Жан-Мишель Шарлье - Преступный синдикат

• Название: Преступный синдикат
• Автор: Жан-Мишель Шарлье
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1983

Вопросу преступности в США посвящена книга французских журналистов Ж.-М. Шарлье и Ж. Марсилли «Преступный синдикат». И по манере изложения (в книге много диалогов, и авторы старались, насколько возможно, воспроизвести разговорную речь гангстеров), и по своему содержанию она напоминает детектив со всеми его привычными атрибутами – убийствами, похищениями, грабежами и погонями. Однако эта книга результат кропотливого изучения официальных материалов, книг, журнальных публикаций и т. п., расспросов политических и судебных деятелей, а также лиц, которые в свое время стали жертвами вымогательств или преследований со стороны организованных преступников, и, наконец, как они сами это называют, «осторожных диалогов» с теми, кому небезопасно рассказывать о своем прошлом.

В книге показаны связи организованных преступников с американской полицией и судами, со многими другими звеньями механизма власти в США. Мы узнаем из нее, какие тесные узы существуют между гангстерами и политическими деятелями; перед нами предстает подлинное лицо тех, кто строит свою политическую карьеру на реальных или мнимых успехах в борьбе с одними организованными преступниками, вступая при этом в самые гнусные сделки с другими.

Перевод с французского В.Д. Карпович.

---

Багси Сигел стал важной персоной «города грез». Голливуд уступал его натиску, часто из страха, а порой из симпатии, которую внушал этот странный малый. Вместе со своей женой Эстер (которую он почти боготворил), двумя дочерьми, Милисент и Барбарой, пяти и семи лет, очаровательными куклами, не имевшими ни малейшего представления об истинном облике их нежного, потакающего во всем отца, Багси обосновался в шикарном особняке «Холми хилс» из тридцати пяти комнат, с двумя бассейнами и двумя теннисными кортами. Его званые обеды и приемы привлекали массу народа, хотя нужно заметить, что для многих из них посещение было делом обязательным… После того как он захватил власть над миром кинематографа, его честолюбивые планы весьма сильно расширились. В 1938 году Багси ужо контролировал азартные игры в Редондо-Бич, тотализатор на скачках в Агуа-Кальенте, на бегах в Кальверт-Сити. На первые же крупные суммы, которые ему удалось заполучить, он приобрел довольно большие прогулочные яхты, которые переоборудовал под плавающие казино. Они стояли на якоре напротив Лос-Анджелеса, достаточно далеко от границы территориальных вод, чтобы не попасть под действие законов, запрещающих азартные игры. Быстроходные катера сновали между яхтами и берегом и привозили и отвозили любителей острых ощущений.

Его первый помощник Джек Драна оказывал ему всяческую поддержку. Настоящее его имя было Антони Рацциоти, и он лишь чудом уцелел после «Сицилийской вечерни». Ответственный перед мафией за Калифорнию, он только начал налаживать рэкет в этом штате, признав за благо перейти под начало Сигела. Благодаря его удивительным профессиональным данным без должного внимания не оставалась ни одна возможность увеличить доходы.

Что касается самого Сигела, то он заметно изменился. Чем больше становились доходы, тем большей небрежностью стали отличаться его отношения со своими коллегами по синдикату, хотя Абнер Лонжи Цвиллман все чаще стал предупреждать о надвигающейся опасности. Так или иначе, но в одно прекрасное утро прибыл сицилиец с длинным, как у крысы, лицом, маленькими злыми глазками, одетый как служащий Армии спасения, который представился…

– Карло Гамбино… Я из семьи Лаки. Фрэнк Костелло имеет все полномочия босса по контролю за деятельностью и совместно с Лански по контролю за поступлением отчислений в организацию. Я приехал проверить дела и собрать отчисления.

Сигел пустился в долгие разглагольствования о различных капиталовложениях, которые могли, по его мнению, значительно увеличить доходы… Безуспешно. Мафиозо иронически посмотрел на него и с нескрываемым недоброжелательством произнес:

– Ты мне заговариваешь зубы, приятель. Я прибыл за монетами. Ты платишь, и точка. Если у тебя есть предложения, то отправляйся к Лаки, прихватив с собой кое-что в кубышке, чтобы порадовать его.

Как мы уже видели, Бенджамин Сигел так и поступил. Но единственно, чего он добился, – так это того, что Калифорния осталась полностью в его ведении, тогда как Цвиллман снова вернулся в Нью-Джерси.

Переговоры с Сигелом усилили убежденность Лаки в том, что бедняга Багси принимает себя слишком всерьез, а его желание любой ценой плыть самостоятельно неминуемо приведет к крушению. Синдикату следует впредь повнимательнее следить за ним, чтобы в пучине не сгинули другие крупные рыбины преступного мира.

* * *

Генеральный атторней Томас Дьюи любил повторять:

– Я открыл американцам глаза на то, что гигантский, мерзкий спрут сжимает их страну, грозя задушить ее, бесстыдно высасывает все ее соки, наполняя ее алкоголем, наркотиками, проституцией, развратом, чтобы отравить и унизить ее. Я отрубил голову спруту и выпустил из него много «чернил». Сейчас каждый свой день, каждую ночь я посвящаю уничтожению сохранившихся омерзительных щупальцев…

Отменная программа. Первым из «щупальцев» стал не кто иной, как Луис Ленке Бухалтер.

В связи с тем, что Лучиано находился в тюрьме, ему не всегда удавалось держать бразды правления с должной твердостью. Костелло и Лански уделяли слишком много времени расширению своих личных секторов активности, поэтому недостаток бдительности вел к тому, что мало-помалу каждый стал тянуть в свою сторону, так как не чувствовалось руки подлинного и беспощадного хозяина.

Как уже упоминалось выше, Лучиано всегда стремился убедить всех в том, что он совершенно непричастен к контрабандной торговле наркотиками. Что, однако, отнюдь не соответствовало действительности. Вито Дженовезе проводил для него множество дерзких операций, в которых участвовали находящиеся, казалось бы, вне подозрений политические деятели, послы некоторых государств, титулованные представители высшего общества тех времен и нынешних, пристрастившиеся к этому зелью. Но сам Лаки, который в самом начале преступной карьеры занимался доставкой белого порошка за лентами шляпок господина Гудмана, за что и был приговорен к тюремному заключению, хотел навсегда отгородиться от этого занятия.

Как только при нем заходил разговор о наркотиках, он впадал в ярость. Невозможно описать его бешенство, когда Джо А. Адонис, посланный Лепке на разведку, сообщил ему, что Бухалтер по уши влез в торговлю наркотиками с Гонконгом, приносящую более десяти миллионов долларов дохода, но Бюро по борьбе с торговлей наркотиками пронюхало что-то, и Лепке срочно просит помощи, так как ко его следам идет сам Генри Анслингер, возглавляющий это бюро.

Чтобы выиграть время, Лаки Лучиано решил, что Альберт Анастасия должен оказать помощь и содействие Лепке и доложить ему о положении дел.

Дальнейшее изложение основано на нескольких интервью, которые нам согласились дать люди, связанные с делом Лепке Бухалтера, в том число Чарльз Брейтель (судья Верховного суда штата Нью-Йорк), Виктор Гервитц (помощник Томаса Дьюи) и Джозеф Кейтц (официальный представитель профсоюза докеров).

Бухалтер со своим лейтенантом Гюрахом Шапиро контролировал при помощи террора большинство Нью-Йоркских профсоюзов, а также ассоциаций предпринимателей. Они беспощадно драли по три шкуры с трудящихся, в частности в таких секторах, как пошив готового платья, транспорт и торговля хлебом. Когда какой-либо предприниматель не хотел допустить у себя создания профсоюза, он обращался за помощью к Лепке или к Гюраху, этим отъявленным бандитам; в свою очередь, если профсоюзы хотели предпринять что-нибудь, они также заключали соглашение с Лепке и Гюрахом. Круг жесточайшего принуждения замыкался, и любые протесты оказывались бесполезными.

Лепке и Гюрах принялись за предпринимателей, отказавшихся вносить чрезмерную плату за так называемую личную охрану, охрану от диких забастовок и возможных разрушений их предприятий. Они потребовали от них вступления в их собственное объединение и выплаты за право пользоваться их услугами определенных сумм. Речь шла о прямом вымогательстве. Действуя подобным образом, они на протяжении многих лет запугивали и терроризировали всех производителей готового платья. Кто-то должен был наконец решиться вырвать эту отрасль промышленности из-под контроля преступного мира. Таким человеком стал Томас Дьюи, избранный в 1938 году на должность окружного атторнея Нью-Йорка. Он осмелился предпринять наступление на уголовную империю, созданную Лепке Бухалтером. Вот текст его первого обращения по радио по этому поводу: «В течение ряда лет Луис Бухалтер, более известный под именем Лепке, являлся самым злостным рэкетиром в сфере американской промышленности. Его гангстеры принуждали производителей готового платья и владельцев хлебопекарен выплачивать им подать за так называемую охрану… и они убивали всех, кто пытался оказывать им сопротивление. На протяжении двух последних лет пятеро из бывших членов банды Бухалтера были убиты, а сегодня достойный уважения гражданин сражен пулями, предназначенными для одного из помощников Лепке. Хватит! Нам необходимо взять Лепке, живого или мертвого!»

Речь, конечно, мужественная, однако за ней скрывалось лишь одно – сильное желание добраться до более высоких постов в государственной администрации, а может быть, и до самого поста президента.

Своим заявлением Дьюи хотел также перебежать дорогу Гуверу, директору Федерального бюро расследований, вышедшего на след Ленке, равно как и Генри Анслингеру, директору Бюро по борьбе с торговлей наркотиками.

Следует подчеркнуть, что весь этот ажиотаж поднялся вокруг персоны весьма примечательной. В нашем повествовании, цель которого – рассказать о том, как возник и достиг расцвета синдикат преступлений, Бухалтер появлялся лишь эпизодически. Однако эта личность заслуживает более пристального внимания.

Луис Бухалтер родился в Манхэттене в 1897 году. Совершение преступлений довольно рано стало для него источником существования. Что же касается области чувств, ему было ведомо лишь одно – безграничная привязанность к другому еврейскому мальчику, выброшенному, как и он сам, на улицу, – Якобу Гюраху Шапиро. Оба дебютировали в Ист-Сайде, занимаясь вымогательством у мелких торговцев наркотиками. Лепке был настолько беден, что когда его в первый раз арестовали в 1913 году за кражу с витрины, то полицейские обнаружили, что оба ботинка, в которые он был обут, несомненно краденые, были на левую ногу.