Евгений Люфанов - Великое сидение

• Название: Великое сидение
• Автор: Евгений Люфанов
• Издательство: Негоциант
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-87091-003-Х, 5-87091-004-8

В романе известного воронежского писателя Е. Д. Люфанова отражена бурная эпоха петровского царствования и ее важнейшие события: Северная война, преобразовательные начинания, отношение к ним различных слоев общества – купечества, бояр, крестьян, духовенства.

На широком историческом фоне действуют главные герои романа: Петр I, сторонники его преобразований и наиболее активные и влиятельные защитники традиционного уклада жизни.

---

Узнав, какова эта крепость, Карл XII посмеялся. Не нужно помощи какого-то Левенца; в Польше и Саксонии были старинные замки, защищенные высокими и толстыми стенами с глубокими рвами перед ними, и он, король Карл XII, штурмом брал эти замки, а с убогой Полтавой покончит в два счета.

Он вызвал генерал-квартирмейстера Гилленкрока и приказал ему, чтобы все было приготовлено к штурму Полтавы.

– Вы, генерал, должны сказать, в какой день мы возьмем эту крепость. Вобан всегда указывал срок, – вспомнил Карл об услужливом французском инженере и, чтобы польстить Гилленкроку, добавил: – А вы – наш маленький Вобан.

Гилленкрок не вдохновился этими словами, а уныло заметил:

– Думаю, что и сам Вобан призадумался бы, если бы увидел, какой у нас недостаток во всем, что нужно для осады.

– Вы говорите о такой ничтожной крепости? – усмехнулся король. – Ее гарнизон сдастся при первом же нашем выстреле.

Гилленкрок не увещевался.

– А я думаю, что находящиеся в крепости люди будут защищаться до последней крайности, и пехоте вашего величества сильно достанется при продолжительности осадных работ.

– Для этого у нас есть запорожцы, – отмахнулся Карл от его слов.

Но Гилленкрок продолжал возражать:

– Разве можно привлекать к осадной работе людей, не имеющих об этом никакого понятия, с которыми надо объясняться через толмачей и которые тотчас разбегутся, как скоро работа им покажется тяжелой и товарищи их начнут падать от русских пуль?

Карл начинал терять терпение убеждать этого вдруг струсившего генерала. Что такое с ним? Словно вызвался быть ходатаем русских, засевших в этой Полтаве.

А Гилленкрок продолжал:

– С нашими пушками ничего нельзя сделать, и придется захватывать крепость пехотою, которая при этом вся погибнет.

– Успокойтесь, генерал. Я вас уверяю, что штурм не понадобится. Отлично обойдемся и без этого.

Гилленкрок недоумевающе пожал плечами.

– В таком случае совершенно непонятно, каким образом город будет взят, если только необыкновенное счастье нам не поспособствует.

– Вот-вот, – не задумываясь, подхватил Карл его слова. – Мы совершим необыкновенное и за это пожнем честь и славу.

Гилленкрок ему уже надоел. Надо кончать этот никчемный разговор. Генералы, к которым принадлежит и этот квартирмейстер, настоятельно советуют перейти за Днепр и постараться снова войти в Польшу, но не понимают того, что это будет похоже на бегство и только вдохновит неприятеля. Заканчивая неприятный разговор с Гилленкроком, Карл сказал:

– Если бы бог послал ангела небесного с приказанием отступить от Полтавы, то я бы и тогда не отступил.

Все. Разговор окончен. Генерал Гилленкрок может удалиться. Девять пехотных полков легко и скоро справятся с Полтавой, и командовать этими полками Карл поручил генералу Шпарру.

– Действуйте, генерал. Виктория в ваших руках.

Под грохот ружейной пальбы шведские солдаты, предвкушая в городе хорошую поживу, волоча за собой штурмовые лестницы, ринулись на приступ. Вот уже несколько удальцов устремились к валу, уже забрались на него, но в ту же минуту с еще большей стремительностью полетели вниз. Все жители, вооруженные кто чем, стояли на крепостном валу рядом с воинами полтавского гарнизона. Воинскому опыту шведов противостояла отвага русских солдат и горожан. Жаркий двухдневный бой не принес шведам победы, и никто не сумел проникнуть за частокол палисада.

К неудовольствию Карла, дело с захватом Полтавы принимало затяжной оборот, и король распорядился предпринять правильную, а потому и надежную осаду города. Шведская разведка выяснила, что наиболее уязвимой частью полтавских укреплений оказывается их западная сторона, куда и следовало направить главный удар. Удар направили, но он оказался безуспешным. Тогда, пригнав большую партию запорожских казаков, сторонников Мазепы, шведские солдаты стали вместе с ними рыть широкую траншею, по которой можно было бы добраться до рва и вала, а оттуда неожиданно напасть на крепость. Но как было осуществить намеченную внезапную атаку, когда защитники Полтавы из своих укрытий зорко следили за всеми действиями неприятеля, и рытье траншеи, как начало осадных работ, сразу же было замечено. Полковник Келин решил внести в планы шведов свою поправку: в полночь бесшумно раскрылись крепостные ворота, когда шведские солдаты из сторожевого охранения видели свои шведские сны, и никто из них не сумел проснуться, продолжив свой смертный сон уже навечно. Солдаты крепостного гарнизона ворвались в траншею и наделали большой переполох среди работавших там землекопов. Неожиданность нападения была совершена не шведами, а русскими, которые, захватив весь шанцевый инструмент – кирки, лопаты, и мотыги, а также забрав пленных, возвратились в крепость.

Генерал Шпарр негодовал, чувствуя себя опозоренным перед всем генералитетом и перед самим королем. Были усилены ночные караулы, но Келин делал боевые вылазки и продолжал нарушать землеройную работу. В схватках убывали силы защитников крепости, но и шведы несли немалые потери и оказывались в большом затруднении с продолжением осадных работ. Вести глубокие подкопы они заставляли находившихся в их войске запорожцев и в сделанные ими подкопы устанавливали пороховые бочки. Со дня на день следовало ожидать, что будет взорван крепостной вал и через образовавшуюся после этого брешь шведы ворвутся в город, а потому Келин спешил принять срочные меры для предотвращения такой беды. Из крепости были прорыты встречные ходы к подкопам и из бочек выбран весь порох. Взрыва так и не произошло, а предпринятая озлобленными шведами атака была отбита.

«Дневник военных действий под Полтавой» так излагал происшедшее: «В третьем часу пополудни зажгли неприятели подкопные рукава и по зажжении с 3.000 пехоты спешно бежали к Полтавской крепости в том направлении, чтобы по взорвании через полые места вбежать в Полтаву. Когда приближались к стенам полтавским, а подкопов ни одного не взорвало, то, не имея при себе лестниц, ничего для своего спасения не изобрели другого, кроме того, что бегством спасать живот, коих на побеге из мелкого ружья и из пушек картечами, а потом и ядрами трактовали».

Осада Полтавы затягивалась. Необходимо было усилить ее уменьшившийся гарнизон, и Меншиков взял это на себя. Он беспокоил шведов со своего левого берега Ворсклы и, улучив однажды возможность, сумел переправить в Полтаву два батальона солдат.

Карлу приходилось держать город в осаде, не предпринимая больше никаких атак, и все внимание сосредоточить на передвижениях русских войск.

Русские полки генерал-майора Беллинга отправились в низовье Ворсклы, чтобы обойти шведов у местечка Опошни. Меншиков со своими полками двинулся прямо на неприятеля, для чего в ночь были перекинуты через Ворсклу три наплавных моста, по которым прошла пехота, а конница переправилась через реку вплавь. Беллинг напал на шведов у Опошни, а Меншиков – на укрепления шведского лагеря, в котором находилось четыре эскадрона и триста человек пехоты. Без стрельбы, без шума, применяя лишь холодное оружие, русские вытеснили шведов из их лагеря и обратили в бегство. На помощь бежавшим выступили было три конных и два пехотных полка, но русские часть из них перебили, а остальные тоже нашли свое спасение в бегстве. Тогда на выручку своим вышел сам Карл XII с семью отборными полками, но Меншиков в полном порядке уже сумел отступить, остановившись снова за Ворсклой, против Полтавы и главного неприятельского лагеря.

Карл с явным неудовольствием тогда проговорил:

– Вижу, что мы научили москвитян воинскому искусству.

VIII

Будучи в Азове, Петр получил в конце мая известие, что Полтава находится в осаде и шведы уже несколько раз приступали к штурму города.

Все сводилось к тому, что приближались дни решительной битвы, и Петр поспешил к своей армии.

4 июня 1709 года в лагере Меншикова многотысячные голоса громко прокричали «ура» – прибыл царь Петр.

О своем прибытии он известил коменданта Келина письмом, вложенным в пустую бомбу, которую выстрелили в осажденный город. Крики «ура» слышались и там.

До этого дня защитники Полтавы письмами, перебрасываемыми в пустых бомбах через Ворсклу, давали знать о себе, о своих нуждах, – теперь сам государь заводит с ними такую же «переписку», благодарит за стойкость и обнадеживает, что все будет хорошо.

«На что решится Карл? – раздумывал Петр. – Будет снова и снова пытаться взять Полтаву или уйдет за Днепр?.. И в том, и в другом случае надо помешать ему».

У Петра была надежда освободить от шведской осады Полтаву, не вступая в генеральное сражение. Он послал отряд под командованием генерала Ренне занять позицию на правом берегу Ворсклы выше Полтавы у деревни Петровки, а отряд генерала Алларта – тоже по правому берегу, но несколько ниже города. Узнав об этом, Карл направил фельдмаршала Рейншильда с частью войск против генерала Ренне, а сам с другим отрядом направился противостоять Алларту. Королю самому захотелось разведать расположение русских войск. Сойдя с лошади, он крадучись приблизился в вечерней темноте к русскому пикету из четырех казаков, сидевших у полузатухшего костра, прислушался к их говору, но ничего понять не мог, кроме единственного слова «свей». Догадался, что говорят о них, о шведах, и один казак произносил это слово с презрительно-насмешливой интонацией. У Карла в руке был наготове пистолет. Ненавистно взглянув на казака, он выстрелил в него из темноты и отскочил назад.