Фрэнк Герберт - Глаза Гейзенберга

• Название: Глаза Гейзенберга
• Автор: Фрэнк Герберт
• Жанр: Научная Фантастика

В далеком будущем (не менее пятидесяти тысяч лет от текущего момента) человеческое общество разделилось на несколько каст – несколько миллионов оптименов (боги нового мира, они достигли практического бессмертия, за которое, правда, должны платить необходимостью постоянной ферментной подстройки своего организма и почти полным отсутствием эмоций), генетические конструкторы и другие слуги оптименов (этим честным слугам хозяева платят самой дорогой монетой – продлением жизни до нескольких сотен лет) и все остальные – миллиарды «стерри» (стерильных рабов).

Процессы оплодотворения и развития потомства в новом мире вынесены из человеческого тела и осуществляются исключительно in vitro, причем если «стерри» клепаются отлаженными миллионными сериями (подобно моделям современных автомобилей), то оптимены – штучная работа, для создания которых генетические конструкторы особым образом обрабатывают каждый зародыш. Шанс создать нового оптимена невелик – доли процента, все остальные зародыши развиваются в специалистов-слуг оптименов (новых генетических конструкторов и другой квалифицированный персонал).

В начале романа одному из генетических конструкторов (входящему в состав оппозиции) удается создать совершенный, бессмертный и не нуждающийся в ферментной коррекции, зародыш и, в нарушение всех инструкции, доктор не только не уничтожил эмбрион, но и подменил его и пересадил в матку матери-донора (само по себе естественное вынашивание детей в новом мире считается отвратительным, давно изжитым древним обычаем).

---

Он услышал, как хихикнула сестра у компьютера, взглянул на нее, но она стояла спиной к нему, и лицо ее было спрятано под маской.

Сестра у чана сказала:

– Микрофон работает, доктор.

Он не видел, как двигались ее губы под маской, но щеки ее вздрагивали, когда она говорила.

Свенгаард разминал пальцы в перчатках, сделал глубокий вдох. Стоял легкий запах аммония. Он размышлял о том, почему Поттер всегда шутит с сестрами. Казалось, что это в какой-то степени унижало его достоинство.

Поттер подошел к чану. Его стерильный костюм шуршал знакомым щелкающим шипением, когда он шел. Он взглянул вверх на настенный экран, проигрывающий монитор, который показывал приблизительно то, что видел хирург и что было доступно наблюдению родителей. Экран показал его, когда он подносил ко лбу линзы.

«Чертовы родители, – думал он, – Они заставят меня чувствовать свою вину… все родители».

Он перевел внимание на хрустальный чан, который сейчас блестел инструментами. Громкий звук насоса действовал ему на нервы.

Свенгаард подошел к чану с другой стороны и ждал. Дыхательная маска скрывала нижнюю часть часть его лица, но глаза его казались спокойными. Они излучали чувство спокойствия и надежности.

«А что он чувствует на самом деле?» – раздумывал По-ттер. И он напомнил себе, что в случаях чрезвычайной ситуации не было лучшего ассистента, чем Свен.

– Вы можете начинать увеличивать подачу пирувичной кислоты, – сказал Поттер.

Свенгаард кивнул, ослабил ключ питания.

Компьютерная сестра начала свои вихревые повороты лент.

Они следили за показаниями приборов, когда цикл Кребса начал расти – 87, 0… 87, 8… 88, 5… 90, 5… 91, 9… «Ну, – сказал себе Поттер, – необратимое движение роста началось. Его может остановить только смерть».

– Скажите мне, когда цикл Кребса достигнет показателя сто десять, – приказал он.

Он перевел микроскоп и микроскопические манипуляторы на место, облокотился на стойки. «Увижу ли я то, что видел Свен?» – заинтересовался он. Впрочем, это было маловероятным. Молния со стороны никогда не ударяет в одно и то же место. Но она пришла. Она сделала то, что не могла бы сделать ни одна человеческая рука. И она ушла.

«Куда?» – размышлял Поттер.

В фокус выплыли межрибозональные пространства. Он просканировал их, усилил увеличение и пошел дальше в спирали ДНК. Да там была ситуация, которую описывал Свен. Эмбрион Дюранов был одним из тех, который может оказаться выше человеческой области Централа… если это удастся хирургу.

Подтверждение этого странно потрясло Поттера. Он перевел внимание на место хондриальных структур, увидел свидетельство аргинитного вторжения. Оно точно совпадало с описанием Свена, спираль-Альфа начала укрепляться, вскрывая тепложаловые пососчатости в акуриновых сдвигах. Только одно это могло противостоять хирургу. И это было первостепенной проблемой.

Поттер выпрямился.

– Ну? – спросил Свенгаард.

– Очень похоже на то, что вы описывали, – сказал Поттер – Неотложная работа, – Это было сказано для наблюдающих родителей.

Теперь ему показалось интересным, а что же увидели в Дюранах агенты Безопасности. Нагрузят ли эту пару различными поисковыми и пробными устройствами, замаскированными под обычные старинные предметы? Вероятно. Но ходили слухи о том, что вводится новая техника подпольного Центра родителей… и о Киборгах, выползающих из темных теней, которые скрывали их веками, – А существуют ли вообще Киборги? Поттер не был в этом убежден.

Свенгаард сказал компьютерной сестре:

– Начинайте убирать назад пирувик.

– Убирать назад пирувик, – сказала она.

Поттер переключил внимание на главную полку перед ним, проверил наличие в первом ряду пиримидилов, нуклеиновых кислот и белков, затем акуриновых, рибоормевино-вых, пиридоксиновых, пантотетичных кислот, оролической кислоты, хомена, ипозитола сульфидрила… Он кашлянул, составляя план атаки на защитные функции морулы, – Я попытаюсь найти плавающую клетку, маскируя цистеин в единую цепочку, – сказал он, – Стойте рядом с сульфидрилом и подготовьте промежуточную ленту для синтеза белков.

– Готов к маскировке, – сказал Свенгаард. Он кивнул компьютерной сестре, которая вставила промежуточную ленту в положение мягкой уверенности.

– Цикл Кребса? – спросил Поттер.

– Подходит к ста десяти, – сказал Свенгаард. Тишина.

– Отметка сто десять, – сказал Свенгаард. Снова Поттер склонился над микроскопом.

– Начинайте запуск ленты, – сказал он, – Два минимума сульфидрила.

Поттер, медленно усиливая увеличение, выбрал клетку для маскировки. Моментальное затемнение вторжения очистилось, и он исследовал окружающие клетки в поисках ключей, от которых могла бы оттолкнуться митоза на его направленную прямую. Оно было медленное… медленное. Он только что начал, а руки его в перчатках уже вспотели.

– Стойте рядом с аденозиновым трифосфатом, – сказал он.

Свенгаард вставил трубку питания в микроманипуляторы, кивнул сестре у чана:

– АТП готов. Это будет трудная задача.

– Начинайте с одного минимума АТП, – сказал Поттер.

Свенгаард ослабил ключ питания. Жужжание компьютерных лент прозвучало слишком громко. Поттер моментально поднял голову, тряхнул ею.

– Не та клетка, – сказал он, – Попытаемся с другой. Та же самая процедура.

И снова он нагнулся над микроскопом, опираясь на подставки, двинул микроманипуляторы, усиливая увеличение на одну шкалу одновременно. Он медленно нащупывал путь в клеточную массу. Мягко… Мягко. Сам микроскоп мог нанести здесь невосполнимый урон.

«Ах-х», – думал он, узнавая активную глубину клетки в моруле. Статис чана давал здесь лишь относительные показания. Клетка представляла собой сцену интенсивной химической деятельности. Он узнал двойные основные пары, когда они вошли в изогнутую спираль сахарного фосфата.

Первоначальное волнение его ушло, и он почувствовал былую уверенность с часто возвращающимся ощущением того, что морула – это океан, в котором он плывет, что внутренность клетки является его естественным местом обитания.

– Два минимума сульфидрила, – сказал Поттер.

– Сульфидрил, два минимума, – сказал Свенгаард, – Стойте рядом с АТП.

– АТП, – сказал затем Поттер, – Я собираюсь затормозить реакцию обмена в митохондриальных системах. Начинайте вводить олиголицип и азид.

Свенгаард показал, на что он способен, действуя без колебаний. Единственное опасение, которое он испытывал в этой процедуре, было в вопросе: «Буду ли я готов к несоединяющемуся агенту?»

– Стойте рядом с солью мышьяковой кислоты в номере один, – сказал Поттер.

– Цикл Кребса идет вниз, – сообщила компьютерная сестра, – Восемьдесят девять целых четыре десятых.

– Эффект вторжения, – сказал Поттер, – Дайте мне шесть десятых минимума азида.

Свенгаард отпустил ключ.

– Четыре десятых минимума олигоципина, – сказал Поттер.

– Олигоципин, четыре десятых, – сказал Свенгаард. Поттер чувствовал, что вся его жизнь заключена сейчас в зрении, обращенном в микроскоп, и в руках на микроманипуляторах. Все его существо переселилось в морулу, смешалось с ней.

Зрение сказало ему, что периферийная мистоза прекратилась… как и должна была в этих условиях, – Я думаю, нам удалось, – сказал он. Он установил показатель микроскопа на нужное положение, сместил фокус и пошел вниз в спираль ДНК, ища гидроксильную деформацию, ошибку, которая могла бы привести к ненормальному сердечному клапану. Вот в этом он был художник, мастер экстра-класса – плавающая клетка найдена. Сейчас ему предстояло переформировать тончайшую химическую фабрику внутренней структуры.

– Приготовиться к формированию, – сказал он. Свенгаард зарядил мезонный генератор, – Заряжен, – сказал он.

– Цикл Кребса семьдесят один, – сказала компьютерная сестра.

– Первый срез – сказал Поттер. Он выпустил одиночный направленный взрыв, проследил за бурлящим хаосом, который последовал за ним. Гидроксильный придаток исчез. Нуклеотиды перестроились.

– Гемопротеин Р-450, – сказал Поттер, – Стойте рядом, чтобы сократить его с помощью НДДХ, – Он ждал, изучая глобулярные белки, которые формировались перед ним, следя за биологически активными молекулами. Есть! Инстинкт в сочетании с опытом подсказали ему точный момент, – Два с половиной минимума Р-450, – сказал он.

Угол суматохи переместился в группу полипептидных цепей в сердце клетки.

– Сократите его, – сказал Поттер.

Свенгаард коснулся ключа питания НДДХ. Он не мог видеть то, что видел Поттер, но линзы на лбу хирурга воспроизводили слегка смещенный вид поля зрения микроскопа. Этот вид и указания Поттера говорили о медленном распространении изменения в клетке.

– Цикл Кребса пятьдесят восемь, – сказала компьютерная сестра.

– Второй срез, – сказал Поттер.