Банана Ёсимото - Цугуми

• Название: Цугуми
• Автор: Банана Ёсимото
• Издательство: ЗАО ТИД «Амфора»
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-367-00118-1

Миниатюрные романы Бананы Есимото сделали молодую писательницу всемирно известной. Книги, отмеченные мировыми литературными премиями, стали основой популярных фильмов.

Цугуми – имя потрясающе красивой, но хронически больной девочки, осознающей свою физическую слабость и одновременно умение манипулировать людьми. Она обладает странным очарованием, которое и раздражает, и привлекает окружающих. Цугуми будто свободна от любых норм поведения. Она придумывает жестокие шалости, оставив свою самую замысловатую выходку на финал...

---

Однако, как это ни странно, мы разыграли сценарий, в котором превратились в «типичную счастливую семью». Каждый бессознательно стремится не показывать неприятные чувства, которые могут спать в глубине его души. Жизнь – это игра, думала я. Хотя слово «иллюзия» означает почти то же самоё, но слово «игра» было мне ближе. Всё это вихрем пронеслось в моей голове, когда я стояла в тот вечер на пустеющей улице. Каждый человек прячет в своём сердце и хорошее, и плохое, но он один несёт в себе тяжесть всего этого и стремится, насколько возможно, быть добрым к тем, кого любит.

– Отец, не перенапрягайся, иначе можешь перегореть, – сказала я.

Отец поднял голову и растерянно посмотрел на меня.

– Не перенапрягайся? Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду то, что ты рано возвращаешься домой, покупаешь подарки, покупаешь мне платья. Если ты будешь делать слишком много, то это тебя быстро утомит.

– Что ты там перечислила последним? Я не покупал тебе одежду, – рассмеялся он.

– Но я надеюсь, – в свою очередь рассмеялась я.

– Перегореть. Что это такое?

– Это означает, что тебе быстро надоест семья, ты начнёшь гулять на стороне, пить саке, ворчать на нас.

– Может, когда-нибудь это и случится, – отец вновь рассмеялся. – Но ты знаешь, сейчас я прилагаю все усилия, чтобы создать новую жизнь с тобой и твоей мамой. Сколько лет я ждал момента жить так, как хочу, и теперь, наконец, наслаждаюсь этим. Я знаю, что есть люди, которые любят жить только ради себя и получают от этого удовольствие. Но твой отец не такой. Он предпочитает спокойную и мирную жизнь в кругу семьи. Поэтому с прежней женой у нас не сложились отношения. Она не любила детей, ей нравилось проводить время вне дома, она не умела вести домашнее хозяйство. Конечно, подобные люди, естественно, существуют, но я мечтал о дружной семье, когда можно с удовольствием каждый вечер вместе смотреть телевизор, а по воскресеньям, как бы это ни было обременительным, совершать совместные поездки. За то долгое время, когда я жил вдали от вас, и вспоминая одиночество тех дней, я понял, насколько это важно – иметь рядом с собой близких и искренних людей. Конечно, когда-нибудь моё отношение к вам может измениться, и, возможно, вам это будет очень неприятно, но это тоже жизнь. Если настанет час, когда наши сердца вдруг перестанут биться в унисон, то именно для этого момента мы и должны сохранить в себе как можно больше прекрасных воспоминаний.

Отец перестал есть, пока говорил. Тон его голоса был спокойным и звучал как-то отстраненно. Вместе с тем я впервые со времени приезда почувствовала с ним настоящую близость.

– Я думаю, что маму всё ещё многое беспокоит, но она об этом не говорит. Например, она не может забыть место, где так долго жила, – мягко сказал отец.

– Почему ты так думаешь?

– А вот посмотри… – И отец постучал палочками по поданной ему на ужин ставриде. – Последнее время у нас каждый раз на ужин только рыба.

Это было действительно так. Но я промолчала. Неожиданно отец спросил:

– Вот ты студентка, а каждый вечер проводишь дома. У вас что, не бывает в университете никаких вечеринок и ты не можешь найти там какой-либо работы для получения дополнительного заработка, как это делают другие студенты?

– А почему ты меня об этом вдруг спрашиваешь, как это часто делают в беседах по телевидению? – рассмеялась я. – Дело в том, что я не вхожу в какой либо студенческий клуб, и поэтому у меня немного возможностей посещать дискотеки и тому подобное. Что касается работы, то у меня её сейчас тоже нет.

– Я просто хотел бы хоть однажды спросить, почему ты каждый вечер так поздно возвращаешься домой, – улыбаясь, сказал отец.

Оставшаяся на столе для мамы порция сэмбэя свидетельствовала о счастливой жизни нашей семьи.

Тем не менее, я временами до такой степени тоскую по морю, что не могу спать. И ничего нельзя с этим поделать. Иногда на улице Гиндза, где я часто бываю, порыв ветра неожиданно приносит запах солёной морской воды, и тогда мне хочется кричать. И я говорю сущую правду и совсем не преувеличиваю. Всё тело моментально пропитывается этим запахом, и я замираю на месте, не в состоянии даже пошевелиться. Чаще всего в это время стоит хорошая погода, и чистое небо простирается далеко в сторону моря. В такие минуты мне хочется отбросить сумку с пластинками, купленными в магазине «Санъё гакки», и бежать на ту грязную дамбу, о которую плещутся морские волны, и вдыхать полной грудью запах моря, пока всё тело не заполнится им. То, что со мной случается, называют ностальгией, и, как говорят, она постепенно теряет свою остроту.

На днях это произошло, когда я была вместе с мамой и мы только что вышли на широкую многолюдную улицу. Сильный порыв ветра принёс запах моря, который мы сразу почувствовали.

– Запах моря, – вымолвила мама.

– Посмотри, запах идёт оттуда, там морской причал Харуми, – рукой показала я, определив направление ветра.

– Видимо, так, – улыбнулась мама.

Она захотела купить цветов, и мы направились к парку, который прилегал к причалу Харуми. Это был редкий день в период дождливого сезона, когда небо почти расчистилось от постоянно нависающих туч. Мимо прогромыхал автобус, направляющийся к причалу Харуми, и этот звук ещё долго стоял в наших ушах.

Я предложила где-нибудь выпить чаю, прежде чем возвращаться домой.

– Хорошо, только надо поторопиться. Во второй половине дня у меня занятия икебаной. К тому же отец завтра уезжает в командировку, и мне надо заранее приготовить еду, чтобы мы все вместе поужинали, а то он опять будет хандрить, прямо как ребёнок. – Сказав это, мама рассмеялась.

– Это только временно, потом он успокоится, – добавила я.

После того как мама вошла в роль домохозяйки, её лицо округлилось, и его очертания стали мягче, а почти постоянно играющая на губах улыбка говорила, что она наслаждается своей новой жизнью.

– Мария, ты приобрела друзей в университете? Думаю, что приобрела. Тебе часто сейчас звонят. Тебе нравится в университете?

– Конечно, нравится. А почему ты спрашиваешь?

– Прежде ты общалась только с Ёко и Цугуми, и я подумала, не одиноко ли тебе в Токио. У нас Дома всегда так тихо.

– Да, очень тихо, – согласилась я.

Там же наша жизнь всегда была наполнена обилием разных звуков: постоянные шаги в коридорах гостиницы, звон кастрюль на кухне, шум работающего пылесоса, телефонные звонки. В доме всегда было полно людей, в пять и девять часов Городская ассоциация объявляла через динамики, которые висели повсюду, что детям надо возвращаться домой. Шум волн, свистки паровозов, пение птиц.

– Но ты, наверное, чувствуешь себя более одинокой, чем я, – предположила я.

– Да, ты, видимо, права. Я понимала, что не могу до бесконечности быть у моих родственников на иждивении, и, конечно, я счастлива, что мы с отцом соединились, но и не могу забыть свою жизнь среди множества людей и вырвать из своего сердца шум моря. – Мама приложила пальцы к губам и слегка улыбнулась.

Я была тогда ещё совсем маленькой и поэтому не всё хорошо помню, но то, что вспоминаю, сейчас вызывает у меня улыбку.

Лето. Устав играть с подругами целый день, я после ужина ложусь у столика на татами и, глядя телевизор, погружаюсь в дремоту. Иногда отец с матерью сидят рядом и разговаривают. Я периодически просыпаюсь и продолжаю лежать, уткнувшись в татами и слушая, о чём говорят родители. Отец долго рассказывает, как его жена не соглашается на развод, как он не может позволить себе, чтобы мы вечно продолжали жить в таком месте, и так далее в том же пессимистическом духе. Когда отец был моложе, он мог страдать по любому поводу, и только после встречи с моей матерью его характер стал меняться и, по-моему, изменился очень сильно, так как мама была по натуре оптимистом.

Тогда мама спросила:

– Извини, что значит «жить в таком месте»?

– Ой, это я сказал по инерции. Масако ведь твоя сестра. Однако жить в чужом доме, день и ночь выполнять тяжёлую работу – разве это можно назвать счастьем? – продолжил отец.

Даже я, лёжа к ним спиной, почувствовала, что мамино терпение кончилось. Она не любила потакать сетованиям.

– Хватит уже, замолчи, – с глубоким вздохом сказала мама. – Если ты будешь продолжать всё время жаловаться и ныть, что тебе чего-то не хватает, то этим вгонишь себя в гроб. Ясно тебе?

Эти слова произвели на меня такое впечатление, что я их помню даже сейчас, и они часто в критических ситуациях всплывают в моей памяти.

Помню, как Цугуми сказала:

– Твой отец действительно обычный человек. Когда она произнесла это с серьёзным видом, мы были в её комнате и переписывали пластинку. Стоял пасмурный день, море было покрыто мелкими барашками. В такие мрачные, серые дни Цугуми немного мягче относилась к окружающим. Тётя Масако однажды сказала, что, когда Цугуми была ещё совсем ребёнком, именно в такой день она чуть не умерла.