Яков Волчек - Карай (Проводник С.Р.С.)

• Название: Карай (Проводник С.Р.С.)
• Автор: Яков Волчек
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1963

В этой книге объединены две повести писателя Я. И. Волчека – «Карай» и «Сын Карая». Обе они посвящены людям трудной и опасной профессии, требующей большой выдержки, а подчас и самоотверженности, высокой честности и принципиальности, – работникам советской милиции.

Повести связаны друг с другом одним и тем же героем. В первой из них лейтенант Витюгин работает со служебно-розыскной собакой Караем, во второй – с сыном Карая, Дикарем. Повесть «Сын Карая», таким образом, является продолжением «Проводника С. Р. С», и мы вновь встречаемся в ней со многими знакомыми нам персонажами.

Действие обеих повестей происходит главным образом в Армении. Читатели многое узнают об удивительной природе этой маленькой горной страны, о людях, которые живут и трудятся в городах и селах республики, познакомятся с опасными приключениями, связанными с повседневной деятельностью проводников служебно-розыскных собак, мужественно борющихся за охрану общественного порядка и безопасность советских людей.

---

– Должен? – Вадим прищурился; голос у него изменился, стал скрипучим. – Дорогой друг, я никому ничего не должен! Если вы хотите, чтоб я показал вам это место, меня надо будет попросить…

– Да, конечно. Прошу! Я просто неудачно выразился.

– Что ж, покажу. Шесть раз уже показывал, покажу и в седьмой. Когда понадоблюсь, сообщите. А сейчас, прошу прощения, у меня есть свои дела.

Возле выхода Андрея догнал высокий молодой человек в роговых очках. Первым делом он сообщил, что его зовут Бабкен Ахвердян.

– Бабкен Ахвердян, – повторил он и поднял палец. – Запомните, я надеюсь? Вам, может, понадобится помощь, и вы тогда постарайтесь меня разыскать. У нас здесь много комсомольцев, много альпинистов. Я организую вам группочку таких спортсменов, что всю гору метр за метром исследуют!

– Но ведь это уже делалось, и ничего не вышло, – сказал Андрей. – Нет, видно, тут надо как-то иначе…

Молодой человек склонил голову на плечо.

– И вы уже знаете, как надо?

– Нет, – признался Андрей, – пока еще ничего не знаю.

– Ну, так я вам скажу: возьмите свою собаку и уезжайте домой. Вы зря теряете время. Я, правда, мало знал Эль-Хана – я приехал сюда недавно, – но Вадим знал его хорошо. Вадим не хочет никого порочить – это не такой парень! – но мне он дал понять, что Эль-Хана, по его мнению, никогда не найдут. А Вадим, знаете ли, слов на ветер не бросает…

Поиски решили начать не с территории лагеря, а из села Урулик. В это село проще всего было пробраться не по горе, а низом. Туда вела круговая автомобильная дорога, протянувшаяся вдоль подножия горного хребта. Сергей Вартанович предложил Андрею свой «виллис».

Поехали втроем: на заднем сиденье – Андрей с Караем, впереди – шофер и Вадим Борисов. Ехали молча. Только когда «виллис», преодолев значительную часть пути, стал подниматься по горному склону, на котором лежало селение Урулик, Андрей сказал:

– Как же вы все-таки не бережетесь, товарищ Борисов…

– А что?

– Ушибли ногу во время похода с Эль-Ханом, а сами прыгаете на этой ушибленной ноге через стулья…

Вадим обернул к Андрею свое пухлое лицо с ямочками на щеках и насмешливо прищурился.

– Клянусь честью, я ребятам говорил, что такой вопрос обязательно будет задан! – Он достал пачку папирос и предложил закурить Андрею. – Дело в том, дорогой товарищ, что меня возили в Ереван и два дня держали в больнице. В больницах, как вам известно, лечат. И иногда вылечивают.

– Да, это бывает, что вылечивают. Только зачем же вы сердитесь?

– Мне не нравятся ваши вопросы, – хмуро проговорил Вадим.

– Так это вы сами виноваты. Мне все кажется, что вы знаете о намерениях Эль-Хана значительно больше, чем говорите…

Андрей затянулся, выпустил дым и снова затянулся. Он все еще ждал ответа своего спутника. Ответа он так и не услышал.

Селение Урулик – это камни. Из камней дома; из камней все постройки для скота. Деревьев мало. Какое дерево захочет расти среди скал? Когда палит солнце, все тут выглядит однородно желтым; когда солнце заходит, все начинает казаться черным.

Большие цепные псы с обрезанными ушами свирепо лаяли на Карая из-за каменных оград. Карай их не замечал. Он отобрал у Андрея планшетку и горделиво нес ее в своих белых зубах, вызывая восхищение мальчишек, – те уже шли толпой за невиданной собакой.

На середину желтой улицы вышел высокий сухопарый человек в полотняном кителе и приветливо поднял кверху руку. Он оказался председателем колхоза. С достоинством протянул ладонь сначала Андрею, потом Вадиму и вежливо спросил:

– Будете искать?

– Да, – Андрей сдвинул на затылок милицейскую фуражку, – попытаемся. Попытка не пытка.

– Помощь не нужна ли?

– Пока что нет.

– Очень хорошо, – сказал председатель, потрогав толстыми пальцами свой горбатый нос. – Трудно будет найти.

– Почему?

– Горы – это не лес и не море. Море выносит пропажу к берегу, лес – к дереву. Горы того, что пропало, не отдают.

Вадим пренебрежительно усмехнулся:

– Было бы что отдавать…

– Ну, там видно будет, – сказал Андрей. – Если придется заночевать, где я смогу?

– Вон там же, где Вадим ночевал, – ответил председатель и скупо улыбнулся. – Это теперь будет наша уруликская гостиница.

В селении снега не было, но сразу за селом он лежал на скалах грязноватыми пятнами. Значит, давно уже не бушевали снегопады.

– Давно! Со времени той бури, – коротко подтвердил Вадим. Он теперь в разговоры вступал неохотно и на все вопросы отвечал односложно: «Да», «Нет».

Чем выше они поднимались в горы, тем снег казался чище и тем его было больше. Карай сбежал с тропы, прыгнул – и провалился в сугроб; виднелись только его острые уши и взметнувшийся к небу черный нос…

Примерно через полчаса после такого подъема Вадим ступил на маленькую площадку, с которой ветры сдули снег, и угрюмо проговорил:

– Вот здесь.

Андрей обернулся назад. Селение было хорошо видно. Когда зажгутся огни, оно станет видно еще лучше. И вот отсюда не дойти до спасительных огоньков, не дойти, когда дело идет о твоей жизни! Да пусть ноги будут перебиты, переломаны – на локтях поползешь!

– Пожалуйста, покажите, где стояли вы, где стоял Эль-Хан, когда вы расставались?

Вадим взглянул исподлобья, ответил недоброжелательно:

– Вам представляется что-то не то. Разве я был тогда в таком состоянии, чтоб запомнить все эти мелочи?

– Но то, что это происходило именно здесь, вы хорошо помните? Тут нет ошибки?

– Хорошо помню.

– И вот здесь Эль-Хан взял у вас фотоаппарат и рюкзак?

– Именно здесь.

Вадим вытащил папиросы, но на этот раз не предложил закурить Андрею.

Андрей тоже достал свою коробку. Каждый закурил от своей спички – Андрей сразу с первой спички, Вадим испортил штук пять-шесть, заслоняя огонек ладонями от ветра.

– Вы, кажется, решили остаться здесь ночевать? – спросил Вадим, попыхивая папироской. – Надо думать, я больше вам не нужен… Иными словами, могу ли я вернуться в лагерь?

– Да, конечно. Если вас не интересует поиск, уезжайте.

– Поиски меня интересуют, – огрызнулся Вадим, – но у меня есть свои задания, и не менее важные. Я должен их выполнять.

Он круто повернулся, спрыгнул с площадки и быстро пошел к селу.

– До свиданья! – крикнул ему вслед Андрей и помахал планшеткой его удаляющейся спине.

Не стоило заставлять Карая обнюхивать площадку. За пять дней выветрились все запахи, да и следы Эль-Хана были теперь похоронены где-то в глубине снегов. Мало ли снегов намела буря! Искать Эль-Хана по следам было бы бессмысленно. Нет, уж лучше всего пустить Карая на обыск местности, прочесать все вокруг в километровом радиусе, а там уж что найдет, то и найдет.

Андрей решил вести кольцевой поиск. Площадка должна была стать центром, а вокруг нее надо описывать круги – каждый последующий шире, чем предыдущий. Можно надеяться, что при таком поиске ничто стоящее не ускользнет от внимания. Если Эль-Хан все еще находится на горе, то где-нибудь поблизости: ведь он, вероятно, все время держал курс на уруликские огоньки. Андрея не смущало то, что поиски, которые производились силами населения, представителей милиции и самих участников экспедиции, не дали результатов. Что ж удивительного! Пропавший человек лежит где-нибудь поблизости под глубоким заносом снега. Его не увидишь. Но Карай учует…

– Ищи, Карай, ищи!

Пес тычется носом в снег. Вместе со своим хозяином он то спускается в ложбинки, то карабкается на выступы скал. Он не упустит ничего мало-мальски подозрительного. Нюхает снег, разгребает его лапами, лает и выжидательно смотрит на хозяина: так ли надо делать?

– Ищи, ищи, Карай!

Поздно вечером Андрей со своей собакой приходит в дом на краю села, где ему отведен ночлег. Тут хозяин колхозник, которого все зовут не Мукуч – это его имя, – а фермач, потому что он заведует одной из животноводческих ферм колхоза. Мукуч-фермач еще не спит, хотя его жена и дети спят уже давно. Под ярким светом электрической лампочки он составляет какую-то сводку. Теперь он сгребает со стола бумаги и ставит на клеенку миску с мацони.

– Жену будить? – спрашивает он неуверенно.

– Зачем?

– Чтобы обслуживала гостя. Так у нас полагается.

– Сами обойдемся, – говорит Андрей.

Кряхтя, он стаскивает с ног сапоги. Каждое движение доставляет мучительную боль. Он с вожделением смотрит на белую, словно сам снег, простыню, покрывающую тахту. Спать! Потом он смотрит на стол, где рядом с мацони появилась холодная баранина и бутылка водки. Нет, все-таки сначала поесть, затем уже спать. Только нужно еще подкормить Карая…

– Что ты думаешь ему дать? – спрашивает Мукуч.

– Не найдется ли молока?

– Как не найтись? И ты хочешь налить ему молока?

– Вообще-то это не очень хорошо, – озабоченно отвечает Андрей. – Лучше бы кашу на мясном бульоне…