Питер Марвел - Пираты Елизаветы. Золотой век

• Название: Пираты Елизаветы. Золотой век
• Автор: Питер Марвел
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-23266-6

В конце XVI века стало ясно, что великим европейским державам слишком тесно на континенте. Тогда-то и началась настоящая война за метрополии в Атлантике. Волей судьбы Карибские острова оказались на пути «дороги золота и пряностей» и стали приютом для негодяев всего мира: пиратов, корсаров, рейдеров и флибустьеров.

Обладая картой пропавших сокровищ сэра Уолтера Рэли, Уильям Харт и Фрэнсис Кроуфорд отправляются на их поиски. По пятам за ними идут французские шпионы, иезуиты и шайка пиратов Черного Билли. Казалось, они так близки к цели…

---

– Сеньор, должно быть, впервые в наших краях? Только что прибыли из Старого Света, а? И как там поживает старушка Испания?

– Она процветает, – кратко, но с улыбкой ответил Дамиан, который не видел этой старушки года три.

– Пятнадцать годков, как я не ступал на землю моей Андалусии, – мечтательно сказал толстяк. – Осел здесь. Здесь теперь мой дом. А господин, должно быть, заблудился? Я сужу по вашему платью. У нас тут все больше простой люд останавливается. А если благородные господа и заходят…

– Не надо лишних слов, друг мой, – с кроткой улыбкой прервал его Дамиан. – Все мы Божьи дети, и платье тут совершенно ни при чем. Вспомни, Христос заходил в простые хижины и говорил с рыбаками и блудницами… Мне тем более незазорно. К тому же мне есть о чем с тобой поговорить. Специально для этого прошел через весь город.

– Ага, – сказал Толстый Педро. – Поговорить. А у меня как раз ни минуты времени на разговоры. Хлопот полон рот… – Для убедительности он указал рукой на свой фартук.

– Так у тебя и карман тоже не пустой, – хладнокровно напомнил Дамиан. – А если торопишься, то скажи мне побыстрее вот что… Мулат, молодой, проныра, по выговору – француз, одет, должно быть, вполне прилично, хотя, возможно, и стеснен в средствах.

– Молодой мулат? – Толстый Педро поскреб в затылке. – Не люблю я этих ублюдков… И какой белый позарится на черномазую…

Он испытующе уставился на Дамиана, и тот понял, что хозяин что-то знает.

– Я не прошу тебя его любить, – спокойно заметил Дамиан. – Я спросил, бывал ли он тут.

Хозяин почему-то быстро обернулся через плечо, а потом с непонятным выражением на толстом красном лице вновь уставился на Дамиана, от напряжения пошевелив усами, похожими на платяную щетку.

– Ей богу, память стала… – пробормотал он. – Народу бывает пропасть… А тут мулат. Тут вообще мулатов не любят…

Дамиан полез в кошелек и достал оттуда серебряный реал.

– Возьми, друг, вот это и хорошенько подумай, что ты еще знаешь про этого француза, кроме того, что его не любят, – назидательно сказал он.

И это серебро исчезло в кожаном кармане так же быстро, как до того исчезло прежнее. Но оказалось, что хозяин только вошел во вкус.

– Господин впервые в наших краях, – с расстановкой сказал он. – Оттого и удивляется, что мулатов здесь так не любят…

– Я ничему не удивляюсь, дорогой друг, – подняв руку, заявил Дамиан. – Разве что твоей непонятливости. Или, наоборот, исключительной сообразительности. Но в этих краях я действительно раньше не бывал и ваших обычаев не знаю. А потому скажи сам, чего ты хочешь, возможно, тогда мы поймем друг друга.

Толстый Педро опять оглянулся через плечо и почему-то шепотом произнес:

– Один дублон, благородный господин! Всего-то один золотой дублон и…

– Ты просишь дублон за то, чтобы немного почесать языком? – удивился Дамиан. – Ты великий грешник, мой друг! Если бы библейская блудница обладала твоими аппетитами, ее бы никто не решился побить камнями…

– Уважаемый господин! – многозначительно сказал Толстый Педро, приближая свое залитое потом лицо к самому уху Дамиана. На того пахнуло крепким запахом пота, чеснока и перегара. – Поверьте человеку, который хорошо знает местные обычаи. Вам, может быть, кажется, что вы зря истратите золотой, но любой бродяга на Эспаньоле скажет вам…

– Хорошо, я улавливаю в твоих словах обращенный ко мне призыв, – сказал Дамиан. – И откликаясь на этот призыв, я даю тебе требуемое… – Он полез в кошелек и достал оттуда золотой дублон. – Но если ты собираешься меня обмануть, то предупреждаю – мне придется вразумить тебя чем-нибудь покрепче, чем братское наставление. – И Дамиан положил руку на эфес.

Хозяин взял золото, и глаза его вспыхнули.

– Я человек богобоязненный, – сказал он, пробуя монету на зуб. – Каждое воскресенье стараюсь ходить в церковь и надеюсь, что Господь не отвернется от меня и дальше. А сейчас, добрый господин, пойдемте со мной и постарайтесь не шуметь. Вы приехали и уехали, а Толстому Педро здесь жить.

– Не бойся, я тебя не выдам, – пообещал Дамиан, который начинал смутно о чем-то догадываться.

Они вошли внутрь добротного каменного строения и по крепко сбитой лестнице поднялись на второй этаж. Коридор со множеством дверей был погружен в полумрак. Свет сюда проникал через единственное окошко, прорубленное в дальней стене и забранное решеткой. Толстый Педро с удивительной для его комплекции стремительностью прошел на цыпочках несколько ярдов и молча ткнул пальцем в одну из дверей. Затем он приложил палец к своим толстым губам и, стараясь не греметь деревянными подошвами своих сандалий, проскочил мимо Дамиана, едва не задев его толстым животом. Так с прижатым к губам пальцем он и выскочил обратно на лестницу.

Оставшись в одиночестве, Дамиан пожал плечами и бесшумно подошел к указанной двери. Все на этом постоялом дворе было сделано на совесть, из толстых прочных досок, поэтому из комнаты не доносилось никаких определенных звуков. К тому же в одном из соседних номеров кто-то храпел с такой силой, что его вздохи вполне можно было принять за рев небольшой медной трубы. Одним словом, подслушать под дверью не представлялось возможным. Дамиан заглянул в замочную скважину и убедился, что ничего не видит, так как дверь заперта изнутри ключом, который забыли в скважине. Чуть-чуть подумав и перекрестившись, он решительно постучал в дверь кулаком.

За разъяренным храпом он, разумеется, не услышал, как подошли к двери, и пожалел об этом: характер походки многое мог бы сказать о человеке, даже больше, чем его голос и внешность. А голос, который вдруг прозвучал по другую сторону двери, был грубым и без малейшего французского акцента.

– Кто там еще?! – с раздражением спросил голос. – Что за проклятое место! Я же запретил беспокоить… Что за дьявол колотит в дверь? Что надо?

Эти интонации насторожили и заинтересовали Дамиана. Говорил человек, привыкший командовать и наказывать – ошибиться было невозможно.

– Дьявол, увы, часто приходит не с той стороны, откуда его ждешь, – смиренно ответил Дамиан. – Никто бы и не стал вас беспокоить, добрые люди, если бы не пожар, который только что начался внизу. Горит все под вами! С южного угла занялось, но при такой погоде долго ли?.. Дым-то чуете?

Дымком действительно припахивало – с кухни ли, где готовился обед, с кузницы ли на заднем дворе, где хозяин подковывал лошадей, но этот запах оказался очень кстати. Тот, кто разговаривал с Дамианом через дверь, несомненно, ощущал дымный запах уже давно, не обращая на него внимания, но теперь, после соответствующего разъяснения, призадумался и пришел к выводу, что разговор про пожар может быть правдой. А то, что Дамиан сообщал об этом спокойно, без надрыва, почти флегматично, почему-то даже больше убедило сердитого человека. Он несколько раз провернул ключ в замочной скважине и с силой рванул дверь на себя.

На мгновение они оказались с Дамианом лицом к лицу – чуть простодушный с виду воспитанник монастыря, открывающий для себя увлекательную светскую жизнь, упитанный и коренастый, как крестьянин, и злой невысокий человечек с коричневой бородавкой на левой ноздре, платьем и манерами похожий одновременно и на чиновника и на военного. Этого мгновения им оказалось достаточно, чтобы понять друг о друге многое.

Маленький человечек откинулся назад, намереваясь выхватить из ножен оружие, но Дамиан, не раздумывая, просто по-студенчески хватил его кулачищем между глаз. Раздался тихий хруст, и незнакомец, отлетев на пару ярдов, опрокинулся на спину и затих.

Тут Дамиан сделал то, что помешал сделать своему противнику, а именно выхватил шпагу и прыгнул через порог, обнаружив в глубине комнаты, возле умывальника, еще одного неприметного, похожего на чиновника, меланхоличного человека, который, судя по всему, только что пытал третьего, крепко связанного и подвешенного за руки на прочном крюке для одежды, вбитом в стену. Впрочем, господину меланхолику пришлось волей-неволей пытки прекратить. Он повернулся к Дамиану и выстрелил в него из пистолета.

Но капризное оружие дало осечку.

– Проклятие! – вскричал чиновник и, отбросив бесполезный пистолет, выхватил шпагу. Вид чужой шпаги отчего-то всегда пробуждал в обычно флегматичной душе отца-иезуита какого-то зверя. Клинки со звоном скрестились. Едва запела сталь, как соперник Дамиана начал сдавать. Он явно не ожидал столь мастерской атаки, да и вообще фехтование, судя по всему, не являлось его коньком. Еле отбив фланконад, при котором шпаги касались друг друга левыми сторонами, и едва не вывихнув при этом кисть высоко поднятой руки, он вдруг заголосил:

– Эй, любезный, любезный! Вложите шпагу в ножны! Вы не знаете, с кем связались! Вас ждет виселица! Именем короля…

Дамиан сделал безумное лицо, применил кроа-зе, мгновенным ударом по слабой части шпаги противника вскользь выбил ее из руки по-настоящему перетрусившего вояки. Шпага чиновника отлетела в угол. Не теряя ни секунды, Дамиан убрал клинок в ножны, ухватил растерявшегося соперника одной рукой за шиворот, а другой за штаны, приподнял в воздухе и, разбежавшись, вышвырнул его в окно. Снизу немедленно донесся его слабый крик и недовольный поросячий визг. Дамиан, воодушевленный легкой победой, тут же подхватил с пола чиновника с бородавкой и тем же манером спровадил его восвояси. Внизу снова хрюкнула свинья и ойкнул человек.