Дэвид Вебер - Луна мятежников

• Название: Луна мятежников
• Автор: Дэвид Вебер
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-352-01568-8

Колин Макинтайр, летчик-астронавт НАСА, конечно, вправе был ожидать, что исследовательский полет над поверхностью Луны обернется какими-то новыми открытиями. Но чтобы такое!..

Если бы кто-нибудь сказал ему, что предательство, совершенное пятьдесят тысяч лет назад, коренным образом изменит его судьбу, и более того – судьбу всего человечества, он бы, наверное, посмеялся. Но дело в том, что сказал ему об этом не кто-нибудь, а Дахак – старый, одинокий и бесконечно верный воинскому долгу корабль, который вот уже многие века кружит вокруг Земли, ждет своего капитана и притворяется Луной…

---

Однако, отдавая должное этому великолепию, Колин ясно понимал, что все это досталось ему не просто так. Это он отметил, шлепая ногами по воде, чтобы избавиться от судорог. Ему казалось несправедливым, что после всех испытаний, выпавших на его долю за последние несколько месяцев, еще каким-то судорогам хватает наглости беспокоить его. Дахак все еще производил какие-то процедуры с его телом, как внутренние, так и внешние… Колин подумал, что если тот еще хоть раз назовет их «незначительными», то он осведомится в уставе, существует ли аналог протягивания под килем для компьютеров.

В жизни пилота NASA было не слишком много времени для отдыха, но Дахак придал слову «подготовка» совершенно новый смысл. Юный Колин МакИнтайр всерьез полагал, что Адская Неделя в Аннаполисе была ужасна, но потом он перешел в Пенсаколу и довольно долго считал, что хуже летных школ нет ничего на свете. Это мнение он считал справедливым до тех пор, пока не начал проходить курс подготовки для участия в программе «Прометей»… Однако все это были семечки по сравнению с программой обучения, которую ему подготовил Дахак.

Напряженность тренировок не ослабевала вследствие возникавших разногласий. Дахак был машиной, сконструированной для достижения конкретных целей, и все его ресурсы были направлены на это. Конечно, он был подкован в гораздо большем числе различных областей и, соответственно, мыслил шире, чем его «капитан». Но все-таки был машиной.

Дахак не мог даже предположить, что для кого-то Четвертый Империум не является непререкаемым авторитетом в области государственного устройства, с которым столь эфемерное и примитивное образование как Соединенные Штаты Америки не могло быть даже поставлено рядом.

Однако МакИнтайру эти вещи представлялись в несколько ином свете, и Дахак совершенно не мог взять в толк, почему тот ни в какую не хотел приносить присягу, которая могла бы войти в противоречие с присягой офицера Военно-морского Флота вышеупомянутых Соединенных Штатов.

В конечном итоге Дахак отстал от Колина, решив, что стоит воспринимать капитана как человека чести. Это, впрочем, не прекратило попытки Дахака как-то влиять на его мнение. Он стал доказывать, что долг человечества перед Четвертым Империумом значительно важнее обязательств перед какой-то институцией, имеющей влияние только на Земле. Что Соединенные Штаты являются не более чем временным правительством на пустынном острове, давшем приют горстке жертв кораблекрушения. Дахак пустил в ход все свое красноречие, временами из его динамиков текла почти поэзия, но МакИнтайр оказался тверд и непреклонен.

После длительных препирательств они наконец пришли к компромиссу, который Дахак принял крайне неохотно. Наученный горьким опытом, когда два приказа приоритета Альфа поставили его перед логической дилеммой, он, казалось, был очень несчастен из-за того, что Колин дополнил в конце присягу словами «… пока служение Четвертому Империуму не потребует действий либо бездействия, представляющих угрозу для США». Однако это была единственная возможность обзавестись капитаном и старому военному кораблю пришлось принять условия, противоречащие его принципам.

Было только справедливо, что Дахаку пришлось столкнутся с некоторыми сюрпризами. Колин МакИнтайр осознавал (хотя еще довольно смутно), какая ответственность ложится на его плечи, и изрядно боялся этого, но он не осознавал некоторых аспектов того, во что он ввязался. Знай он заранее, что ему предстоит, он бы упирался до последнего.

Например, «биотехническая обработка». Эти слова беспокоили его с самого начала. Будучи астронавтом, Колин получил неплохое представление о жизни подопытного кролика, однако предложение увеличить ему срок жизни и прибавить сил выглядело весьма заманчиво. К сожалению, его старомодные убеждения, характерные для двадцать первого века, распространялись на область медицины так же, как и на представление о том, каким должен быть корабль.

Беспокойство значительно возросло, когда МакИнтайр непосредственно столкнулся с роботом, вооруженным скальпелем, и особенно когда Дахак подробно описал, как осуществляется «совершенно не опасный для здоровья» процесс. По сути дела, Дахак собирался разобрать Колина на части, чтобы потом собрать нового, усовершенствованного человека. Из глубины души МакИнтайра поднялся протест, он не хотел превращаться в киборга, несмотря на всю важность намерений и целей Дахака. Он боялся, как бы доктор Джекил внезапно не обернулся мистером Хайдом, и с максимально возможной решительностью возражал против вмешательства в свою природу, однако Дахак твердо стоял на своем. Настолько твердо, что заставил МакИнтайра почувствовать себя дикарем, который сопротивляется миссионеру-проповеднику, собирающемуся поймать его душу в магическую коробочку.

Это был критический момент, как ему тогда казалось, момент, пережив который он стал понимать, что творится на самом деле и какова его роль в событиях. В конце концов он уступил, хотя для этого ему потребовалась вся сила воли, даже после того, как Дахак заметил, что знает о человеческой физиологии куда больше, чем любая команда земных медиков, а вероятность того, что он совершит ошибку куда меньше.

Разумом Колин все понимал, однако это не мешало ему обливаться холодным потом, когда пришло время для анестезии. Он мрачно прикидывал, сколько ему придется провести в постели, но через несколько дней был уже в полном порядке и опять с головой погрузился в спортивные тренировки, которые, как оказалось, были ему крайне необходимы.

И все-таки дело чуть было не закончилось крахом, и при воспоминании об этом Колина охватывал озноб. Не должно было возникнуть проблем, по крайней мере таких серьезных, если бы он дал себе труд побольше подумать. Он не задумался над результатами, которые последуют, когда его «биотехническая обработка» будет завершена.

Когда он открыл глаза после операции, ему показалось, что его глаза могут разглядеть каждую пылинку на теннисном корте. Кроме того, что его зрение стало почти невыносимо острым, он теперь мог настраивать фокусное расстояние собственных глаз, мог видеть в инфракрасной и ультрафиолетовой части спектра.

Затем последовало «усиление скелета и форсирование мышц». Чувство атавистического страха при мысли о том, что его кости будут укреплены тем же искусственным сплавом из которого сделан корпус «Дахака», переросло в неподдельный ужас, когда он реально столкнулся с теми «мелкими» изменениями, что произвел в нем компьютер. Его мускулы теперь стали не более чем управляющими элементами для тончайшего слоя искусственной мускульной ткани, более прочной, чем обшивка его «Гончей», и способной нагрузить его укрепленный скелет до предела. Системы кровообращения и дыхания также подверглись ряду изменений. Даже кожа сильно изменилась, став более прочной. Однако осязание и все тактильные ощущения стали настолько остры, что малейшее движение превращалось в пытку.

Слишком уж много усовершенствований для одного раза. Слишком уж быстро Дахак запихал в МакИнтайра все эти устройства, не представляя, чем это для него обернется. Ни компьютер, ни человек в полной мере не осознавали последствий столь форсированной трансформации.

Для Дахака все пугавшее МакИнтайра действительно было «незначительными» изменениями, банальной медицинской процедурой – эквивалентом первоначальной подготовки новобранца. При своей интеллектуальной мощи Дахак был машиной, способной самосовершенствоваться, не испытывая никаких неприятных ощущений при этом, и произведенные изменения не показались ему чересчур радикальными, ибо здесь он мерил по себе.

«В том есть доля и моей вины», – подумал МакИнтайр, вытянув правую ногу и массируя икру. Его слишком впечатлил «возраст» Дахака и его необъятные познания, чтобы сообразить, что компьютер также имеет некий внутренний предел. Дахак анализировал и обдумывал действительность добрые пятьдесят тысяч лет. Он мог с пугающей точностью предсказать поведение групп людей, он понимал глубинный смысл истории, обладал невероятным упрямством и несгибаемой решимостью, которые были в прямом смысле этого слова нечеловеческими, однако главное было то, что Дахак был, по своей сути, чистым интеллектом, лишенным каких бы то ни было примесей.

Он предупредил МакИнтайра о том, что «центральному компьютеру» недостает воображения, но того обманула его видимое подобие человеку. В итоге компьютер сослужил человеку плохую службу. МакИнтайр был готов к тому, чтобы его направлял похитивший его полубог. Он понимал свою ограниченность, был напуган свалившейся на него ответственностью и практически готов был принять роль номинального лидера, необходимого Дахаку, чтобы разрешить конфликт императивов. И частью этой готовности было позволение Дахаку устанавливать пределы того, что потребуется от Колина.