Вениамин Гиршгорн - БЕСЦЕРЕМОННЫЙ РОМАН

• Название: БЕСЦЕРЕМОННЫЙ РОМАН
• Автор: Вениамин Гиршгорн
• Издательство: «Художественная литература» Ленинградское отделение
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 1991

В книге – впервые переиздаваемый после 1927 года роман малоизвестных советских авторов. Их герой Роман Владычин в наполеоновской Франции пытается преобразовать историю в соответствии со своими представлениями и идеалами.

Название надо писать полностью заглавными буквами, чтобы соблюсти тройственную авторскую волю и не истолковать однозначно ту двусмыслицу, которая в нем заложена. Ведь «Бесцеремонный роман» – это была бы характеристика произведения, а «бесцеремонный Роман» – характеристика героя. Авторы хотят, чтобы оба смысла мерцали читателю то враздробь, то вместе, наш долг – уважать их желание.

---

12

Шестеро мудрейших разместились за столом сообразно чинам и специальности. Специальность соответствовала чину. Так, председатель – Талейран – возглавлял стол, секретарь – Фуше – писал что-то, примостившись с краю.

Что же писал вышеуказанный Фуше в то время, как упомянутый там же Талейран допрашивал Романа Владычина строгим и проникновенным голосом?

Беспристрастный ли протокол расползался тонкими, извивающимися, как змейки, строчками из-под руки секретаря? Едкая ли статья для первой страницы «L'Empire Fran?aise» с намеком на близорукость императора и незаслуженное игнорирование дворянства?

Нет. То был приговор по делу Романа Владычина, бывшего князя Ватерлоо, бывшего генерал-инженера имперских войск и пр., и пр., обвиняемого в государственной измене, в своекорыстных замыслах и использовании власти с целью нанесения ущерба интересам отечества.

Правда, приговор этот писался несколько преждевременно, в процессе процесса, так сказать, еще до уединения суда на предмет достойной оценки преступных деяний Романа Владычина. Пусть так, но что иное можно видеть в поспешности г-на Фуше, как не похвальное усердие и патриотический пыл?

И в конце концов, разве не заслужил Роман Владычин той кары, которая вполне определенно, не оставляя места двусмысленным толкованиям, жирно и внятно чернела в конце листа: «К смертной казни через расстреляние».

Пока, впрочем, шло судебное разбирательство…

Продувной вельможа, сохранивший со времен своего епископства все увертки и ухищрения католической церкви, казуист и бестия Шарль Перигор-Талейран допрашивал Романа Владычина.

И порой Роману начинало казаться, что действительно он негодяй, что Талейран искренен, что дело тут не в фактах, а в психологии и что, может быть, он по справедливости подсуден этому суду XIX столетия.

– Но… – сказал Роман. Он возражал, он сопротивлялся, он видел, что это напрасно и что смерть снова тянется к нему, – но…

Это «но» объясняло всю сущность Романа, это «но» – его воля, это «но» – он.

Но! Во что бы то ни стало!

В детстве отец так и прозвал его «Но» и дразнил: «но, но, мой маленький упрямый жеребенок…» А Роман брыкался и плакал в пухлый колыхающийся жилет, который пах отцом, лекарствами и еще чем-то, не то сыростью, не то уютом, – это был запах их гостиной, где шли первые годы Романа, среди пузатых кресел и потрескавшихся зеркал…

* * *

Давали последний акт комедии. Прекрасный режиссер, опытный сценарист; одно явление за другим шли гладко, стройно, в затылок…

Вот это ансамбль! Что за чудное исполнение!

Резонер – Талейран. Простак – Фуше. И только Роман явно играл под героя, выпадая из общего плана…

Наступал интереснейший момент спектакля, после большой паузы, когда публика сидит, затаив дыхание, – вдруг…

* * *

Они допили свои бокалы, последние остроты были одобрены, сказаны были последние слова, они поправили воротнички и стали серьезны.

Кончился суд, кончилась человеческая жизнь, кончалась она их волей. Они ведь тоже люди, их серьезность вовсе не признак душевной слабости, жалкого колебания…

Уважение к смерти!… Уважение к суду!… Суд идет!

* * *

…«Суд, в составе таких-то, таких-то, таких-то, приговаривает Романа Владычина, бывшего князя Ватерлоо, бывшего генерал-инженера имперских войск, считая обвинение его в… доказанным, приговаривает его, Романа Владычина, бывшего князя Ватерлоо, бывшего генерал-инженера имперских войск…»

– Именем императора! – сказал человек, во главе взвода гвардейцев внезапно появившийся в зале. – Именем императора! Согласно собственноручному приказу его императорского величества я, маршал Франции Даву, считаю арестованным наличный состав суда. Господа! Вам надлежит немедленно отправиться в тюрьму, наравне с подсудимым, впредь до особого распоряжения его императорского величества!…

* * *

Да что же это сценарист, с ума он сошел, что ли?…

13

В сентябре 1816 года Наполеон окончательно установил свою Восточную границу по линии Штеттин – Берлин – Прага – Вена – Грац – Триест и после продолжительного отсутствия вернулся в Париж в сопровождении его величества императора германского и австрийского Луи Наполеона.

* * *

Император заправляет в нос изрядную понюшку и добросовестно сморкается. Между креслами собеседников столик с шахматами.

– Мат! – провозглашает Наполеон и очень доволен.

Роман равнодушно относился к поражению. Он занят другим.

Молчание.

Наполеон любовно смотрит на Романа… Потом хлопает его по плечу и говорит:

– Как счастливо, князь, как необычайно счастливо кончилась эта история с заговором. Подумать только, еще несколько часов, и вас не было бы в живых… нет, я просто не могу представить себе этого. И все она, эта маленькая, эта очаровательница!… Слово императора, князь, вы получили жизнь из прекраснейших рук во всей Франции! Ну, как ваша работа, князь?… Довольны ли вы? Побежден ли Париж?

– О да, ваше величество… Но…

– Что – но?

– Но… мало размаха, ваше величество!

– Я не понимаю…

– Я хочу сказать, что устаревшие формы управления…

– Как устаревшие?!…

– Знаете ли вы, сир, термин «ответственное министерство»?

– Это приблизительно можно понять…

Разговор оживился.

* * *

– Так вот, нужно несколько переделать… как бы это сказать… облик правительства, исключительно в целях общественного, промышленного, экономического и интеллектуального благосостояния страны: надо правильно провести в жизнь те знания, те возможности…

– Короче, если я вам предложу пост первого министра?…

– То я составлю ответственный кабинет, такой кабинет, который бы, отчитываясь и перед императором, и перед народом…

Роман вдруг подносит палец к губам. Тсс!…

Он выхватывает из заднего кармана браунинг, резко поворачивается – выстрел – и пуля пробивает огромную картину… Легкий стон и падение чего-то грузного.

Бонапарт вскакивает, он бледен; врывается Рустан и двое гренадер. Бонапарт останавливает их.

Шлепая туфлями, подбирая кисти халата, он поспешно подходит к картине.

– Там что-то упало, Рустан, сними!

Гренадеры помогают рослому мамелюку. Тяжелая картина снята. За нею – ничего; только темная дырочка от пули.

Наполеон шарит рукой по затянутой шелком перегородке. Нажимает там и тут – не поддается.

– Руби, Рустан!

Кривая сабля свистит, рассекая тонкую планку.

– Еще! Еще!

Перегородка рассыпается, открывая темный проход, в проходе лежит человек. Солдаты втягивают труп в комнату.

– Фуше! Министр полиции! – кричит Владычин. Наполеон выпрямляется и говорит холодно:

– Фуше как будто перестарался в своей бдительности. Ха-ха! Негодяй утверждал, что не участвовал в заговоре, что он только исполнял приказания свыше… Только исполнял!… – передразнил Наполеон. – Но как вы узнали? – обращается Наполеон к Роману.

Роман отвечает. Теперь и он бледен.

– Шорох… попал, конечно, случайно…

Роман залпом выпивает стакан вина.

Император поднимает с полу маленькую медную гильзу.

– Жизнь можно уместить в таком цилиндрике, а ее желания не вместит и целый дом! – говорит он.

Наполеон искренно считал себя специалистом по части разного рода mots [9].

14

«L'Empire Franзaise» сообщала:

«Его Величество Император Французский Наполеон и Его Величество Луи Наполеон, Император Германский и Австрийский, новым актом Монаршей милости…

…учреждается Военно-Промышленный Совет, являющийся высшим органом власти в Империи, в котором председательствует Его Величество Император Наполеон, членами которого являются Его Величество Король Неаполитанский Иоахим, маршал Мишель Ней, князь Роман Ватерлоо, граф Клод Бертолле.

Новый состав министерства:

Председатель Ответственного министерства – князь Роман Ватерлоо, он же министр промышленности и обороны, военный министр – маршал Даву, министр юстиции – маршал Массена, министр внутренних дел – граф Сен-Симон, он же начальник полиции, министр воспитания – Песталоцци, министр просвещения – Ампер.

Все дела финансовые, сношения с иностранными державами, равно как вопросы продовольственные и проложение путей подлежат непосредственному ведению В.-П. Совета.

Правительственные комиссары на местах являются надзирающим органом за государственными монополиями.

1 января 1817 г. Фонтенбло».

* * *

Роман торопился с постановкой, хотя бы на среднюю высоту, металлургического производства. Это требовало времени и сложнейших расчетов – за конструктивными эскизами сидела армия инженеров. Развитие промышленности требовало громадных денег. Пришлось акционировать почти все начинания с урезкой прав акционеров а пользу государственного пая. Призыв в трудовую армию, вызвавший неистовые протесты со стороны буржуазии, упрямо поддерживался императором, который не мог простить ей энтузиазма при входе союзников в Париж и травли, которую подняли против него при Людовике. Этим успешно пользовался Владычин.