Владимир Бушин - Гении и прохиндеи

• Название: Гении и прохиндеи
• Автор: Владимир Бушин
• Жанр: Публицистика

---

( Именно так постоянно изображает себя Б.Березовский и вся эта компашка, когда власти пытаются прижать им хвост.

На протяжении всего фильма постановщик высказывает чрезвычайную озабоченность тем, чтобы представить Остапа в возможно более привлекательном виде даже с чисто внешней стороны" Авторы романа безжалостно констатируют: "Вздорная фигура великого комбинатора, бегавшая по площадке", . И это имеет глубокий смысл, так как речь идет о фигуре Остапа на фоне грандиозного праздника строителей Восточной магистрали" Да и на многих других страницах книги Бендер выглядит вздорной фигурой в прямом и переносном смысле" Но в фильме нет ни одного кадра, глядя на который об Остапе можно было бы сказать что-нибудь подобное" Наоборот, нам дается возможность неоднократно, подробно" в самых разных ситуациях - и в ресторане, где он в прекрасном костюме, и в гостиничном номере, во которому он ходит в трусах ж распахнутом халате, а на пляже, и даже в ванной, ж даже в открытом море - созерцать, как Остап /в данном случае артист Сергей Юрский/ отроен, хоров собой, ловок, пластичен и даже величав.

В романе Остап то м дело третирует своих спутников: "Свинья вы, Шура!." "Молчать, золотая рота!."( Старика Паниковского при первом знакомстве он заставляет встать на колени, а когда тот выполняет требование, говорит: "Хорошо, ваша поза меня удовлетворяет". В фильме ничего этого нет, есть лишь раздача денег, подарков, да редкие шутки над Паниковским...

Чём дальше в лес, тем больше дров... В романе при первом же появлении Остап открывает нам свое лучезарно ясное политическое лицо: "У меня о советской властью возникли за последний год серьезнейшие разногласия. Она хочет строить социализм, а я не хочу". Эти важнейшие для характеристики персонажа олова в фильме, конечно, выброшены" Видимо, и тут усмотрен родительский произвол над тридцатилетним несмышленышей...

Постановщика особенно занимает вопрос о скуке Бендера. "Почему Остапу, - многозначительно спрашивает Швейцер" - едва лишь он получает заветный миллион, становится скучно!?" На наш взгляд скучно Остапу прежде всего потому, что, обретя миллион" он не стал в наших условиях миллионером, как не был миллионером и другой обладатель миллионов - Корейко. Сам Остап говорит об это" более кратко и четко: "Мне скучно строить социализм". "Опять надули!" - видимо, негодует М.Швейцер и, убрав эту фразу героя из фильма, дает свое объяснение: "Таким, как Остап, всегда будет скучно там, где пошлость и формализм." Выходит, претит Остапу не советская власть, а пошлость, за границу он бежит не от социализма, а от формализма" Вот оно, оказывается, что такое "извлечь из литературного материала нечто непреходящее".

( По воспоминаниям генерала Трошева, именно в таком тоне Б.Березовский, будучи заместителем председателя Совета безопасности разговаривал в Чечне с генералом Пуликовским.

Но ж это еще не вое" М.Швейцер уверяет, что скучно Остапу не только из-за подлости и формализма окружающей действительности, но в потому, вероятно, что "добивался он отнюдь не материала них благ, а хотел чего-то другого". Чего же другого?

Вроде бы до сих вор все считали, что Остап с редкой ясностью понимания цели, исключительной настойчивостью, по его собственному признанию, о детских лет добивался только одного и лишь к этому прилагал вое свои силы раздобыть денег я махнуть туда, где он рассчитывал, его ждали "пальмы, девушки, голубые экспрессы, синее море, белый пароход... и, главное, слава и власть, которую дают деньги".

Труд, как и интересы общества, социализма, органически чужд захребетнику и эгоисту Остапу. Покидая родную земле, он издевательски и цинично говорит: "Ну что ж, адье, великая страна... Я частное лицо в не обязан интересоваться силосными ямами, траншеями и башнями. Меня как-то мало интересует проблема социалистической переделки человека в ангела и вкладчика сберкассы. Наоборот" Интересуют меня наболевшие вопросы бережного отношения к личностям одиноких миллионеров..."(/

Наговаривает на себя" не ведает, что творит, - так, очевидно. думает М.Швейцер. Конечно, так. Остап Бендер рвался бескорыстно, самозабвенно служить народу, родному обществу, то есть социализму, в если этого не случается, то отнюдь не его, Остапа, вина. "Он просто не знает, куда девать силы... Не столь просто найти для такого человека точку приложения сил... То, с чем ему приходятся встречаться, отталкивает его от служения обществу".

* А что ныне говорит председатель правительства Касьянов? "Для нас главное - защита интересов не государства, а частных собственников".

Итак, подведем некоторый итог.

Основной темой Ильфа и Петрова - темой социальной новизны нашего строя, столь сильно и актуально звучащей в романе, экранизатор с самого начала пренебрег, Образы второго я третьего плана, которые могли бы во многом способствовать тому, чтобы предать фильму остросовременный, полемически-наступательный характер, либо вовсе не использованы /Лоханкин, Старохамский, Гейнрих, Бурман и др./, либо поданы крайне торопливо я кратко /Полыхаев, Берлага, Скумбриевич/. Образы сотоварищей Остапа по афере Балаганова, Паниковского и Козлевича, - очевидно, вызовут разное отношение к себе зрителей. Лично мне Балаганов представляется более комически-нелепым и смешным, чем рисует его артист Леонид Куравлев. То же хочется сказать и о Паниковском. В заданном себе рисунке Зиновий Гердт играет его прекрасно, но, как справедливо писал Борис Галанов, получился скорее жалкий, чем смешной старик, над которым и смеяться-то право же, грешно, неловко. Нельзя не согласиться с критиком и в том, что на экране мало сохранилось юмора, что нарушены законы комедийной игры"

Что же касается самого Остапа, то, как видим, экранный образ менее всего похож на образ романа" У Ильфа и Петрова Остап Бендер двойствен, имеет личину и суть. Внешне это чаще всего остроумный и находчивый, широкий и артистичный, - словом, весьма обаятельный человек. По существу же это мещанин и циник, ловкий демагог и вымогатель, "хищник щучьей породы", мертвой хваткой берущей за горло хищников послабее, это нахлебник социализма и враг социализма, его крайний эгоист, презирающий свою обновленную родину, ее общество и честный труд, всю жизнь, все силы он посвятил лишь одной цели - раздобыть денег и удрать в заморские кущи, в "капиталистический рай", в мир "свободного предпринимательства".(

У Швейцера Остап Бендер безо всякой личины, по словам режиссера это "человек цельный, свободный художник, враг пошлости и формализма, бессребреник, альтруист, мечтающий о бескорыстном служении обществу, человек, трагедия которого в том, что общество ее поняло его, не дало возможность приложить силы и раскрыться во всей красоте, более того, грубое общество, во сути, вынуждает его бежать за кордон, при виде чего, право же, трудно удержать слезы...

( Этот рай, этот мир припожаловали к ним ныне на дом. Надолго?

У Остапа Бендера, по его словам, было четыреста сравнительно честных способов отъема или увода денег. Был ли у него хоть один сравнительно честный способ увода детей? Кажется" нет. М.Швейцеру сравнительно честным способом /посредством обвинения родителей в насилиях и произволе/ удалось увести самого Остапа Ибрагимовича у Ильфа и Петрова, а вместо него подсунуть совеем другое дитя...

"Советские профсоюзы" №20

1968 год

О НАЦИОНАЛЬНОЙ КРОТОСТИ ВЕЛИКОРОССОВ

И вдруг меня осенило : "лицо еврейской национальнсти" это то же самое, что "бывшая жидовская морда".

Б.Сарнов

У критика Бенедикта Сарнова три больших влечения: любит порассуждать на военную тему, неутомим в борьбе за культуру вообще, за русскую в особенности, за русский язык в частности, и, конечно, не может жить без обличении антисемитизма. Во всяком случае именно эти "три кита" резвятся в его последних книгах -"Перестаньте удивляться!" (М.,Аграф.1998) и "Наш советский новояз" (М.,Материк. 2002).

Андре Жид мне рассказывал... Обе книга представляет собой многолетнее собрание сногсшибательных сюжетиков, соленых и кислых анекдотиков, пахучих побасёнок, замшелых побрехушек, завиральных версий и т.п. Еще десять лет тому назад знаменитый эстетик нашего времени Юрий Борев выступил с подобным сочинением "Фарисея", предвосхитив и названные труды Сарнова и "От Ильича до лампочки"Аркадия Арканова. По странной случайности все эти авторы примерно одного возраста и одного прекрасного цвета глаз.

На страницах книг Сарнова то и дело мелькает : "С.Я.Маршак однажды рассказал мне"... "В.Б.Шкловский рассказал мне однажды"... "С.И.Липкин однажды рассказал мне"... "А.А.Бек рассказал мне однажды"... "А.Г.Зархи однажды рассказал мне"... "А.Я.Каплер рассказал мне однажды"... "Наум Коржавин однажды рассказал мне" и т.д. И тут же в качестве источников забористых анекдотов, пахучих баек и других блистательных текстов мельтешат главным образом Аграновский, Алешковский и Чуковский, Гроссман, Шульман и Эрдман, Ваксберг, Замдберг и Слиозберг, Галич, Агранович и Войнович, Арканов и Бакланов, Рязанов и Хазанов, а также Николай Евреинов и Андре Жид. Всех не перечислишь! Вот как широк и разнообразен диапазон творческих интересов автора, сколь богата среда его духовного и физического обитания. Жаль только, что эти "источники" за редчайщим исключением (Яковлев, Коржавин, Войнович,- кажется, и всё), увы, ушли в лучший мир. Сарнов пережил их почти всех. Это лишает нас возможности при желании что-то уточнить или проверить: не злоупотребляет ли сочинитель своим долголетием?