Жорж Блон - Флибустьерское море

• Название: Флибустьерское море
• Автор: Жорж Блон
• Жанр: История
• Год: 1993
• ISBN: 5-7922-0046-7 (Т. 1)

Серия книг «Великий час океанов» – самое значительное произведение известного французского писателя и моряка Жоржа Блона. В первый том вошли книги «Флибустьерское море», «Средиземное море», «Индийский океан». Вместе с их героями вы побываете в Древнем Египте и Индии, примете участие в полных опасностей экспедициях за золотом Эльдорадо и сказочными сокровищами Великих Моголов, пиратских операциях у берегов Ямайки и крестовых походах, узнаете малоизвестные факты из жизни Александра Македонского, Юлия Цезаря, Васко да Гамы, Барбароссы, Наполеона, Нельсона.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Во второй том вошли заключительные книги серии – «Атлантический океан», «Тихий океан», «Полярные моря».

---

Парень отказался от дуэли и от надежд на женитьбу.

Как бы там ни было, появление на Тортуге женщин знаменует решительный поворот в истории острова, а именно начало того процесса, который принято именовать цивилизацией. Местные нравы утихомирились, стало гораздо меньше ссор и драк, меньше стало и убийств. Женщины внесли некоторый комфорт в островной быт, увеличился торговый обмен с Европой, откуда стала поступать мебель и кухонная утварь, а назад – табак и другая сельскохозяйственная продукция. И, конечно же, добыча вольного промысла, ибо флибустьерство продолжало процветать. Бертран д'Ожерон в целях стабилизации населения потребовал, чтобы каждый коммерсант, ведущий торговлю на его острове, заимел бы там жилье; он обязал колонистов завести скот и домашнюю птицу. Коровы, свиньи, овцы, индейские куры и куры обыкновенные – вся живность подробнейшим образом перечислялась в его распоряжениях.

Справедливости ради следует сказать, что флибустьеры, хотя и оцивилизованные немного своими супругами, у кого они были, составляли особую касту и нарекания жен – тех, которые осмеливались высказываться по данному поводу, – не могли их удержать от кутежа по возвращении из похода, где они рисковали головой. Возможно, правда, они проматывали и проигрывали теперь в карты меньшие суммы, чем раньше, – все до нитки уже не спускал никто, – но им требовалась подобная разрядка (или, если хотите, встряска) после напряжения, сопутствующего их профессии. Поэтому обыватели Черепашьего острова смиренно слушали дикие выкрики, всю ночь доносившиеся из таверн и злачных заведений в порту, принимая их как неизбежность.

ФАКЕЛ И КЛИНОК

Устойчивый ост держится почти весь год в Наветренном проливе – морском рукаве шириной восемьдесят километров между Кубой и Санто-Доминго. Море здесь всегда беспокойно, ходит крутая волна, а поперечные течения добавляют трудностей капитану судна, вошедшего в пролив.

Однажды декабрьским утром 1665 года там скрестились пути двух судов; они двигались навстречу друг другу примерно в десятке кабельтовых. Один был тяжелый испанский галион, шедший с востока и направлявшийся, по всей видимости, в Сантьяго-де-Куба, другой – простая парусная посудина, с трудом шедшая против ветра курсом вест.

Люди, плывшие на этой посудине, внимательно наблюдали за галионом. Особенно сидевший на руле человек с осунувшимся лицом, заросшим густой бородой. Хотя парус был поставлен, шестеро гребцов, все негры, налегали на весла. Их черные лица были серыми от изнурения.

Галион ходко шел по ветру, и его капитан не удосужился изменить курс, чтобы остановить посудину. В дальнейшем он горько сожалел об этом, ибо в то утро он мог без труда поймать злейшего врага испанцев в Карибском море.

Полицейская карточка в досье этого человека могла бы выглядеть следующим образом: Но, Жан-Франсуа, по прозвищу Олоне, родился в 1630 году во Франции в местечке Сабль д'Олоне, провинция Пуату. Глаза – голубые, волосы – каштановые, рост – средний, особых примет нет. Завербовался в возрасте двадцати лет в Ла-Рошели на три года в Вест-Индию. Точное местонахождение и характер работы в означенный период не установлены. Затем буканьер на Санто-Доминго, где неоднократно участвует в стычках с лансеро (испанскими кавалеристами). В 1665 году перебирается на Тортугу, выходит на морской промысел, где зарекомендовал себя положительно. В 1662 году получает от губернатора Жереми Дешана дю Россе жалованную грамоту и судно. Неоднократно возвращается на Черепаху с богатой добычей, но затем вынужден поставить свой истрепанный корабль на прикол. В 1664 году получает еще одно судно – от временно исполняющего обязанности губернатора Дешана де ля Пляса. В августе того же года выходит на этом судне в море. В последний раз был замечен три недели спустя в двухстах пятидесяти морских лье к западу от Тортуги при входе в Юкатанский пролив, где шел курсом вест. С тех пор от него не поступало никаких вестей.

Через сутки после встречи с испанским галионом в Наветренном проливе Жан-Франсуа Но со своим негритянским экипажем прибыл в Бас-Тер и поведал о пережитом приключении.

Его корабль потерпел крушение у побережья полуострова Юкатан. Уцелевшие моряки, едва добравшись до суши, были взяты в плен испанскими лансеро, которые повели их в соседний город Кампече.

– По дороге нам удалось напасть врасплох на стражу, нескольких убить, забрать у них оружие и вступить в жестокий бой с остальными. Все мои люди были перебиты. Я был ранен, однако притворился мертвым, и лансеро ушли, бросив нас в лесу. Немного погодя я встал, разделся, взял одежду одного из убитых испанцев и побрел к Кампече. Люди в городе плясали у костров, празднуя нашу гибель, и я пел и плясал с ними. В Кампече я пробыл несколько дней, пока не уговорил этих негров, бывших в рабстве у владельца рыбачьего баркаса, украсть хозяйскую лодку. Они раздобыли провизию, и ночью мы покинули Кампече.

Тысяча двести морских миль отделяют Кампече от Тортуги. Вначале предстояло обогнуть Юкатанский полуостров, затем пересечь одноименный пролив шириной двести километров, суметь попасть в Наветренный пролив и одолеть его коварные течения. Даже сегодня рыбаки, плавающие на сейнерах-тунцеловах с мощными двигателями, предпочитают избегать этого места. Но капитану Олоне на крохотной посудине с единственным парусом удалось пройти не только его, но и тысячу двести километров вдоль кишащего испанцами побережья Кубы.

Люди, внимавшие рассказу Олоне в таверне Бас-Тера, где он подкреплялся за столом вместе со своим чернокожим экипажем, обратили внимание, что на капитане все еще были лохмотья испанского мундира – доказательство истинности хотя бы части его рассказа.

– Вы свободны, как я обещал вам, – сказал Олоне беглецам-неграм.

На Тортуге к этому времени стали появляться бывшие рабы, освобожденные флибустьерами либо заплатившие за себя выкуп после участия в удачных пиратских набегах.

Но вернемся к Олоне. Несмотря на совершенный им беспримерный морской переход и прочие подвиги, репутация Жан-Франсуа Но как капитана в глазах властей Черепашьего острова была подорвана: два корабля за два года – это уж слишком! Олоне не стал проклинать судьбу (от него вообще никто никогда не слышал жалоб). Он понимал, что придется вновь начинать с нуля, как после прибытия из Европы в Вест-Индию на поиски счастья. Несколько верных приятелей раздобыли баркас попрочнее. Кстати, среди рядовых флибустьеров мнения об Олоне разделились. Часть бывших соратников после двух крушений кряду засомневалась в его навигационном умении, другие с восхищением пересказывали его фантастическое плавание на лодке через море. Олоне удалось найти два десятка сподвижников и даже судового хирурга. Присутствие последнего придавало предприятию особую солидность. Жан-Франсуа поднял парус и вышел в море, где незамедлительно захватил испанскую барку. А два судна лучше одного.

«Добывать испанца» было классическим официальным выражением, но смысл оно обретало лишь на несколько часов – когда удавалось засечь в море этого «испанца». Остальное время приходилось крейсировать, то есть болтаться в море, затянув потуже пояс и получая строго по норме даже воду. Жизнь на пиратских суденышках была далека от описаний романтических авторов. Конечно, на кубинском берегу хватало и колодцев, и дичи, но капитаны-флибустьеры старались как можно реже приставать туда. Ведь берег только издали кажется пустынным. Вы ничего не видите, зато за вами следит всевидящее око, и, когда вы снова выходите в море, оно оказывается еще более пустынным, чем раньше.

И все же своего первого «клиента» Олоне встретил в устье реки, куда направился за пресной водой. Вначале он заметил у реки индейцев – добрый знак, говорящий, что врага поблизости нет. От них же Олоне узнал, что скоро ожидается прибытие большого испанского фрегата. Откуда индейцы могли это знать, неведомо. И правда ли, как они утверждают, что фрегат имеет команду в девяносто человек при десяти орудиях? Неважно. Олоне решил устроить засаду.

Отведя обе барки за мыс, флибустьеры стали наблюдать за устьем. Действительно, по прошествии нескольких часов появился фрегат. Медленно и величаво он вошел в реку и бросил якорь. Устье было совсем узким, деревья едва не смыкались кронами над водой, и фрегат оказался как бы под зеленым сводом, закрывавшим обзор. Дождавшись темноты, флибустьеры бесшумно выгрузились на берег.

Скупые строки Эксмелина о разыгравшемся на рассвете сражении не дают полной картины. Флибустьеры, спрятавшись за деревьями и в густой растительности, а возможно, и в вытащенных на берег шлюпках, взяли фрегат под прицельный огонь разом со всех сторон – таким же способом действовали японцы против американских канонерок в джунглях Гвадалканала во время второй мировой войны. Испанцы ответили мушкетным огнем вслепую по кустам, хотя им следовало тут же сняться с якоря и выйти в море, где фрегат был бы неуязвим. Когда же они наконец начали выбирать якорь, потери в живой силе были столь велики, что оставшийся экипаж был деморализован и не смог оказать сопротивления флибустьерам, бросившимся на абордаж с двух подошедших барок.