Этери Чаландзия - Архитектор снов

• Название: Архитектор снов
• Автор: Этери Чаландзия
• Издательство: Fashion Books
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9614-0480-7

Семья Майи, профессионального и успешного фотографа, погибла много лет назад. Но девушка не одинока, ее окружают не родные, но любящие и влюбленные люди. Однажды на фотографиях Майи начинают проступать неясные изображения – словно кто-то пытается проникнуть в этот мир, прорвав глянцевую поверхность снимка. Кто это, почему так происходит и какое отношение имеет к Майе? Поиски ответов на вопросы и череда странных событий приводят героев в пространство, где сон и явь подменяют друг друга, где оживают воспоминания прошлого и забытые лица тревожат воображение…

---

Валериан улыбнулся. Подумал, хорошо, что главное он успел сделать. Он погладил старую фотографию. Взглянул на того, кто стоял рядом с ним. Вытянулся. Выдохнул. И замер. В тот же миг открылись глаза у девочки на снимке. Она больше не спала. Колыхнулась тонкая занавеска на открытом окне. Филиппыч увидел, как…

Пробуждение

…Майя открыла глаза. Полежала, прислушалась. Ее сознание было ясным, тело легким. Она привстала и осмотрелась. Это была спальня Зиса, сам Зис с лицом, почему-то залитым йодом и зеленкой, лежал рядом на кровати и спал, сраженный таким сокрушительным сном, что никто и ничто не могло ему помешать. Однако она все равно решила не шуметь и тихо сползла с кровати. Комната выглядела, как палата тяжело больного человека. Везде были разложены лекарства, в углу стояла капельница, у кровати утка, шторы были задернуты. В углу, почти не различимая в полумраке, спала Карина.

«Странно, – подумала Майя. – Как будто кто-то заболел…» Она сделала несколько шагов и оказалась перед зеркалом. Тощее полуголое всклокоченное существо с впавшими глазами и торчащими ребрами смотрело на нее из серого стекла. Она вздрогнула, ощупала себя. Еще раз посмотрела в зеркало…

Майя нашла свою одежду лежащей на кресле. Рядом на прикроватной тумбочке стоял электронный будильник. На нем было хорошо видно час, минуты, текущие секунды, число, месяц и год. Майя не поверила своим глазам. Если красные кварцевые цифры не врали, ей уже давно было пора.

Она шагнула в сторону кресла и едва не сшибла термос, стоявший на полу. Кое-как придержав металлическую колбу, оглянулась на спящего Зиса, потянулась за одеждой и быстро, на ощупь, натянула ее на себя. Зис шевельнулся. Майя застыла, переждала пару мгновений и выскользнула из комнаты. Прихватила с вешалки в коридоре ветровку и, стараясь не греметь замками, вышла из квартиры.

Зис со стоном потянулся. Спальня была пуста, но он еще не знал об этом.

Только на улице Майя поняла, как ослабла. Солнечный свет едва не сшиб ее с ног. Когда железная дверь подъезда распахнулась и Майя вышла из дома, на ее тело обрушился физически ощутимый, тяжелый, тугой, невыносимый поток света и тепла. Она не выдержала и опустилась на асфальт.

– Ой, батюшки, – запричитала у нее над ухом стайка приподъездных старушек. – Ой, помогите! Ой, человеку плохо!

Однако вскоре Майя привыкла и к свету, и к теплу, и к грохоту улицы, смогла встать и, кивнув сердобольным тетушкам, направилась прочь от подъезда.

– Вот молодежь пошла, – немедленно понеслось ей в спину их же ядовитое ворчание. – На ногах едва стоят.

– Не, Мань, ты видала, – один визгливый голос особенно выделялся. – Она ж синяя вся! А одета как? Это ж бомжатина настоящая! У, наркоманы чертовы! Что б они передохли все, честное слово!

Внезапно Майя обернулась и пошла обратно, по направлению к подъезду. Ведьмы на скамейках немедленно вновь превратились в сердобольные сердца и с некоторой опаской запричитали о несчастной «внученьке», замученной работой и учебой. Но Майя шла не к ним. Она перепутала куртки и в темноте коридора схватила по ошибке ветровку Зиса. В кармане она нащупала ключи от его машины. Она дошла до старушек и, щелкнув сигнализацией, открыла джип.

– Ишь, шмакодявка, – опять понеслось из-за спины. – Это на каких же авто разъезжают! И откуда только деньги берут?

Майя не слышала их. Она завела машину и пару раз газанула, приноравливаясь к чужой педали. Старух у подъезда заволокло густым сизым дымом, джип сорвался с тротуара и укатил со двора.

Поток проклятий полетел ему вслед.

Майя знала, куда ей надо ехать. Природа этой уверенности была сродни тому инстинктивному знанию, которое гонит вперед перелетную птицу. Так же и Майя, не испытывая сомнений, спокойно и уверенно вела машину, пересекая город с севера на юг. Она не отвлекалась ни на что вокруг, и только раз обратила внимание на рабочих в синих комбинезонах, которые сдирали с рекламного щита остатки плаката с фотографией огромного черного сухого цветка.

Вскоре она подъехала к городскому кладбищу, оставила машину на площади и через высокую арку печальных ворот направилась внутрь. Майя уверено шла вперед между коваными оградами и мраморными ангелами. Вскоре заботливо оформленные ячейки старых могил закончились. Майя осмотрелась. Это была новая часть кладбища. В стороне копошились могильщики, повсюду виднелись свеженасыпанные красные холмики. На одном из них сидела большая черная птица. Майя приблизилась к ней. Увидела свое отражение, раздвоившееся в глубине антрацитовых зрачков. Моргнуло прозрачное веко, птица сорвалась в сторону, словно уступая ей место. Отсюда было всего полтора метра плотной красной земли до двух ящиков, заколоченных гвоздями. Майя закрыла глаза и…

…увидела деревянную крышку в нескольких сантиметрах от себя, почувствовала острый запах формалина и собственного тела, которое уже охватило тление, ощутила, как легкие начинают судорожно сокращаться от внезапно подступившего удушья, как шумит умершее, но еще не утихшее сердце и клокочет в венах кровь. Как страх, не сравнимый ни с чем ужас, поглощает сознание и бьется в горле, сдавливая гортань и не давая дикому крику отчаяния вырваться наружу. Иначе, ударившись в слишком близко притиснутую к лицу крышку замурованного в глине гроба, здесь, на глубине нескольких метров, этот крик не найдет выхода и вернется. Круг замкнется, и она забьется в западне, раздирая ногтями шелковую обивку, а потом лопнут все сосуды, она, наконец, сойдет с ума, и подземная река унесет ее в своих мутных красных волнах…

…Майя открыла глаза. Она стояла перед могилами, ветер перебирал ее волосы, путался в ветвях деревьев. В синем высоком небе кружила птица. Майя перевела дух и постаралась успокоиться. В этих могилах никого не было. Два гроба, один обычный, другой поменьше, были пустыми. Но где же тогда?… Она осмотрелась.

Птица, описав одну за другой идеальные черные окружности в небе, опустилась на землю в отдалении. Она смотрела на Майю. Майя смотрела на нее.

– Мор-р-рта! – вдруг прокричала та, расправила крылья и перелетела на новое место. Майя неуверенно шагнула за ней. Сверкая черными перьями, птица сидела на красной земле и ждала. Когда Майя приблизилась, она поднялась и движением крыла переместилась еще ближе к зарослям, ведущим в заброшенную часть кладбища. Майя поняла, что та указывает ей дорогу, и пошла следом, в глубину кладбищенских лабиринтов.

Вскоре шумы остались где-то позади. Ни звуков города, ни эха шагов, ни шороха листвы здесь не было слышно. Основная дорога сузилась и вскоре рассыпалась тонкими тропинками. Они ветвились по земле, как трещины по стенам. От основных линий отходили второстепенные и дальше змеились совсем крошечные дорожки.

Внезапно птица, которая вела Майю, исчезла, взлетела и растворилась в полумраке. Майя растерянно осмотрелась. Шагнула назад, прошла вперед, свернула в сторону и поняла, что заблудилась. Она стояла в отдаленной части кладбища и не имела ни малейшего представления, куда ей идти, где выход, вход или основная аллея.

Она побрела вперед по едва заметной тропинке. Вдруг та вильнула и растворилась в траве. Майя вышла на небольшую поляну. Это был тупик. Конец пути. Дальше дороги не было. Майя покружила на месте, собралась было возвращаться, но тут она заметила кое-что в стороне. Подошла поближе, присмотрелась.

Это была группа надгробий. Забор вокруг них давно покривился, трава и крапива со всех сторон наступали на почерневшие каменные плиты, одна из них, расколотая, лежала на земле. Но, несмотря на темную и обильно заросшую мхом поверхность, Майя смогла причитать выбитые надписи: «Андрей Авельев», «Зинаида Авельева», «Варвара Авельева», «Ида Авельева». На упавшей и разбившейся плите можно было разобрать только имя – «Майя».

– Андрей! – с криком проснулась Карина.

Она сама не услышала своего голоса, в ушах все еще раздавался скрип старой карусели, которая уносила от нее в туман того, кто все-таки пришел к ней еще раз во сне…

Карина очнулась. Она сидела в кресле, ее глаза привыкали к полумраку, она сама – к мысли о том, что она уже вернулась. Постепенно сон стал отступать. Карина обнаружила, что ее тело затекло и ноет немыслимо. Безотчетное беспокойство сопровождало это открытие. Она пошевелилась и внезапно, словно дали свет в ее одурманенном сознании, поняла, что произошло. Карина заснула и проспала всю ночь. В любой другой день это ничего бы не значило, но сегодня это могло обернуться катастрофой.

Она бросилась к постели. Однако там, вместо ее сестры, лежало какое-то огромное и искалеченное существо. Потревоженное Кариной, оно зашевелилось в темноте. И Карина закричала.

Это уже не было сном, но это было страшнее сна. Она кричала так, что, казалось, лопнут стекла, стены, барабанные перепонки. Разбуженному Зису потребовалось время, чтобы сообразить, где он, что с ним, почему в спальне темно, отчего так болит все тело и особенно лицо, зачем кричит Карина и где Майя.