Яков Гройсман - Валентин Гафт: ...Я постепенно познаю...

• Название: Валентин Гафт: ...Я постепенно познаю...
• Автор: Яков Гройсман
• Издательство: «ДЕКОМ»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-89533-027-4

В книгу кроме известных стихов и эпиграмм включены новые и ранее не публиковавшиеся произведения Валентина Гафта, в том числе его воспоминания, написанные специально для этого издания. Глава "Штрихи к портрету" содержит новеллы, эссе и интервью о Гафте, предоставленные издательству такими известными деятелями театра и кино, как Л. Ахеджакова, Р. Быков, Г. Горин, И. Кваша, Э. Рязанов. В главах «Имена», «Театр», "Ты и я", «Отражения», "Угол зрения", «Зоосад» произведения подобраны по тематическому признаку, что позволит читателю легче воспринимать и прочувствовать необычную силу поэтического дарования Гафта и своеобразное восприятие им окружающего мира.

---

ДАВИД БОРОВСКИЙ

С его приходом в нашем здании
Все формы стали содержанием.

«ГОРЕ ОТ УМА»

На спектакль
в Театре сатиры
Зачем напрасно тратить в споре
«Мильон терзаний» на пустяк?
Отсутствие ума не горе —
Сам постановщик был дурак.

«ЧАЙКА» ВО МХАТе И ГАБТе

Двух чаек разом подстрелили.
За что? Они б еще летали.
Но в ГАБТе недоговорили,
Во МХАТе недотанцевали.

ОЛЕГ ЕФРЕМОВ

Убита «Чайка», и «Утка» – дура,
Печальные у птиц дела.
Вся эта птичья режиссура
Зовется гибелью «Орла».

ГАЛИНА ВОЛЧЕК

В ней, толстой, совместилось тонко:
Любовь к искусству и комиссионкам!
(На спектакль «Эшелон»)
Не с чемоданом, не с вагоном,
В Америку – так с «Эшелоном».
Уж вывозить – так «Эшелон».
Зачем иначе нужен он?

ЛИЯ АХЕДЖАКОВА

Нет, совсем не одинаково
Всё играет Ахеджакова,
Но доходит не до всякого
То, что всё неодинаково.

ИГОРЬ КВАША

Артист великий, многогранный,
Чего-то глаз у Вас стеклянный.
Быть может, это фотобрак?
Так почему ж хорош пиджак?

ДОЛГИЙ КОНЕЦ МИШИ КОЗАКОВА

1

Все знают Мишу Козакова,
Всегда отца, всегда вдовца,
Начала много в нем мужского,
Но нет мужского в нем конца.

2

Он режиссер, артист и чтец,
Но это Мишу удручало,
А в Тель-Авиве и конец
Смотреться будет как начало.

3

Возвращение в Москву
С похмелья или перегрева,
Не отступая от лица,
Он справа там читал налево,
Чтоб снова здесь начать с конца.

ОЛЕГ ТАБАКОВ

К 60-летию

Худющий, с острым кадыком,
В солдаты признанный негодным.
Он мыл тарелки языком,
Поскольку был всегда голодным.

Теперь он важен и плечист,
И с сединою благородной,
Но как великий шут, – артист
Оближет снова что угодно.

И вновь, уже в который раз,
Как клоун перекувырнется,
Чтоб не узнал никто из нас,
Где плачет он, а где смеется.

Он августовский, он из Львов,
В нем самых странных качеств сговор.
Он сборник басен, он Крылов,
Одновременно – Кот и Повар.

Всё от Олега можно ждать:
Любых проказ, любых проделок,
Он будет щи еще хлебать
Из неопознанных тарелок.

БУЛАТ ОКУДЖАВА

Ну надо же так умудриться,
Как был продуманно зачат,
Что в день такой сумел родиться
Не кто-нибудь, а ты, Булат.

И тут не просто совпадете,
Здесь тайный знак судьбы самой,
Победы День и День Рожденья,
«Бери шинель, пошли домой!»

ВЛАДИМИР ЗЕЛЬДИН

Был пройден путь большой и яркий,
«Учитель танцев» что?! Бог с ним!
Он так любил свою свинарку,
Как дай ей Бог любимой быть другим.

К 80-летию

Уменье жить и отвечать «на бис»,
Желанье всё вернуть и всё начать сначала,
Он, лишь коснувшись облака кулис,
Достигнет солнца и астрала.

Рождаться каждый день умеет он на свет.
То шут, то ангел на волшебной тризне.
В нем всё есть, только возраста в нем нет,
Как не бывает возраста у жизни.

АРКАДИЙ РАЙКИН

Когда смеемся мы – он плачет,
Под маской мы не видим слез…
Нет, он совсем нас не дурачит,
Он с нами говорит всерьез.

И стало страшным то, смешное,
Чем развлекал нас в тупике
Великий Шут времен застоя
С седою прядью в колпаке.

ЗИНОВИЙ ГЕРДТ

О, Необыкновенный Гердт,
Он сохранил с поры военной
Одну из самых лучших черт —
Колено он непреклоненный.

АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ, АНДРЕЙ МИРОНОВ, МИХАИЛ ДЕРЖАВИН

Державин Ширвиндта заметил,
Благословил, но в гроб не лег,
Им равных не было в дуэте,
Их превзойти никто не мог.

Ушел Державин в «Кабачок»,
Но Ширвиндт пережил разлуку.
Ему Миронов протянул
Свою «Брильянтовую руку».

Любимцы публики, кумиры,
Без выходных играют дней.
Три мастера одной сатиры.
Одной и той же – так точней.

АЛЕКСАНДР ШИРВИНДТ и МИХАИЛ ДЕРЖАВИН

(Гастроли в США)

Нет их смешнее и добрее,
Всё, что ни сделают, – ол раит,
Вот дружба русского с евреем.
Не то что ваши блэк энд уайт.

ЮРИЙ НИКУЛИН

Он как подарок с огорода,
Самый любимый у народа.
Пусть неказист слегка на вид,
Красавцы рядом с ним – уроды.
Вот вам и матушка-природа —
Она и клоунов родит.

РОЛАН БЫКОВ

Ему бы в сборную по баскетболу,
Какой-то черт сидит в нем, бес,
Всего-то два вершка от полу,
А звезды достает с небес.

ЭЛЬДАР РЯЗАНОВ

Переосмысливая заново
Картины Элика Рязанова,
Скажу: талант его растет,
Как и живот, им нет предела,
Но вырывается вперед
Его талантливое тело!

МИХАИЛ ГЛУЗСКИЙ

Он выдержит стойко любые нагрузки,
Мгновенно исчезнут сомненья и боль,
Когда в договоре написано ГЛУЗСКИЙ,
Приличная сумма и главная роль.

ОЛЬГА АРОСЕВА

Как обаятельно чудачество,
Когда таланта очень много.
На сцене верит в обстоятельства,
А в жизни верит только в Бога.

ЛЮДМИЛА ГУРЧЕНКО

Недолго ждать пришлось ей
свой счастливый случай.
«Ночь карнавальная» явилась тут как тут.
Была она везучей невезучей.
Всё в Люсе есть, «но без пяти минут».

ВАХТАНГ КИКАБИДЗЕ

И я, как ты, коплю года,
Чем вызвал зависть и злорадство,
Но сам не верю иногда,

Что лишь года – твое богатство.

ТАТЬЯНА ДОРОНИНА

Как клубника в сметане – Доронина Таня.
Ты такую другую поди поищи.
У нее в сочетаньи тончайшие грани,
Будто малость «Шанели» накапали в щи.

АЛЕКСАНДР КАЛЯГИН

Он настоящий лицедей:
Меняет состоянье плоти,
Котов играя и вождей,
Прославился… на «Вашей тете».

ИЯ САВВИНА

Всё это правда, а не враки,
И вовсе не шизофрения:
В Крыму гуляли две собаки,
Поменьше – шпиц, побольше – Ия.

АЛЕКСАНДР АБДУЛОВ

Ходит Саша гусаком
Из Ленкома да в Ленком,
Презирая все интриги.
Те, кто писал кипятком,
Нынче чешут языком,
А иные пишут книги.

АРМЕН ДЖИГАРХАНЯН

Гораздо меньше на земле армян,
Чем фильмов, где сыграл Джигарханян.

СЕМЕН ФАРАДА

И к тебе пришла фортуна,
Фарада, и ты поешь,
Но тебя в «моменто уно»
Не задушишь, не убьешь.

ЛЕОНИД ЯРМОЛЬНИК

Чего не сделаешь за стольник,
Чтоб овладеть теплом сердец,
Был даже чайником Ярмольник,
Но унитаз – его венец…

ИРИНА МИРОШНИЧЕНКО