разумным то, что будет являться разумным с вашей точки зрения, – парировала она с оттенком присущей ей дерзости. Но тут же продолжила серьезно: – Правила Роузлинда установлены давно, и, возможно, они не соответствуют тому, к чему привыкли вы. Поэтому существует вероятность того, что между нами возникнут разногласия.

– Но не ссоры, – сказал Уолтер, впервые выказав тень нетерпения. – Я ничуть не удивляюсь, что вы не решаетесь принять меня своим мужем, раз считаете, будто я настолько глуп, что стану ссориться из-за давних традиций земли, с которой не знаком.

Сибель снова потупила взгляд.

– Я не думаю, что вы настолько глупы, да вовсе не читаю вас глупцом. Я вижу в вас мужчину... настоящего мужчину. Вот причина моего страха.

– Я снова запутался, – признался Уолтер, но раздражение исчезло из его голоса. Едва уловимая лесть успокоила его.

Но это была не лесть, и Сибель, догадывавшаяся о нетерпении Уолтера, не заметила в нем перемены настроения.

– И вам не надоест жена, постоянно вмешивающаяся в дела мужчин, как вы изволите выражаться? – беспокойно просила она.

– С чего бы это? – Уолтер улыбнулся ей. – Я бы еще мог рассердиться, если бы ваши вмешательства были по-женски глупы, но ваш отец убедил меня, что это не тот случай. Я не замечал, чтобы лорду Джеффри хоть чуть-чуть надоела ваша мать. И должен сказать, что я заметил за время своего пребывания в Роузлинде, как совершенно ослеплен лорд Иэн леди Элинор. Они уже женаты более двадцати лет. Почему бы вам не удерживать меня так же крепко?